Традиционные основы народной педагогики

 1. Влияние на воспитание  детей уклада семейной жизни  и общественного быта  

 Выявить характер семейного  воспитания можно, лишь зная те  социальные и бытовые условия, в которых проходила жизнь  ребенка, проследив особенности  взаимоотношений окружающих его  людей. Поэтому анализ семейного  воспитания предварим рассмотрением  этих вопросов. 
   Крестьянский быт 
   Бытовые условия проживания людей наложили свой отпечаток на систему культурных ценностей, в том числе и на воспитание подрастающего поколения. 
   Под бытом принято понимать уклад повседневной жизни и систему внутрисемейных отношений, причем у различных социальных групп в городе и деревне сложились различные формы быта. 
   Бытовые условия. Рассмотрим прежде всего те особенности, которые определили крестьянский быт. 
    Изба с низкими потолками и таким же дверями — это основной тип жилища. Маленькие окна, закрывавшиеся рамкой с натяжным бычьим пузырем (оконное стекло начало распространяться лишь с XIX в.) пропускало мало света; печь не имела дымохода. 
   В избе готовили пищу, спали, пряли, ткали, занимались домашними работами, здесь же почти всю зиму держали коз, телят и поросят. 
   Большое место в помещении занимала глинобитная печь, служившая для отопления, приготовления пищи и для сна. По диагонали от нее находился красный (святой) угол, где стоял стол и висели иконы. Вдоль стены укреплялись лавки, а за боковой стеной над лавкой — полати, где также спали и хранили вещи. В избе, размером в 16—20 м2 проходила жизнь семьи, которая могла состоять из 7—8, а часто и 15—20 человек. 
   Скученность, тесноту, антисанитарные условия в избе, куда почти не проникали свет и свежий воздух, можно было обнаружить во многих крестьянских жилищах даже в начале XX в. В этих условиях почти всю зиму находились дети; неудивительно поэтому, что велика была детская смертность. 
   Значительно лучше жили крестьяне на севере России и в Сибири, где жилища были просторными и дворы включали разные постройки. 
   В помещичьих и боярских усадьбах, как правило, большой дом имел парадные комнаты, личные хоромы хозяина, покои его жены и т.п., но в то же время немало имелось помещичьих усадеб, в которых дворянское жилище мало чем отличалось от типичного крестьянского. 
   В таких условиях проходила жизнь крестьянской семьи, где росли и воспитывались дети. 
   Состав семьи и взаимоотношения ее членов 
   Нравственное и материальное благополучие человека определялось семьей, обеспечивавшей важнейшую функцию — воспитания детей и сохранения преемственности поколений. Передача жизненного опыта молодым, сохранение традиционного уклада жизни, культуры, освоение ребенком нравственных устоев осуществлялись прежде всего в семье. 
   Основными типами русской семьи в различные исторические периоды были: простые, малые (родители — дети); сложные, неразделенные состояли из 2—4 поколений. Уже в Древней Руси и далее в XV— XVII вв. существовала малая семья. В среднерусской и южнорусской полосе, в Сибири даже в XVIII—XIX вв. часто встречались неразделенные семьи. 
   Мужчины в доме. Классическая семья состояла обычно из деда, сыновей, внуков, правнуков, во главе которой стоял большое; эта роль передавалась от отца к сыну. Старший по возрасту мужчина управлял всей жизнью и хозяйством семьи. В отсутствие отца его обязанности исполнял старший сын, потому-то он и обладал большими правами в сравнении с остальными детьми. Лишь в конце XIX в. семьи стали часто выделяться из большого коллектива, совместное проживание семей братьев было уже редким явлением. 
   Хозяин, большак нес основную тяжесть сельскохозяйственных работ, строительства — «всякий дом хозяином держится». Большак собирал на семейный совет всю семью; в присутствии детей решались важные хозяйственные дела, такие как выбор культуры для сева, покупка, продажа вещей, а также женитьба сыновей и пр. Наибольший вес в решении семейных вопросов имели старшие, а дети получали наглядный урок совместного и ладного обсуждения дел и почтения к старшим. 
   Вообще вся культура поведения строилась на принципе почтительного отношения к мужчинам и старшим. Даже изба имела свою половину для мужчин и отдельно — для женщин с детьми. В переднем углу под образами за столом всегда садились старшие мужчины семьи и почетные гости — мужчины. 
   Женщины в семье. Распределением домашних работ среди женской части семьи — дочерей, снох, вдов, солдаток, живших в доме, — руководила болыиуха (старшуха) — жена большака, т.е. мать и свекровь. Она не только определяла, кто чем займется, давала конкретные указания по делам, контролировала и осуществляла выполнение («выговаривала» в случае нерадивости), но и сама выполняла много работы по хозяйству. 
   На старших в семье лежали и определенные обязанности религиозного характера: так, большак читал молитвы перед общей едой, большуха — перед тем, как начинали выполнять общие женские работы. 
   Женщины в крестьянской семье были на разном положении и имели неодинаковые права, например хозяйка и многодетные невестки имели большие права при обсуждении общих дел, вели себя свободно. Но они должны были быть сдержанными и относиться почтительно по отношению к мужчинам семьи. В приниженном положении оказывались молодые невестки. Им нужно было повиноваться не только своим мужьям, но и всем старшим родственникам, на них возлагались все домашние работы. Но в то же время старшие в семье старались вводить вчерашнюю девушку в новую роль жены и невестки постепенно. «Молодуха» до рождения первенца могла ходить на хороводы, гулянья, но этих поблажек она лишалась, как только появлялся ребенок. С этого времени она надолго попадала полностью в подчиненное положение. 
   Порою возникали конфликты между родителями и «молодыми», которые могли заканчиваться семейным разделом — молодые самовольно или с согласия родителей строили отдельный дом и образовывали отдельную семью. 
   На особом положении до замужества в крестьянской семье находились девушки. Они были более свободными в выборе одежды, причесок. Так, девушка могла ходить простоволосой, с одной косой, украшать голову лентой. (В то время как замужняя женщина обязана была покрывать голову Платком или носить чепец, кокошник, появление ее простоволосой считалось безнравственным.) Девушек освобождали от многих домашних работ, если в семье были невестки, но они обязательно трудились в поле. Им разрешалось много времени проводить в других деревнях. Все это делалось с целью найти будущего жениха, 
   Если в семье было две непросватанные девушки, то младшая сестра не должна была проявлять особую активность в гуляньях и хороводах, а если в дом приходили молодые люди, ее вообще выпроваживали из избы. Младшая должна была ждать своей очереди, пока старшая не выйдет замуж, в случае же если младшую просватали раньше, это считалось позором для семьи. 
