Конкуренция. Виды конкуренции

2. Запрет монополистических  соглашений надо закрепить в  УК РФ посредством простых  и понятных терминов, не требующих для уяснения их смысла обращения к нормам хозяйственного права. Например, его можно сформулировать так: "Соглашения, согласованные действия или сговор с целью установления цен, раздела рынка, ограничения доступа на рынок, устранения с рынка его участников или иного ограничения конкуренции - наказываются...". Следует четко охарактеризовать в УК РФ и иные монополистические действия, которые влекут уголовное преследование;

3. Представляется неоправданным  казуистичное определение субъектов  монополистической деятельности в качестве "хозяйствующих субъектов" и "групп лиц": de facto деяние может быть совершено любым лицом, которое действует в интересах любого участника рынка - как легального, так и теневого. При этом не имеет значения, действует ли лицо по поручению участника рынка (его директора или агента) либо по собственной инициативе в его интересах;

4. В России сосредоточение  властных полномочий в руках  одного органа исполнительной  власти (Федеральной антимонопольной  службы) является чрезмерным. Данный орган не только занимается нормотворчеством, осуществляет обширные контрольные функции, но и выявляет монополистическую деятельность и недобросовестную конкуренцию, применяет самостоятельно административные санкции и осуществляет распорядительную деятельность (в частности, дает обязательные предписания, регулирует цены и тарифы). Кроме того, он правомочен давать заключения по ряду вопросов, что абсолютно не совместимо с полномочиями властными. На уровне антимонопольного органа полностью упразднено не только разделение властей, но и элементарное разделение труда. На него возложены непосильные задачи. При этом антимонопольный орган является обычным органом исполнительной власти, подчиненным Правительству РФ. Он вынужден подчинять осуществление правоприменительных функций решению текущих задач экономической политики. Эти функции, в осуществлении которых следует руководствоваться принципами правосудия и поручить которые следовало бы судебным или иным независимым органам, он выполняет, руководствуясь приказами и пожеланиями вышестоящих начальников. Мириться с таким положением нельзя, необходима срочная реформа системы антимонопольных органов, основанная на принципах разделения властей и разумного разделения труда.

Требуется пересмотр  не только норм об уголовной ответственности за монополистическую деятельность, но и всей системы правовой охраны свободной конкуренции. При этом типичная система такой охраны, сложившаяся на Западе, представляется вполне удачной. Никакой особой "российской специфики" в этом деле нет и быть не может - экономика не простит отклонений в сфере антимонопольной политики. Органы исполнительной власти должны эффективно осуществлять контрольные функции, выявлять преступления и преследовать их. При этом расследованием монополистической деятельности должны заниматься лица, специально этому обученные и имеющие необходимые правомочия в сфере оперативно-розыскной деятельности и уголовного процесса. Функция принятия окончательных решений, разрешительная система и т.п. могут быть возложены частично на административные, а в основном - на независимые судебные или квазисудебные органы³².

Кроме того, необходима систематическая  работа по разъяснению опасности  монополистической деятельности населению. Опасность эта очень велика, ее нельзя недооценивать. Монополизм не только тяжким бременем ложится на плечи потребителей, но и делает российские товары неконкурентоспособными на внешних рынках. Более того, на внутреннем рынке государство вынуждено прибегать к болезненным мерам для защиты российского производителя, препятствующим интеграции России в мировую экономику. В хозяйственных организациях, злоупотребляющих доминирующим положением, накапливаются изъятые из народного хозяйства и недобросовестно нажитые денежные средства, что создает условия для их расхищения и приводит к коррупции хозяйственного менеджмента. В рамках народного хозяйства от монополистической деятельности страдают не только потенциальные конкуренты монополистов, но и любой бизнес, который ведется добросовестно, лишен сверхприбыльности и вынужден конкурировать с монополистами на рынке кредитов и инвестиций. Кроме того, экономическая монополия рождает политическую олигархию. Благодушное отношение к монополизму лишает российскую экономику перспектив развития, россиян - надежды на достойную жизнь. Политическая жизнь российского государства в таких условиях приобретает карикатурные формы, достойные пера Н.В. Гоголя.

Уголовное законодательство России, призванное охранять свободную  конкуренцию, находится в довольно запущенном состоянии. В основе его  лежит ст. 178 УК РФ, мало понятная сотрудникам органов внутренних дел, к подследственности которых отнесено рассматриваемое преступление.

Ключевым для толкования ст. 178 УК РФ является вопрос о том, является ли диспозиция этой статьи бланкетной либо статья эта может толковаться автономно от хозяйственного законодательства.

В научной литературе преобладает точка зрения, согласно которой деяния, предусмотренные  ст. 178 УК РФ, должны быть противоправными  в смысле хозяйственного законодательства о защите конкуренции. Исключение делается лишь для насильственного ограничения конкуренции (ч. 3 ст. 178 УК РФ), поскольку хозяйственное законодательство явно не учитывает специфики насильственных посягательств.

