Проблема человека и духовности в философско-этической концепции митрополита Платона (Левшина)

Проблема человека и духовности

в философско-этической концепции

митрополита Платона (Левшина)

Непосредственным  преемником Г. Конисского, его коллегой и единомышленником, продолжателем своеобразной «синтетической ориентации» в политике, идеологии, философии, этике, эстетике и теологии выступал митрополит Московский Платон (до монашества — Петр Егорович Левшин, 1737—1812). Выходец из разночинцев, этот выдающийся деятель нашей истории, проявив ломоносовскую сметку и настойчивость в обучении и самовоспитании, встал на уровень крупнейших светил европейской учености своего времени. Его влияние на современные ему события по значимости и глубине

почти беспрецедентны.

Уже то обстоятельство, что сын сельского священника, разночинец и изгой по ранней судьбе, наряду с Ломоносовым, Эминым, Новиковым и Болтиным, становится общепризнанной знаменитостью, оказывало исключительно мощное влияние на умы современников. Один из ранних биографов митрополита Московского, воспроизводя

«сказы сверстников», отмечал, что во всем нуждающийся слушатель Славяно-греко-латинской академии, ее будущий куратор в юности испытывал нужду, страдал безденежьем и хроническим недоеданием. В юности он переживал тяжелые годы испытаний — приходилось даже беречь сапоги, одевая их только при входе в помещение Заиконоспасского монастыря. Зато многого достигал он самообразованием. В стенах академии без помощи репетиторов он в совершенстве овладел греческим, немецким и французским языками, изучил теорию поэзии, историю, географию, право. Высокий уровень образованности был достигнут им еще в годы ранней юности. «Сей

монах, в  столь молодых летах, столько знания имеет»,— с удивлением восклицал прадед П.Я. Чаадаева князь М. Шаховской, наряду с М. Щербатовым и Н. Паниным стяжавший

славу блестяще образованного человека второй половины XVIII в.

 Не удивительно, что видный церковный иерарх, образованнейший человек, чьи творческие интересы распространялись на политику, богословие, историю (гражданскую и церковную), языкознание, философию, поэзию, музыку и искусство, в 1775 г. Святейшим Синодом был назначен куратором Московской славяно-греко-латинской академии, а затем хиротонисан во митрополита Московского, заняв таким образом руководящий пост в церковной иерархии. Новорукоположенный митрополит сразу же объявил о намерении

направить свои усилия на решение земных задач, на удовлетворение реальных запросов людей. И митрополит Московский неустанно следовал этому взятому на себя обязательству, заслужив признание как эрудит и блестящий проповедник, талантливый организатор образования и просвещения, культурный деятель России.

Деятельность  Платона (Левшина) на посту директора  Московской академии полностью оправдывала  полученное им почетное прозвище «Петра Могилы» —талантливейшего организатора Киево-Могилянской академии, просветителя и общественного деятеля. Он «повернул академию лицом к жизни», повел борьбу с догматизмом и диатрибическими тенденциями в ее стенах . Вместе с преподавателями-энтузиастами, общественниками в широких масштабах страны в 80—90-х годах им открывались «словесные семинарии», классические и обычные гимназии и лицеи, новые приходские школы и реальные училища за счет средств церкви и верующих. Созданное таким образом «Дружеское ученое общество» (1782) объединяло светских и духовных преподавателей, ученых. Была налажена публикация разнообразной литературы, выход в свет которой финансировался московским митрополитом.

В обширном поле деятельности Платона (Левшина) по-новому представляется не только культурная роль Славяно-греко-латинской академии, имевшей позитивное значение в деле просвещения России. Даже беглое знакомство с идейным

наследием московского  митрополита позволяет отметить его значительность. Основной труд митрополита Платона (Левшина) «Православное учение веры», вышедший в свет в 1765 г., вскоре был переведен на английский язык для использования в курсах лекций, читаемых в Оксфордском и Глазговском университетах. Его «Катехизис, толкованный всенародно», «Краткая российская церковная история», «Увещание раскольникам», «Краткий катехизис для обучения малых детей Православному христианскому закону», «Житие Сергия Радонежского» неистощимы по своей проблематике, представляют большой научный интерес, и не только как исторические реликвии.

