Контрольная работа по "Философии"

Оглавление

1. Практический разум и определяющие основания воли. 3

2. Первый постулат чистого практического разума – свобода воли. 5

3. Основной закон чистого практического разума. 6

4. Предмет практического разума – доброе и злое. 7

5. Мотив и цель чистого практического разума. 8

6. Второй и третий постулаты чистого практического разума – бессмертие души и бытие Бога как условия осуществления высшего блага в мире. 9

7. Примат чистого практического разума перед спекулятивным. 10

8. Список литературы 11

 

1. Практический разум  и определяющие основания воли.

 

  Принципы  своего этического учения Кант  излагает в «Критике практического  разума». Этика как философская  дисциплина занимается разумом  в его практическом применении; разум рассматривается здесь  уже не в отношении к вещам,  а в его отношении к воле  в качестве одного из определяющих  ее оснований.

  Волю Кант связывает со способностью желания – «способностью существа через свои представления быть причиной действительности этих представлений». (Кант И. Критика практического разума// В одноименном сборнике работ Канта по этике С-Пб., 1995. С. 128.) Соответственно, волю он определяет как «способность или создавать предметы, соответствующие представлениям, или определять самое себя для произведения их (безразлично, будет ли для этого достаточна физическая способность или нет), то есть свою причинность». (Там же С. 133.)

  Разум  – не единственное определяющее  основание воли; она также определяется  чувствами, склонностями, страстями  человека. Поэтому практические  правила отличаются от естественных  законов. Практическое правило  – не действующий с неумолимой  необходимостью закон природы,  а императив – «правило, которое характеризуется долженствованием, выражающим объективное принуждение к поступку, и которое означает, что если бы разум полностью определил волю, поступок должен был бы неизбежно быть совершен по этому правилу». (Там же. С. 136.) Императивы делятся на два вида: 1) гипотетические (правила умения). Кант называет их «материальными практическими принципами», поскольку они определяют не волю вообще, а конкретный порядок действий для достижения конкретных целей. «Если хочешь получить такой-то результат, надо поступить так-то», – такова форма гипотетического императива; 2) категорические императивы определяют саму волю безотносительно к тому, будет ли она достаточна для достижения результата или нет. Они предписывают безусловное долженствование поступков.

  Кант  берется доказать, что моральный закон (основной закон чистого практического разума) может иметь лишь форму категорического, а не гипотетического императива. Это обусловлено тем, что все материальные практические принципы подпадают под общий принцип себялюбия или личного счастья. Но принцип себялюбия зависит от субъективных чувств удовольствия или неудовольствия, которые меняются в зависимости от изменения потребностей, поэтому практические предписания, основанные на принципе себялюбия, не могут быть общими. «В самом деле, так как обычно всеобщий закон природы приводит все к согласию, то здесь, если хотят придать максиме* всеобщность закона, возникла бы крайняя противоположность согласию, самое худшее противоречие и полное уничтожение самой максимы и ее целей <…> Таким образом создается гармония, подобная той, какую рисует известное сатирическое стихотворение по поводу сердечного согласия двух супругов, разоряющих друг друга: о, удивительная гармония! Чего хочет он, того хочет и она».

* Примечание. Максима – «субъективное основоположение», т.е. те соображения, которыми руководствуется индивид при совершении определенного поступка.

  Значит, в моральном законе надо отвлечься  от всякой материи (содержания), от каких бы то ни было предметов воли и оставить только форму всеобщего законодательства. Практический закон формален, он определяет лишь форму, которую должны иметь максимы, чтобы подходить для всеобщего законодательства. Т.е. предварительно можно сказать, что моральный закон требует лишь того, чтобы в своих поступках человек руководствовался всеобщим законом.

 

2. Первый постулат чистого  практического разума – свобода  воли.

 

  Формальный  характер морального закона, делающий  его в некотором смысле «пустым», не предписывающим конкретно,  что можно делать и чего  делать нельзя, требует признать  свободу того существа, к которому  этот закон обращен. «Если никакое  другое определяющее основание  воли не может служить для  нее законом, кроме всеобщей  законодательной формы, то такую  волю надо мыслить совершенно  независимой от естественного  закона явлений в их взаимоотношении,  а именно от закона причинности. <…> Следовательно, воля, законом  для которой может служить  одна лишь чистая законодательная  форма максимы, есть свободная воля».Такая трансцендентальная свобода есть «независимость от всего эмпирического, следовательно, от природы вообще».

