Римская сатира

Римская сатира

  I. Римская  литература I - II вв. н.э.

Эпоха Августа отмечена леятельностью  римских поэтов; недаром время  это называется золотым веком  римской литературы. Но уже в последние  годы правления Августа можно  заметить некоторый упадок литературы; но несмотря на это, поэзия «вошла в моду». Увлечение поэзией характерно как для времен Нерона, так и для последующих периодов. Плиний Младший говорит об «урожае поэтов», которые жаждут слушателей и ценителей. О том же свидетельствуют произведения римских сатириков Марциала и Ювенала. На основании того, что дошло до нас из произведений поэтов того времени, можно установить некоторые черты, характерные для художественной литературы I-II веков. Поэзия получила распространение в Риме. Обычай реоцитации, публичного чтения своих произведений, введенный      при Августе Азинием Поллионом, стал общепринятым. Появились поэты-профессионалы, жившие не столько изданием своих произведений, сколько милостью своих покровителей. В этот период получили распространение всякого рода афоризмы и короткие, рассчитанные на эффект стоихотворения. В поэзии этой эпохи мало оригинальности. Подражание латинским образцам является одной из характерних черт. Канонизировался Вергилий. Ему подражают многие поэты, даже Колумелла, написавший вполне прозаическое произведение о сельском хозяйстве, книгу об уходе за фруктовыми деревьями, изложил его в стихах, как бы восполняя тем самым существенный пропуск в «георгиках». Италия и Рим во времена Юлиев- Клавдиев и Флавиев сохраняли свой приоритет в культурной жизни. Но если во времена Августа почти все поэты были италийскими уроженцами, в последующие периоды большое значение приобрели провинциалы. Лукан, Коломелла, Сенека, Марциал, Квинтилиан были выходцами из испанских городов, а Апулей – африканец.

Из писателей этого  времени наибольшую известность  приобрели два поэта – Марциал  и  Ювенал.

Серебряный век

С водворением империи  положение литературы, в течение  двух с половиной столетий шедшей постоянно вперед, изменяется. Под  влиянием стеснявших и искажавших её развитие политических условий, она, несмотря на обилие писателей, видимо клонится к упадку, которого не в силах  задержать крупные таланты в  прозе и поэзии, появляющиеся время  от времени в течение всего  первого века нашего летосчисления. Век этот историки назвали серебряным веком литературы (пятый период по нашему счету); он обнимает собой время  от смерти Августа до конца правления  Траяна (14-117 гг. н. э.). Нельзя сказать, чтобы  лица, стоявшие во главе государства, были враждебны литературному движению по принципу; обыкновенно они даже сами принимали в нём участие. Даже некоторые из наиболее деспотических  правителей, как Нерон и Домициан, поощряли литературу премиями и состязательными  учреждениями, но это, умножая число  писателей, не могло поднять самой  литературы. Стесняемая в свободе  своего развития, она стала мельчать в своих задачах, терять оригинальность и быстро истощаться в своей производительности.

ІІ 1.Творчество Марциала. Проблематика и основные темы эпиграмм. Эпиграма-инвектива и эпиграмма-сатира. Отображение реалий римской жизни в эпиграммах Марциала

(Около 40 г. - около 104 г. н. э.)

Происходил из испанского города Бильбилис (Bilbilis), на левом притоке Гибера (ныне называется Эбро). Место своей родины Марциал часто и с любовью  упоминает в своих стихотворениях. Год его рождения неизвестен; только на основании комбинации некоторых  данных 24-й эпиграммы 10-й книги  можно отнести время рождения Марциала к 40 году нашей эры.

Получив литературно-риторическое образование  на родине, он, приблизительно 25 лет  от роду, прибыл в Рим в последние  годы правления Нерона, вращался здесь  в обществе литераторов (Валерий  Флакк, Силий Италик, Квинтилиан, Плиний Младший, Ювенал) и литературно-образованных земляков, которых нередко упоминает  в своих стихотворениях и среди  которых находил покровителей своему таланту. Особенно его привлекали близкие  ко двору, богатые и влиятельные  вольноотпущенники — Парфений, Сигерий, Энтелл, Секст, Эвфем, Криспин — через  которых он подносил свои произведения императорам и от которых, в качестве клиента, неутомимо прославлявшего их добродетели, всегда искал себе наград и милостей.

 Когда со вступлением в управление Нервы и затем Траяна, настали времена, отличные от времени Домициана, и покровители Марциала потеряли своё значение, он счёл за лучшее удалиться (98 год) на родину в Испанию, где через несколько лет (в 101 или 102 и никак не позже 104 года), проведённых в тоске по Риму, умер.

