Личность. Проблемы свободы и ответственности

2. Индетерминизм. В этой теории добровольное действие интерпретируется как этическое, а вынужденное выводится за рамки морали. Различие между добровольным (осознанным) и вынужденным поступком заключается в том, что последнее вызвано к существованию чем-то другим, помимо нашей воли. Точка зрения, утверждающая, что все действия детерминируются своими причинами, называется «детерминизм». В противоположность ему, позиция, суть которой сводится к тому, что добровольный поступок противостоит недобровольному, обозначается как «индетерминизм». Обычным доводом, приводимым в данном случае, является утверждение, что то, что причинно обусловлено и детерминировано - несвободно, а то, что свободно, должно быть беспричинным. Тогда свобода означает недетерминированное бытие. Воля свободна, когда ничто не определяет ее действие. Ваш выбор будет свободным, если никто и ничто не вынуждает Вас совершать его, предпочитая одну альтернативу другой.

3. Само-детерминизм. Под «свободой» иногда понимают самодетерминацию или самопричинность. «То есть, - пишет Баам, - если мои действия находятся под влиянием внешних по отношению ко мне причин, я не свободен, если внутренних, то, напротив, свободен. Личность и ее поведение могут быть свободными». «... человек может быть внутренне свободен и в цепях, может быть свободен, когда его сжигают. Желание, воля, выбор могут быть причинно обусловленными, но в той степени, в какой причины выступают в качестве собственных, т.е. частью «Я», тогда индивид - свободен.

4. Соответствие способностей и возможностей. Проводится разграничение на два вида «способностей», а именно, на те, что внутри нас, как «умения» и на те, что вне нас, как «возможности». Здесь свобода описывается в некотором фундаментальном смысле, как состоящая в соответствии между способностями и возможностями. Поскольку «свобода» означает «способность делать то, что Вы хотите делать», то Вы можете обладать такой способностью только, если у Вас есть требуемые «возможности» и необходимые «умения». Причем эти два аспекта должны присутствовать одновременно, т.к. ни возможностей без умений, ни умений без возможностей для реализации свободы недостаточно.

5. Подчинение. Существует много разных точек зрения, которые сходятся в том, что «свобода» состоит в подчинении «низшего» «высшему» или в служении чьих-либо меньших интересов и ценностей чьим-либо более высоким интересам и ценностям. Данное положение согласуется с утверждением, о том, что ВПЦ является первичным источником всякой потребности, желания и долженствования, и для человека естественно стремиться к самому лучшему. Подобной позиции, по А. Бааму, придерживаются теологи, рационалисты, представители романтизма и т.д.

6. Деятельность «свободного агента». Согласно этой теории, свобода состоит в волении признать себя в качестве агента, инициатора своего действия или «перводвигателя». Ее отличие от «самодетерминизма» состоит:

1) в том, чтобы быть «свободным  агентом» нужно инициировать  причины, а не просто относиться к ним, как к своим собственным;

2) чтобы быть «свободным агентом»  нужно быть не только причиной  результатов, но также необходимо  определить источник причинности,  как внутренний в себе и  выступать по отношению к нему  порождающей его силой;

3) самый важный момент связан  с ответственностью. Только «свободный  агент» может быть ответственным  за свои поступки.

Концепция «органической свободы», в основе которой лежит «принцип органичности», воплощает в себе все положительные  утверждения шести рассмотренных теорий (о «Я» как свободном) и отвергает их негативные положения.

Органическая  свобода А. Баама включает идеи отсутствия ограничений, как внешних, так и  внутренних. И хотя внутреннее и  внешнее суть противоположности  и способны выступать пределом друг для друга, она принимает их в себя как составляющих все виды наших ограничений.

Однако  такие вещи, как закрытые двери  или усталость, делающие нас несвободными в осуществлении наших желаний  могут быть средством свободы, если они помогают удовлетворить наше стремление побыть в одиночестве или отдохнуть от тяжелой работы. Отсюда следует, что отсутствие ограничений иногда освобождает нас, а иногда, напротив, уменьшает нашу свободу.

Более того, мы чувствуем несвободу не только когда ограничения фрустрируют наши желания. Но и желания сами приводят к провалу, если мы хотим того, чего не можем иметь и, таким образом, являются источником нашего чувства несвободы. Свобода от желаний в подобных обстоятельствах означает подлинный вид свободы как свободы воли.

В конечном итоге осуществляется свобода  выбора между двумя альтернативами, обе из которых желанны, но только одна реально достижима. Это влечет за собой крах той из них, которую  нельзя осуществить. Отсюда, свобода, понимаемая как обладание большими желаемыми альтернативами, из которых можно выбрать, имеет своим результатом также несвободу, определяемую как неспособность добиться реализации большинства из предлагаемых возможностей.

