Проблемы социальной мобильности в России

Санкт-Петербургский государственный

архитектурно-строительный университет

 

Кафедра философии, политологии и социологии

 

 

РЕФЕРАТ

на тему

 

 

«ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНОЙ МОБИЛЬНОСТИ В РОССИИ»

 

 

 

Работу выполнил

Черныш А.К.

Группа 3-Т-4

Работу проверил

Бесчасная А.А., к.с.н., доцент

 

 

Санкт-Петербург

2013г.

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Положение индивидов в социальном пространстве относительно подвижно. При этом одни перемещения в социальном пространстве (переезд на новое место жительства, изменение семейного положения) достаточно четко идентифицируются и имеют вполне ощутимые (как для индивида, так и для его окружения) последствия. Однако существуют и такие перемещения индивида, которые достаточно трудно определить. Например, изменение положения индивида в связи с ростом престижа, увеличением или уменьшением возможности использования власти, изменением дохода. При том, что такого рода изменения могут не иметь однозначного внешнего выражения, они, безусловно, сказываются на поведении индивида, системе его отношений к группе, потребностях, установках, интересах и ориентациях. Это и определяет важность изучения процессов перемещения индивидов в социальном пространстве, которые получили в социологии название процессов мобильности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ПОНЯТИЕ СОЦИАЛЬНОЙ МОБИЛЬНОСТИ.

 

Под социальной мобильностью понимается перемещение индивида или группы вверх, вниз, по горизонтали. Социальная мобильность характеризуется направлением, разновидностью и дистанцией социальных перемещений людей в обществе.

Человеческая история складывается не только из индивидуальных перемещений, но также из движения больших социальных групп. На смену земельной аристократии приходит финансовая буржуазия, малоквалифицированные профессии вытесняются из современного производства представителями так называемых «белых воротничков» - инженерами, программистами, операторами роботизированных комплексов. Войны и революции перекраивали социальную структуру общества, поднимая на вершину пирамиды одних и опуская других.

Подобные изменения произошли  в российском обществе после Октябрьской революции 1917 г. Происходят они и сегодня, когда на смену партийной элите пришла бизнес-элита.

Понятие социальной мобильности было введено в социологию П.А. Сорокиным в 1927 году. П. Сорокин различает два типа социальной мобильности: горизонтальную и вертикальную.

Горизонтальная мобильность – это переход индивида или социального объекта от одной социальной позиции к другой, лежащей на том же уровне. Во всех случаях индивид не меняет социального слоя, к которому он принадлежит, или социального статуса. Наиболее важным процессом является вертикальная мобильность, представляющая собой совокупность взаимодействий, способствующих переходу индивида или социального объекта из одного социального слоя в другой (например, служебное повышение, существенное улучшение благосостояния, переход на другой уровень власти).

Вертикальное движение может происходить в двух направлениях – различают восходящую и нисходящую социальные мобильности, или социальный подъем и социальное падение. Как восходящие, так и нисходящие течения могут реализовываться в двух формах: как индивидуальные и как групповые. Так, нисходящую мобильность, то есть процесс выталкивание отдельных индивидов с высоких социальных статусов на более низкие, П. Сорокин уподобляет падению человека с корабля, а понижение социальных статусов целой группы, кораблю, затонувшему со всеми находящимися на борту. Восходящие течения мобильности также существуют и как индивидуальный подъем, или инфильтрация индивидов из низшего слоя в высший, и как создание новых групп индивидов с включением групп в высший слой рядом с существующими группами этого слоя или вместо них. [1]

Характер процессов мобильности во многих обществах и социальных группах различен и зависит от особенностей структуры общества или группы. Одни общества (закрытые) имеют сложившиеся социальные структуры, препятствующие различным видам социальной мобильности, другие (открытые) более или менее свободно допускают как социальные подъемы, так и социальные падения. [1] Оба варианта представляют собой идеальные типы и в реальности в настоящее время не существуют. Однако существуют социальные структуры, близко стоящие к идеальным открытым и закрытым классовым обществам.