 

3. Основной закон чистого  практического разума.

 

  Итак, в  «Критике практического разума»  Кант дает следующую формулировку  морального закона (основного закона  чистого практического разума): «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства». Или в «Основах метафизики нравственности»: «Поступай так, как если бы максима твоего поступка посредством твоей воли должна была стать всеобщим законом природы».

 

4. Предмет практического  разума – доброе и злое.

 

  Выходит,  предметом практического разума  выступают возможные действия  субъекта, в отношении которых  практический разум решает, должно или не должно их совершать. И решается эта дилемма путем определения того, могу ли я желать данного поступка, в том случае если он станет неким эталоном должного образа действий для всех остальных людей, а те соображения, которыми я руководствуюсь при его совершении, будут отныне иметь силу всеобщего закона? (Именно об этом и требует задуматься моральный закон, когда мы принимаем решение: «делать или не делать?».

  На таких  основаниях определяется доброе и злое. Доброе оказывается «необходимым предметом способности желания»; злое – «необходимым предметом способности отвращения». У Канта эти понятия выводятся из практического закона, а не служат его основаниями, как это было в традиционной этике. В противном случае они были бы понятиями о том, что предвещает или не предвещает удовольствие, а такие понятия могут служить основаниями только для эмпирических правил, а не для априорного закона. Кроме того, нарушался бы принцип автономии воли, ведь «воля никогда не определяется непосредственно объектом и представлением о нем, а есть способность делать для себя правило разума побудительной причиной поступка».

  Доброе и злое относится собственно к поступкам, а не к состоянию лица, в то время как благо и несчастье означают только отношение к нашему состоянию приятности или неприятности, довольства или страдания. Человек может называться добрым или злым лишь на основании совершаемых им поступков, то есть как действующее лицо, а не как обладающая качествами вещь. Поскольку, как уже было сказано, воля определяется не только разумом, но и чувствами, страстями, природными склонностями, то моральная ступень на которой стоит человек есть не полная непогрешимость, а добродетель – «моральный образ мыслей в борьбе, а не святость в мнимом обладании полной чистотой намерений воли».

  Отдельный  человек, конечно, не свят, но  человечество в качестве некоего нравственного, а не природного целого должно быть для него святым. Человек как субъект морального закона, наделенный свободой воли, оказывается целью самой по себе. Всякая вещь в мире имеет стоимость как сравнительную характеристику по отношению к другим вещам, и лишь человек обладает достоинством – некой высшей, абсолютной ценностью того, кто оценивает все остальное. Отсюда вторая формулировка морального закона, которую Кант приводит в «Основах метафизики нравственности»: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице и в лице всякого другого также как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству».

 

 

 

5. Мотив и цель чистого  практического разума.

 

  Итак, человек  следует моральному закону независимо  от стремления к удовольствию  или страха перед наказанием. Каким же образом происходит  так, что человек подчиняет  себя моральному закону? Каковы  при этом его мотивы?**

** Примечание. Мотивом Кант называет «субъективное основание определения воли существа, чей разум не необходимо сообразуется с объективным законом». (Там же. С. 183.) Т.е. мотив это некоторое дополнительное основание, дополнительная сила, побуждающая все-таки привести основания своих поступков и через это и сами поступки в соответствие с моральным законом.

  Подробнее  о мотивах чистого практического  разума пойдет речь на семинаре. (см. Книгу 1, Главу 3 «Критики практического разума».) Здесь же ограничусь словами о том, что исполнение морального закона выступает для человека как его долг, а это значит, что мотивом соответствующих поступков служит ничто иное, как уважение к моральному закону.

  Уважение  к моральному закону с необходимостью  предполагает добродетельный образ  жизни, а значит и стремление  к высшему благу – это можно  считать целью субъекта, полагаемой чистым практическим разумом. Высшее благо, по Канту представляет собой соединение добродетели и счастья. Добродетель (нравственность) сама по себе есть верховное благо, так как она является уже ничем другим не обусловленным условием блага; и лишь в соединении ее со счастьем верховное благо становится совершенным (т.е. таким благом больше которого уже нельзя себе представить), а значит, и действительно высшим благом. Словом, высшее благо – это счастье того, кто этого счастья достоин.