В философском  наследии митрополита Платона с научной точки зрения весьма интересны идея о примате нравственных законов в истории, которая как бы предваряет сегодняшнюю ориентацию на человека, идея о невозможности прогресса без учета человеческого «начала», а исключительно средствами технократическими, как

сказали бы мы. Нельзя не обратить внимание на постановку русским мыслителем вопроса о роли «духовности» в жизни общества, значении нравственных норм. Всесторонне рассматривал митрополит Платон проблему гармонии между умом и сердцем, высказывая идею о значимости так называемой сердечной любви. Истину глава московской иерархии тесно связывал со свободой воли человека, с его воспитанностью, со зрелостью личности, ее свободой, совестью, честью, добродетельностью. Особое место занимают в наследии митрополита Платона высказывания о познании, самопознании, устойчивых убеждениях и подлинных основах веры, в том числе о

природе религиозных  чувств с психологической точки зрения.

Не потеряли значения размышления митрополита  Московского об основах «законности» власти и процветания граждан в государстве, о формах авторитарных, демократических и теократических правлений, в которых находили выражение некоторые аспекты правового государства, в частности гарантий личной свободы и свободы вероисповедания граждан. Вопросы раскола, взаимоотношения клира

с паствой  и споры с Ватиканом, папством, отношения различных церквей к сектантам и атеистам занимали его ум уже как архипастыря Русской церкви.

Впечатляет  и синодальная, и общественно-благотворительная, и человеческо-гражданская деятельность митрополита Платона. Антираскольническая его ориентация опиралась на гуманные принципы подхода к этому церковно-гражданскому явлению. В «Увещевании раскольникам» впервые в истории взаимоотношений официальной церкви со старообрядцами высокий церковный иерарх обращался к прихожанину-оппоненту наставительно кротко, без угроз и запугиваний. «Содержание произведения, вполне отвечавшее его названию, коренным образом меняло всю постановку вековых пререканий между несогласными в обрядах, убедительно доказывало неуместность взаимного отчуждения из-за них там, где сохраняется единство верований» . Под несомненным влиянием идей, раскрытых в «Увещевании раскольникам», в старообрядничестве возникло или по крайней мере усилилось движение к воссоединению с православием, к формированию тенденции «единоверия». В возникновении этой тенденции заметная роль принадлежала московскому митрополиту.

Платон (Левшин) оставил нам много произведений не только философского, но и эпистолярного, а также публицистического характера. Значительный интерес

представляет  его переписка, особенно с исторически известными «августейшими» особами. Любопытна «Автобиография» митрополита с характеристиками, данными

им современникам, и психологическим автопортретом  в послесловии. Оченьпоучительны «Завещание» и дневниковые записи митрополита. Это ценные материалы не только для историка религии. Однако в советской философской литературе они не осмыслены. Относительно скромная комментаторская литература состоит из публикаций дооктябрьского периода . Наследие митрополита Московского Пла­тона (Левшина) — обширное поле для исследовательской деятельности, для глубокого историко-философского анализа. Такой анализ сулит плодотворные результаты, так как объект его— наследие умнейшего человека эпохи, одного из плодотворнейших мыслителей

века.

Тема  «Человек и

его духовность»  в обширном наследии митрополита Платона рассматривается в различных ракурсах. При этом человек, личность, индивидуум исследуется им в русле

христианской религиозной идейности. Возможно, что этим объясняется тот факт, что митрополит Платон в книге «Православное учение веры» многие страницы посвящает

объяснению  социальных, философских, религиозных проблем духовности. Лишь знание основ православной антропологии может помочь понять, как митрополит Платон решает вопрос о взаимоотношениях человека с богом, о границах их взаимовлияния, о степени свободы человека и его ответственности. «Благопочитание» при этом разделяется на внешнее и внутреннее, соответственно понимание и Бога, сущность которого при этом объясняется исходя из нравственного доказательства («Бог есть потому, что есть совесть»).