Для измерения социальной мобильности П.А. Сорокин также ввёл понятия интенсивности и всеобщности:

Интенсивность социальной мобильности - это «вертикальная дистанция или количество слоёв - экономических, профессиональных или политических, проходимых индивидом в его восходящем или нисходящем движении за определённый период времени». Например, если один индивид увеличил свой годовой доход с 500 до 50 000 долларов, а второй индивид с 500 до 1000 долларов, то в первом случае интенсивность экономического подъёма будет в 50 раз выше, чем во втором.

Всеобщность (степень) вертикальной мобильности измеряется числом индивидов, которые изменили свою социальную позицию (продвигаясь вверх) за определённый промежуток времени. Абсолютное число таких индивидов даёт абсолютную всеобщность вертикальной мобильности в структуре населения определённой страны; пропорция таких индивидов ко всему населению даёт относительную всеобщность вертикальной мобильности. [2]

Другим важным понятием, введённым П.А. Сорокиным, стало понятие «каналы вертикальной циркуляции» - те социальные институты, попадая в действие которых индивиды и целые группы совершают гарантированное (до определённой степени) восхождение по социальной лестнице, проходя определённые «отверстия», «лестницы», «лифты» или «пути». [4] Обычно выделяют семь важных институтов - каналов циркуляции:

1. Армия функционирует в этом качестве не в мирное, а в военное время. Крупные потери среди командного состава приводят к заполнению вакансий из нижних чинов. Во время войны солдаты продвигаются благодаря таланту и храбрости. После повышения в звании они используют полученную власть как канал для дальнейшего продвижения и накопления богатств. Известно, что из 92 римских императоров 36 достигли этого высокого общественного положения, начав с низших социальных слоёв, продвигаясь по социальной лестнице именно благодаря службе в армии. [1]

2. Церковь как канал социальной циркуляции переместила большое количество людей с низов до вершин общества. Выполняет функцию циркуляции только в том случае, если обладает высокой значимостью в обществе - как, например, в средние века.

3. Школа. Институты образования и воспитания изначально существовали для выделения определённых категорий людей, имеющих особые, важные для общества способности, тем самым повышая их статус и предлагая шансы и для дальнейшего совершенствования и повышения. [1]

4. Политические организации («правительственные группы, политические организации, и политические партии» (П. Сорокин)).

5.       Профессиональная организация

6.       Экономические организации («организации по созданию материальных ценностей» (П. Сорокин); определяет наличие прямой связи роста знатности, социального веса с ростом благосостояния человека).

7. Семья и брак (составление союза с представителем другого социального статуса сразу же приводит одного из партнёров к социальному продвижению,  другого - к социальной деградации, но союз этот, как правило, заключается по взаимовыгодным соображениям, поэтому возможно, что общий социальный статус со временем придёт в равновесное положение в сторону более высокого уровня - если достигший таким образом статуса индивид был подготовлен и осуществил быструю адаптацию к условиям новой субкультуры). [4]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНОЙ МОБИЛЬНОСТИ В РОССИИ.

 

Процесс перехода от экономики, в основе которой лежал административно - бюрократический способ управления общественным производством и распределением, к экономике, базирующейся на рыночных отношениях, и от монопольной власти партгосноменклатуры к представительной демократии происходит чрезвычайно болезненно и медленно. Стратегические и тактические просчеты в радикальном преобразовании общественных отношений отягощаются особенностями созданного в СССР экономического потенциала с его структурной асимметричностью, монополизмом, технологической отсталостью и т. д. [5]

Все это нашло отражение в социальной стратификации российского общества переходного периода. Чтобы дать ее анализ, понять особенности, необходимо рассмотреть социальную структуру советского периода. В советской научной литературе в соответствии с требованиями официальной идеологии утверждался взгляд с позиций трехчленной структуры: два дружественных класса (рабочий и колхозное крестьянство), а также социальная прослойка — народная интеллигенция. Причем в данном слое как бы на равных оказывались и представители партийной и государственной элиты, и сельская учительница, и библиотечный работник.

При таком подходе вуалировалась существовавшая дифференциация общества, создавалась иллюзия движения общества к социальному равенству.