В практическом преломлении  вопрос о "бланкетности" диспозиции ч. 1 ст. 178 УК РФ имеет очень большое значение. Рассмотрим это на примерах бойкота на рынке и дискриминации в ценах. Крупный покупатель товаров (например, при закупке сельхозпродукции) договаривается с мелкими продавцами об устранении конкурента с рынка, заключая с ними соглашение, согласно которому те принимают на себя обязательство не продавать товар этому конкуренту (или продавать его лишь по цене не ниже определенного минимума). Налицо "вертикальное" соглашение об ограничении конкуренции, которое причинило конкуренту крупный ущерб в виде неполученных доходов (упущенной выгоды). Возможность квалификации такого деяния по ст. 178 УК РФ как "устранения с рынка других субъектов экономической деятельности" прямо зависит от допустимости автономного толкования этой статьи в отрыве от хозяйственного законодательства.

Если признать допустимым автономное толкование уголовного закона, то содеянное содержит все признаки состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 178 УК РФ (по признаку совершения деяния группой лиц по предварительному сговору), здесь возможно применение строгого наказания (вплоть до лишения свободы на срок до пяти лет).

Если же согласиться  с толкованием ст. 178 УК РФ в терминах хозяйственного законодательства, то ответственность за данное деяние, очевидно социально опасное, ставится в зависимость от множества случайных обстоятельств, указанных в Законе о конкуренции. Данный вид ограничения конкуренции (устранение с рынка) п. 1 ст. 6 Закона о конкуренции рассматривает в качестве "соглашений хозяйствующих субъектов, ограничивающих конкуренцию" (субъекты должны конкурировать на рынке одного товара или взаимозаменяемых товаров). В данном же случае "вертикальное" соглашение связывает не конкурентов, а одного покупателя и нескольких мелких продавцов. Согласно п. 3 ст. 6 Закона о конкуренции, посвященного "вертикальным соглашениям", такие соглашения также запрещены, если в их результате "имеются или могут иметь место недопущение, ограничение, устранение конкуренции". Однако текст запрета на "ограничение доступа на рынок или устранения с него других субъектов экономической деятельности" в ст. 178 УК РФ практически полностью совпадает с текстом запрета на "ограничение доступа на рынок или устранения с него других хозяйствующих субъектов" в п. 1 ст. 6 Закона о конкуренции, посвященном не "вертикальным", а "горизонтальным" соглашениям. Корректно ли применять ст. 178 УК РФ в случае вертикальных соглашений? Кроме того, п. 3 ст. 6 Закона о конкуренции, посвященный "вертикальным соглашениям", прямо предусматривает, что его положения "не применяются к хозяйствующим субъектам, совокупная доля которых на рынке определенного товара не превышает 35 процентов". Посчитать совокупную приблизительную долю на рынке конкурентов хотя и сложно, но теоретически возможно. А как посчитать совокупную долю на рынке участников "вертикального" соглашения, которые могут вообще не быть конкурентами и оперировать на разных рынках? Полагаем, высока вероятность того, что уголовное преследование окажется безрезультатным.

С точки зрения социального блага следовало бы предпочесть автономное толкование ст. 178 УК РФ, что позволило бы уйти от Закона о конкуренции с его неудовлетворительной законодательной техникой (где общее и частное, содержание и формы его проявления логически не упорядочены). Однако такое решение de jure представляется неправильным, а de facto - невозможным. Дело в том, что при разработке ст. 178 УК РФ из ст. 5 и 6 Закона о конкуренции в текст Кодекса были механически перенесены некоторые виды запрещенных действий, которые по какой-то причине представлялись разработчикам наиболее опасными (в части определения наказуемых деяний очевидно влияние УК РСФСР 1922 г. в редакции от 10 июля 1923 г. и ст. 154.3 УК РСФСР, скомпилированных с Законом о конкуренции). В результате казуистичность ст. 178 УК РФ по сравнению с Законом о конкуренции только умножилась. При этом ст. 178 УК РФ содержит явно неполное описание преступных деяний. Так, понятие монопольно высоких (низких) цен раскрывается в Законе о конкуренции. Устранение с рынка других субъектов экономической деятельности само по себе не может и не должно рассматриваться в качестве преступления, если является результатом правомерных действий (например, честной конкуренции). Установление цен также может быть вполне правомерным (допустим, централизованное регулирование цен в разных подразделениях одной организации). Поэтому для уяснения смысла ст. 178 УК РФ необходимо обращаться к хозяйственному законодательству о защите конкуренции, а диспозицию ч. 1 этой статьи считать бланкетной.

При этом следует учитывать, что ряд положений ст. 178 УК РФ требует расширительного толкования. Так, все деяния, указанные в ст. 178 УК РФ, объединяются понятием "недопущения, ограничения или устранения конкуренции". В действительности, например, установление монопольно высоких цен может быть не направлено на недопущение, ограничение или устранение конкуренции, а являться следствием такой практики, что не исключает уголовной ответственности за содеянное.