   Почтением, особым уважением была окружена в крестьянской трудовой семье мать, что закреплено обычаем повседневного поведения. Такое отношение было важным элементом нравственного воспитания и оно закладывалось с самого раннего детства. «Муж голова, жена душа» (семьи) — так в народе определили роли супругов в семейной жизни. Ответственность, заботливость мужа по отношению к жене выразились и в пословице: «Хоть крест с шеи продай, а жену корми». Во многих семьях отец, поддерживая авторитет матери, обращался к ней по имени-отчеству, называя «хозяюшкой», «матушкой», «премноголюбезной и предра- жайшей», «чести и фамилии хранительницей». Были, конечно, примеры и другого рода, однако давний обычай закрепил уважительные отношения супругов. Мать показывала детям личный пример любви к ним, повседневной заботы, нежности и ласки. В свою очередь, в старости она могла рассчитывать на уважение и уход со стороны детей. Если же взрослые забывали о своем долге перед матерью, на ее защиту становилось общество, требовавшее наказания для них. 
   Строгостью отличалось отношение главы семьи к домочадцам, к жене и детям, такой стиль предписывала и церковь. Даже взрослые сыновья не смели ослушаться родителей, даже слабохарактерного отца дети уважали и слушались. 
   Особыми были отношения зятя и тещи, отличавшиеся уважительностью, вниманием. Зять постоянно навещал с подарками родителей жены, помогал им в хозяйственных делах. Это в городском фольклоре отражено насмешливое отношение к данной родственной паре, в крестьянской же среде — свой ритуал. 
   Независимо от численности членов семьи существовало половозрастное распределение обязанностей. Мужчины выполняли все тяжелые работы: заготовка дров и кормов для скота, уход за рабочим скотом, строительство, пахота, сев. 
   Уход за землей, выращивание- урожая — дело трудоемкое, требовало больших знаний, сноровки, интуиции. Приходилось 2—3 раза пахать землю сохой; потом шло боронование. Весной нужно было угадать срок ярового сева. К севу, что и неудивительно, относились очень серьезно и готовились к нему особо — накануне мылись в бане, чтобы хлеб уродился чистым; на пашню выходили в чистой белой рубахе. 
   В зимнее время мужчины возили из лесу бревна, чинили сани, телеги, бороны, плели корзины, охотились. 
   Женской работой считались уход за скотиной и птицей, высаживание овощей и уход за ними; полевые работы, заготовки летом трав, веников; женщины топили печи, доили коров, а также жали хлеб, вязали снопы, дергали лен и коноплю. А главным делом было ведение домашнего хозяйства и воспитание детей. 
   Во время жатвы и сенокоса все объединялись: женщины, мужчины, дети: жали, вязали снопы, косили траву, ворошили ее граблями и т.п. 
   В семье дети не только осваивали свои будущие трудовые обязанности, овладевая практическими умениями, но и осознавали свои функции в будущей взрослой жизни. Девочка перенимала у матери стиль ее поведения в семье, училась строить свои взаимоотношения с другими членами семьи, признавая безусловный авторитет мужчины — главы семьи. Врожденный инстинкт материнства развивался благодаря постоянной практике участия в воспитании детей: няньчаньи, приглядывании за младшими. Уже с раннего детства девочка начинала заботиться о своей будущей семейной жизни, готовя себе приданое — пряла, ткала, вышивала. Общество ценило в девушках смирение, доброту, хозяйственность, трудолюбие, здоровье; этому идеалу она старалась соответствовать. 
   Мальчик также начинал осознавать свою будущую ответственность за семью, включаясь в различного рода трудовую деятельность и также постепенно входя в сложившуюся систему взаимоотношений. Достоинствами юноши были ловкость, сила, трезвенность, трудолюбие — те ориентиры, к которым он стремился. 
   С детства дети знали, что их семейное будущее определяется родителями, роль которых в их браке была велика. Родительский выбор считался в этом неоспоримым и молодые подчинялись ему. Известны были и те условия, которые учитывались при выборе жениха или невесты родителями: материальное положение семьи, отношения будущих жениха или невесты к труду, количество приданого у невесты, которое полагалось иметь обязательно. С малолетства девочке в семье готовили утварь, одежду для приданого и, как известно, сама будущая невеста принимала в этом активное участие. 
   Родительская семья, таким образом, служила для детей прообразом их будущего жизненного устройства.  Отношении с детьми: В отношениях с детьми родители прибегали не только к ласке, но и к наказаниям за проступки. Причем пока ребенок был мал, его чаще всего не наказывали, а пугали. «Смотри, встретишь лесо- вого, видел я его раз, ростом он с березу, а глазища мутные, борода белая, не дай бог его встретить», — так говорили загулявшемуся до позднего вечера ребенку. Или: «Сел за стол с грязными руками, тут же к тебе пристроился бес. Он-то и смотрит, как бы схватить кусочек» и т.п. 
   Становился ребенок старше — использовалось наказание. Это могли быть упреки матери, когда приходил в разорванной рубахе; строгое отчитывание за грязь в доме, порчу вещей; порка за неосторожное обращение с огнем. Плачущего, раскаивающегося ребенка старались простить. Доброжелательное, ласковое отношение к детям создавало у них ощущение защищенности. 
     Строго придерживались в семье и правила не наказывать детей трудом, так как труд должен быть сопряжен с радостью, тогда и не будет в тягость. 
   Таким образом, семья с ее бытом, традиционными взаимоотношениями была для ребенка прообразом своей будущей семьи, она определяла хозяйственные и нравственные устои, на которых держалась крестьянская жизнь. 
   Общественный быт., его влияние на воспитание детей 
   Община, мир, сход. В становлении ребенка как личности важна была роль окружающей его социальной среды, а именно: регулирование поведения человека на основе определенных нравственных норм обществом — ближайшими соседями, всем селением в целом.     Наблюдая за поведением взрослых, ребенок с детства также был почтителен со старшими и потому в деревнях старики и больные чаще всего оказывались окруженными заботой и спокойно доживали свой век. 
   Община считала себя обязанной проявлять заботу об одиноких стариках и детях-сиротах, определяя родственников, которым отдавала их на попечение. Могло быть и так, что каждая семья брала их к себе по очереди на определенный общиной срок, если не оказывалось родственников. Могли отдать сирот в состоятельные семьи и наблюдать за тем, как относятся к ним приемные родители. Так дети получали уроки милосердия, видели на практике, как можно проявить его, и сами совершали милосердные поступки. 
     Каждый ребенок находился под приглядом любого взрослого, оказавшегося рядом, ему приходили на помощь, ободряли, оберегали. Но при нарушении общепринятых норм поведения строго спрашивали с ребенка, могли сделать ему замечание, отчитать, разъяснить, как нужно вести себя. Любой старший, остановив расшалившегося подростка, спрашивал его: «Ты чей будешь?» И так как в деревне все взрослые были известны друг другу, этот строгий вопрос останавливал мальчишку, он понимал, что своим поведением вредит репутации своей семьи. «Детей наказывай стыдом, а не грозою и бичом» — поучает пословица. 