В боге главное  — нравственная сторона, а не догматическая, считал Платон (Левшин). Вера при этом, в соответствии с посылками, трактуется как «сердечное принятие Евангелия», христианства, как сознательное приобщение к высоким духовным

ценностям. Здесь возникает проблема соотношения интересов власти светской и церковной. «Князь действует — клир думает»,— часто повторял митрополит Платон, подчеркивая, что «истинная духовность» — не у светской власти, полностью независимой от церковного воздействия, а у власти, опирающейся на духовный авторитет церкви, на идеи клира, на «теорию симфонии властей», предложенную еще в эпоху ранней борьбы против папства. Отвергая принцип «цезарепапизма», Платон (Левшин) осуждал императорский авторитаризм, критиковал тоталитарные тенденции бюрократического

аппарата  царского двора, правительства, претензии Екатерины II на духовный и моральный авторитет. При этом особое звучание приобретали его заявления о необходимости всеобщего просвещения и создания в стране широкой сети учебных заведений для народа.

Платон (Левшин) выступал за развитие национального  сознания русского народа, украинцев, белорусов, англичан, французов, за духовность всемирную, в которую, полагал он, способно влиться любое национальное сословное, племенное сознание и верование. Эта открытость его миропонимания соответствовала умонастроениям левого крыла российского общества того времени, мироощущению передовой русской интеллигенции. Большое место в системе его мировоззрения занимала идея единства

западной  и восточной церквей, сопрягавшаяся в его сознании с надеждами на возможность воссоздания целостности христианского учения, сплочения христиан

в сообщество единомышленников. При этом русский архиерей исходил из истории христианства, из факта разделения «Христова Дома веры», из многовековых поисков служителями церкви «правды и чести», путей возврата к «единению» обеих христианских

конфессий (вероисповеданий) — римской и византийской церквей. Двусторонне

пригодными, полагал Платон (Левшин), могут быть лучшие традиции восточной церкви, аккумулированные в православии, а также католических церквей, объединенных митрой и идеями папства.

Одним из значительных явлений восточной церкви, унаследованных и многосторонне развитых церковью православной, Платон (Левшин) считал философско-этическую концепцию исихазма. Он пристально изучал историю мировых верований и их институтов, организационных, идейных центров, этических и эстетических учений. Его внимание остановилось на исихазме, зародившемся в XIV в. в Византии и пришедшем в Россию уже при Сергии Радонежском. Именно в исихазме он находил целостную духовную, этическую и поведенческую программу, способную расчистить завалы

на пути к  единству европейского и общечеловеческого духовного развития, культурного пути.

Платон (Левшин) дал новое истолкование исихазма, его истин, принципов, практики. По сути, в его концепции была сделана попытка синтезировать определенный объем принципов греко-восточной (византийской) и римско-латинской (католической) церквей, а заодно и их этические доктрины, традиции. Моральный, духовный облик идеального человека представлялся митрополиту Платону (Левшину) как воплощение духовности.

Исихазм, полагал православный митрополит, способствовав воз­рождению духовности, обеспечил победу над татарами. Однако со временем произошли «огосударствление» церкви и теократизация жизни в стране, что породило противоречия между клиром и прихожанами. Исихазм и в данном случае представлялся митрополиту

Платону надежным средством преодоления кризиса. В этом плане им были предприняты определенные практические шаги. Усилиями этого авторитетнейшего иерарха церкви была восстановлена ставшая впоследствии знаменитой Оптина Пустынь, куда были переселены иноки, прошедшие школу исихазма и старчества у знаменитого

исихаста  Паисия Величковского. Это позволило сделать исихазм практическим движением, а старчество — реальной формой духовной жизни. Надо сказать, что осуществлялся этот план отнюдь не беспрепятственно: многие церковные администраторы усматривали в старчестве угрозу церковной иерархии. Действительно, в практике старчества простому иноку отводилась роль исключительная: его «духовными чадами», обязанность которых была полное подчинение старцу, могли быть и миряне и архиереи. Однако владыка Платон твердо придерживался избранного пути. И история показала его правоту.

Оптина Пустынь начиная с XIX в. стала духовным центром России, с которым неразрывно были связаны судьбы таких деятелей ее культуры, как Н.В. Гоголь, Ф.М. Достоевский, B.C. Соловьев, И.С и П.С. Киреевские, Н. Бердяев и многие другие. Жизненный пример и поучения старцев Оптиной — Макария, Леонида, Амвросия