Корни этнических конфликтов. Дискриминация

  Между тем опыт всемирной истории показывает, что эти конфликты могли приобретать  значительные масштабы. Дело в том, что любой этнический конфликт одновременно выступал и как политический. По этому поводу Г.Т. Тавадов заметил: «Этнический конфликт - всегда явление политическое, потому что для решения задач в культурно-языковой или социально-экономической области и достижения других национальных целей, как правило, необходимо использовать политические пути и методы».

  В литературе встречаются разные названия таких  конфликтов. В одном случае речь идет о межэтническом (этническом) конфликте, в другом - об этнополитическом. В начале 90-х годов чаще встречалось последнее название. Между тем существенной разницы между ними нет. Этнополитический конфликт можно считать особой разновидностью межэтнических конфликтов. Главная его особенность в том, что он затрагивает одновременно две важнейшие сферы жизни этноса – политическую и этническую, при этом политическая составляющая (борьба за власть, за ресурсы, за самоопределение) выходит в таком конфликте, как правило, на первый план. В силу этого обстоятельства этнополитческие конфликты можно отнести к одной из форм социально-политического конфликта – столкновения интересов больших политчески организованных групп по поводу несовпадения базовых ценностей и суверенитета территорий.

  Такой конфликт может возникнуть как общедемократическое  движение, этнический фактор в его  начальной фазе может быть малозаметен. Но по мере развития конфликтной ситуации, вовлечения в нее значительных масс населения события начинают все  больше подчиняться логике коллективного  поведения. Участниками этнополитических конфликтов в этих условиях становятся общественные движения, партии, сами конфликты  сопровождаются массовыми беспорядками, гражданскими войнами. В сознании господствует одна-единственная доминанта — «Наших бьют!». Тускнеют, отходят на задний план первопричины конфликта, зато гипертрофированное значение приобретают обиды и  несправедливости, без которых не обходится ни одно противостояние. А поскольку противостояние это  проходит по линии этнической границы, то и сам конфликт все больше и  больше начинает восприниматься как  межэтнический.  

3. Трактовка, корни и типология  этнополитического  конфликта.

  Э.Н. Ожиганов, рассматривая этнополитический конфликт, определяет его как «спор, в котором, по крайней мере, одна из сторон, опирающаяся на этнический принцип социальной солидарности, рассматривает возможность или демонстрирует желание и готовность применить вооруженную силу для реализации своих интересов».

  Такая трактовка, например, точно характеризует  молдо-приднестровский конфликт, где  Молдова именно под флагом этнического  национализма развернула полномасштабную  военную агрессию против Приднестровья, которое, в свою очередь, в процессе этого противостояния, не могло, да и не хотело использовать свой этнонационалистический ресурс, и по причине полиэтничного  состава своего населения (39% - молдаване, 26% - русские, 28% -украинцы, 7% - другие национальности), и по причине традиционно интернационального характера межэтнических отношений  на своей территории.

  Этнополитические  конфликты современной эпохи  многочисленны и имеют место  практически во всех регионах планеты, подрывая стабильность как экономически слабых стран, так и стран с  развитой экономикой и высоким уровнем  жизни, как авторитарных и неразвитых демократически государств, так и  классических демократий.

  Генетические  корни современных конфликтов и этнополитических движений кроются в историческом противоречии между этническими и политическими принципами социального структурирования, которое, по существу, оценивается как противоречие между этносом или этнической группой и формирующейся нацией европейского типа. Не случайно, что этнический национализм как основополагающий идеологический принцип пропагандирует синонимичность понятий «этнос» и «нация». Названное противоречие имеет место во многих странах, независимо от уровня их экономического и политического развития. Особенно ощутимо оно там, где есть сложный этнический состав населения, а процессы нациестроительства далеко не завершены. Если же в этих странах имеются крупные этнические анклавы с высоким уровнем развития и неудовлетворенными политическими притязаниями, то здесь существует не только потенциальная угроза этнополитического конфликта, но и угроза самой целостности государства.

  К примеру, в 1995г. на грани распада оказалась  такая, казалось бы, благополучная страна, как Канада. По требованию квебекских франкофонов в этой провинции  состоялся референдум по поводу ее государственной независимости. Сторонники независимости оказалиcь в меньшинстве, но защитники целостности государства набрали на референдуме 30 октября 1995 г. только на 1% больше голосов, нежели их противники.