   С самого детства ребенок находился в атмосфере всеобщего порицания безнравственных поступков и приучался к соблюдению норм поведения. Так, в соответствии с христианской заповедью «не укради» греховным считалось посягательство на чужую собственность. Чтобы ребенок запомнил это правило, принято было маленьких детей сечь на меже, чтобы знали, где свое, где чужое. 
   Обычно двери в селах не запирались на замки и запоры, так как редкими были случаи воровства, если же оно случалось, вся деревня занималась поисками вора. Если его ловили, устраивали самосуд, иногда избивая провинившегося до полусмерти. А не обнаружив вора, считали, что он все равно будет наказан Богом. С малолетства ребенок усваивал эти нравственные уроки. «Воровское стяжание не пойдет впрок». «Как вору ни воровать, а петли не миновать». Но тут же и горькая примета: «Алтынного вора вешают, а полтинного чествуют». 
   Обществом порицалась леность, которую легко было увидеть у юноши и девушки на общественных работах, когда всем миром помогали возвести дом, сложить печь, дожать полосу во время жатвы; или на работе в своем хозяйстве и даже на посиделках: здесь и можно было подметить сноровку, умение работать быстро и хорошо или, наоборот, прослыть неумехой, ленивой. Язвительные шутки слышались в адрес последних, они не только получали обидные прозвища, но зарабатывали неважную репутацию, что сказыввалось и на замужестве и женитьбе. Ведь трудолюбие было одним из главных требований к будущим женихам или невестам. 
   С малолетства девочка знала, что ее будущее зависит и от нее с;шой: если она расторопна, умеет работать, то будет в семье уважаема. «Веретеном оденусь, сохой укроюсь» — так выражалось и отношение к результатам своего труда. Рукоделие девушки было видно всем: это вязаные носки и рукавицы, шерсть для которых она пряла сама, наряды, сшитые и расшитые ею. Если у девушки к 15 годам было мало наткано полотна, в глазах общества она могла прослыть ленивой, «неряхой», что считалось позорным. 
   Неопрятность, нечистоплотность девицы вызывали такое же порицание и осуждение, ведь они свидетельствовали о лени. Поэтому еще маленькую девочку запугивали: «Если плохо подметать пол, муж будет рябой», «Если сметать со стола рукой, муж будет лысым» и т.п. 
   Отрок, юноша — будущий глава семьи, и его пригодность для этой роли также оценивалась обществом по готовности к труду, способности содержать благодаря ему жену, детей и престарелых родителй. К 18 годам парень считался полноценным крестьянином, если мог пахать и сеять — это самое сложное и ответственное дело, — мог заготовить сено для скота, построить дом, умел столярничать и многое другое. Он уже понимал, что «Кто пахать не ленится, у того и хлеб родится». К этому времени у юношей появлялась тяга к степенности, они старались усвоить манеру разговора мужиков. 
   Но если парень ленив, то и на этот случай есть примета: «Если холостой много спит, наспит кривоглазую жену». И правда, кто из родителей захочет отдать дочь за ленивого? 
   О достоинствах и недостатках молодых людей было известно всему селу, поэтому людская молва и ее мнение оказывали на юношество большое воздействие. 
   Не только уроки доброты преподносила общественная жизнь ребенку, он наблюдал и случаи жестокости: таким бывало обращение некоторых мужей со своими женами, родителей с детьми, немало было примеров общественного неравенства и жестокого, бездушного отношения богатых к бедным, которым приходилось унижаться, заискивать перед богатыми. 
     Обобщая все вышеизложенное, можно заключить, что под влиянием семейного и общественного быта закладывались основы человеческой личности, развивались ее нравственные установки, складывалась система межличностных отношений, вырабатывался взгляд на все окружающее. Здесь ребенок готовился к своей будущей взрослой роли, впитывая жизненные впечатления, приобретая свою неповторимую индивидуальность.

 2. Развитие личности ребенка  в трудовой деятельности  

 Виды крестьянского  труда 
   Прежде чем приступить к знакомству с детским трудом, вспомним вкратце о крестьянском труде в целом. 
   Основу всей крестьянской жизни, как известно, издревле составляло земледелие, которое во многом определяло уклад общественной и семейной жизни, взгляды на окружающее, взаимоотношения людей и воспитание детей. Земледелие развивалось в различных и сложных природно-климатических зонах, требовало огромного труда, наблюдений и накопило богатые традиции. 
   Главной и надежной сельскохозяйственной культурой была рожь, которая почти всегда давала урожай; выращивались также ячмень, пшеница, просо, горох, лен, конопля и др. Главным орудием обработки почвы являлась соха (XIII—XX вв.), которая со временем совершенствовалась, в отдельных регионах пользовались плугом с металлическим лемехом. Главное рабочее животное — лошадь. На подворье содержались коровы, козы, овцы, куры, гуси. Сельскохозяйственные орудия — коса, серп, борона. Все это были атрибуты аграрной культуры, сохранявшейся на протяжении многих веков. 
   Успех земледелия во многом зависел от природы, в частности, погода для земледельца значила очень много, поэтому за ней тщательно наблюдали, а результаты наблюдений позволяли определиться с сельскохозяйственными работами. Так, если на Сретенье (15 февраля) было холодно — жди поздней весны, значит, готовься в определенные сроки сеять хлеб и т.п.; если курочка в день Евдокии (14 марта) воды напьется из лужи, то овечка на Егория (6 мая) травы наестся, т.е. будет хорошая весна. О многом говорили и другие природные особенности: период цветения черемухи, распускание листьев у дуба; много снега зимой — много хлеба, если снег таял «дружно» — сеяли яровые рано. Метель, вьюга на день Евдокии предвещали — скот придется держать в хлеву весною дольше, что было трудно для небогатого кормами крестьянского хозяйства. Так, наблюдая за приметами в определенные дни, крестьяне составляли долгосрочный прогноз, что позволяло им соответствующим образом подготовиться к предстоящим сезонным земледельческим работам.Специфика природно-климатических условий России отразилась и в названиях русского народного календаря, возникшего в древности. 
   Земледелие в крестьянских хозяйствах было тесно связано со скотоводством, которое требовало также неустанного внимания и много труда как летом, так и зимой. 
   Отметим характерную особенность крестьянского труда: несмотря на повторяемость из сезона в сезон, из года в год одних и тех же работ, в нем отсутствовала рутина. Может показаться, что однообразие дел не требует ничего, кроме механических навыков, но нет: погодные условия, состояние семян для посева, состояние здоровья скотины, норов каждого животного и многое другое требовали живости ума, сообразительности, наблюдательности и каждодневного приспособления крестьянина к этим особенностям. Даже маленькие дети приучались выполнять работу по- разному, с учетом неодинаковых обстоятельств; так, девочка-нянька, стараясь успокоить ребенка, прибегала к разным мерам: с одним говорила строго, другого ласкала, кого-то развлекала. Также и в обращении с животными требовался разный подход: мальчик-подпасок мог одну корову осадить грозным криком, а другую приласкать, т.е. труд постоянно требовал проявления творческого начала. 
