Русская философия

 

 

 

Известнейшего русского религиозного мыслителя Н.А. Бердяева проблема верности каким бы то ни было религиозным канонам волновала в несоизмеримо меньшей степени.

 

 

 

 

 

Николай Александрович Бердяев (1874 - 1948) учился на юридическом факультете Киевского университета. Увлечение  марксизмом и связь с социал-демократами  привели к аресту, исключению из университета, ссылке. "Марксистский" период в его духовной биографии  был сравнительно недолгим и, что  более важно, решающего влияния  на формирование мировоззрения и  личности Бердяева не оказал. Вполне обоснованной представляется точка зрения, что  он, в сущности никогда и не был марксистом - ни в общемировоззренческом и общефилософском плане (сколько-нибудь последовательный материализм), ни в смысле приверженности конкретным принципам и методологии марксизма (материалистическое истолкование истории, соответствующие гносеологические идеи, понимание общественного прогресса и революции и пр.), ни, наконец, в идеологии: бердяевская антибуржуазность с годами только усиливалась, не прекращалась и критика современной индустриальной (капиталистической) цивилизации, но во всем этом, так же, как и в его оценках социализма, неважно, "положительных" или "отрицательных" (имело место и то, и другое), не было ничего специфически марксистского. Участие Бердяева в сборнике "Проблемы идеализма" (1902) показало, что марксистский этап фактически исчерпан. В своей статье "Этическая проблема в свете философского идеализма" он декларировал "тесную связь этики с метафизикой... и с религией". Дальнейшая эволюция Бердяева была связана прежде всего с выработкой собственной оригинальной философской позиции, но уже определенно в сфере метафизики и религиозной философии.

 

 

 

Тема России - одна из центральных  в творчестве Бердяева, и именно с ней связаны наиболее драматичные  перемены в его мировоззрении. Отношение  к Февральской революции у  него было двойственным: падение монархии он считал неизбежным и необходимым, но и "вступление в великую неизвестность" послереволюционного будущего воспринималось как чреватое хаосом, падением в "пучину насилия". Неприятие Октября и  большевизма не помешало философу проявлять  исключительную активность в послереволюционные годы: он выступал с публичными лекциями, преподавал в Московском университете, был одним из руководителей Всероссийского союза писателей, одним из организаторов Вольной академии духовной культуры (1918) и т.д. Однако в 1922 г. Бердяев вместе с большой группой деятелей отечественной культуры был выслан за границу. Умер Н.А. Бердяев в Кламаре (недалеко от Парижа). За год до смерти он был избран почетным доктором Кембриджского университета.

 

 

 

Две российские книги Бердяева - "Философия свободы" (1911) и "Смысл  творчества" (1916) - символически обозначили духовный выбор философа. Понимание  им свободы и творчества не осталось неизменным, и тот, кто желает понять смысл бердяевской философии свободы и его апологию творчества, должен обратиться к более зрелым трудам мыслителя, написанным в эмиграции. Но ключевая роль этих идей - свобода и творчество - в философском миросозерцании Бердяева определилась еще в России, в предреволюционные годы. В дальнейшем он ввел и развил другие исключительно важные для него понятия-символы: дух, "царство" которого онтологически противостоит "царству природы", объективация - бердяевская интуиция драматизма судьбы человека, неспособного на путях истории и культуры выйти из пределов "царства природы", трансцендирование - творческий прорыв, преодоление, хотя бы лишь на миг, "рабских" оков природно-исторического бытия, экзистенциальное время - духовный опыт личной и исторической жизни, имеющий метаисторический, абсолютный смысл и сохраняющий его даже в эсхатологической перспективе, и пр. Но в любом случае внутренней основой и импульсом метафизики Бердяева оставались свобода и творчество. Свобода - это то, что, в конечном счете, на онтологическом уровне определяет содержание "царства духа", смысл его противостояния "царству природы". Творчество, которое всегда имеет основой и целью свободу, по сути, исчерпывает "позитивный" аспект человеческого бытия в бердяевской метафизике и в этом отношении не знает границ: оно возможно не только в опыте художественном и философском, но также и в опыте религиозном и моральном ("парадоксальная этика"), в духовном опыте личности, в ее исторической и общественной активности.

