Проект идеального государства Платона

Только мудрецы-философы могут избавить свою душу от телесного  гнета и воспарить в мир  вечных идей, постичь его, и с этих сверхчувственных позиций рассматривать все человеческие дела.

Платон дал на словах образец совершенного государства, понимая, что он не в состоянии  доказать возможности устроения  такого государства. Однако, по его  мнению, «стоит произойти одной-единственной перемене... и тогда преобразится все государство». Эта перемена: «пока в государствах не будут царствовать философы, либо нынешние цари и владыки не станут благородно и основательно философствовать, и это не сольется воедино - государственная власть и философия, и пока не будут в обязательном порядке отстранены те люди - а их много, - которые ныне стремятся порознь либо к власти, либо к философии, до тех пор государствам не избавиться от зол, да и не станет возможным для рода человеческого и не увидит солнечного света то государственное устройство. ... Людям трудно признать, что иначе невозможно ни личное их, ни общественное благополучие»¹. Кого же именно он называет философами, утверждая, что именно они должны править?

Платон был уверен, что некоторым  людям по самой их природе подобает быть философами и правителями государства, а всем прочим надо заниматься не этим, а   следовать за   теми,   кто   руководит.   Платон признает,  что   между

происхождением человека из того или иного класса и его нравственными и интеллектуальными свойствами нет необходимой связи: люди, наделенные высшими нравственными и умственными задатками, могут родиться в низшем общественном классе, и, наоборот, рожденные от граждан обоих высших классов могут оказаться с низкими душами.

Поэтому в обязанности правителей входит обязанность и право исследовать  нравственные задатки детей и  распределять их между тремя основными  классами государства. «Если в душе вновь родившегося окажется «медь» или «железо», его надлежит без всякого сожаления или снисхождения прогнать к земледельцам и ремесленникам. Но если у ремесленника родится младенец с примесью «золота» или «серебра», то он должен быть причислен либо к классу правителей, либо к классу воинов» . Для Платона важно было строго отделить высший классы от низшего. Что же касается вопроса о том, каким образом работники специализированного труда должны подготавливаться к квалифицированному выполнению своих функций, то в подробности его Платон не входит. Все его внимание сосредоточено на воспитании воинов (стражей) и на определении тех условий их деятельности и существования, которые закрепляли бы свойства, порожденные в них воспитанием.

Укреплению идеального государства  должна служить строгая система  воспитания и образования, обеспечивающая достаточную профессиональную и физическую подготовку всех сословий. Каждому сословию соответствует свой уровень образования. Совокупность гимнастики, музыки и математике - обязательный круг образования, достаточный для стражей. Наиболее способные могут обучиться диалектике, после овладения, которой они переходят в другую профессиональную группу - философов-правителей.

Весьма важна для жизни и  благополучия общества потребность  в специалистах военного дела. Но это  уже не разряд среди прочих разрядов работников. Это особая, высшая в сравнении с ремесленниками часть общества, особый класс. Выделение воинов в особую отрасль общественного разделения труда

необходимо не только ввиду важности их профессии, но и в силу особой ее трудности, требующей и особого внимания, и технического умения, и специальных знаний, специального опыта.

Платон постулирует для своего утопического государства полное якобы единомыслие его классов. Постулат этот обосновывается у него ссылкой на происхождение всех людей от общей матери-земли. Именно поэтому, считает Платон, воины должны считать всех остальных граждан этого государства своими братьями, но вразрез с этим постулатом работники хозяйственного труда третируются как люди низшей породы. Их следует охранять единственно для того, чтобы они могли без помех исполнять лежащие на них обязанности, но никак не ради их самих. Философы добиваются от воинов, чтобы те помогали им, как собаки помогают пастухам пасти стадо тружеников хозяйства.

Полная обособленность классов платоновского утопического государства сказывается даже во внешних условиях их существования. Так, воины не должны проживать в местах, где живут работники производительного труда. Постоянное местопребывание воинов - лагерь, расположенный так, чтобы, наблюдая и действуя из него, воинам было удобно возвращать к повиновению всех восставших против установленного порядка, а также легко отражать нападение неприятеля, откуда бы он ни явился.

