Первое протогосударственное образование на территории Китая

Первое протогосударственное образование на территории Китая, а именно в среднем течении Хуанхэ, возникло на рубеже III—II тыс. до н. э. Это был союз племен Ся. Через несколько веков, уже в начале II тыс., племя Инь добивается гегемонии. Иньская династия правила первым китайскимгосударством до конца II тысячелетия, пока иньский ван (правитель) не был свергнут предводителем племени Чжоу У-ваном.

Чжоуский Китай пережил период централизации (до VIII в. до н. э.), когда местные правители (чжухоу) беспрекословно подчинялись правящей династии, и период децентрализации (VIII-VII вв. до н. э.), когда власть вана стала номинальной, а чжухоу постоянно вели междоусобные войны. Это время вошло в историю Китая как «Борьба царств» («Чжаньго»).

В VII в. до н. э. империя Чжоу испытывала сильное давление кочевых племен ди, имевших, по-видимому, скифское происхождение. Борьба с кочевниками способствовала не только самоидентификации этнической общности древних китайцев — хуася, но и упадку, а затем и падению империи Чжоу. В то же время именно тогда в науке и массовом сознании постепенно консолидирующегося древнекитайского общества оформляется «китаецентристская», точнее чжоуцентристская, геополитическая картина мира (тогда еще не было представления о Китае в его современных границах), в соответствии с которой в центре обитаемой Вселенной (Поднебесной, или, по-китайски, «Тянься») находится облагодетельствованная богом чжоуская Срединная империя. Отсюда, кстати, и происходит само название Китая — Чжунго (чжун — «середина», го — «государство»). Эта империя, используя свое выгодное географическое положение и покровительство богов - чжоуский ван носил титул «Сын неба», — по развитию техники, культуры и военной мощи далеко обошла все страны Поднебесной — отсюда геополитические представления о богоизбранности китайских императоров, мессианской роли империи в обитаемом мире, ее самодостаточности и оправдание автаркии. Царство Чжоу занимало лишь среднее течение Хуанхэ, но постепенно, по мере расширения пределов Срединного царства, представление о Поднебесной как обо всем обитаемом мире перенеслись на него. Таким образом, понятия «Срединная империя» и «Поднебесная» стали синонимами. Тогда же, в середине I тыс. до н. э., возникают первые представления о военной мощи государства. Так как основу боевого порядка составляли колесницы, то и военная мощь государства измерялась их количеством. Идеальным, непревзойденным государством в Поднебесной признавалась держава, имеющая 10 000 боевых колесниц («ван чэн го»).

Эпоха Борьбы царств, начавшаяся в V в. до н. э., завершилась в III в. до н. э., когда к власти пришла династия Цинь (221 г. до н. э.), а затем — Хань (206 г. до н. э.). Она тоже пережила период централизации царств и консолидации общества (III в. до н. э. — III в. н. э.) и период децентрализации (III—VII вв.). Ханьская империя расширила свои владения далеко за пределы чжоуского мира, при этом свою экспансию она также вела с позиции ханьского этноцентризма и «срединности» Поднебесной империи. Именно циньцами, или ханьцами, по названию самой мощной империи в истории Древнего Китая называют себя современные китайцы.

В эпоху Великих географических открытий у европейцев в отношении китайцев закрепился этноним «цинь». Отсюда итальянское название Китая Cina и английское China. Русское название берет свое начало с XI в., со времени правления династии Сун, ведшей непрерывные войны с монголоязычными киданями, захватившими север Срединной империи. Этноним «кидань», в тюркоязычной передаче «китай», лег в его основу.

Борьба с кочевниками занимает важную часть истории Китая, являясь неотъемлемой частью геополитики китайских императоров. После отражения киданей наступает длившийся весь XII в. период войн с чжурдженями, предками маньчжуров; XIII-XIV в. были временем монгольских завоеваний, когда китайская территория вплоть до Хуанхэ входила в состав монгольской державы. Постоянная борьба с кочевниками ставила передкитайским обществом те же геополитические задачи, которые решали в своем противостоянии с вардарства) — единый организм (эту идею в свое время будут обосновывать К. Риттер и Ф. Ратцель). В центре мироздания помещаются собственные народ (этноцентризм) и государство, общество и культура (индоцентризм), это характерно практически для всех школ классической геополитики.