На  узость абсолютного понимания свободы указывал также Ч.Х. Кули. Он писал: «Предполагается, что обычный человек во всех отношениях самодостаточен и будет вполне преуспевать, если только его оставить в покое. Но, конечно же, не бывает так, чтобы социальные ограничения полностью отсутствовали. Человек не существует вне социального порядка, и только на его основе он может совершенствовать свою личность, причем лишь в той степени в какой сам этот порядок совершенен. Свобода, заключающаяся в устранении всех возможных ограничений, невозможна».

Индетерминизм, трактуемый как полное отсутствие детерминизма (причинной обусловленности) отвергается «органицизмом» в качестве только отрицающего. Противоречие между детерминизмом и индетерминизмом преодолевается А. Баамом на основе принципа «органичности».

Исходная  посылка полемики «свобода - детерминизм», согласно американскому философу, заключается в том, что принято считать эти понятия противоположными. Так, если Вы детерминированы, Вы несвободны и, наоборот, Вы свободны, когда ничто Вас не ограничивает. Тогда, полагает ученый, существует три альтернативы:

1) Вы полностью детерминированы  и, следовательно, несвободны;

2) Вы свободны и тогда частично  не детерминированы;

3) Вы дуалистичны, обладаете частью (душа), которая свободна и частью (тело), которая детерминирована.  Однако, по А. Бааму, ни одна из них не является вполне удовлетворительной.

Отвергая  утверждение об абсолютной противоположности  свободы и детерминизма, он предлагает свою теорию причинности. Она призвана объяснить, как свобода, понимаемая как «беспричинная причина» и детерминизм, определяемый как «причинная причина», могут быть общими условиями бытия всех сущностей, включая и людей. Его концепция состоит из двух аспектов: I) Причинность необходимо включает в себя новизну; II) Причинность всегда многоуровнева.

I. «Органицизм» придерживается базового утверждения эмерджентизма о случайном характере появления новизны. Он распространяет эту идею на каждую причинную ситуацию и признает, что в каждом причинном процессе присутствует момент некой утраты. Каждое причинное событие включает: 1) и «причинную причинность» в том смысле, что следствия обусловлены причинами, которые, в свою очередь, проистекают из следствий других причин, и 2) «беспричинную причинность» в том смысле, что следствия определяются причинами, которые также детерминируются новыми возникшими следствиями причин.

Данное  положение может легко привести к путанице. Поясним, что имеет  в виду А. Баам. Он пишет, что каждое следствие полностью обусловливается  его причинами. И более того, в  следствии нет ничего, что не было бы недетерминировано его причинами. Однако, несмотря на истинность этого утверждения, верно так же и то, что каждое следствие в некотором смысле новое и отличное по сравнению со своими причинами.

II. Причинность также всегда  имеет много уровней. Это может быть показано на примере иерархического устройства галактики: ... электроны, атомы, молекулы, клетки, тела, общество, Земля, Солнечная система и т.д.

Данное утверждение не противоречит принципу единства сущности. Этот принцип, в свою очередь, постулирует простое единство сущности как исключающее отличие. Он гласит, что определенное стечение обстоятельств (причин) порождает соответствующие следствия. И когда бы точно такая же ситуация не возникла вновь, она спровоцирует схожие результаты. Однако вероятность полного совпадения очень мала. «Органический принцип», который А. Баам называет «принципом органичности сущности», исходит из того, что все вещи в одном отношении похожи, а в другом отличны. В той степени, в какой вещи одинаковы в своих повторениях, в этой же степени утверждается «принцип единства сущности». В той степени, в какой они различаются в своих повторениях, отстаивается «принцип уникальности каждой сущности» в природе. «Принцип органичности сущности» соединяет в себе и «принцип единства», и «принцип уникальности» каждой сущности как полярные противоположности, присущие всем сущностям и всем причинностям.

Если «Я» воспринимается не просто как вечная и неизменная душа, а как органическое целое, включающее множество уровней бытия и причинной детерминации внутри своей собственной натуры, многокомплексность ее динамической оригинальности создает огромное количество возможностей для разнообразных беспричинных причин функционировать в качестве неотъемлемых аспектов ее сущности.

Свобода, как показал А. Баам, многогранна, многофазна и многоаспектна. «Я» может быть свободным или несвободным всеми этими способами и в одно и то же время, даже если оно и не в состоянии осознать больше одного или двух из них. Каждый из указанных способов играет свою собственную роль в структуре «Я» как «цели-в-себе», т.е. ВПЦ. Функционируя более или менее значительно, они конституируют и в этом смысле детерминируют особую природу «Я». Что есть лучшее и, таким образом, правильное для «Я» в конечном итоге, на пути поиска, становится более или менее свободным в любых или всех этих смыслах, являясь комплексным и динамичным.