  Хотя  каждый конфликт имеет свои особенности, но, существуют основания, которые позволяют  делать обобщения и типологизировать все имеющиеся разновидности.

  Исследователи этнических конфликтов выделяют три типа их классификации: по характеру действий конфликтующих сторон, по целям, которые ставит выдвигающая претензии сторона, и по сферам общественной жизни. Авторы первого подхода на основе анализа конфликтогенной ситуации в последние годы существования СССР выделяют: конфликты стереотипов, когда в основе конфликтной ситуации лежат устойчивые негативные представления противостоящих сторон друг о друге (армяно-азербайджанские отношения); конфликты идей (события в Прибалтике) и конфликты действий (митинги, демонстрации, перерастающие в открытые столкновения).

  Автор второго подхода Л.М. Дробижева выделяет три типа конфликтов этнополитического характера: конституционные (борьба за независимость в союзных республиках бывшего СССР, несоответствие конституций республик Конституции Российской Федерации); территориальные (борьба за право проживать, владеть или управлять определенной территорией); межгрупповые (противостояния казаков и чеченцев, ингушей и осетин, кабардинцев и балкарцев и т.п.). Эту типологию конфликтов можно считать общепринятой.

  Согласно  последней классификации, выделяются политические этнические конфликты, экономические конфликты, культурные конфликты и т.д. Но многие конфликты нельзя однозначно отнести к той или иной сфере общественного бытия, ибо они касаются и экономики, и политики, и сферы культуры. 
 
 
 

  4.Системные причины возникновения этнополитических конфликтов.

  Причины возникновения конфликтов многообразны. Не менее многообразны и объяснения этих причин. В настоящее время  наибольшее признание получила структурная концепция (некоторые авторы называют ее системной).

  В соответствии со структурной концепцией в основе межэтнической напряженности, приводящей, в конечном счете, к конфликтам, лежат  процессы, связанные с модернизацией, точнее, неравномерностью темпов модернизации экономики, общественной структуры, других сфер жизни этносов в различных районах многонациональных государств. В этом случае конфликт возникает между притязанием этнических групп и реальными возможностями государства гарантировать обеспечение их прав в области экономического и социального развития. Уровень жизни населения в таких районах, как правило, ниже общегосударственных стандартов и значительно уступает уровню в более развитых районах страны. Подобные конфликты носят универсальный характер, через них прошли в свое время практически все страны Западной Европы, в ряде стран (Бельгия, Шотландия, Италия) они дают о себе знать и в настоящее время.

  Механизм  возникновения таких конфликтов достаточно прост. Модернизация активизирует этническое сознание, способствует росту устремлений к национальной автономии. Неравномерность социально-экономического развития отдельных частей государства, различия в уровне жизни населения порождают убеждения одних, что они живут плохо, потому что вынуждены "кормить" других, другие убеждены в том, что их "грабят". Объективная обделенность периферии (более низкий уровень развития) в процессе модернизации воспринимается населением как сознательная политика центра. Ответной реакцией этнической периферии на такую политику обычно бывает формирование этнонационализма.

  Различные темпы общественного развития для  отдельных частей государства —  объективная реальность, это своего рода "тлеющие утаи", но, чтобы  они превратились в открытый пожар, нужны, как правило, определенные условия. Такие условия и сложились  в СССР в конце 80-х годов. В процессе либерализации политической системы  центр потерял эффективный контроль над этнической периферией, не сумел  направить освобождающуюся от тоталитаризма  энергию народов в русло реального  реформирования общества. Точную оценку ситуации дал в свое время сам  М. Горбачев: хотели изменить положение  дел, ничего не меняя. Отсутствием реальных реформ, стихийным недовольством  их результатами воспользовалась в республиках этническая элита, направившая энергию масс на борьбу за самоопределение и отделение от центра.

