Религиозная философия в контексте современной европейской культуры

Министерство  образования Республики Беларусь

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Почти все философские учения идеализма  пропагандируют философскими средствами идеи сверхъестественного и зависимость от него судьбы человека. Почти все они утверждают религиозное мировоззрение, имеют религиозную идейную направленность. И, тем не менее (это показал Л. Фейербах) имеется отличие философского идеализма от религии: на место религиозного над мирового бога он ставит человеческий разум и доказывает его божественность. Поэтому к религиозной философии следует отнести лишь те философские системы, которые непосредственно включены в теологию, обосновывают те или иные религиозные догматы и способствуют формированию и закреплению религиозных верований. К религиозной философии относились патристика (особенно учения Августина), томизм, т.е. философия Фомы Аквинского и др.

Современная религиозная философия  представлена широким спектром философских учений. Пожалуй, главными из них являются неотомизм и персонализм.

.

1. Неотомизм

Неотомизм возник во второй половине ХIХ в., когда в 1879 г. папа Лев Х111 обратился с энцикликой (посланием) «О восстановлении в католических школах христианской философии в духе ангельского доктора святого Фомы Аквинского». В самом Ватикане, затем в Бельгии и других странах были созданы центры и кафедры и даже институты по развитию томизма. Границы влияния неотомизма охватывают католические страны: Италию, Испанию, Бразилию и др.

 Представители неотомизма Ж.  Маритен, Г. Веттер, И. Бохенский,  В. Маркони и др. подчеркивают, что в неотомизме сохраняются  все исходные принципы томизма.  Следуя заветам своего учителя,  они отстаивают постулат о  гармонии веры и разума. Назначение  разума они видят в том, чтобы доказывать основные положения христианского вероучения – существование бога, бессмертия души и др. В то же время они подчеркивают ограниченность разума, а значит научного познания. Свету разума недоступны глубокие тайны религиозного учения: тайна троичности бога, идея сотворения мира из ничего и т.п. Эти и другие сокровенные истины можно постичь с помощью веры. Задачу философии они видят в том, чтобы добиться обоснования христианского вероучения, используя все средства философской методологии и достижения современной науки.

 Философское учение неотомизма  представляет собой систему различных дисциплин, охватывающих метафизику, гносеологию, натурфилософию, этику, эстетику, философию истории и другие разделы. Ядро неотомисткой философии составляет метафизика, включающая учение о бытии как таковом, учение о боге, о мире и человеке. При этом неотомисты не только восстанавливают доказательства бытия бога, систематизированные еще Ф. Аквинским. Опираясь на теории «тепловой смерти Вселенной», «разбегающейся Вселенной» и др., они стараются привести новые аргументы в пользу существования бога. В учении о человеке неотомисты упорно придерживаются мнения, что бытие личности заключается в ее отношении к богу. Главное в человеке это его душа. Она создается богом в момент рождения человека. Она должна быть предметом особой заботы во время жизни человека, так как после его смерти она несет на себе весь груз ответственности за его земные деяния.

 Важное место в неотомизме  занимает теодицея, т.е. оправдание явного противоречия между верой во всемогущего, всемудрого и благого бога и существующими в мире зле и несправедливости. Главным аргументом теодицеи является апеллирование к свободе воли человека. Сама по себе свобода воли признается как величайшее благо, источник нравственности как свободного волеизлияния (духовности). Но это благо содержит в себе возможность злоупотребления им. И в этой возможности корень всего зла в мире. Таким образом с бога снимается вся ответственность за царящее в мире зло. Надежды на мир, свободный от зла, объявляются не только иллюзорными, но и богохульными. Они не возвеличивают, а только умоляют бога и не совместимы с христианством, поскольку основаны на убеждении, что мир мог бы быть устроен лучше, чем устроил его создатель.

 Итак, мир  не может быть изменен, ибо  бог не может быть изменен.  Отсюда требование католической церкви – нужно принять мир таким, каким он есть, восхваляя его творца. В этой формуле заключена квинтэссенция всего томизма, в том числе и неотомизма.

2. Неопротестантизм

Протестантская теология как одна из форм выражения религиозного сознания имеет ряд специфических особенностей. В значительной мере индифферентная к космологическим вопросам, проблемам гносеологии и научного познания, которые исторически включало в себя христианское богословие, она ориентирована преимущественно на онтологическо-этическую проблематику, на вопросы бытия человека вообще (соотношение божественного и человеческого, способность человека познать бога, возможности мирской активности человека и его божественной определенности, значение религиозного настроения и т. п.). При этом протестантская теология в принципе отрицает необходимость какой-либо официально устанавливаемой философии (аналогичной, скажем, томизму в католицизме), равно как и какой-либо этической или политической программы или системы, соответствующей позиции протестантской церкви как таковой. Все это позволяет протестантизму более гибко реагировать на социальные и духовные требования времени, быть более созвучным в своих оценках господствующим светским идейным и философским взглядам, нежели, например, католическая теология, связанная определенными официально установленными догмами. Все это в полной мере относится и к современной протестантской теологии, в которой существует несколько течений, разнящихся между собой как отношением к так называемому классическому протестантизму, сложившемуся в период реформации, так и трактовкой связи религии с проблемами современности. В протестантской теологии можно выделить три основных направления, не равнозначные по своей влиятельности и ориентации.