   Труд детей 
   С самого раннего детства ребенок погружался в трудовую атмосферу семьи, становился участником разнообразных дел, втягивался постепенно в систему трудовых обязанностей и отношений. 
   Как только ребенок подрастал, начинал твердо стоять на ногах и понимать речь окружающих, он легко и естественно включался в работу. Его не принуждали родители, не заставляли трудиться, а заинтересовывали делом, позволяли делать что-то самому, помогать старшим, ведь известно, что ребенок по природе своей активное существо. Детская жажда подражания, активность, пример окружающих были самыми действенными побудителями к труду. Уже в четыре-пятъ лет девочка помогала сестре сматывать нитки, кормить кур, мальчик подавал лыко отцу, плетущему лапти и т.п. Мальчик начинал гонять скотину на водопой, учился ездить верхом. Шести-семилетнсму ребенку доверяли загнать скотину во двор, принести дров в избу. Мальчики были возле плотничающего отца, девочки — возле матери за прялкой и выполняли их посильные, несложные поручения. Девочки очень рано начинали нянчить младших братьев и сестер и приобщались к работе по дому — ухаживали за птицей, мыли посуду и полы, носили воду. 
   Крестьянский мальчик в семь- восемь лет уже помогал отцу на пашне, управляясь с лошадью. Зимой он помогал отцу в заготовке дров, учился владеть пилой и топором. С отцом ходил на охоту, учился ставить силки, стрелять из лука, мог рыбачить. 
   В девять-десять лет подросток сам мог управляться с лошадью, умел запрягать ее. 
   Но не сразу дети принимались за настоящее дело, народный опыт воспитания подсказывал взрослым, что делать это надо постепенно, включая их в игру. Маленькая лопата и грабли были в руках у ребенка, когда он работал вместе со взрослыми; отец часто оставлял для сына маленький клочок земли, где мальчик учился пахать. Девочка училась стряпать вместе с матерью, делая из теста свои лепешки и хлебцы. В маленьком ведерке она начинала носить воду. Для девочки делали маленькую прялку и она сидела за нею рядом со старшими сестрами. Она училась шить наряды для куклы, которую могли изготавливать дети постарше. Так, постепенно овладевая трудовыми навыками, дети с возрастом втягивались в работу, умело обращаясь с орудиями труда, инвентарем, скотиной. 
   От игры постепенно переходили к настоящей работе. 
   В десять — тринадцать лет подросток мог уже пахать, а к четырнадцати годом — косить, жать серпом, работать топором и цепом, т.е. становился настоящим работником. В зимнее время он мог плести лапти и лукошки. Парень в четырнадцать — шестнадцать лет обучался таким трудным видам работы, как косьба, занимался пахотой, молотьбой, заготовкой дров в лесу, знал многие тон кости крестьянского дела. В восемнадцать лет он мог провести сев (это самая сложная работа), и с этого времени он считался полноценным хозяином. 
   Помогали подростки семье и своим заработком, нанимаясь на лето в подпаски или выезжая пасти лошадей в «ночное» вместе с группой сверстников. Семейство получало нужный приработок, а для самого подростка это была своего рода школа, где он выучивался соблюдению взятых на себя обязательств и дисциплинированному выполнению дела. 
   Девочка кроме домашней работы, к которой приобщалась очень рано, начинала с девяти-десяти лет работать серпом в поле, с этого же времени она по-настоящему занималась вязанием снопов, полола грядки, теребила лен и коноплю. В десять — двенадцать лет она уже доила корову, могла замесить тесто, стряпала, стирала, присматривала за детьми, носила воду, шила, вязала и делала много другого по хозяйству. 
   В четырнадцать лет девочка жала хлеб, косила траву, начинала работать наравне со взрослыми. И не забудем — к этому времени она уже должна была заготовить себе приданое. 
   Соревнование, соперничество особенно характерно для отрочества. «Подростка приходилось осаживать, ведь ему хочется научиться пахать раньше ровесника, чтобы все девки, большие и маленькие, увидели это. Хочется нарубить дров больше, чем у соседа, чтобы никто не назвал его маленьким или ленивым, хочется наловить рыбы для материнских пирогов, насобирать ягод, чтобы угостить младших». 
   В возрасте четырнадцати — шестнадцати лет юноши и девушки, пройдя большую трудовую выучку, становились самостоятельными, уверенно принимались за работу, держались более степенно. 
   Менялись с возрастом и требования взрослых к поведению молодых людей, при этом парень был более свободен от родительской опеки, он мог без спроса уходить вечерами, бывать на гулянках. Другое дело девушки, с них родители старались не спускать глаз, им нельзя было без разрешения взрослых посещать гулянья, вести себя в доме при гостях положено было скромно, есть мало, больше молчать, потупив взор, и не смеяться громко. 
   Включаясь вначале добровольно, а позже и по необходимости в различные дела, ребенок, подросток воспринимал свою работу как естественное и необходимое занятие, от которого нельзя будет уйти в течение всей жизни: ведь все окружающие трудятся, не нужно было и говорить, что без труда немыслимо само существование. Осознание роли труда как жизненной необходимости формировало и соответствующее отношение к нему. Крестьянская работа трудна, связана со многими неудобствами: раннее вставание, работа под дождем или снегом, в грязь и хлябь — требует большого физического напряжения. Все эти трудности воспринимались и Маленьким ребенком, и юношей как неотвратимые, и они принимали их безропотно, хотя, наверное, и мечтали о более легкой жизни. Возможно, сказочные Иванушка и Емеля и были воплощением этой мечты? 
   Терпение, умение переносить жизненные тяготы, радоваться трудовым успехам, испытывать трепетные чувства при виде поднимающихся зеленей в полях — это также следствие трудовой деятельности. Труд с малолетства воспитывал ум и душу человека. 
   Трудовая деятельность укрепляла и закаливала растущий организм, вырабатывала физическую силу и выносливость, что в свою очередь проявлялось в труде. 
   Выработке серьезного, уважительного отношения детей к труду способствовали обряды, связанные с основными крестьянскими работами. Остановимся на двух таких обрядах. 
       Участие детей в общественных работах 
   Помочи. Были такие деревенские работы, которые сплачивали, учили взаимовыручке и поддержке, вызывали к жизни такие человеческие качества, как милосердие, великодушие, отзывчивость, совестливость. 
