Выборочный конспект из работы Ч.Р. Миллса «Социологическое воображение»

Политологический подход в последнее время считается самым оптимальным объяснением. Разумеется, бедность крупных регионов мира и неравномерность глобализации, слабость общечеловеческого начала и психологию фанатизма сбрасывать со счетов нельзя. Но почему ответом на них стал именно терроризм? Почему именно он маркирует XXI век? Можно ли дать ему интегральную характеристику, которая бы отделила условия его осуществления от сущности, указала не только на общие, но и на конкретные признаки и предпосылки террористической атаки? Пожалуй, в этом смысле наблюдается сходство между революцией и терроризмом. И то и другое стимулируются цивилизационным расколом классов, сопровождающим экономическое неравенство. Но массовая бедность может вызвать революцию или волну террора, а может и не вызвать. Терроризм похож на движение социального протеста или революцию, и в этом качестве его питают социальные причины. Но он, как правило, не ставит перед собой цель захватить власть, а стремится лишь сделать ненавидимого противника уязвимым, вынудить его задуматься над проблемами тех, кто вступил в отчаянную борьбу против него

Похож терроризм и на новый тип войны, который не обязательно продолжает политику государства. Он представляет собой войну, которую без всякого объявления ведут неполитические акторы, преследующие отдаленные политические цели, в такой акции явно недостижимые. Причины же этого имеют социальный и цивилизационный характер Розин В.М. Терроризм как выразительный симптом кризиса нашей цивилизации? Вместе с тем терроризм -- это международная криминальная сила, технологически хорошо оснащенная, ставящая политические цели и выступающая в роли политического реактора. Ее действия направлены против своего или чужого государства не напрямую, а в форме атак на гражданское население. Террористами движут ненависть, зависть, жадность и желание наживы. Это преступность, сопутствующая разрушению традиционного общества без одновременной успешной модернизациии.

Подобная характеристика терроризма сочетает в себе три описанных выше подхода, но интегральной не является. Комбинация социального протеста, культурного конфликта и психологической ярости увеличивает число угроз в мире, уподобляет их непредсказуемым природным катаклизмам, превращая тем самым и общество в квазиприродную реальность.

Если некий народ страшится трудов и опасностей политической экзистенции, то найдется некий иной народ, который примет на себя эти труды, взяв на себя его «защиту против внешних врагов» и тем самым -- политическое господство... Лишь нетвердо держась на ногах, можно верить, что безоружный народ имеет только друзей, и лишь спьяну можно рассчитывать, будто врага тронет отсутствие сопротивления

Таким образом, и уверенность Запада в том, что нынешнее могущество освобождает его от любых внешних угроз, и попытки Горбачева заменить политику моралью пробудили в традиционных обществах силы, посчитавшие и Запад, и Россию своими врагами, которым следует отомстить. Одна из причин появления нелегитимных,

архаических политических игроков на международной арене -- нарастание в 1990-е годы элементов анархии (слабость центральной власти и международных институтов, отсутствие общих коллективных представлений и ценностей) в международной системе, особенно в посткоммунистических странах.

Объявить ему войну значило бы признать легитимным политическим противником носителя архаической культуры, диалог с которым малопродуктивен, ибо следует «разным логикам».

События 11 сентября несколько замедлили глобализацию, поскольку против террористов выступили политические реакторы (государства и их сообщество). Антитеррористические силы обрели легитимность. Отмечена тенденция к протекционизму отечественного производителя. Глобализацию приостановили во имя безопасности, но стать совсем неуязвимым нельзя. Терроризм превращается в метод достижения политических целей, а открытость оборачивается многообразными угрозами и рисками.

Проблема коренится в несправедливости глобализации, неравномерности развития, цивилизационных противоречиях и психологических травмах. Рецепта против них нет; просто надо, как писал Джон Роулз, понять справедливость как честность. Что же касается познания сути терроризма, то следует снять моральные и политические табу на его изучение и перестать уклоняться от анализа болезненных вопросов. Наука должна быть деполитизирована во имя получения истинного знания в той максимальной мере, в какой она это может

Практически вся история человечества отмечена черными вкраплениями проявлений терроризма. История же самого терроризма, как социально-политического явления, я могу сделать следующие выводы:

1. Терроризм возникает  в результате трансформации общества, когда часть населения радикальными  методами стремится реагировать  на реформы.

