Этика Эпикура

    Содержание:

    1. Введение…………………………………………………………2

    2. Биография………………………………………………………..3

    3. Философские принципы и этические взгляды Эпикура……..5

    4. Нравственный идеал Эпикура………………………………….9

    5. Вывод..…………………………………………………………..12

    6. Список литературы……………………………………………..13 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Введение:

    “Пусты  слова того философа, которыми не врачуется  никакое страдание человека. Как  от медицины нет никакой пользы, если она не изгоняет болезней из тела, так и от философии, если она не изгоняет болезней души” (цит. по 2, стр. 393)

    “Пусть  никто в молодости не откладывает  занятия философией, а в старости не устает заниматься философией: ведь никто не бывает ни недозрелым, ни перезрелым для здоровья души. Кто говорит, что  еще не наступило или прошло время для занятия философией, тот похож на того, кто говорит, что для счастья еще нет или уже нет времени. Поэтому и юноше, и старцу следует заниматься философией: первому — для того, чтобы, старея быть молоду благами вследствие благодарного воспоминания о прошедшем, а второму — для того чтобы быть одновременно и молодым, и старым вследствие отсутствия страха перед будущим. Поэтому следует размышлять о том, что создает счастье, если действительно, когда оно есть, у нас все есть, а когда его нет, мы все делаем, чтобы его иметь” (цит. по 3, стр. 354 –355).

    Эти две цитаты наиболее полно выражают смысл этики Эпикура, представителя  Античной философии. Этика, или практическая философия Эпикура, непосредственно  связанная с его физикой и  каноникой, должна была указать путь к счастливой жизни, в силу чего она становилась прежде всего житейской мудростью. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Биография

    Эпикур (341-270 до н. э.) принадлежал к тем  философам, которые самой 
своей жизни придавали достоинство этического аргумента, строя ее в 
соответствии с духом и выводами проповедуемого ими мировоззрения. В нем 
рано (с 13 - 14 лет) проснулся интерес к философии. По одним 
свидетельствам, толчком к этому послужило случайное знакомство с 
сочинениями Демокрита, по другим - разочарование в учителях литературы, 
которые не могли объяснить, откуда появился гесиодовский первоначальный 
хаос. О своем первом учителе философии Нафсифане, который был 
последователем Демокрита, Эпикур отзывался весьма нелестно, себя он 
настойчиво называл самоучкой в философии, не выказывая особого почтения 
даже к Демокриту. Можно предположить, что эта позиция Эпикура связана с 
этическим идеалом самодовлеющего индивида. Эпикур, согласно которому 
блаженство индивида состоит в отрешенности от всего, а важнейшим средством его достижения является философия, должен был одновременно доказать, что индивид может сам овладеть философией, оставаясь и в этом отношении независимым от кого бы то ни было другого, в том числе от учителей.

    В 32-летнем возрасте Эпикур стал сам учить  философии, а в 306 г. 
основал школу в Афинах в саду, на воротах которого было начертано: "Гость, тебе будет здесь хорошо; здесь удовольствие - высшее благо", а при входе посетителя ждали кувшин с водой и лепешка хлеба. В практически-просветительной деятельности Эпикура был один существенно новый момент. Он не просто сам как индивид жил в соответствии со своим 
учением, а стремился философско-этическому мировоззрению придать 
достоинство жизнеорганизующего принципа. Эпикур основал общество 
друзей-единомышленников, объединенных философско-жизненными целями, которое было беспримерным в истории по длительности своего существования ипреданности учителю. В течение почти 600 лет ученики сохраняли в неизменном виде мировоззрение Эпикура и благоговейную память о его личности. Это доказывает, что эпикурейская этика отвечала определенным социальным запросам и настроениям эпохи, имела привлекательное, захватывающее человека содержанием.

    Умер  Эпикур в 72 года. По свидетельству его  ученика Гермиппа, "он лег в  медную ванну с горячей водой, попросил неразбавленного вина, выпил, 
пожелал друзьям не забывать его учений и так скончался" (35, 373). 
Представление о силе духа, ценностных предпочтениях Эпикура может дать его последнее письмо, написанное им накануне смерти другу Идоменею: "Писал я это тебе в блаженный мой и последний мой день. Боли мои от поноса и от мочеиспускания уже так велики, что больше стать не могут; но во всем им противостоит душевная моя радость при воспоминании о беседах, которые были между нами. И по тому, как с малых лет относился ты ко мне и к философии, подобает тебе принять на себя заботу и о Метродоровых детях" (35, 374). Даже невыносимые телесные страдания не властны над Эпикуром, так как он может вспомнить о прекрасных философских беседах с одним другом и позаботиться о детях другого. Свой сад и имущество он завещал друзьям и ученикам.