   К работам такого рода относится оказание помощи соседям, односельчанам, оказавшимся в трудном положении: погорельцам, сиротам, вдовам, одиноким старикам, семьям рекрутов, помощь во время похорон и т.п. Пострадавший, например, от пожара крестьянин обращался к миру с просьбой помочь построить избу, и общество обязательно откликалось на просьбу: сообща заготавливали бревна в лесу, вывозили их и ставили дом. Больному хозяину, не сумевшему вовремя заготовить семена, могли собрать их для посева по лукошку со двора и обработать землю, посеять семена. 
   Такая форма взаимопомощи называлась помочью. Обычно помочи бывали в полевых работах, при вспашке земли, жатве для тех, у кого нет лошади или не хватает рабочих рук. Хозяин, как правило, обращался за помощью либо к общине, либо к своим близким знакомым, соседям и родственникам. Редко кто отказывался от участия в помочах, ведь Каждый крестьянин понимал, что и сам может оказаться в бедственном положении. 
   На помочи крестьяне собирались не только при обращении хозяев, но . и сами проявляли инициативу, если видели бедственное положение хозяев. Участие в помочах считалось нравственной обязанностью каждого, обыкновенным явлением, а если кто отказывался прийти на помощь, то никто его не наказывал, но общество осуждало, а поступать против общественного мнения решались редко. 
   Привлекали помочи молодых и потому, что уже во время работы звучали песни, шутки, затевались шалости. А по окончании работы могли целую ночь петь, кататься на лошади хозяина и т.п. Существовала своя этика для хозяина: он не указывал, кому и как работать, не делал замечаний, а был любезен и приветлив, но нерадивых в следующий раз не приглашали. 
   Вот некоторые виды помочей: 
   Вздьшки — возведение сруба, подготовленного хозяином, на фундамент, когда разбирали готовый сруб, ставили на подготовленное место, конопатили. 
   Печебитье — складывание глинобитной печи, чем занимались обычно холостые парни и девицы. Это молодежные помочи, на которых труд сочетался с вечеринкой. Нужно было привезти глину, затем мять и утрамбовывать ее досками, утаптывать ногами. Как правило, эта помочь собиралась при строительстве новой избы. 
   Супрядки — это прядение из шерсти, льна, конопли женщинами и девушками. Обычно их устраивали в семьях, где было мало женщин или слишком много детей. Вначале из сырья готовили пряжу; сырье для этого заранее рассылалось к женщинам — знакомым и родственницам, они пряли нитки, иногда каждая работала отдельно в своей избе, а часто и на общих посиделках. Потом назначался вечер супрядок, на который пряхи являлись с готовой пряжей и нитками в лучших своих нарядах, а хозяйка устраивала угощение с песнями и плясками. 
   Устраивались супрядки и как поочередные помочи, по очереди у многих девушек, когда собирались то в одной, то в другой избе. 
   Толока льна — это преимущественно девичьи и женские помочи, хотя могли участвовать в них и молодые парни. Они собирались поочередно в разных избах, начиная с крайнего двора деревни, и были необходимы потому, что нужно было быстро обработать собранный лен. Девушки и бабы-молодухи приходили со своими мялками на ночь, работали до рассвета при свете фонаря или сальной свечи, Каждая работница должна была обработать за время работы 100 снопов. Всю ночь работали с песнями, а днем хозяин угощал их обедом. 
   Было еще немало поводов для помочей: при распашке, завершении жатвы, сеновницы — помощь в заготовке сена, дровяницы — при рубке леса, капустки — при засолке капусты и др. 
   Необходимость взаимопомощи ребенок осознавал очень рано, наблюдая за жизнью своей семьи, слушая разговоры взрослых о предстоящих помочах и постепенно включаясь в них. Для него, так же как и для взрослых крестьян, помочи являлись данностью, необходимостью, поэтому обязательность участия в них не вызывала сомнений. Так с самого раннего детства пробуждались в душе человека доброта к людям, готовность к взаимовыручке и стремление облегчить жизнь своим соседям, родственникам и просто нуждающимся в помощи. 
   Во время общих работ проявлялись сообразительность, ловкость, виртуозность в отдельных делах. Мнение о девушке складывалось и по внешнему виду, многое в своей одежде она изготавливала сама, и по этому было видно какая это работница. 
   Совместная работа вызывала у ее участников большой эмоциональный подъем, молодые здесь не только трудились, но и сплачивались, сближались, лучше узнавали друг друга, а песни и шутки вызывали редостное настроение. Все это окрашивало тяжелую работу в мажорные тона, и поэтому участие в помочах не воспринималось как тяжелая обязанность. Для помочей было как раз характерно переплетение трудовых и праздничных элементов. 
   Трудовые праздники, В середине августа оканчивался период уборки хлебов. Жатва — это время очень напряженной работы, когда важно было собрать урожай в короткие сроки с минимумом потерь, когда невозможно было оттянуть сроки работы — их диктовала природа. Именно в это время в поле была вся семья: жали, вязали снопы, ставили копны и т.п., работа шла от зари до зари. 
   В завершающие дни работы проводилась помочь — «дожинки», которые органично срастались с праздником по поводу окончания всей жатвы. Помочь могли устроить на полосе у хворой бабы или у сирот, старшей из которых всего 13—14 лет, т.е. у тех, кто не мог сам управиться с уборкой. Была и помочь, на которую приглашали специально родственниц и близких людей, а бывало и парней. 
   Радость по успешному завершению напряженной работы была так велика, что требовала специального праздника. 
   По окончании работ жнеи катались по ниве, чтобы спина у них не болела к будущему жнитву, со словами «нивка, нивка отдай мою силку». И обязательно был обряд завивания «бороды», сохранившийся еще с древних языческих времен и направленный на то, чтобы вернуть земле силу для урожая в следующем году.   Итак, помочи, играя важную роль в хозяйственной жизни деревни, много значили и в деле закрепления определенных этических норм, в сохранении обычаев и составлении общественного мнения. Через помочи передавались из поколения в поколение хозяйственные умения и навыки, молодежь воспринимала знания, приобретенные старшими в их практике. Здесь создавалась репутация жениха и невесты, выявлялись их достоинства и недостатки, а в процессе общения во время помочей закреплялись дружеские привязанности. 
   Оценивая в целом значение детского труда в становлении личности, отметим его огромную роль в развитии физических и духовных сил и в подготовке к активной трудовой деятельности. Основная особенность труда крестьянских детей видится в привязанности его ко всем видам работ взрослого крестьянина. Именно так, входя в трудовые отношения и обязанности, дети постепенно, шаг за шагом включались в основные сферы жизнедеятельности, проживали еще в детстве основные ее этапы. Они не готовились к будущему труду, а жили им, занимались значимыми для семьи и общества делами, одновременно овладевая практическими навыками и умениями, выдавая определенный продукт работы. Труд являлся не столько средством воспитания, сколько смыслом жизни человека с раннего возраста. Связанный с основными сферами жизни, детский труд обеспечивал многостороннее развитие личности и был залогом преуспевания человека в самостоятельной взрослой жизни.