На индийском субконтиненте, так же как и в Китае, на протяжении всей истории возникали и распадались царства и великие империи. Каждый период распада империй характеризовался яростной борьбой за гегемонию среди отдельных царств, составлявших когда-то имперское объединение. Например, в VI-IV вв. до н. э. среди государств долины Ганга доминировало царство Магадха, в IV—II вв. до н. э. большую часть Индостана объединила под своей властью империя Маурья, в I—III вв. н. э. северо-запад Индии находился под властью Кушанской империи, образованной пришлыми сакскими кочевниками, на IV-V вв. приходится расцвет империи Гуптов. Геополитические проблемы аналогичны тем, что имелись в Древнем Китае: противостояние кочевникам, борьба разных цивилизаций, внутренняя борьба царств за гегемонию, становление, расцвет, закат и падение империй

Китайский философ Ли Эр, получивший прозвище Лао — «старец» («цзы» означает «учитель», так было принято называть философа, создавшего свою школу), жил в VI-V вв. до н. э. в царстве Чу. 
Лао-цзы служил архивариусом царского двора царства Чжоу и, видя кругом полный упадок, решил покинуть цивилизованное общество. Начальник заставы на западной границе царства попросил его оплатить таможенный сбор. Мудрец в качестве платы оставил свою рукопись «Даодэцзин», название которой можно перевести как «Путь добродетели» или «Книга о силе и действии». С тех пор никто ничего не слышал о Лао-цзы...

В «Даодэцзине» около 5000 иероглифов, но только немногие из них имеют какой-либо геополитический смысл. Например, в § 61, где речь идет о великом и малом царствах, можно обнаружить начатки гидравлической теории (влияние великих рек на развитие человеческого общества и становление Срединной империи), геополитических концепций «притяжения» большим государством малых; «освоения» геополитического пространства с помощью соглашений, союзов, коалиций входящих в него государств

По преданию Лао-цзы встречался с Конфуцием — он отнесся к нему с уважением и дал несколько советов. Конфуций знаниями и известностью превзошел Лао-цзы, его изречения, собранные учениками в книге «Лунь-юй» («Беседы и высказывания»), устанавливали определенный социальный порядок в китайском обществе.

Конфуций почти не оставил изречений по геополитике, к таковым можно отнести изречение № 23 главы шестой (Юн Е), в котором Конфуций утверждает, что «если в Ци (это было сильное, но деспотичное царство) произойдут перемены, то Ци может сравняться с Лу (слабое моральное царство— Б. И.). Если в Лу произойдут перемены, то Лу достигнет вершин морального правления»

Китайский философ Мэн Кэ родился в царстве Лу (Юго-Восточный Китай, современная провинция Шандун), учился у Цзы Сы, внука Конфуция. После окончания учебы путешествовал, посетив многие царства Китая, где пытался заинтересовать правителей своими идеями государственного управления с целью осуществить их на практике. Однако ему удалось лишь небольшое время побыть советником в царстве Ци. Вернувшись на родину, Мэн-цзыосновал школу и распространял свои идеи через учеников, он также написал книгу «Мэн-цзы». Л. Фейербах назвал его величайшим философом Китая после 
 
Конфуция.

Учение Мэн-цзы содержит геополитический аспект. В частности, власть «в пределах четырех морей», т. е. на все четыре стороны света, или по любому из четырех геостратегических направлений, можно распространять, руководствуясь идеями Конфуция о почитании старших, заботе о народе, о милосердии.

При осуществлении определенной геополитики («когда ван поднимает войска») следует сначала подумать о ее последствиях («взвешивают и тогда узнают вес») и об опасностях для людей и государства. 
 
«Великое желание Сюань-вана» (под которым можно понимать правителя вообще) Мэн-цзы отгадывает без труда: «Желаете расширить свою территорию, принудить царства Чу и Цинь покориться, управлять всей Срединной империей и умиротворить варваров». Это желание, очевидно, потому и считается великим, что решает основные геополитические проблемы правителя любого царства Древнего Китая.