    Эпикур  был очень плодовитый писатель, он создал до 300 сочинений, 
многие из которых, как можно заключить уже из названий ("О любви", "О цели жизни", "Об образе жизни" (4 книги), "О справедливом поведении", "Учение о страстях", "О дарах и благодарности" и др.), были посвящены этическим проблемам. Однако до нас они не дошли. Взгляды Эпикура нам в основном известны по трем сохранившимся письмам к его последователям - Геродоту, Пифоклу, Менекею, в которых соответственно излагаются каноника, физика и этика. Кроме того, сохранились собрания изречений Эпикура (можно предположить, что в форме таких заучиваемых наизусть изречений ученики Эпикура усваивали его взгляды), а также отдельные отрывки из его писем и сочинений. Главной частью философии Эпикур считал этику. Поэтому изложение своих гносеологических и физических взглядов он прямо связывает и подчиняет задачам этики. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Философские принципы и этические  взгляды Эпикура

    Эпикур  утверждал практическую цель философии, ее этический смысл: “Пусты слова  того философа, которыми не врачуется  никакое страдание человека. Как  от медицины нет никакой пользы, если она не изгоняет болезней из тела, так и от философии, если она не изгоняет болезней души” (цит. по 2, стр. 393). Подлинным гимном жизнеутверждения звучит его речь о ценности философии как пути к достижению счастья: “Пусть никто в молодости не откладывает занятия философией, а в старости не устает заниматься философией: ведь никто не бывает ни недозрелым, ни перезрелым для здоровья души. Кто говорит, что еще не наступило или прошло время для занятия философией, тот похож на того, кто говорит, что для счастья еще нет или уже нет времени. Поэтому и юноше, и старцу следует заниматься философией: первому — для того, чтобы, старея быть молоду благами вследствие благодарного воспоминания о прошедшем, а второму — для того чтобы быть одновременно и молодым, и старым вследствие отсутствия страха перед будущим. Поэтому следует размышлять о том, что создает счастье, если действительно, когда оно есть, у нас все есть, а когда его нет, мы все делаем, чтобы его иметь” (цит. по 3, стр. 354 –355).

    Для Эпикура нет затруднения, которое  лишь формально преодолел Демокрит: как сочетать свободу воли с детерминизмом? Мир материален, тела – сцепление атомов, душа состоит из наиболее тонких атомов, родственных огню. Все это известно со времен Демокрита. Однако между учениями Эпикура и Демокрита о бытии есть одно фундаментальное отличие, на которое впервые указал К. Маркс в своей диссертации. Речь идет о теории отклонения атомов от пути своего движения, которое не учитывалось в фаталистичном учении Демокрита о природной необходимости. Самопроизвольное отклонение атомов – вот то, что в онтологии служит обоснованием случайности в природе, а в этике – причиной свободы воли. Эпикур не только устраняет божественное вмешательство в дела людей, последовательно продолжая мысли Демокрита, но и преодолевает фатализм необходимости в его учении. “Одни события происходят в силу необходимости, другие — по случаю, а иные зависят от нас, так как необходимость не подлежит ответственности, а случай непостоянен... но то, что зависит от нас, не подчинено никакому господину, и за этим следует как порицание, так и противоположное ему” (цит. по 4, стр. 191).

    Человек обладает свободой выбора, и это  не только не противоречит учению о  материальности мира, его закономерностям, но, напротив, есть одно из проявлений этих закономерностей. Так разрешает  Эпикур важнейшую предпосылку для построения системы этики.

    Учение  о благе Эпикур, подобно Демокриту, начинает с рассмотрения проблемы удовольствия и страдания (тогда как, по Платону, она не имеет отношения к морали, а, по Аристотелю, занимает подчиненное, более близкое биологии и психологии, но не этике, место; поэтому-то Аристотель рассматривает эту проблему совершенно независимо от критерия и источника нравственности).

    “Начало и корень всякого блага — это  удовольствие чрева: даже мудрость и  прочая культура имеют отношение  к нему” (цит. по 5, стр. 241), — говорит Эпикур, а его ученик и друг Метродор доводит эту мысль до парадоксальной формы: “В чреве — вот в чем разум, согласующийся с природой, находит свой истинный предмет” (цит. по 4, стр. 191). Этим положением Эпикур подчеркивает, что начало потребностей человека — материально, в этом нет ничего постыдного, ибо здесь обнаруживается естественная необходимость. “Не считай нисколько не согласным с учением о природе (т.е. неестественным) то, что когда кричит плоть, кричит душа. Голос плоти: не голодать, не жаждать, не зябнуть. Душе трудно помешать этому и опасно не внимать природе, повелевшей ей вследствие присущего ей ежедневного довольствия своим” (цит. по 5, стр. 244).