В качестве объекта преступления следует рассматривать свободу конкуренции, а также интересы участников рынка (в том числе и потребителей) относительно защиты от злоупотреблений доминирующим положением, не направленных на ограничение (недопущение, устранение) конкуренции (в том числе и со стороны "естественных" монополистов). Конкуренцию закон определяет как "состязательность хозяйствующих субъектов, когда их самостоятельные действия эффективно ограничивают возможность каждого из них односторонне воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке" (ст. 4 Закона о конкуренции).

Все указанные в ч. 1 ст. 178 УК РФ деяния Закон о конкуренции  в ст. 5 и 6 рассматривает в качестве видов монополистической деятельности. Монополистическая деятельность запрещена  законом в отношении "хозяйствующих субъектов" и "групп лиц" (и их членов), она возможна только в отношении конкретного вида "товара" (взаимозаменяемых товаров) и на релевантном "рынке". Федеральный закон от 9 октября 2002 г. исключил из числа субъектов монополистической деятельности органы исполнительной власти и местного самоуправления. Должностные лица этих органов теперь должны нести ответственность не по ст. 178 УК РФ, а по ст. 169 УК РФ за воспрепятствование законной предпринимательской деятельности, а также за совершенные ими должностные преступления (глава 30 УК РФ).

Закон о конкуренции  различает два вида монополистической  деятельности: 1) злоупотребление доминирующим положением; 2) соглашения (согласованные  действия), ограничивающие конкуренцию (запрещены вертикальные и горизонтальные соглашения, согласованные действия, а также "координация", например, со стороны некоммерческих организаций).

Монополистической признается деятельность "хозяйствующих субъектов". Данное понятие закреплено в ст. 4 Закона о конкуренции, под него подпадают не только российские и иностранные коммерческие организации, но и некоммерческие организации (за исключением не занимающихся предпринимательской деятельностью), в том числе сельскохозяйственные потребительские кооперативы, а также индивидуальные предприниматели. В той же статье закона содержится и весьма сложное и казуистичное определение "группы лиц", приравненной к "хозяйствующему субъекту". "Группу лиц" в законодательстве о конкуренции нельзя смешивать ни с "группой лиц" в смысле УК РФ, ни с картелем (монополистическим соглашением). Это самостоятельная правовая категория.

Закон устанавливает  для "группы лиц" правовой режим  единого "хозяйствующего субъекта", а не запрещает ее как монополистическое  соглашение. Например, родственники, владеющие разными предприятиями, производящими один товар (взаимозаменяемые товары), захватившие более 35% рынка этого товара (взаимозаменяемых товаров), могут быть признаны группой лиц, занимающих доминирующее положение.

В обобщенном виде "группу лиц" можно трактовать как единственное лицо (или нескольких лиц), в силу особых связей с хозяйствующим субъектом (имущественных, родственных и иных) способное влиять на деятельность хозяйственного субъекта или заинтересованное в результатах его деятельности. В дефиниции "группы лиц" законодатель вплотную подошел к определению "теневого директора" (этот термин широко используется в зарубежных законодательствах).

"Товарный рынок"  толкуется в Законе о конкуренции  как "сфера обращения товара, не имеющего заменителей, либо  взаимозаменяемых товаров на территории Российской Федерации или ее части, определяемой исходя из экономической возможности приобретателя приобрести товар на соответствующей территории и отсутствия этой возможности за ее пределами". Закон больше строго не связывает границы рынка с административными границами. Применительно к потребительским рынкам пищевых продуктов типичным является определение территориальных границ рынка в пределах населенного пункта. Территориальные границы рынков иных товаров более размыты, применительно к продукции производственного назначения границы рынка определяются довольно широко, нередко в рамках территории всей Российской Федерации, учитывается и возможность конкуренции с иностранными фирмами. Принципиальное значение имеет "экономическая возможность" приобрести товар у другого продавца. Существуют не только территориальные, но и временные границы рынка, например, отрезанное наводнением от окружающего мира поселение может быть признано релевантным рынком на период отсутствия нормальных транспортных сообщений. При наличии взаимозаменяемых товаров имеет место единый рынок взаимозаменяемых товаров, т.е. объемы рынка возрастают, что следует учитывать при оценке положения на нем хозяйствующего субъекта.

Товар определяется в  законе как "продукт деятельности (включая работы, услуги), предназначенный для продажи, обмена или иного введения в оборот". Особенности защиты конкуренции на рынке финансовых услуг определяются Федеральным законом от 23 июня 1999 г. "О защите конкуренции на рынке финансовых услуг". Действие законодательства о конкуренции не распространяется на отношения, связанные с объектами исключительных прав, за исключением случаев, когда соглашения, связанные с их использованием, направлены на ограничение конкуренции либо приобретение, использование и нарушение исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности и могут привести к недобросовестной конкуренции.