Люди - существа слабые, подверженные искушению, соблазнам и порче всякого рода. Чтобы избежать этого, необходим нерушимо соблюдаемый строй жизни - определить и предписать его могут только правители- философы. В платоновской утопии на первый план выдвигается нравственный принцип. Из исследования типов государства, Платон вывел, что основная причина порчи человеческих обществ и государственных систем в господстве материальных интересов и в их влиянии на поведение людей. Поэтому устроители наилучшего государства должны позаботиться об организации правильного воспитания воинов-стражей. Установить такой порядок общежития, при котором устройство жилищ и права на имущественные блага, не могли бы стать помехой

для нравственности воинов, для безупречного исполнения ими воинской службы, для  надлежащего отношения к людям своего класса и других классов общества. Согласно Платону, основная черта этого порядка - лишение воинов права на собственность. Все, что им необходимо, они должны получать от работников производительного труда, и притом в количестве не слишком малом, не слишком большом.

Питание воинов происходит в общих  столовых. Весь распорядок и рамки  жизни стражей направлены на ограждение их от губительного влияния личной собственности и в первую очередь  от тлетворного влияния денег. Для  стражей возможно лишь соединение мужчины с женщиной для рождения детей, семья для них, в сущности, невозможна. Как только рождается младенец, его отбирают у матери и передают на усмотрение правителей, которые лучших из новорожденных направляют к кормилицам, а худших обрекают на гибель в скрытом месте. Впоследствии матери допускаются к кормлению младенцев, но в это время они уже не знают, какие дети рождены ими, а какие - другими женщинами. Все стражи-мужчины считаются отцами всех детей, а все женщины - общими женами всех стражей. Для Платона осуществление этого постулата означает достижение высшей формы единства в государстве. «Общность жен и детей в классе хранителей государства завершает то, что было начато общностью имуществ и потому есть для государства причина его высочайшего блага», - утверждает Платон. Общность достояния, отсутствие личной собственности делает невозможным и возникновение судебных, имущественных тяжб и взаимных обвинений. Отсутствие имущественных раздоров внутри класса воинов сделает невозможным ни раздор внутри низшего класса работников, ни восстание их против обоих высших классов. В конце своего описания проектируемого им государства Платон самыми радужными красками изображает блаженную жизнь членов такого общества, особенно воинов-стражей. Жизнь их прекраснее жизни победителей олимпийских состязаний. Содержание,  которое они получают как плату за свою деятельность

по охране общества, дается и им самим, и их детям. Они почитаются при жизни,

они удостаиваются почетного погребения после смерти. Платона почти не занимают вопросы устройства жизни и труда производящего класса, вопросы его быта, его нравственного состояния. Платон оставляет за рабочими принадлежащее им имущество и лишь обусловливает пользование этим имуществом. Он ограничивает его условиями, которые продиктованы вовсе не заботой о жизни и благополучии рабочих, а только соображениями о том, что требуется для того, чтобы они хорошо и в достаточном количестве производили все необходимое для двух высших классов - правителей и воинов. Вот в общей форме эти условия.

1. Устранение из жизни рабочих  главного источника нравственной  порчи - противоположных полюсов  богатства и бедности. Богатые  ремесленники перестают радеть  о своем деле, бедные и сами  не в состоянии из-за отсутствия  необходимых орудий хорошо работать и не могут хорошо обучать своей работе учеников.

2.0граничение функций рабочего  одним-единственным видом специализированного  общественного труда. Это тот  его вид, к которому работник  наиболее способен по своим  природным задаткам, но который определяется не им самим, а предписывается правителями государства.

3. Строжайшее повиновение. Оно  обусловлено всем строем убеждений  рабочего и прямо следует из  основной для него доблести - сдерживающей  меры.

К самому труду как таковому, отношение  Платона не только безразличное, но скорее даже пренебрежительное. Неизбежность производительного труда для существования и благосостояния общества в целом не делает в глазах Платона этот труд привлекательным или достойным почитания. На душу труд действует принижающим образом. В конце концов, он удел тех, у кого способности скудны и для кого нет лучшего выбора. Руководство платоновских правителей ограничивается требованием, чтобы каждый разряд работников выполнял только одну, указанную ему свыше отрасль работы. Ни о каком планировании процесса производства у Платона нет и речи. Точно так же речь не идет о обобществлении средств производства.