Человек живет в обществе, и все  его свободы неразрывно связаны  с ним. Поэтому А. Баам выделяет также  понятие «свобода социальной группы». Оно означает «способность группы делать то, что она хочет». Так как групповая свобода предполагает свободу индивидуальную, то если бы не было свободных индивидов, не было бы и свободных групп, существующих как продолжение индивидуальных свобод.

По словам Г. Де Руджеро, «свобода существует лишь постольку, поскольку ее реализуют, отвечая на возрастающе сложные требования жизни. Что такое свобода человека, оказавшегося вне закона, дикаря, изгоя? - Рабство по отношению к собственным страстям или капризам, рабство в отношении природы и внешней необходимости; в обоих случаях речь идет о грубом, омертвляющем существовании. Истинная свобода принадлежит человеку, живущему вгражданском обществе, от чьих уз и тягот ему постоянно приходится избавляться; и он постоянно освобождается от рабского отношения к ним, находя в них необходимые средства для развития собственной личности».

Согласно третьей антиномии  И. Канта, свободы в материальном мире нет, существует лишь жесткая природная  детерминация. Но Человек наделен свободой воли (freedom of will), и она над ним не властна.

Как утверждает американский философ, мораль исходит из приоритета возможности  человека свободно выбирать, как поступить  в тех или иных обстоятельствах, считая, что никакие внешние и  внутренние причины, воздействующие на него, не могут лишить его праваокончательного выбора и решения.

Поскольку мы живем в обществе с постоянно усложняющейся организацией, то, по мнению Ч.Х. Кули, «наличие многообразных альтернатив, взывающих к разуму о необходимости сделать правильный выбор, требуют, конечно, значительного напряжения нравственных силиндивида. Вынести такое напряжение не всегда и не всем по плечу; непосильность задачи в таких случаях более или менее разрушительно сказывается на характере личности и грозит дегенерацией».

По словам Э. Фромма, «человек может быть склонен как к регрессу, так и к движению вперед. Это просто другой способ для выражения того, что человек способен к добру, и к злу. Добро заключается в преобразовании нашего существования, в максимальном приближении его к нашей сущности; зло - в увеличивающемся отчуждении между существованием и сущностью. Таковы альтернативы. Человек свободен выбирать между альтернативами, которые сами по себе детерминированы всей той ситуацией, в которой человек себя обнаруживает. Однако если он задавлен до такой степени, что не является

средоточием своих склонностей  и тенденций, то он уже не свободен в выборе».

Поэтому одним из важнейших качеств свободы  человека называют умение управлять самим собой. Его суть не сводится к подавлению эмоций, а наоборот, чтобы сделать их подлинногуманистическими, все более соответствующими его природе, чтобы личность обрела положительную силу проявлять свою истинную индивидуальность и тем самым свою свободу. Этот труд не есть что-то внешнее, чуждое и насильственное для индивида, ведь в процессе его происходит очеловечивание чувств человека, приобретение им власти над собой и своим телом. «Именно этот» тяжкий труд и дает истинную свободу».

Соответственно, признавая за человеком  моральную свободу и свободу  выбора, общество возлагает на него ответственность за выполнение или невыполнение требований нравственности. Ибо нести возлагаемую на него ответственность человек может только при условии, что причина его действий находится в нем самом. «Если бы она не зависела от него, - пишет А. Баам, - находилась вне его, было бы бессмысленно и несправедливо хвалить или винить его за то, что не является результатом его выбора и не зависит от него».

«Выбор проявляется прежде всего  как власть того, кто выбирает. Выбирая  то или иное, я каждый раз опосредованно выбираю самого себя и строю свое Я через этот выбор».

Здесь и возникает вопрос о «правоте»  человека, о разрешении им для себя той альтернативы, в которой выбор  в одном случае может означать «истинно нравственную позицию», а в другом - «вину», пусть даже коллективно разделяемую со многими.

Таким образом, «реально свобода выбора означает личную ответственность человека за свои действия, даже если он совершает их в согласии со своим непосредственным окружением. Свобода в этом отношении выступает, по существу, как даже более мучительная для человека форма необходимости и внутреннего понуждения, - как вменяемое ему веление поступать вопреки самой легкой, «конформной» линии поведения».

«Свободный поступок ни в коей мере не равнозначен поступку легкомысленному: свобода лишает человека удобной опоры в виде навязанных извне готовых решений, избавляющих его от мук борьбы с самим собой; она оставляет его один на один с собственным сознанием, отягощенным не разделенной ни с кем ответственностью за последствия его же поступков (по М.М. Бахтину – «не-алиби в бытии»), которые не скроет и не замаскирует никакой авторитет. Радость быть единоличным автором своих поступков неотделима от мучений, предшествующих их совершению: и то, и другое в равной мере представляет собой элемент духовного развития человека».