3. Влияние традиционных праздников  на процесс социализации ребенка   

 Большое место в  жизни русского населения занимали  народные праздники. 
   Рассмотрим некоторые особенности народных праздников. Они являлись специфическим видом народной культуры, и многие из них уходили своими корнями еще в дохристианские, языческие времена; складываясь, развиваясь в течение веков, праздники сохраняли древние традиции и впитывали новые черты. Большинство праздников и обрядов носило земледельческий характер, это были календарные праздники. 
   Рассматривая особенности праздников, выделим две основные их черты: мировоззренческий аспект и коллективный характер проведения. 
   Уклад жизни земледельца определялся прежде всего сменой времен года, где главными ориентирами были летний и зимний солнцеворот, весеннее и осеннее равноденствия, а также естественные изменения в природе. Переход от одного этапа к другому отмечался календарными праздниками: святки, масленица, семиково-троицкие празднества, день Ивана Купалы. Между ними в каждом цикле имелся ряд не столь широко отмечаемых земледельческих праздников. 
   Крестьяне в большинстве своем даже в конце XIX в. плохо понимали причины явлений природы, смены времен года и представления о причинно-следственных связях у них были иными. Так, приход весны они объясняли прилетом птиц и, желая приблизить это время, обращались к жаворонкам, ласточкам с просьбой вернуться в родные края, выпекали фигурки птиц, подражали птичьему щебетанию. Земледелец считал, что на зиму земля засыпала, а в начале лета была беременна урожаем, страдала (отсюда, возможно, «страда»), рожая хлеб, лен (отсюда «урожай»). 
   Яйца, зерна символизировали новую жизнь, пробуждение природы, земли, поэтому обряд поедания яиц в поле перед началом сева или первым выгоном скота, катание яиц с горки призваны были повысить плодородие земли, обеспечить сохранение скота. 
   Крестьянин был уверен, что особой силой воздействия на природу обладает слово. Поэтому мы находим в обрядовых текстах много повелительных обращений: «Покров-батюшка, покрой землю снежком, а меня женишком!», «Жаворонки, летите, весну красну принесите!». Соединенное с музыкой и пением слово приобретало еще большую силу. Отсюда в обрядовых действиях так много песен, музыки, ритмических плясок. 
   С магией слова были связаны и обрядовые песни; описывая изобилие, довольство, они призывали их в реальную жизнь. В песнях — пожеланиях, величаниях воспевались неправдоподобное благополучие, идеальные семейные отношения. С такими пожеланиями обходили дворы колядовщики на святках, во время масленицы, первого выгона скота. «Выполняющие такой обход выступали не скромными просителями-ни- щими,а коллективом людей, совершающих магический обряд, который должен был вызвать желаемое в будущем»1, — считает А.Ф. Некрылова. Поэтому ватага колядовщиков не просила смиренно и покорно, а требовала угощения. 
   Земледельческие праздники давали крестьянину ощущение полного слияния с природой. 
   Виды праздников. Первыми возникли праздники, связанные с земледельческим календарем славян, — календарные, которые начинались в декабре и заканчивались осенью, с завершением уборки урожая. 
   Затем, с принятием Русью христианства, появились праздники церковные (православные). В праздничные дни верующие были обязаны посещать церковь для общей молитвы, а по выходе из нее — совершать богоугодные дела и поступки, 
   С принятием христианства появились и особые праздничные дни, посвященные святым, чудотворным иконам, событиям священной истории. Многие из них совпадали по датам с древнеславянскими календарными праздниками. Так, Пасха слилась с продолжительными празднествами, включающими жертвоприношения и магические обряды, призванными обеспечить обильный урожай и приплод скота; Рождество Христово — с древнеславянским праздником, посвященным зимнему солнцевороту; праздник Ильи Пророка — с культом древнего Перуна; Успение, приходящееся на период завершения жатвы, совпало с древними празднествами по этому поводу и т.п. И не спешили славяне расставаться со своими хороводами, песнями и плясками, ряженьем, играми вокруг костров, что не одобряла церковь. Хотя церковь не только обличала, но даже расправлялась физически с участниками «бесовских игрищ», она так и не смогла полностью вытеснить из жизни древние верования, обряды и обычаи. 
   Сравнивая праздники и обряды, выполнявшиеся во время их проведения, можно заметить, что многие компоненты их совпадают, повторяются некоторые действия, употребляются одни и те же поэтические формулы. Все это исходило из мировоззрения земледельца, все действия и помыслы которого были направлены на одно — вырастить и сохранить урожай, обеспечить сохранность скота. Поэтому и во время святок, в масленичные и некоторые другие дни колядовали, неоднократно повторялись на празднике ритуальные кушанья, в летних праздниках использовались хороводы, одни и те же обряды, украшения деревьев, гадания на венках, сжшание чучел и др. Заговоры, заклички, песни — также атрибуты многих праздников. 
   Типичной особенностью народных праздников был их коллективный характер, участие всех жителей села, деревни, включенность в них всех возрастных групп, в том числе детей и подростков. В празднике человек особенно четко ощущал свою неотделимость от других, здесь устанавливались, укреплялись контакты и проходило свободное общение. 
   Каждая губерния, деревня придерживалась своего набора и последовательности элементов празднования; различным был песенный репертуар, игры, шутки, но при этом сохранялись основные их черты. 
   Начнем знакомство с русскими народными праздниками с молодежных досуговых форм, так как они являлись не только самостоятельными видами свободного времяпровождения, но были и обязательными элементами многих празднеств. 
   Молодежные праздники 
   Рассмотрим на примерах наиболее массовых форм досуга, как вовлекали молодых, в жизнь общества и общественные отношения, освоение детьми и подростками норм поведения в легком, приятном, притягательном для них виде. 
   Особенности молодежного досуга состояли в том, что чаще всего гулянья молодежи не были бессмысленным времяпровождением, они тесно связывались с трудом, отражая его последовательность в связи с природными циклами. В процессе различных форм проведения досуга шла передача от поколения к поколению представлений об окружающем мире, передача опыта, навыков труда и повседневной жизни, проходило освоение нравственных норм младшими его участниками и развитие их эстетических вкусов. Как замечает В, Белов, труд и гулянье словно бы взаимно укрощались, одно не позволяло другому принимать уродливые формы. 
   Хоровод. Обязательной частью почти всех летних народных праздников являлись хороводы. Они зародились еще в дохристианский период Руси и имели магический смысл: с помощью специальных способов — песен, игр, наполненных особым содержанием, — воздействовать на природу. Целью же такого воздействия было стремление вырастить и сохранить урожай. Девичьи хороводы также должны были способствовать достижению этой цели, так как они были связаны со стремлением перелить, перераспределить жизненные силы природы и молодого организма. От девичьего тела получали новую дополнительную силу земля-кормилица и растущие на ней злаки: «Где девки прошли, там ржи густы, умолотисты». 