В платоновской теории разделения труда  и специализации отсутствует, даже не называется класс рабов. Но в этом нет ничего удивительного. Проект Платона рассматривает разделение труда в государстве только между его свободными гражданами. Многие исследователи Платона спорили по поводу положения класса земледельцев и ремесленников в идеальном государстве. Многие полагали, что это рабы, что это означает у Платона увековечивание рабовладельческого государства. Однако его ремесленники не рабы, они свободны, в меру той свободы, которая допускается в идеальном государстве. Они уже по одному тому не могут быть у Платона рабами, что два его сословия - философы и воины - лишены всякой частной собственности, т.е. землевладельцы и ремесленники им принадлежать не могут. Более того, только этому сословию предоставлена у Платона экономическая свобода. Члены его производят продукты потребления, самостоятельно их продают, входят в экономические отношения с иностранцами. Все это строжайше запрещено философам и воинам. Платон не раз ссылается на социально-политический строй Спарты с ее государственными крепостными. Можно было бы говорить о государственном крепостничестве в идеальном государстве Платона. В сущности, все сословия у Платона закабалены одним - служением вечному и абсолютному миру идей. Разделение умственного и физического труда у Платона абсолютизировано и увековечено на все времена: одни только мыслят и воюют, другие только кормят. Разделение труда, преподносимое Платоном в виде абсолютной нормы, несомненно, заимствовано из практики рабовладельческой формации и доведено до степени египетского кастового строя. Мало кто обращает внимание на слова Платона о том, что взрослый или ребенок, свободный или раб, мужчина или женщина, словом, все целиком граждане должны беспрестанно петь самому себе очаровывающие песни.

Игра, пение, пляски, эстетическое наслаждение - это, по мысли Платона, реальное воплощение божественных законов, так что всё государство, со всеми его мирными обычаями и со всеми его войнами, есть только бесконечное художественное самоутверждение: «Надо жить, играя», - говорит Платон. Цель жертвоприношений, песнопений и плясок - отразить и победить врагов в битвах. Здесь, даже трудно отличить, где божественный, непреклонный и аскетический закон, и где тут пляски и вечная игра. В утопии Платона не только выражены представления философа об идеальном государственном порядке, но и отражены важнейшие черты действительного, реального античного полиса - далекие от намеченного идеала. Сам того не замечая, Платон обнажает классовое происхождение и классовую тенденцию своей утопии. Сквозь идеализирующие очертания изображаемой Платоном гармонии ясно проступает противоположность высших рабовладельческих классов и низших классов, резко обособленных друг от друга. Недостаточно обосновано у Платона созерцание идей, которое является профессией сословия философов. Что они созерцают, кроме небесного свода с его вечно правильными, механически и геометрически размеренными движениями? Общественные отношения, возникающие по законам геометрии или астрономии, являются отношениями чертежника к его чертежу. Если одно сословие только чертит, а другое является только чертежом, то это близко к тому, что обыкновенно называется рабовладением. Следовательно, независимо от своего непосредственного содержания, утопия Платона, в конечном счете, отражает рабовладельческую основу эпохи разложения греческих полисов.

Платон остается верен строгим и суровым идеалам старой Греции, в спартанском духе.

В идеальном государстве Платона  не только работники напоминают рабов, но и члены двух высших классов  не знают полной и истинной свободы. Субъектом свободы и высшего  совершенства оказывается у Платона не отдельная личность и даже не отдельный класс, а только все общество, все государство в целом. Это государство существует ради самого себя, ради своего внешнего великолепия, что касается гражданина, то его назначение только в том, чтобы способствовать красоте его построения в роли служебного члена. Все признаются лишь как всеобщие люди. Сам Платон говорит об этом следующим образом.

«Законодатель, - поясняет он, - заботится  не о том, чтобы сделать счастливым в городе особенно один какой-нибудь род, но старается устроить счастье целого города, приводя граждан в согласие с убеждением и необходимостью... и сам поставляет в городе таких людей, не пуская их обращаться, куда кто хочет, но располагая ими применительно к связности города». Таким образом, философская концепция идеального государства Платона страдает серьезным внутренним противоречием - между смыслом и предназначением лучшего государственного устройства, с одной стороны, и практическим игнорированием свободных устремлений как индивидуальных, таки социальных образований, с другой стороны. Данное противоречие в платоновской концепции должно быть преодолено высшей волей, мудрейшими правителями любыми средствами, не исключая и насилие. Но это, однозначно, тупиковый путь, что и подтвердила мировая история.