      Валерий Марциал (Valerius Marcialis) родился в Испании, в городе Бильбилисе. По-видимому, в 63 г. он переехал в Рим, где развернулась его литературная деятельность. Марциал - один из виднейших эпиграммистов не только римской, но и мировой литературы. В небольших остроумно-шутливых, а иногда и довольно ядовитых стихотворениях он отражает свое отношение к современной ему жизни, к окружающим его людям. Во многих эпиграммах мы слышим жалобы талантливого, но задавленного нуждой поэта, принужденного по социальным условиям своего времени вместе со многими образованными тружениками из средних общественных слоев обращаться за помощью к влиятельным и богатым лицам и быть на положении их клиента. По этой причине Марциал был вынужден прибегать даже к лести; он расточает похвалы императору Домициану и его фаворитам, лишь бы заслужить покровительство "сильных мира сего". В то же время во многих из его эпиграмм чувствуется гуманное отношение поэта к маленькому униженному человеку и даже рабу.

      Марциал написал  много эпиграмм и на темы, непосредственно  связанные с его литературной  деятельностью. Эти эпиграммы  особенно блестящи. В них поэт  подчеркивает специфику жанра  эпиграмм, клеймит презрением плагиаторов,  приписывавших себе его эпиграммы,  зло смеется над бездарными  поэтами и в то же время  ласково шутит над своими литературными  друзьями. Всего им выпущено было 15 книг эпиграмм.

      Марциал был известен  не только в самом Риме, но  и в далеких провинциях Римской  империи. Его слава не померкла  и в позднейшее время. 

      Эпиграммы  Марциала читали и в средние  века, но особенно высоко ставили  его в эпоху Ренессанса и  Просвещения. Лессинг считал эпиграммы  Марциала за их остроту и  отточенность формы образцом  этого жанра. Великий Пушкин  любил и ценил Марциала и,  по словам С. А. Соболевского, даже комментировал его эпиграммы  филологу Мальцеву.

Творчество Марциала погружает нас в обстановку Рима второй половины I века нашей эры. Со времен последней гражданской войны, когда власть в 27 до н. э. взял в руки Октавиан Август, прошло более ста лет. В течение первого века нашей эры Рим возглавляет череда императоров, характер правления которых непохож. В конце концов, после относительно мягкого режима Веспасиана и затем Тита, признававших права сената, императором становится Домициан (обращения к которому включали формулу «господин и бог»), на правление которого приходится расцвет творчества Марциала.

Марциал описывал в мельчайших подробностях и высмеивал жизнь в императорском Риме.

Марциал — один из немногих римских литераторов, кто избегает «глобальных философских проблем» и оторванных от жизни абстракций. Марциал — «чистый этик», он проповедует здравый смысл психически полноценного, вменяемого человека, который в окружении нравственной вседозволенности верен себе и до конца следует своему пониманию духа. В этом аспекте Марциал свободен от лицемерия; он свободно пользуется любыми средствами, руководствуясь одним принципом: «где надо и сколько надо». Отсюда даже самые «обсценные» эпиграммы едва ли производят отталкивающее впечатление, включая такие случаи, когда Марциал откровенно ругается, понося своих адресатов непристойным образом. Марциал не боится называть явления и людей своими именами и не беспокоится о «негативных последствиях» грубостей (он сам замечает: «lasciva est nobis pagina, vita proba», «страница наша непристойна, жизнь чиста» ).

Творчество

 Марциал был в избранном  им жанре очень плодовитым  писателем. Выпустил 15 книг эпиграмм. 3 книги объединены в темы «Зрелища»,  «Подарки», «Гостинцы», 12 — смешанного  содержания. До нас дошёл сборник  в 14 книг эпиграмм, не считая  в этом числе особой книги  стихотворений, также названных  эпиграммами, но относящихся исключительно  к играм амфитеатра при Тите  и Домициане. Из 14 книг, составляющих  главный сборник стихотворений  Марциала, 2 книги, именно 13 и 14, представляют  собой каждая специальный род  эпиграмм и носят особые заглавия.

 Первая из них, «Подарки»  (Хепiа), состоит из 127 снабжённых особыми заглавиями двустиший, относящихся, за исключением двух последних, к предметам еды и винам. Вторая, «Гостинцы» (Apophoreta, то есть подарки гостям, после стола, разных безделушек), заключает в себе 223 двустишия, также снабженных особыми заглавиями и говорящих о предметах домашнего употребления, а также о статуэтках, картинках и сочинениях знаменитых писателей. В остальных 12 книгах эпиграмм выражается сущность литературной деятельности Марциала. Из них первые девять писаны и изданы при Домициане (8-я посвящена ему), равно как и 10-я в первом издании; до нас последняя дошла во второй редакции, сделанной уже по низвержении этого императора. Книги 11 и 12 изданы при Нерве и Траяне; последняя из них прислана в Рим из Испании. Все 12 книг расположены в хронологическом порядке (от 86 года до первых годов 2 столетия).

 Всего Марциал написал 1561 эпиграмму.