 

 

 

Бердяев называл себя "философом  свободы". И если говорить о соотношении  свободы и творчества в его  метафизике, то приоритет здесь принадлежит  свободе. Интуиция свободы - изначальная  бердяевская интуиция и, можно даже сказать, его не только основная, но и единственная метафизическая идея: все прочие понятия, символы, идеи философского языка Бердяева не только ей "подчинены", но и сводимы к ней. "Мир есть зло, из него нужно уйти. Свобода от мира - пафос моей книги", - утверждал Бердяев в "Смысле творчества". В подобном "отрицательном" определении свободы ничего специфически бердяевского еще нет. Подобный мироотречный пафос представлен в религиозной мысли достаточно широко. В.В. Зеньковский совершенно справедливо писал о дуалистическом периоде в духовной биографии Бердяева. Вот только этот дуализм, отнюдь не исчезнув с годами, приобрел своеобразные метафизические очертания. Тривиальный (с культурно-исторической точки зрения) тезис об уходе от "злого" мира, свободе от него превращается в нечто гораздо более оригинальное: от отрицательного определения свободы (свободы от) мыслитель переходит к ее положительному обоснованию. Свобода признается им фундаментальнейшей онтологической реальностью и не только в функциональном смысле - как возможность метафизического "ухода" или "возвращения", но сама по себе как абсолютное начало, подлинно онтологический мир, куда и надо стремиться уйти из нашего мира, мира "мнимостей", в котором нет свободы и, следовательно, нет жизни. Дуализм в бердяевской метафизики - это не дуализм духа и материи или Бога и мира. Метафизическая "трещина" в бытии, по Бердяеву, проходит гораздо глубже. Эти два начала - Бог и свобода - образуют два онтологических центра в его религиозной философии. Происхождение свободы объявляется тайной, таинственны и ее отношения с Божественной Свободой, с Логосом. "Логос от Бога, свобода же из бездны, предшествующей бытию" [1].

 

 

 

1 Бердяев Н. Я и мир  объектов. Париж, 1934. С. 70.

 

 

 

 

 

Философ-персоналист онтологизировал свободу ради метафизического оправдания свободы именно человеческой личности. Его экзистенциальное переживание фундаментального, решающего значения человеческой свободы было исключительно глубоким. Следуя этой своей безусловно основной интуиции, он признал существование не только внеприродного, но и внебожественного источника свободы человека. Его опыт оправдания свободы был, возможно, самым радикальным в истории метафизики. Но подобный радикализм приводит к достаточно парадоксальному результату: человек, обретающий, казалось бы, точку опоры вне тотально детерменированного природного бытия и способный к творческому самоопределению даже по отношению к Абсолютному Началу, оказывается один на один с абсолютно иррациональной, "безосновной" свободой. Бердяев утверждал, что в конечном счете эта, "коренящаяся в Ничто, в Ungrund" (нем. ungrund - бездна, безосновность, символическое понятие Я. Беме, творчество которого русский мыслитель всегда оценивал исключительно высоко) свобода преображается Божественной Любовью "без насилия над ней". Бог, по Бердяеву, любит свободу, несмотря ни на что. Но какую роль играет человеческая свобода в диалектике этого бердяевского мифа? [1]

 

 

 

1 Мыслитель рассматривал  мифотворчество как неотъемлемый  элемент собственного творчества, заявляя о необходимости "оперирования  мифами".

 

 

 

 

 

Бердяев писал о Хайдеггере как о "самом крайнем пессимисте в истории философской мысли  Запада" [2] и считал, что подобный пессимизм преодолевается именно метафизическим выбором в пользу свободы, а не безличного бытия. Но его собственная  без-субъектная и без-основная свобода ставит человека в ситуацию ничуть не менее трагическую. В конечном счете, Бердяев все же оказывается "оптимистичней" Хайдеггера, но ровно в той мере, в какой его творчество пронизывает христианский пафос. Хайдеггеровская "фундаментальная онтология" монистична, она не знает иного, внебытийного метафизического центра. Бердяев же, став на путь дуалистической "диалектики божественного и человеческого", дает человеку надежду на помощь извне, на трансцендентную помощь. Естественно, ждать ее приходится от личностного христианского Бога, а не от "безосновной свободы". Судьба же бердяевского "свободного" человека во времени и в истории безнадежно и непоправимо трагична. С этим связана и общая оценка мыслителем культуры как реального исторического результата человеческого творчества: "Культура по глубочайшей своей сущности и по религиозному своему смыслу есть великая неудача" [3]. Это восприятие истории и культуры во многом определяло мироощущение философа на протяжении всей его жизни. С годами оно становилось все более драматичным, чему несомненно способствовали события русской и мировой истории XX столетия, свидетелем и участником которых ему довелось быть. Постоянно апеллируя к христианским темам, идеям и образам, Н.А. Бердяев никогда не претендовал на ортодоксальность или "православность" собственного понимания христианства и выступая в роли свободного мыслителя, оставался чужд богословской традиции.

 

 

 

 

3. Философия русского космизма.

Космическое ощущение русского народа глубокими корнями уходит в далекую древность. Вопросы, которые  волновали древних славян - это  фундаментальные проблемы бытия, происхождения  Вселенной (белого света): Солнца, Луны и звезд. Задавались они в поэтически-образной форме:

 

От чего зачался нам  белый свет?

 

От чего зачалося солнце праведное?

 

От чего зачался светел месяц?

 

Основой русского донаучного космизма являлась аграрная деятельность. В магических ритуалах, фольклорных  образах выражалось стремление людей  активно воздействовать на космические  силы в желательном для них  направлении.