Но осуществимо ли оно для правителя Ци — одного из девяти царств Китая, если ему противостоят восемь других царств? Мэн-цзы в своем высказывании делает геополитическое обобщение: «Малое, безусловно, не в состоянии противостоять большому, одинокое, конечно, не в состоянии противостоять многим, слабый не в состоянии противостоять сильному»1. Но осуществить «великое желание» можно, если исполнять принципы «правильного (справедливого, человеколюбивого. — Б. И.) правления», сформулированные Мэн-цзы. Тогда чиновники, купцы, землепашцы, путешественники, а также все обиженные обратят взоры к справедливому правителю, и он может стать вершителем судеб всей Поднебесной, если будет побуждать людей к добру, сумеет предоставить возможность каждому быть сытым, содержать семью, кормить своих родителей

Артхашастра («Наука государственного управления», «Наука политики») — ценнейший исторический, политический, правовой и литературный памятник древнеиндийской культуры, содержащий важные сведения о различных аспектах жизни древнеиндийского общества. Согласно индийской традиции, Артхашастра написана брахманом Каутильей, занимавшимся делами государственного управления при основателе династии Маурья Чандрагупте I (IV—III вв. до н. э.). По данным европейских ученых, Артхашастра создавалась на протяжении многих лет несколькими авторами примерно во II-III вв. до н. э. С геополитической точки зрения вызывает интерес раздел 19 второго отдела книги, в котором речь идет о правилах заселения пустующих или завоеванных областей.

Артхашастра содержит тщательно продуманные и, наверное, апробированные нормы устройства селений, районирования, строительства волостных, районных и окружных центров власти, наделения землей представителей различных социальных групп, предоставления льгот и освобождения от налогов поселенцев, организации экономической жизни, политической власти и суда. Не остался в стороне такой важный геополитический вопрос, как устройство пограничных рубежей завоеванной или вновь заселяемой местности. «Границы селений, — отмечено в Артхашастре, — он (правитель. — Б. И.) должен установить по рекам или горам, лесам, колючим кустарникам, оврагам, валам (или насаждениям деревьев)...»1, т. е. либо по естественным, либо по искусственным рубежам. Отдельно даны правила выбора места и постройки крепостей во вновь заселяемой области. Именно посередине последней следует устроить укрепленную сокровищницу, центр власти новой провинции, которую лучше расположить на местности у слияния рек или на берегу не пересыхающего водоема.

Такая строгая и точная привязка любых действий в области военной (завоевательной), экономической, социальной политики к ландшафту вообще и конкретной местности в частности не может не навести на мысль о довольно жесткой детерминации любой политики в Древней Индии (и не только в ней) природными условиями, т. е. 
 
о связи политики и географии

Колыбелью арабского этноса был Аравийский полуостров, находящийся в юго-западной части евразийского материка и занимающий промежуточное положение между Европой, Центральной и Южной Азией и Северо-Восточной Африкой. Площадь поверхности полуострова Аравия — 3 млн кв. км (более четверти площади Европы). 2. Область мирного договора — страны, подчинившиеся мусульманам путем договора. Немусульманское население этих стран находится под покровительством ислама и платит за это специальную подушную подать (джизйа). Говоря языком современной геополитики, это своеобразная мусульманская полупериферия мира. 
 
3. Область войны — немусульманские страны, не имеющие мирного договора с Халифатом и, следовательно, находящиеся с ним в состоянии войны.

Это мировая периферия, которая должна быть превращена в мусульманскую полупериферию.

Для того чтобы привести весь мир к исламу, мусульманам необходимо вести постоянную борьбу за веру — джихад, который может быть трех видов, джихад сердца — борьба со своими собственными недостатками; джихад языка — запрет порицаемого и разрешение одобряемого исламом; газават (набег) или фатх (завоевание, победа). В священной войне запрещено убивать женщин, детей, стариков и священников даже немусульманского вероисповедания, но население и его собственность завоеванной страны становятся военной добычей.

Таким образом, геополитика ислама реализовывалась через определенную государственную форму — Халифат, видела в центре мира арабскую нацию, сплоченную мусульманской религией, святилища которой находятся в Мекке — религиозном центре мусульман и всего будущего мира. Обитаемый мир пока еще не стал полностью мусульманским, но целью ислама является сделать его таковым посредством постоянной экспансии Халифата, усилиям всех мусульман, которые обязаны вести священную войну-джихад за реализацию этой цели.