Первое  направление определяется часто как «фундаменталистское». Оно ставит во главу угла вечность и неизменность библейских заповедей, перед лицом которых, с точки зрения приверженцев этого направления, все человеческие, исторические и социальные установления людей, нормы их жизни и деятельности — не имеют существенного значения, представляются преходящими и извращенными. Некоторые сторонники этого направления склонны рассматривать запечатленные в Библии сказания (скажем, миф о сотворении мира и т. п.) как действительно имевшие место события, а священное писание как буквальное выражение «слова бога», не допускающее никакого произвольного толкования, связанного с условиями и обстоятельствами человеческой жизни.

Второе  направление (в противовес первому  его иногда называют «модернизмом»), напротив, стремится подчеркнуть значение человеческого действия, культурных и научных достижений, социальных установлений людей, возводя над всем этим ореол божественности и высшего религиозного смысла. Мирские достижения людей рассматриваются здесь как отвечающие божественным замыслам, а само «священное писание» соответственно перетолковывается и приспосабливается к конкретным потребностям человеческой деятельности.

Позднейшие критики этого направления назвали его «либеральным христианством», связывая его с гуманистическо-либеральной традицией прошлого. Несмотря на то, что либеральное христианство уже давно не определяет лицо протестантской теологии, в последнее время заметно его некоторое оживление. Это вызвано прежде всего реакцией на некоторые крайние выводы неоортодоксального протестантизма — третьего, наиболее влиятельного направления в современной протестантской теологии. Протестантские теологи поняли необходимость осознать и оценить многие явления современности, в частности роль и место христианского мировоззрения в эпоху научно-технической революции, попытаться выявить причины кризиса религиозного сознания в современном обществе и найти пути преодоления такого кризиса. Как и сторонники предшествующего либерального протестантизма, они допускают известное сближение религиозного и светского сознания: человеку современного общества, для которого «бог умер», они стремятся предложить обновленный и более подходящий для него образ бога. Эти новейшие искания протестантских теологов пока еще не вылились, однако, в сколько-нибудь цельное движение, сравнимое как с предшествующим либеральным протестантизмом, так и сменившим его неоортодоксальным протестантизмом.

Третье  направление (так называемая неоортодоксия) связано с именами К. Барта, Э. Бруннера, Рейнольда и Ричарда Нибуров, П. Тиллиха и др. Направление это получило распространение в Европе в начале XX в. (его возникновение обычно связывают с выходом «Комментариев» К. Барта к «Посланиям к римлянам» апостола Павла в 1918 г.) и именовалось первоначально «диалектической теологией». Как свидетельствует само название, неоортодоксы претендовали на «диалектическую» связь в своем учении тех моментов, которые, по их мнению, были абсолютизированы и тем самым извращены в указанных выше направлениях, а именно — божественного и человеческого, «священного писания» и мирской деятельности человека. Позднее Барт, основатель данного движения, отказался от такого названия, хотя и сейчас оно остается знаменем многих теологов. Идейная эволюция отдельных представителей этого направления, выход в ряде случаев за рамки сугубо теологи- 
ческой проблематики, заимствование идей светской философии, родственной по духу протестантизму, обсуждение наиболее актуальных тем современной философии в целом дали повод современным историкам теологии и философии на Западе говорить о более широком движении в современном протестантизме — о неоортодоксальном протестантизме.

Социально-духовная ситуация кризиса буржуазного общества, связанная с переходом капитализма в государственно-монополистическую стадию, обусловила сходные по своему содержанию и существу основные идеи, присущие как протестантской неоортодоксии, так и некоторым другим течениям западной философии, в частности экзистенциализму. Не случайно поэтому возникновение в русле современной протестантской теологии различных вариантов «экзистенциальных» интерпретаций религии (П. Тиллих, Р. Бультман и др.). Родство и взаимовлияние экзистенциалистской философии и христианской теологии, в особенности ее современного протестантского варианта, признается и светскими философами, и самими теологами. Так, отмечается, что экзистенциализм возник из определенных идей, впервые сформулированных именно христианскими мыслителями (прежде всего С. Кьеркегором); признается подобие, а в ряде случаев и тождественность анализа природы человека, его положения в мире, связи его с историей, оценки человеческих возможностей как в том, так и в другом направлениях. Критика буржуазного гуманизма, идеологии Просвещения, либерально-прогрессивных воззрений прошлого, осознание глубокого кризиса буржуазного мира под углом зрения отказа от веры в гуманный характер социального прогресса и в способность человека преобразовать этот мир — вот на какой почве устанавливается единство идей неопротестантизма с новейшими тенденциями в современной буржуазной философии в целом.