    Более того, Эпикур сам, словно отвечая будущим  критикам, опровергает вульгарно-материалистическое толкование стремления к удовольствиям. Он различает желания (потребности) по степени их необходимости: “Желания бывают: одни — естественные и необходимые, другие — естественные, но не необходимые, третьи — не естественные и не необходимые, но происходящие от пустых мнений” (цит. по 3, стр. 216). Правило Эпикура – удовлетворять естественные и необходимые потребности (в пище, питье, жилище), умеренно пользоваться естественными, но не являющимися необходимыми потребностями (например, половой потребностью) и самым решительным образом преодолевать потребности вздорные (вроде желания воздвигать себе при жизни статуи, равно и другие стремления к почестям).

    Очевидно, что такой подход к удовольствиям  весьма далек от вульгарного понимания  эпикурейства как плотского наслаждения жизнью, “свинства” и иных утверждений его противников. Например, мыслитель постоянно подчеркивает похвальную умеренность, умение довольствоваться необходимым: “Я ликую от радости телесной, питаясь хлебом и водою, и плюю на дорогие удовольствия, — не из-за них самих, а из-за неприятных последствий их” (цит. по 4, стр. 192). Главным для Эпикура является спокойствие духа, поэтому в одном из писем он советует своему другу: “Лучше тебе не тревожиться, лежа на соломе, чем быть в тревоге, имея золотое ложе и дорогой стол!” (цит. по 1, стр. 500).

    Человек естественно, но природе своей стремится  к удовольствиям и старается  избежать страдания. Казалось бы, проблема счастливой жизни, по Эпикуру, разрешается  самим этим стремлением. Это кажется тем более справедливым, что сам философ постоянно подчеркивает естественные основы морали, вновь и вновь возвращаясь к исходному положению о первичности стремления к удовольствию и отвращения от страдания. “Мы говорим, что удовольствие есть начало и цель счастливой жизни... мы знаем, что оно есть первое и природное благо; если мы что-либо избираем или отталкиваем, то по причине удовольствия мы бежим ему навстречу, распознавая всякое благо с помощью ощущений, как правило” (цит. по 4, стр. 193).Однако, если бы Эпикур говорил только это, его позиция, несмотря на скромность потребностей, в принципе не отличалась бы от гедонизма киренаиков, наиболее четко сформулированного Аристиппом: “Цель не то же, что счастье; действительно цель есть частичное удовольствие минуты, тогда как счастье дается совокупностью частичных удовольствий, к которым привносят удовольствия прошлого и будущего. Частичное удовольствие — само по себе добродетель, счастье есть добродетель не само по себе, а через составляющие его частичные удовольствия ” (цит. по 4, стр. 193). Смысл этого рассуждения состоит и том, что непосредственность, интенсивность удовольствии есть главные его характеристики. Чтобы увидеть коренное отличие точек зрения Эпикура и Аристиппа, необходимо выяснить их позицию применительно к фактору времени.

    Аристипп  учил: человек живет лишь настоящим; для него нет ни прошлого (как  уже протекшего времени), ни будущего (поскольку оно еще не наступило и может быть вообще не наступит для данного человека). Значит, смешно терпеть страдания или откладывать сиюминутное удовольствие ради будущего, ведь синица в руках лучше журавля в небе. Если же удовольствие не имеет временного масштаба, то остается лишь его интенсивность. Чувственные наслаждения в этой схеме естественно займут первое место, а те из них, которые более доступны и наиболее сильны, и есть самые желанные, ибо счастье – сумма сиюминутных удовольствий.

    Эпикур, полемизируя с киренаиками, в  рассуждение об удовольствиях включает как необходимую и временную  характеристику. При выборе удовольствий и избежании страданий всегда нужно иметь в виду не только настоящее, но и будущее, т.е. последствия удовлетворенных сегодня желаний, перспективу получения большего удовольствия. Более того, выбор должен диктоваться не только настоящим и будущим, но и прошлым, т.е. накопленным опытом. “Лучше вытерпеть... некоторые страдания, чтобы насладиться большими удовольствиями; полезно воздержаться от... некоторых удовольствий, чтобы не терпеть более тяжких страданий” (цит. по 3, стр. 233). Подобное же предвидение, соединенное с суждением о разнокачественности удовольствий, приводит к необходимости определить критерий выбора, стоящий над простым чувственным стремлением. “Правда, мы разумеем отнюдь не наслаждения распутства, или чувственности, как полагают те, кто не знает, не разделяет или плохо понимает наше учение, – нет, мы разумеем свободу от страданий тела и от смятения души” (цит. по 1, стр. 502).