  Каковы  же условия осуществления высшего  блага в мире, к которому должен  стремиться нравственный субъект? 

 

6. Второй и третий постулаты  чистого практического разума  – бессмертие души и бытие  Бога как условия осуществления  высшего блага в мире.

  Первое условие высшего блага – это полное соответствие воли с моральным законом, святость. Однако это совершенство недоступно ни одному разумному существу, поскольку оно принадлежит к чувственно воспринимаемому миру (а значит, как уже не раз было сказано, его воля определяется не только разумом, а еще и чувствами). Но так как это совершенство тем не менее требуется, «то оно может иметь место только в прогрессе, идущем в бесконечность к этому полному соответствию <…> Но этот бесконечный прогресс возможен, только если допустить продолжающееся до бесконечности существование и личность разумного существа (такое существование и называют бессмертием души)». Отсюда, бессмертие души – второй постулат чистого практического разума.

  Второе условие высшего блага предполагает, что следование моральному закону должно вести не только к полноте нравственности, но и к полноте счастья. Счастье Кант определяет как «такое состояние разумного существа в мире, когда все в его существовании происходит согласно его воле и желанию». То есть счастье основывается на соответствии природы с целью разумного существа и главным определяющим основанием его воли – уважением к моральному закону. Моральный же закон повелевает через свободу, т.е. основания совершенно независимые от природы, но вместе с тем разумное существо стремящееся следовать этим повелениям не есть причина природы. «Следовательно, в моральном законе нет никакого основания для необходимой связи между нравственностью и соразмерным с ней счастьем существа, принадлежащего к миру как часть и потому зависимого от него. Такое существо не может своими силами привести природу в полное согласие со своими практическими основоположениями».

  Тем не  менее, моральный закон, опять-таки, требует стремиться к высшему  благу, а значит, содействовать  осуществлению высшего блага,  которое самим этим требованием  объявляется возможным. (Получается: «должен – значит, можешь», как ни жестоко это звучит.) «Следовательно, здесь постулируется также существование отличной от природы причины всей природы; и эта причина заключает в себе основание этой связи, а именного полного соответствия между счастьем и нравственностью <…> Высшее благо в мире возможно, лишь поскольку признают высшую причину причину природы, которая имеет причинность, сообразную моральному убеждению <…> Постулат возможности высшего производного блага есть вместе с тем и постулат действительности высшего первоначального блага, а именно бытия Божьего». Отсюда, бытие Бога – третий постулат чистого практического разума.

 

 

7. Примат чистого практического  разума перед спекулятивным.

 

  Выходит,  то что в науке не дозволялось ни утверждать, ни отрицать чистому спекулятивному разуму (спекулятивному – значит не выходящему за пределы одних лишь чистых понятий, идей), необходимо утверждается в этике чистым практическим разумом. Каков же должен быть окончательный ответ на «метафизическую потребность» разума выходить за границы возможного опыта и там отыскивать решения этих классических проблем свободы воли, бессмертия души и бытия Бога? В конце концов суждения, утверждающие свободу воли, бессмертие души и бытие Бога, истинны или ложны?

  Кант  отвечает на это установлением  примата (первенства) интересов чистого  практического разума перед интересами  разума спекулятивного. «Нельзя  требовать от чистого практического  разума, чтобы он подчинился спекулятивному  и, таким образом, переменил  порядок, так как всякий интерес в конце концов есть практический и даже интерес спекулятивного разума обусловлен и приобретает полный смысл только в практическом применении».

  Это означает  попросту, что наука не может  быть безнравственной. В качестве  научной истины не может утверждаться  ничего, что умаляло бы достоинство  человека и делало бы необязательным  следование нравственному закону. В частности, пусть средствами  спекулятивного разума невозможно  доказать ни свободу воли, ни  бытие Бога, но никакая наука  не может их отрицать, ибо это  безнравственно.

  Все,  что умаляет достоинство человека  и лишает его надежды на  счастье, есть ложь – вывод  вполне в духе эпохи Просвещения.