Философия Рене Декарта

Но одно дело ограничивать, а другое — лишить его данных, доставляемых ощущениями.

Согласно взглядам Декарта, в познавательном процессе участвуют идеи трех видов — врожденные, привходящие из чувственного опыта и «изобретенные», т. е. произведенные мыслительной деятельностью человека, его размышлениями. Идеи чувственного опыта убедительны, их наглядность по-своему «интуитивна».

Но приходится сомневаться в их истолкованиях, поскольку их достоверность все же слабее мыслительной интуиции. К тому человек не властен над своими ощущениями, а потому могут появляться ложные суждения.

Поэтому Декарт уповает только на мыслительный «опыт», заявляя, что истинно, например, не чувственное, а только «теоретическое» солнце (и что вообще тела «не

познаются чувствами»).

Иногда Декарт называет ощущения помехой познанию, «фиктивными»

идеями, отвлекающими мысль в сторону от истины.Он упрекает чувственный

опыт и в  пассивности, которая ослабляет  активность интеллекта. Иногда же он объявляет  ощущения «второй ступенью» познания, действующей уже на стадии анализа.

Более определенный выход из этих колебаний намечается у Декарта тогда, когда он характеризует  ощущения как источник знания о звеньях, посредствующих между

причинами и  следствиями. Без чувственного опыта обойтись никак нельзя: только ощущения могут осуществить выбраковку нереализованных в нашем реальном мире логических возможностей.

 

Одной из негативных сторон первого правила  метода Декарта является сомнение. Будучи самоочевидным, интуитивным, оно оказывается как бы критерием ложности, расчищающим почву познания от разных предубеждений, аналогичных «призракам» Бэкона, касающихся как ощущений, так и схоластического «всезнания». Декартово «сомнение» носит методологически предварительный характер, оно вовсе не родственно скепсису и предполагает необходимо свое же собственное преодоление. Задача состоит в том, чтобы найти «твердую почву» познания, а для этого и надлежит уничтожить «все свои прежние мнения». С сомнения должен начать свежий ум новых людей, отвергая прах систем школьной философии. Из «сомнения» новая, истинная философия сама собой не возникнет, но от него следует отправляться. Из «сомнения» нельзя непосредственно прийти к действительности, но от него начинается путь к ней.

Изначальный отправной  пункт таков: все сомнительно, но несомненен сам факт сомнения. Подвергнуть сомнению надо все свои мысли, не говоря уже о чувственных восприятиях, ибо можно предположить, что какой-то «злой гений» обманывает каждого из нас. Но тогда тем более будет несомненным, согласно второму правилу метода, сам элементарный факт сомнения. Но то, что сомневается, мыслит. Значит существует нечто мыслящее, т. е. субъект, «я». Итак, «я мыслю, значит существую, следовательно есть мыслящая вещь или субстанция, душа, дух». Когда мыслится ложность всех верований, «совершенно необходимо», чтобы существовал сам мыслящий. Поскольку «следовательно» наводит на мысль о том, что имеется посылка «я мыслю», из которой с необходимостью следует вывод «я существую», постольку многие полагали, что утверждение Декарта имеет логическую природу.

 

В «Размышлениях» Декарт формулирует cogito совершенно иначе. Там он говорит, что тезис «Я есмь, я существую» необходимо истинно  всякий раз, когда он произносится или  мыслится умом. Даже злокозненный демон, жаждущий его обмануть, не заставит его стать ничем, пока он мыслит, что он — нечто. Итак, согласно Декарту, в самом акте сомневающейся мысли уже заложена несомненность существования.

Переход Декарта  от акта мышления к утверждению о  существовании субъекта, а тем  более мыслящей и чисто духовной субстанции, конечно, неправомерен и не оправдан даже в рамках его рационализма и восходит к схоластике с ее положением

о том, что наличие  мышления «требует» будто бы наличия мыслящего «персонального духа».

 

Врожденные  идеи

 

Эта формула выступает у него в роли одной из врожденных идей. Учение о врожденных идеях было идеалистическим.

Признание врожденных идей, вообще говоря, не тождественно признанию существования рациональной интуиции. Декарт считал, что некоторые понятия и суждения являются врожденными, а интуиция осознает истинность как этих понятий и суждений, так и суждений о некоторых связях между ними, поскольку таковые самоочевидны. Врожденные идеи дают нам знание, а интуиция обеспечивает осознание этого знания и его истинности, причем результаты деятельности интуиции выражаются в конечном счете в суждениях. У него все врожденное интуитивно, однако не все интуитивное он считал врожденным.

Врожденными идеями он считал понятия бытия, бога, существования понятий, числа, длительности, телесности и структурности тел, фактов сознания, свободной воли. Кроме того, врожденными он счел и некоторые суждения-аксиомы, а именно: «из ничего не бывает ничего», «нельзя одновременно быть и не быть», «у всякой вещи есть причина», «сомнение есть акт мышления», «линия состоит из точек», «все телесное протяженно», «у шара есть лишь одна поверхность», «два плюс два составляют четыре» и др.  В общей форме эти суждения можно разделить на ло-

гические принципы и экзистенциальные утверждения. Декарт не противопоставлял врожденных суждений понятиям, поскольку мыслил понятия (например, бытия пли

бога) экзистенциально, а суждения рассматривал как слитные связи понятий, которые невозможно «отделить» друг от друга (например, телесность и протяженность). Когда же он относил к числу врожденных суждений такие, например,

как «два плюс два все равно, что три плюс один», то стиралась грань между интуицией и простым доказательством, а последнее, конечно, даже Декарту трудно было бы считать врожденным.