Геополитические идеи и концепции высказывали в своих сочинениях многие арабские ученые, среди которых следует выделить великих мыслителей Аль-Фараби и Ибн-Хальдуна

Абу Наср ибн Мухаммед Аль-Фараби —'великий арабский философ, ученый-энциклопедист, политический мыслитель — родился на крайнем востоке Халифата в г. Отраре, расположенном на берегу Сырдарьи в пограничной с тюрками области Мавераннахр. Отец Фараби был тюрком, но служил в войсках Халифата. Фараби получил блестяшее по тем временам образование в багдадском университете. Он изучал естественные, социальные,политические науки и философию. Преподавание велось в духе платоновских (идеализм, поиск совершенных форм жизни и политического правления, диалоговая форма изложения) и аристотелевских (энциклопедизм, систематизация всех видов знания, гностицизм, естественные причины социально-политических явлений) традиций и исламских догм. По окончании университета Аль-Фараби занялся научной работой. Жизненные обстоятельства заставили его на несколько лет покинуть Багдад (941-950). Эти годы он провел в Сирии (Дамаск, Алеппо — современный Халеб), не прекращая творческой деятельности. 
 
Аль-Фараби оставил богатое и разнообразное научное наследие. Наиболее известные из его произведений — это «Комментарии на сочинения Аристотеля», «Трактат о классификации наук», «Геммы премудрости». Как политический и социальный мыслитель Аль-Фараби прославился получившими широкую известность в арабском мире и за его пределами работами «Гражданская политика», «О достижении счастья», «Афоризмы государственного деятеля». В сирийский период своей деятельности он систематизировал свои социально-политические воззрения, объединив их в общем труде под названием «Трактат о взглядах жителей добродетельного города». Своими трудами Аль-Фараби заслужил в арабском мире прозвище «Второй учитель» (т. е. второй Аристотель). Мусульмане считают его также отцом арабской политической мысли. 
 
Политические идеи Аль-Фараби имели явно выраженный геополитический подтекст. Он, как и Аристотель, объяснял политические явления и процессы естественными, природными причинами, постоянно связывая политику и географию. Например, человеческое общество в его представлении — «соединение многих людей в одном месте проживания»1, т. е. результат совокупного воздействия географических и социальных факторов. При этом человеческое общество, как всю цивилизацию в целом, он подразделял на отдельные народы, которые отличаются один от другого «тремя естественными вещами: естественным нравом, естественными чертами (характера) и третьей, основанной на характере (людей), которая также имеет какое-то касательство к естественным вещам. Это язык, т. е. речь, являющаяся средством выражения (мысли)»1. Таким образом, Аль-Фараби положил в основу этногенеза природные (естественные) причины: нрав, характер и язык народов, которые, по его мнению, формируются географическими факторами. Кроме того, он подразделял все общества (государства) на великие, средние и малые. «Великое общество — это совокупность многих народов, которые объединяются и помогают друг другу. Среднее — это один народ. Малое — это (общество), представленное одним городом»2. В его великих, средних и малых обществах мы без труда узнаем империи, однонациональные страны и полисы. При этом и великое, и среднее, и малое общества, с точки зрения мыслителя, могут быть вполне автономны, политически независимы, предоставляя при этом максимальные возможности для совершенствования людей в делах и мыслях («совершенные общества»), причем наибольшим «совершенством», по Аль-Фараби, обладала городская община. Но и городские общины («город и общество») он подразделял по критерию главной цели, поставленной их жителями. При этом «город и общество необходимости» имеет целью «взаимопомощь в приобретении (всего того), что необходимо для существования и защиты тела...» «Город и общество обмена — это такие, (жители) которых помогают друг другу в достижении зажиточности и богатства». «Город и общество низости — это такие, жители которых помогают друг другу в получении чувственных удовольствий...» «Город и общество честолюбия — это такие, жители которых помогают друг другу в том, чтобы их почитали словом и делом», а город и общество властолюбия представлены «людьми, которые помогают друг другу в достижении победы...» Наилучшим (как и у Аристотеля) Аль-Фараби считал «коллективный город», т. е. такой, в котором каждый житель полностью волен делать то, что пожелает. Его жители сами избирают себе правителей, которые правят ими в соответствии с волей жителей3. 
 
Рассмотренная градация обществ по принципу добродетельности и предпочтение полисного общества имперскому наглядно отражают настроения эпохи, в которую жил автор данной концепции. Это была эпоха распада Халифата, политической нестабильности, когда каждый человек, лишенный государственной опоры и защиты, искал помощи и поддержки в семье, у соседей, в городской общине