Разумеется, в реальной жизни дело обстояло далеко не так, советское общество было иерархизировано, притом весьма специфически. По мнению западных и многих российских социологов, оно представляло собой не столько социально-классовое, сколько сословно-кастовое общество. Господство государственной собственности превратило подавляющую массу населения в наемных работников государства, отчужденных от этой собственности.

Решающую роль в расположении групп на социальной лестнице играл их политический потенциал, определявшийся местом в партийно-государственной иерархии.

Высшую ступень в советском обществе занимала партийно-государственная номенклатура, объединявшая высшие слои партийной, государственной, хозяйственной и военной бюрократии. Не являясь формально собственником национального богатства, она обладала монопольным и бесконтрольным правом его использования и распределения. Номенклатура наделила себя широким кругом льгот и преимуществ. Это был по существу закрытый слой типа сословия, не заинтересованный в росте численности, ее удельный вес был невелик — 1,5 - 2% населения страны. [3]

Ступенью ниже находился слой, обслуживавший номенклатуру, работники, занятые в сфере идеологии, партийной прессы, а также научная элита, видные деятели искусства.

Следующую ступеньку занимал слой, в той или иной степени причастный к функции распределения и использования национального богатства. К ним относились государственные чиновники, распределявшие дефицитные социальные блага, руководители предприятий, колхозов, совхозов, работники материально- технического снабжения, торговли, сферы обслуживания и т. д.

Отнести эти слои к среднему классу вряд ли правомерно, поскольку они не имели свойственной этому классу экономической и политической независимости. [5]

Представляет интерес анализ многомерной социальной структуры советского общества 40—50-х годов, данный американским социологом А. 
Инкельсом (1974 г.). Он рассматривает ее как пирамиду, включающую 9 страт.

На вершине находится правящая элита (партийно-государственная номенклатура, высшие военные чины).

На втором месте — высший слой интеллигенции (видные деятели литературы и искусства, ученые). Обладая значительными привилегиями, они не имели тех властных полномочий, которыми располагал высший слой.

Достаточно высокое — третье место отводилось «аристократии рабочего класса». Это стахановцы, «маяки», ударники пятилеток. Этот слой также имел большие привилегии и высокий престиж в обществе. Именно он олицетворял «декоративную» демократию: его представители были депутатами Верховных Советов страны и республик, членами ЦК КПСС (но не входили в партийную номенклатуру).

Далее следовал основной отряд интеллигенции (управленцы среднего звена, руководители небольших предприятий, научные и научно-педагогические работники, офицеры и т. д.).

Пятое место занимали «белые воротнички» (мелкие управленцы, служащие, не имевшие, как правило, высшего образования).

Шестой слой — «преуспевающие крестьяне», работавшие в передовых колхозах, где создавались особые условия труда. С целью формирования 
«образцово-показательных» хозяйств им выделялись дополнительные государственные финансовые и материально-технические ресурсы, что позволяло обеспечить более высокую производительность труда и уровень жизни.

На седьмом месте находились рабочие средней и низкой квалификации. Численный состав этой группы был достаточно велик.

Восьмое место занимали «беднейшие слои крестьянства» (а такие составляли большинство). И, наконец, внизу социальной лестницы находились заключенные, которые были лишены практически всяких прав. Данный слой был весьма значительным и составлял несколько миллионов человек. [5]

Нельзя не признать, что представленная иерархическая структура советского общества весьма близка к той реальности, которая существовала.

Исследуя социальную структуру советского общества второй половины 80-х годов, отечественные социологи Т. И. Заславская и Р. В. Рывкина выделили 12 групп. Наряду с рабочими (этот слой представлен тремя дифференцированными группами), колхозным крестьянством, научно-технической и гуманитарной интеллигенцией они выделяют такие группы: политические руководители общества, ответственные работники аппарата политического управления, ответственные работники торговли и бытового обслуживания, группа организованной преступности и др. Как видим, это уже далеко не классическая «трехчленка», здесь использована многомерная модель. Разумеется, это деление весьма условно, реальная социальная структура «уходит в тень», поскольку, к примеру, огромный пласт реальных производственных отношений оказывается нелегальным, скрытым в неформальных связях и решениях. [5]