   Хоровод занимал особое место среди сборищ молодежи. Это не только движение молодых по кругу с песнями и плясками, а целый ритуал со своими правилами и запретами для его участников, а также представление для тех, кто пришел посмотреть на него. Он проводился в весеннелетний период (зимой редко), главными его участниками были молодые девушки, девочки начинали участвовать в хороводах с 10—12 лет, парни - примерно с 12—13 лет. Правда, младшие допускались в хоровод чаще как зрители, они должны были рано уходить домой и участвовать не во всех развлечениях. Приходили посмотреть на хоровод и крестьяне старшего поколения, и совсем маленькие дети. 
   Специальные девичьи хороводы выполняли роль смотрин девушек на выданье, Тогда девушки ходили днем на улицу показать себя и свои наряды, тут же прогуливались женихи с матерями, высматривая, к кому бы заслать сватов. Двигаясь по кругу, девушки пели песни на тему о выборе невесты. 
     При наличии общих признаков хороводы имели и свои отличия: порядок их вождения, различные песни и пляски, игры, правила. Формы проведения хороводов были многообразными, и в каждой местности вносились свои элементы: так, внутри большого круга возникал еще один; шли хороводом по деревне с песнями, часто плясали внутри круга, внутри круга пары разыгрывали сцены, заканчивающиеся поцелуем и т.п. Были и свои правила поведения, часто отличавшиеся в разных местностях; свои запреты (например, в некоторых поселениях не разрешались поцелуи в хороводных играх, а в других — их было множество).  

 Робкий, застенчивый ребенок  смелел в хороводе, мог проявить  активность, сценический дар и  способность к пению, пляске, а  значит, становясь более раскованным, приобретал шанс быть признанным  другими участниками игрищ и  становился более открытым для  общения. В процессе непринужденного  общения дети и подростки на  неосознаваемом уровне, благодаря  примеру и собственной активности, «присваивали» определенные образцы  поведения взрослых. Так, девушки  принимали на себя роль костяка, хозяек хоровода, отсюда же и  соответствующий этикет: они затевали  его, приглашали для участия в  хороводе, вели его и т.п. Как  нужно было все это проделывать, видели дети, а затем уже в  подростковом возрасте девочки  повторяли весь ритуал, внося  свои элементы. 
   И хотя хоровод затевался не для воспитания детей, он был тем не менее учительным. И песни, сценки, предназначенные совсем не для детей и имеющие свой ритуальный смысл, оказывались и образовательными средствами. 
   Хороводные песни, сценки раскрывали перед детьми целый мир: они рассказывали и показывали им, как живет природа, как трудится человек, какие взаимоотношения связывают родственников, как ведут себя люди в разных ситуациях и многое другое. Из приведенных ранее песен видно, что ребенок, даже не включаясь еще в трудовую деятельность, узнавал именно в хороводе, как пашут и сеют хлеб, как выращивают лен; узнавал о повадках некоторых животных и птиц, например о том, что воробей вредит урожаю, склевывая зерно. В песнях, посвященных брачной тематике, много говорится об обязанностях мужа и жены, о взаимоотношениях свекрови и невестки и т.д. И это была своеобразная школа, готовившая ребенка к будущей семейной жизни. 
   В песнях хоровода чаще всего различные персонажи предстают в иносказательной форме: голубок, заинька, воробей: они и реальные герои, и символы; символичны их действия и их толкования в песнях; подтекст, иносказание улавливались их слушателями и исполнителями. Символические ситуации раскрывали счастливые или печальные стороны жизни. Дождь, вихрь, зловещее пение птицы связываются с разлукой, тоской, изменой, смертью. И наоборот, радостное пение птиц, сияние солнца, совместная еда, преодоление водной преграды символизируют счастье, любовь, здоровье. Таких символов в песнях множество: горемычная кукушка, увядающий лес, белая лебедушка, сокол-молодец и т.п. Их использование настраивало на определенный душевный лад, вызывая те или иные чувства. Песни, таким образом, развивали эмоциональную сферу личности, вызывая тонкие переживания, учили сострадать несчастью и радоваться счастью. 
   Хоровод преподносил детям и свои уроки этикета: что дозволяется делать, а что осуждается, как вести себя в определенной ситуации (девушке — на смотринах невест и в пляске, например); как обращаться к людям («прости, друг мой, друг мой», «поглядите-ка, люди добрые...», «уж вы милые девушки мои...», «скажи Таня, Танюшка...», «Катенька-душа...», «мне-то батюшка наказывал: ты дитя мое, дитятко...», «уж ты батюшка, свекор мой...»). Здесь же приучались соблюдать заведенные ранее порядки и правила. 
   Огромна роль хоровода в эстетическом воспитании детей: уже с малых лет они запоминали множество песен и могли исполнять их вместе, овладевали искусством пляски, сценического перевоплощения. Учились различать прекрасное и безобразное. Здесь давался большой простор творчеству и развитию индивидуальности. Готовясь к хороводу, с детских лет усваивали, какой должна быть праздничная одежда, девочки сами ее и изготавливали, проявляя при этом эстетический вкус и творчество. 
   В песнях, сценках, речитативах обращает на себя внимание особая мелодичность, ласковость речи, наполненность ее своеобразной лексикой. Даже там, где повествуется о недовольстве, о возмущении, нет гневных слов и выражений (младешенка, которую свекор не пускает на игрища, рассердилась: «Я кросна-то изорву, я челнок-то залукну, а сама во игрища пойду». Или: жена распродала весь скот и накупила себе белил и румян, а муж, возвратившись с поля: «Где, жена, корова, где, сударыня, корова?», «Чего, жена, бела, чего, сударыня, бела?»). 
   Эта особенная речь была и отражением душевного настроя, и сама создавала его еще с детского возраста. 
   Игры развивали физически, крепили чувство коллективизма и взаимозависимости; в сочетании с речитативом они вызывали бодрость, жизнерадостность. 
   Многое еще можно было бы сказать о значении хоровода для воспитания, но ограничимся такой оценкой: хоровод — это прекрасное средство, способствующее социализации ребенка, постепенному вхождению его в социум со знанием его требований к личности, с умениями и навыками общения. 
   Посиделки, вечорки. В осенне-зимний период в праздники (капуст- ки, святки и др.) и в обычные дни проводились посиделки — одна из форм общения молодежи. Собирались на них либо в одной избе постоянно, договорившись с хозяином об условиях предоставления избы, либо переходили из одной в другую поочередно. Девушки начинали ходить в них с 14—15 лет, парни с 16—17. Обычно на посиделках соединялась работа и развлечения; но были посиделки и только развлекательные или только трудовые (например, во время различных праздников или постов). 