«Комментарии» К. Барта представляли собой первую работу в протестантской теологии начала XX в., содержавшую положения почти прямо противоположные тем идеям, которые господствовали тогда в европейской протестантской литературе. Барт выступил с критикой распространенных представлений о человеке как об автономном, самодовлеющем индивиде, обладающем способностями и возможностями распоряжаться своей судьбой, преобразовывать мир и в конечном итоге построить на земле идеальный миропорядок. Барт расценил эти представления, как одно из величайших заблуждений и тягчайших грехов человека, как присвоение человеком прерогатив бога, как незаконное «самообожествление» человека, как неоправданное забвение одной из основных истин религии, а именно противоположности («инакости») бога и человека. «Никакой мост, никакая преемственность не связывают гончара и глину, творца и его творение. Они несоизмеримы. Различие между ними качественное и абсолютное». Пусть бог будет богом, а человек — человеком — таков постоянный рефрен, в который Барт вкладывает мысль о необходимости для человека отказаться от своего эгоцентризма, от постоянных соблазнов ставить себя на место бога и признать свою абсолютную зависимость от божественной воли.

Господствовавшее  во время выхода работы Барта либеральное христианство всячески проповедовало идею «неразрывности» (или «непрерывности») человеческого мира и бога, идею единства человеческой и божественной реальностей. У. Раушенбуш, основатель так называемого «социального евангелия», движения внутри либерального христианства, писал даже, что «бог является не только духовным представителем человечества, он тождествен с ним».

Сам принцип  «неразрывности» толковался в либеральном христианстве довольно широко: неразрывная связь усматривалась как между человеком и природой, так и между церковью и миром, богом и человеком и, наконец, между религией и наукой. В этом смысле либеральная теология, по существу, представляла собой наиболее обмирщенный вариант христианства, приспособленный к практике и идеям времен свободного предпринимательства, «просперити» буржуазного общества. Идея «неразрывности» бога и человека была лишь формой религиозного освящения предпринимательской активности человека.

Новые ортодоксы  увидели в концепции своих  предшественников отход от истинно  христианского представления о  человеке и переход на позиции  антропоцентризма, свойственного нерелигиозному сознанию вообще, всей светской философии, всегда страдающей, по их мнению, романтизмом. Наибольшее единодушие неопротестантских теологов наблюдается именно в критике «иллюзий» либерального христианства относительно значения социальной активности человека, попыток либерального христианства приблизить религиозную догматику к мирской морали, совместить ее с верой в социальный прогресс.

В соответствии со своим тезисом о «неразрывности»  божественного и человеческого мира либеральное христианство видело в социальной деятельности людей высший божественный смысл, а в различного рода социальных реформах средства для реализации идеального миропорядка, т. е. построения на земле царства божьего. Ш. Мэтьюс, выражая типичную для всего либерального христианства позицию, говорит, что Христос вовсе не стоял исключительно на эсхатологической точке зрения в вопросе о царстве божьем. Для него царство божье — реальность, которая должна быть осуществлена и быть может даже развита путем постепенного движения вперед.

В противоположность  этому теологи новой ортодоксии ставят идеальный миропорядок, т. е. царство божье, целиком вне истории. Отсюда и резкая критика либеральной идеи прогресса, эволюционизма, развенчание значения социальной и исторической активности как способной приблизить в той или иной мере к идеалу.

Если либеральными теологами одним из основных определений человека признается его «социальность», а сама «способность человека к социальному единению» трактуется как гарантия достижения идеала человечества, т. е. царства божьего, и «добровольная социализация души» как путь «спасения», то их критики — неопротестанты рассматривают всю сферу социального бытия человека как сферу отчуждения человека от своего подлинного бытия, как отход от бога, как выражение его греховности. Так, П. Тиллих пишет, что любые действия человека остаются в сфере «гражданской справедливости», моральных и юридических норм, в которой в принципе невозможно «спасение». Человек может овладеть наукой, подчинить себе природу, он может совершенствоваться сам, может улучшать политическую организацию общества, но все это тем не менее никак не приближает его к «подлинности», не уменьшает его разрыва с богом, «не спасает» человека. Более того, все эти «движения вперед» якобы лишь усугубляют «неподлинность» человеческого бытия и еще больше удаляют человека от его сущности. Вся сфера человеческого существования, связанная с его мирской жизнью, или, что то же самое, с его социальной жизнедеятельностью, объявляется в неопротестантизме сферой не подлинности потому, что именно здесь человек якобы больше всего и «соблазняется к греху». Именно здесь, по мнению неоортодоксов, человек, достигая определенных успехов, склоняется к мысли о своей автономности, к мысли о себе как субъекте социального и исторического действия и в конечном итоге к мысли о кардинальном переустройстве своей жизни. А подобная претензия преодолеть социальную ограниченность — будь то посредством самосовершенствования личности, социального реформирования, научного прогресса, социальной революции или нравственного возрождения — объявляется неоортодоксами греховной.