 

Русский космизм как научный, философский, религиозный и культурный феномен сложился в главных своих  чертах во второй половине XIX в., хотя термин этот закрепился в литературе только в 60-е годы нашего столетия. Это было связано со значительным прорывом в  теоретическом и практическом освоении космоса, с полетами Ю.А. Гагарина и  других космонавтов. Под их влиянием возник большой интерес к работам  основоположника космонавтики К.Э. Циолковского, к трудам его предшественников и учеников.

 

В русском космизме выделяют три основных течения: 1) религиозно-философское, 2) естественнонаучное и 3) литературно-художественное. Религиозно-философское представлено Н.Ф. Федоровым, В.С. Соловьевым, С.Н. Булгаковым, Н.А. Бердяевым, Н.О. Лосским, Е. Блаватской и др. В рамках естественнонаучного течения философские идеи космизма развивались Н.А. Умовым, В.И. Вернадским, К.Э. Циолковским, Н.Г. Холодным, А.Л. Чижевским и др. В трудах этих ученых не только осознается потребность в разработке новой картины мира, но и предпринимаются попытки для ее создания. Литературно-художественное направление отражает поиск связей между истиной и смыслом человеческого существования. К его представителям относятся прежде всего В.А. Левшин, С.П. Дьяков, В.Ф. Одоевский, А.В. Сухово-Кобылин, Н.К. и Е.И. Рерихи.

 

Под космизмом обычно понимается совокупность представлений и понятий  о мире, о бытии человека и мира в их единстве, о характере взаимосвязей в мировоздании и т.д. Поскольку такой взгляд на мир присущ любой развитой культуре, постольку русский космизм можно рассматривать как часть общекультурного общечеловеческого целого. Однако он обладал и своим собственным, особым видением мира, так как космическое миросозерцание было оплодотворено русской идеей.

 

Русский космизм есть по существу реакция философов и  ученых на «опустынивание» земли  и опустошение человека. Его цель - построение мировоззрения, способного выдвинуть на первый план связь между  жизнью и разумом, человеком и  космосом. Он ставит проблему единства человека и космоса, космической  природы человечества и последствий  многообразной человеческой деятельности. Философия русского космизма обосновывает идею активной эволюции, в которой  орудием сознательного совершенствования  природы становится разум человека.

 

Основные проблемы космизма: 1) связь человеческого сознания (души) и космоса, 2) место разума во Вселенной, 3) новая космическая этика, 4) множественность разумных миров  и единство всех слоев бытия, 5) тема кочующего человечества, 6) развитие космонавтики, 7) космическая экология и др. В русле русского космизма возник взгляд на человека не только как на общественное существо, но и как на существо космическое, эволюционирующее вместе с космосом. В нем отстаивается этическое положение о том, что высшим благом может быть только жизнь, озаренная высокой духовностью.

 

В отличие от широкого распространенного  постулата механистического мировоззрения  «мир есть громадный механизм» в  космическом органическом мировоззрении  «мир есть живой организм». Поэтому  в русском космизме утверждается такой взгляд на мир, при котором  Вселенная и человек соизмеримы, а душа и космос - однопорядковые явления. Земная, человеческая природа неотделима от вселенского целого.

 

Особое место в разработке идей русского космизма занимает Н.Ф. Федоров (1829-1903). Главная идея его космизма - это мотив дела, обоснованный в  «Философии общего дела». Космос для  Федорова является христианским, он не дан, а задан, поскольку ныне является неразумным, беспорядком и хаосом. Такое состояние космоса является следствием падения человека и оно может быть устранено, если весь мир между людьми и богом будет освещен сознанием и управляем волей.

 

В проекте мыслителя основное внимание уделяется четырем моментам: 1) овладение природой, 2) переустройство человеческого организма, 3) управление космическими процессами и 4) «воскрешение отцов», т.е. возвращение людям жизни, отнятой у них людьми или природой в процессе войн, голода, природный стихий и т.д.

 

Природа в силу падшести человека является его врагом. Для избежания этого необходимо заняться регуляцией природы силами науки и техники. По мнению мыслителя, человечество должно объединиться для борьбы со слепыми силами природы.

 

Федоров считал, что «воскрешение отцов» является высшей нравственностью, превращение догматов христианства в заповеди. Считая христианскую идею личного спасения неверной, он настаивал  на соборном, всеобщем спасении.

 

Представителем естественнонаучной ветви «космической философии» является К.Э. Циолковский (1857-1935). В своих работах  «Причина космоса», «Монизм Вселенной», «Будущее Земли и человечества»он пытался решать ряд философских проблем: о смысле космоса в целом, о месте человека в космосе, о конечности и бесконечности человеческого существа, о коренной переделке его и превращении в лучевое существо, питающееся с помощью фотосинтеза солнечной энергией и др.