   Девушки приносили с собой прялки или пяльцы для вышивания либо шитье, а парни плели лапти, вили веревки; продолжались сборища до полуночи, а то и позже. Парни здесь высматривали и невест. Бывало так: девушки, приходя первыми, рассаживались по лавкам и начинали прясть. Подходили по одному парни: «Здравствуйте, красные девушки!», а в ответ: «Здравствуй, молодец хороший!» А если девушки в это время пели, парень делал лишь поклон и садился рядом с той девушкой, которая ему нравилась. Вполголоса разговаривали, пели, вели игры — все это чередовалось. Бывальщины и небывальщины, сказки, шутки-прибаутки, загадки — много всего было на посиделках. Были и двусмысленности, нескромные остроты и шутки, такие заигрывания, которым девушки пытались сопротивляться. В некоторых местах парень после посиделок мог переночевать в одной постели с девушкой, и это не осуждалось окружающими, но при этом была исключена интимная близость. Девушка сама блюла свою честь, если же она оказывалась обесчещенной или оставалась с внебрачным ребенком, ей жилось очень трудно: ее сторонились и осуждали. Поэтому самые дерзкие шутки парней находили отпор у девушки, заставляя ее всегда помнить о своем поведении. Но при этом ухаживания за девушками были открытыми. 
   Праздничные посиделки собирались без работы, только для веселья; сюда приходили и подростки, и взрослая молодежь, молодые вдовы и солдатки, а старшие, как правило, не ходили. Любовные и семейные песни, пляски, гармошка и балалайка, игры с поцелуями — таким весельем заполнялся вечер.

 Посиделки девочек. На  дневные посиделки собирались  девочки с 8—9 лет, главной здесь  была работа — прядение. Приносили  с собой лучину, а хозяйке —  гостинец: хлеба или кусок пирога. Чтобы скрасить однообразную  работу, девочки придумывали игровые  приемы: тянет пряха нитку и  говорит: я к Степановым пошла, потом — к другим соседям. Сообщая  вслух, из какой избы в какую  пошли, «проходили» всю улицу  с одной и другой стороны. «Ты  вот так, нитка за ниткой идешь  будто по деревне, а подружка  тебя догоняет, ты поторапливаешься, так время-то и проходит». Скрашивало  трудную работу и предстоящее  ожидание игр и развлечений. Играли  в «клетки» и «уголки», в «лягушки» (подвижные игры). Принимались играть  в куклы. Идет девочка на посиделки  — в одной руке прялка, в  другой — повозочка с куклами. 
   Так трудоемкая, утомительная работа проходила веселее среди ровесниц, а ожидание развлечений придавало ей и заманчивость. 
   Как видим, посиделки — это время работы, здесь оттачивались трудовые умения, здесь молодые перенимали друг у друга отдельные приемы выполнения дел, обогащали свой опыт. В то же время посиделки были формой занимательного и привлекательного досуга, где узнавали новые песни и пляски, где каждый их участник получал радостный эмоциональный настрой, где он мог проявить свою творческую индивидуальность, где, наконец, девушка и парень присматривали себе пару. Посиделки были любимы молодыми, их ждали и охотно посещали. 
   Календарные праздники и обряды 
   Один из самых распространенных и популярных календарных праздников — масленица («Хоть себя заложить, а масленицу проводить») — отмечалась в древности как начало Нового года по лунному календарю, в начале марта. В XVI в. церковь утвердила начало Нового года 1 сентября; но масленица так и осталась весной как праздник проводов зимы и встречи весны. 
   Для масленицы были характерны два основных элемента: изобильная еда имолодежныс увеселения, что имело, конечно, тот же смысл — провоцирования природы на благоденствие в пользу человека. Это был праздник, на котором предпочтение отдавалось белой пище — молоку, маслу, сметане, сыру. В большинстве случаев это была блинница; но в некоторых местностях вместо блинов выпекались пряники, плетушки, хворосты и др. Масленица продолжалась целую неделю, была заполнена изготовлением и поеданием блинов, другой выпечки и различными молодежными увеселениями, недаром ее называли веселой, широкой, объ- едухой. 
   В разных местах в масленицу соблюдали свои обряды, эта неделя была переполнена затеями, играми, традиционными действами. 
     Начинались катания на санях. С середины недели к детям, катавшимся со снежных гор каждый день, присоединялись взрослые на салазках, на обледенелых рогожках, а молодежь каталась на тройках наперегонки, под песни, шутки с поцелуями и объятиями. В этих увеселениях принимали участие все, кроме младенцев и совсем немощных стариков. 
   Особое внимание в масленичные дни уделялось молодоженам; во многих местах был обычай, называвшийся «столбы». Молодые супруги выстраивались вдоль улицы в лучших своих нарядах и по первому требованию гуляк должны были целоваться — показать, как они любят друг друга. «Столбы» продолжались час-два, а потом все ехали кататься. 
   В некоторых местах утром вытаскивали молодого мужа на улицу и зарывали его в снег. Чтобы выкупить его, жена подносила «зарывальщи- кам» угощение и столько раз целовалась с мужем, сколько просили. При этом шутки, смех. Катали молодых с гор, они были в любом доме желанными гостями. Ни один праздник не отличался таким вниманием к молодоженам, как масленица. «Где больше молодых — той деревне и чести больше». Были и озорные шутки над холостыми парнями, их бесчестили, потому что считалось, если холостяк не реализовал свои возможности к продолжению рода, он плохо влиял и на плодородие земли, из-за этого могли произойти засухи, неурожаи. 
   Обильные, застолья начинались с середины недели, когда поедалось большое количество блинов, хвороста, рыбных блюд. 
   Особый день посвящался встрече с зятьями, когда теща приглашала их в гости, пекла для них блины и, если позволяли возможности, устраивала пир. Множество шуточных песен, поговорок, пословиц посвящено этому дню. Для тещи зять также устраивал застолье — «тещины вечорки». 
   На масленицу много катались и с гор, и на лошадях. При этом катанию с гор придавался особый смысл: девушки, скатываясь, смотрели, кто съехал дальше — та, значит, быстрее выйдет замуж или ей предстоит выйти в дальнюю деревню. 
   Катания на санях было одной из любимых забав, масленичные поезда могли состоять из нескольких сотен саней. К этим забавам добавлялись такие, как «взятие зимнего городка», кулачные бои и др. В последние дни масленицы по улицам расхаживали ряженые — «медведи», «козы», «цыгане». 
   В день проводов масленицы по деревне возили чучело Масленицы в сопровождении ряженых, устраивали целое представление похорон Масленицы. Разводили костры на реке, на перекрестках дорог, на поле и сжигали на нем куклу. «Масленица, прощай, а на тот год опять приезжай!» 
   Затем наступало прощеное воскресенье, когда все просили друг у друга прощения, даже у незнакомых людей. Заканчивался праздник, где было много веселых шуток, физической разрядки, гуляний, гостеваний, начинался семинедельный Великий пост.