  Среди других структурных (системных) причин, характерных для обновленной  России, некоторые авторы называют патронажный тип экономических отношений. Отказ от прямого государственного регулирования экономики привел в России не к рыночным отношениям, а к патронажному регулированию отдельных отраслей хозяйства и субъектов федерации. Государственная бюрократия, обладая монопольным правом устанавливать различные льготы (налоговые, таможенные и пр.), создает тем самым для избранных условия наибольшего благоприятствования.

  Особый  интерес для чиновничества представляют сырьевые отрасли, особенно добыча нефти  и газа. Контроль за нефтяным бизнесом стал важным побудительным мотивом  сначала для провозглашения независимости  Чечено-Ингушской Республики, а затем  и целой серии конфликтов внутри нее (соперничество между чеченской  и ингушской хозяйственными элитами, между правительством, президентом  и парламентом Чечни и т.п.). К такому развитию событий элиту  откровенно подталкивали определенные финансово-экономические группы России, стихавшие, что в этом случае им будет  легче договориться о разделе  нефтяного пирога. В условиях многонационального характера Северного Кавказа  подобная политика не могла не привести к этнополитическим конфликтам и, в  конечном счете — к кровопролитной войне с Чечней. О жестком прессинге  на российский режим со стороны мощной нефтяной мафии, имеющей в богатом  чеченском крае свои алчные интересы, как одной из основных причин начала русско-чеченской войны говорили в свое время многие политики.

  Не  меньшую стимулирующую роль в  развитии конфликтов играет и вождистский тип демократии, как промежуточный вид политического режима. Центральная роль в нем принадлежит фигуре президента, источником легитимности которого является всенародное избрание. Предполагается, что в переходный период такой президент может обеспечивать политическую интеграцию общества, осуществлять контроль над административной машиной государства, быть гарантом преобразований в самой системе. Для этого он наделяется правом единолично принимать важнейшие решения, апеллируя при этом к воле избравшего его народа. На практике такие решения, однако, принимаются зачастую не самим президентом, а его ближайшими помощниками и советниками.

  Подобный  тип политического режима отражает интересы промышленно-финансовых групп  в государстве, которые возлагают  на плебисцитарную фигуру президента реализацию выгодных для себя правил и порядков. Когда такая власть вступает в конфликт с конкурирующей  группой, также опирающейся на всенародную  легитимность и стремящейся к  установлению подобного режима, насилие  неизбежно. Если же противостояние плебисцитарных вождистких режимов проходит по этническим границам (Ельцин — Дудаев, А. Галазов  — Р.Аушев), конфликт приобретает, как  правило, этнополитический характер.

  Способствовал росту политизации этничности и  тот идеологический вакуум, который образовался в последние годы существования СССР (он еще более усилился в 1990-е годы. Но «свято место пусто не бывает», и национализм стал в эти годы для многих наиболее популярной и распространенной формой осознания постсоветской действительности.

  Нельзя, наконец, не сказать и о конфессиональных причинах. События последнего десятилетия убедительно свидетельствуют, что религиозный фактор может способствовать серьезному противостоянию различных групп населения. Религиозный фундаментализм особенно ярко проявляется в исламском мире. Примерами тому могут служить недавние события в Дагестане, многочисленные акции религиозных экстремистов в Средней Азии, но проблема эта не безболезненна и для представителей других конфессий. Достаточно вспомнить конфликтные ситуации между приверженцами православной и униатской церкви в Западной Украине.

  Эти и многие другие причины обычно тесно  связаны между собой, нередко  дополняют друг друга. Поэтому любой  конфликт, как правило, - многоуровневое явление, в котором тесно переплетается  целый комплекс этнических, территориальных, политических, экономических, религиозных  и других противоречий.

  Более того, в этнополитике обычное явление - смешение политической и культурной националистических парадигм. В науке  общепринято, что этнонационализм  существует в основном в двух формах — как политический и культурный этнонационализм. Первый, как уже отмечалось, ратует за создание этнических государств, причем радикальный этнонационализм оправдывает любые формы борьбы за «этнически чистое государство».

  Второй  выступает главным образом за удовлетворение особых культурных запросов этносов и этнических групп и  обеспечение государственных гарантий для реализации этих запросов. Правда, сами эти культурные запросы нередко  могут приобретать форму требований «безусловного культурного приоритета»  для этносов и этнических групп, статус которых искусственно завышен  путем определенных политических решений.