Содержание эпиграмм 12 книг чрезвычайно разнообразно, касаясь всевозможных обстоятельств, явлений и случайностей обыденной жизни и представляя собой яркую картину нравов и быта второй половины первого века Римской империи. Два аспекта в творчестве Марциала заметны более прочего: изображение половой распущенности, которое доходит до бесстыдства, превосходя вольности всех остальных римских литераторов, — и лесть и пресмыкательство перед богатыми и сильными горожанами. При том, что такие стихотворения принадлежат первостепенному поэту эпохи, которого с охотой и увлечением читают современники обоих полов, в творчестве Марциала приходится наблюдать доказательства низкой нравственности литературы и общества эпохи Домициана. От «грязи» свободна только одна книга эпиграмм, восьмая, которую поэт посвятил Домициану и, по собственному замечанию, нарочно избавил от непристойностей, обычных в других книгах. Зато именно эта книга насыщенна наиболее очевидными образцами марциаловой лести.

В оправдание непристойностей, в предисловии к 1-й книге Марциал ссылается как на предшествующих поэтов (в том числе на Катулла, которого можно назвать родоначальником римской эротической эпиграммы), так и на то, что он сам «пишет таким языком для людей, имеющих вкус к бесстыдству». В то же время он не скрывает, что его эпиграммы привлекательны для читателей главным образом именно в этом аспекте, что даже «строгие на вид женщины» любят «потихоньку его почитывать» .

Марциал — мастер малой и средней формы, легкой, живой, краткой импровизации. Язык Марциала четок и ясен; он далек от той искусственной риторики, в которой с самого начала, за небольшим исключением, вязла поэзия императорского Рима. Как свои «коронные» приемы Марциал наиболее эффектно и эффективно использует антитезу, параллелизм, повтор, в гармонии с собственно стилем. Виртуоз эпиграммы, Марциал в этом жанре, по-видимому, намного превосходил всех современных (и последующих) ему эпиграмматистов.

Циннам, ты называться хочешь Цинной.

 Разве нет в этом, Цинна, варваризма?

 Ведь коль раньше  бы ты Вораном звался,

 Ты таким же манером  стал бы Вором.

(VI, 15) Ползал пока муравей  в тени Фаэтонова древа,

Капнул янтарь и обвил  тонкое тельце его.

 Так, при жизни  своей презираемый всеми недавно,

Собственной смерти ценой  стал драгоценностью он.

Эпиграмма (др.-греч. «надпись») - небольшое сатирическое стихотворение, высмеивающее какое-либо лицо или общественное явление. Эпиграмма — первоначально надпись, сделанная на могильной плите, статуе, посвятительной дощечке или предмете, принесенном в дар богу. Первые стихотворные эпиграммы на греческом языке относятся к VII веку до н. э. Позднее эпиграмма потеряла свою первоначальную функцию надписей и стала формой книжной поэзии, сохранив при этом свое основное свойство — краткость.

Первые известные нам собрания греческих эпиграмм относятся к I веку до н. э. В своем творчестве Марциал использовал эти антологии, имевшие широкое хождение в Риме. Но гораздо чаще он обращается к  латинским образцам эпиграмматической  поэзии. В предисловии к первой книге он пишет: «Игривую правдивость  слов, то есть язык эпиграмм, я бы стал оправдывать, если бы первый подал пример ее, но так пишет и Катулл, и  Марс, и Педон, и Гетулик, и каждый, кого читают и перечитывают». И все  же главным источником его вдохновения  служит сама жизнь, современная ему  римская действительность и окружающие его люди. В эпиграммах бурлит жизнь  столичного города, изображенная поэтом во всех ее красках.

Литературные достоинства

 В литературном отношении  эпиграммы Марциал являются произведениями  крупного поэтического дарования.  Он дал римской эпиграмме, как  особому виду лирической поэзии, широкую разработку, какой она  до тех пор не имела. Эпиграмма,  как особый вид литературных  произведений, появилась в Риме  ещё в Цицероновскую эпоху,  но все поэты, которые пробовали  писать в этом роде, были эпиграмматистами  только отчасти, эпиграмма не  была главным видом их литературной  деятельности. Кальв и Катулл, главные представители эпиграммы прежнего времени, сообщили ей особу едкость, пользуясь ею особенно как орудием борьбы против политических и литературных врагов.

 У Марциала эпиграмма принимает  всевозможные оттенки, начиная  с простой стихотворной надписи  на предметах или подписи к  предметам (чем была эпиграмма  в своём первоначальном виде как у греков, так и у римлян), до виртуозной по остроумию, меткости, пикантности или просто игривости оборота стихотворной шутки на самые обыкновенные, как и на самые прихотливые сюжеты обыденной жизни. Поэтому Марциалу также принадлежит первенство в эпиграмме, как Виргилию — в эпической поэзии, а Горацию — в чисто лирической (мелической). Само собой разумеется, что это сравнение нимало не говорит о равенстве Марциала с двумя первенствующими представителями римской поэзии; но в том роде литературы, который составлял специальность Марциала, ему, несомненно, должно быть отведено первое место.