Итак, границы  между врожденно-интуитивными, интуитивными и опосредствованно доказываемыми суждениями (и понятиями) вполне отчетливыми у Декарта не были.

 

Проблема  бога.

 

Декарт хотел прийти к твердому знанию природы, а потому нуждался в доказательстве достоверности человеческих познаний о внешнем мире.  Ради получения этого доказательства он пытается предварительно увериться в бытии бога как необходимого, по его мнению, посредствующего звена между «я» и природой.

Декарт ссылается  на то, что бог нужен нам как  гарант существования мира, его познания и вообще безошибочного действия человеческого разума, ибо якобы только бог мог бы быть надежным источником «естественного света», противоположным всякой лжи и обману. Ссылки на недопустимость лжи выступают у Декарта в роли первого используемого им доказательства бытия бога, явно, впрочем несостоятельного, поскольку философ забывает, что источник истинности познания вполне может быть без личным.

Философ ссылается  и на другой аргумент, а именно: только бог в состоянии вселить в души людей как существ несовершенных мысль о существовании всесовершенного

существа. Имеется в виду, что несовершенство людей неоспоримо, поскольку они сомневаются в достоверности знаний, но осознать себя в качестве несовершенных существ люди могут только постольку, поскольку есть «точка отсчета» в образе бога как высшего совершенства. Но и это второе доказательство, являющееся вариантом апелляций к высшим причинам, (т. е. старого космологического доказательства '), ложно, потому что причиной представлений людей о бесконечном совершенстве вполне может быть сама всемогущая природа, а не какой-то стоящий над нею «всеведущий» бог.

Когда Декарт обращается к третьему онтологическому доказательству, то оно оказывается всего лишь способом изложения в иных терминах первых двух доказательств. Структура онтологического доказательства у Декарта такова: логическая связь тождественна онтологической, значит из «мыслю (cogito)» вытекает «Я есть (sum)», но, следовательно, из «бог мыслим (мною) (Deus cogitatur)» вытекает «бог есть (Deus est)». Декарт имеет в виду, что «всесоворшенство» бога уже в себе как понятие содержит признак реального существования, но шоры рационализма не дают ему учесть того, что признак реального существования еще не есть реальный признак

существования. Его дедукция оказывается очень некорректной и с точки зрения содержания понятия «всесовершенство», и с точки зрения правомерности перехода от мыслимости бога человеком к существованию бога. Переход от одной интуитивной истины (cogito) к весьма сомнительной другой (Deus est) оказался нарушением

правил метода Декарта, так как отходит от строгой  дедуктивности.

Поэтому Декарт попытался прибегнуть еще к одному, уже четвертому по счету, доказательству, апеллирующему к врожденной идее бога. Видимо, сам Декарт чувствовал сомнительность этого доказательства, поскольку он не просто ссылается на данную идею как якобы факт сознания, а пытается доказать ее наличие в душе людей и апеллирует к тому, что под интуицией сомнения в нас лежит интуиция о всесовершенном бытии, и к тому, что нам врождена божественная идея свободы воли. Здесь можно заметить наличие логического круга: уповая на бога как на гаранта надежности принципа интуиции, порождающей истину, Декарт обосновывает само бытие бога путем ссылки на интуитивное усмотрение ума. Это критическое соображение говорит и о субъективизме критерия «ясности и отчетливости» вообще, хотя и оставляет в стороне немаловажную особенность рассуждений Декарта: он сделал понятие бога зависимым от человеческого разума и его действий.

 

Вообще роль бога в системе взглядов французского философа, чисто вспомогательная,— это средство, доставляющее ученого и его «я» к бытию природы и ее познанию. Поэтому идеализм Декарта оказывается в функции необходимого условия перехода субъекта к объективному познанию. Это связано с деистическими положениями. Декарт указывал на бессилие бога изменить фактический состав прошлого времени, а главное, утверждал невозможность чудес и способность материи «отменить» установленные богом только прямолинейные движения тел. Бог Декарта дал природе изначальные законы движения, после чего реализация этих законов и их разнообразная модификация происходит уже совершенно естественным образом, ибо бог,«установив законы природы, предоставил ее своему течению...». Дальнейшая его функция — быть гарантом законов сохранения природы, истинности познания и неизменности уже полученных истин. Неизменный бог обеспечивает стабильность законов движения природы, ее общую устойчивость и незыблемость. «Сохранение» богом мира Декарт понимает как поддержание этого бытия непрерывным действием и даже как беспрерывное творение его заново. Декартово «творение мира» представляет собой как бы непрерывное вытекание его из вечных логических соотношений, из рационально выразимых и фиксируемых законов природы, представляющих собой и логические и реальные основания действительности.

 

Значение Декарта в истории теоретической мысли было огромным. Именно Декарт остро поставил проблему логических средств и форм познавательного движения как проблему логических условий достоверности и точности знания.