2. Терроризм возникает  в результате разрушения традиционного  общества.

3. Огромную роль в становлении  и развитии терроризма сыграла  государственная поддержка.

4. Терроризм используется  в тех странах, где существует  сильное деспотическое государство  и отсутствуют другие пути  для достижения политических  целей.

5. К терроризму особенно  часто прибегают деклассированные  слои населения.

6. Источником пополнения  террористических организаций людскими  ресурсами служат локальные войны  и вооруженные конфликты.

Последние годы полны крупномасштабных трагических событий, связанных с терроризмом: захват заложников в Буденновске, взрывы домов в Москве, Буйнакске, Волгодонске, события 11 сентября в США, уже ставшие каждодневными террористические акты в Израиле. Все это лишний раз подчеркивает, что всему миру нужно объединиться в борьбе с международным терроризмом и всеми теми, кто его поддерживает. Теракты, которые превратили в руины жилые дома в российских и израильских городах, Всемирный торговый центр в США можно смело сопоставить с крестовыми походами, уничтожившими богатый и процветающий город Константинополь, с нашествием варваров на Рим и т. д. Все теракты несут с собой своеобразный вызов тому или иному правителю, социальному слою, государству.

Не ответить на этот вызов нельзя, но следует понимать, что террор террором не уничтожить. Это доказывает современная история противостояния Израиля и Палестины, когда за каждым терактом следует ответный удар, а за каждым ударом следует еще более кровавый теракт.

Задание № 5.

Конспект из работы Ю.Г. Волкова по теме «Рассовое, этническое и гендерное неравенство».

Цель задания: закрепление у студента практических навыков работы с учебной литературой, навыков анализа текста, углубленное ознакомление студентов с темой «Социальная стратификация».

Все хорошее, что может предложить общество, прежде всего доходы, благосостояние, престиж и власть, распределяется неравномерно. Можно сказать, что социальная стратификация – это институционализированное неравенство в распределении социальных благ и обязанностей. Ниже мы рассмотрим две дополнительные системы стратификации – расовую, этническую и тендерную. На протяжении многих веков представители небелой расы и национальных меньшинств (негры, выходцы из Латинской Америки и Азии, евреи) были обречены на принадлежность к подчиненным статусам, не соответствовавшим их индивидуальным способностям и талантам. То же самое относится и к женщинам. Традиционно мужчины получали лучшие рабочие места, освобождались от рутинной и неблагодарной домашней работы, занимали высшие политические посты в государстве и пользовались правом инициативы в сексуальных отношениях. Расово-этническая и тендерная стратификации свойственны в той или иной мере всем обществам – как традиционным, так и современным, и поэтому представляют собой важный предмет социологического изучения.

Общества во всем мире включают в себя людей с разным цветом кожи, говорящих на разных языках, исповедующих разные религии и следующих разным традициям. Эти физические и культурные черты, четко выраженные в социальном плане, служат идентифицирующими признаками, определяющими групповую принадлежность. В свою очередь индивиды получают статусы в своей социальной структуре на базе своей принадлежности к той или иной конкретной группе .

Люди в различных частях света различаются по определенным наследственным признакам, включая цвет кожи, структуру волос, черты лица, телосложение и форму головы. Конечно, общих черт, объединяющих всех людей, гораздо больше, и эти общие черты значительно важнее, чем различия. Но все же мы сразу отличим, к примеру, норвежца от китайца и угандийца по их физическим параметрам. Это объясняется их расовой принадлежностью. Расы – это группы населения, различающиеся наследственными чертами.

Хотя мы с готовностью признаем, что народы различаются по своим физическим качествам, социологи сталкиваются с значительными затруднениями при идентификации рас и классификации людей в соответствии с расовыми различиями.

Этнические группы – группы, идентифицируемые в основном по культурному принципу – на базе языка, народных обычаев, одежды, жестов, особенностей поведения или религии. В России примерами этнических групп являются евреи, якуты, буряты и т.д. Этнические группы часто обладают чувством «кровного родства» и в той или иной степени многие из них считают себя нациями.

Этническое многообразие представляет собой одну из форм социальной сложности, характерной для большинства современных обществ. Исторически такое многообразие является наследием завоеваний, собравших различные народы под властью доминирующего этноса. Теоретически национальное государство и этническое многообразие диаметрально противоположны, и во многих случаях национальными государствами предпринимались попытки решения проблемы этнического многообразия путем уничтожения или изгнания этнических групп. Яркими примерами таких решений являются нацистская политика в отношении евреев во время Второй мировой войны, изгнание мусульман и евреев из Испании XV в. или депортация арабов из нескольких получивших независимость африканских стран в 1960-1970-е гг.

Более частые решения состоят в ассимиляции – вынужденной, направленной или добровольной.

Вынужденная ассимиляция осуществлялась английскими завоевателями в Уэльсе, Шотландии и Ирландии. Направленная ассимиляция (аккультурация) в Таиланде и Индонезии, когда китайское население побуждали принять культуру и религию колонизаторов. Вариантом такого процесса являлась более или менее добровольная ассимиляция, достигнутая в США под лозунгом “американизации”. Она в основном была результатом необычайных экономических возможностей и социальной мобильности в США и того факта, что для европейцев, в отличие от расовых меньшинств, получение американского гражданства стало делом личного или семейного выбора, а не завоевания или рабства. Политика и общественное мнение также сыграли определенную роль в процессе ассимиляции иностранцев в американской социальной системе.

Предубеждения и дискриминация так широко распространены в современной жизни, что нередко полагают, что они «в природе человека». Однако различные общества характеризуются очень разным уровнем предубеждений и дискриминации. Например, в древности у белых было благоприятное отношение к чернокожим, резко отличающееся от ситуации, характерной для современной истории. Отношение к евреям в современных странах различно – от холокоста в нацистской Германии до равенства в США и других западных государствах.

Предубеждение – это состояние сознания – чувство, мнение или склонность. В этом смысле предубеждение часто бывает неразрывно связано с доминирующим положением, занимаемым группой.

Некоторые социологи обнаруживают появление в последние годы новой формы предубеждения против черных американцев у состоятельных белых, населяющих пригородные районы. Они дали этому феномену определение «символический расизм». 

Эта форма расизма не похожа на расизм Старого Юга с его доктринами расовой неполноценности и законной сегрегации. Напротив, это совершенно новая форма расизма, в которой сплетаются три компонента. Во-первых, у многих белых возникло чувство, что черные американцы стали слишком требовательными, слишком напористыми и злыми и что они получают больше, чем им полагается по праву. Во-вторых, существует убеждение, что черные “играют не по правилам”, которые определяются традиционными американскими добродетелями – упорным трудом, индивидуализмом и терпеливым ожиданием вознаграждения. В-третьих, многие белые создают для себя стереотипы, касающиеся благосостояния чернокожего населения, уличной преступности и системы квот. Такие взгляды приводят к тому, что белые начинают голосовать против политических кандидатов, поддерживающих программы борьбы с бедностью, переезжать в пригородные районы во избежание десегрегации школ и рассматривать расизм как “чью-то другую” проблему.

Дискриминация. Если предубеждение – это мнение или предрассудок, то дискриминация – это необоснованный отказ в привилегиях, престиже и власти членам меньшинства, которые по своим способностям и навыкам равны членам доминирующей группы. Предубеждение не обязательно совпадает с дискриминацией – прямая взаимозависимость между взглядами и враждебными действиями не всегда неизбежна. Социолог Роберт Мертон выделяет четыре типа взаимосвязи между предубежденностью и дискриминацией и приводит следующие определения индивидов, относящихся к таким типам:

“Убежденный либерал” – человек без предубеждений, никогда не участвующий в дискриминации.

“Колеблющийся либерал” – человек без предубеждений, тем не менее участвующий в дискриминации под общественным давлением.