Трансакционые издержки

1) значительные, глубоко укоренившиеся отличия между социальными системами стран-членов;

2) не вызывающие сомнений   рыночные императивы процесса экономической интеграции;

3) динамика межправительственного пути принятия решений, превалирующая в рамках социальной политики ЕС.

Качественно новый  этап в развитии социальной политики ЕС начинается со второй половины 1990-х гг. Этому способствовали следующие причины:

– подписание в 1997 г. Амстердамского договора, обеспечившего конституционную основу для реализации европейской политики занятости;

– запуск в ноябре 1997 г. европейской стратегии занятости, которая стала новым альтернативным способом управления;

– приход к руководству  в большинстве европейских стран левых партий, которые начали активно внедрять социальное измерение в процесс европейской интеграции.

Модернизация европейской социальной модели была одной из главных целей, заявленных на саммите государств – членов ЕС в Лиссабоне в 2000 г., где говорилось о необходимости построения «активного и динамично развивающегося государства благосостояния». Идея «активного государства благосостояния» включила в себя широко разделяемые убеждения в отношении социальной политики, принятые в 1990-х гг. в большинстве европейских стран.³

Социальная  политика не может быть сведена к  вопросам занятости, хотя является ключевой проблемой в реформировании государства благосостояния. Более того, изменилась сама природа занятости. Она уже не сводится только к полной занятости мужского населения, вследствие произошедших изменений в структуре семьи и роли женщины в обществе.

Анализируя современное соотношение внутренней идентичности Европейского Союза, необходимо подчеркнуть, что ее формирование происходит во взаимодействии 27 государств, входящих в европейское сообщество, а также стран–кандидатов в члены ЕС, под влиянием целого ряда факторов: географических, демографических, социально-экономических, духовных, политических, военных и других. Поэтому для более объективного рассмотрения создавшейся ситуации, по нашему мнению, требуется детальное рассмотрение состояния этих факторов в интегрирующемся европейском сообществе.

Общая площадь  ЕС ныне составляет 3 928,8 кв. км. Население  на 1 января 2009 г. в 27 странах Евросоюза  составило 499,7 млн. жителей, увеличившись на 2,2 млн. человек по сравнению с началом 2012 года (на 0,4%). Число проживающих в Европейском Союзе в 2,7 раза меньше, чем в Китае (1 325 млн. человек) и в 2,3 раза меньше, чем в Индии (1 149), но в 1,6 раза больше, чем в США (305) и в 1,8 раза больше, чем в СНГ (280 млн. человек)⁴.

Анализируя  социально-экономическое положение  Евросоюза, необходимо отметить, что его показатели до начала глобального экономического кризиса характеризовались устойчиво низким экономическим ростом (среднегодовые темпы 1–1,6%) и стабильно высокой безработицей. Еще в 2006 г. в новых странах-членах темпы экономического роста были выше и достигали 3,2%, что привело к общему росту на пространстве Общего рынка ЕС в 2,6%. 7 мая 2007 г. Еврокомиссией был представлен социально-экономический прогноз для стран Евросоюза. По всем основным показателям экономика ЕС в то время демонстрировала признаки оздоровления. В период с 2006 по 2008 гг. в Евросоюзе планировалось создать почти 9 млн. новых рабочих мест, уровень безработицы к концу 2008 г. должен был сократиться на 1% – до 6,7%. При этом должны были возрасти доходы от трудовой деятельности.

Однако уже  в первом квартале 2008 г. снижение экономики ускорилось: кроме кредитного кризиса давление на развитие оказывали высокие цены на сырьевых рынках, подхлестнувшие разгон инфляции, которая в мае 2008 г. составила 3,7%. Европейский Центробанк (ЕЦБ) ставил задачу не допустить роста этого показателя выше 2%. Главными причинами высокой инфляции агентство Евростат называет быстрый рост цен на топливо и продовольствие. Среди государств-членов ЕС самый низкий показатель инфляции (2,3%) зафиксирован в Нидерландах, самый высокий (17,5%) – в Латвии. В июне 2008 г. инфляция достигла нового исторического максимума и составила 4% в годовом исчислении. Это рекордный показатель с момента введения в обращение единой европейской валюты в 1999 г. В среднем, в 2008 г. экономики стран зоны евро росли на 1,5%. При этом немецкий институт экономических исследований IW прогнозировал рост немецкой экономики: 1,7% – в 2008 г. , и 1,4% – в 2009 г.⁵.

Сильно усугубил экономическое положение государств Евросоюза мировой финансово-экономический кризис. Большой экономический спад зафиксирован в Швеции, Испании, Италии, Латвии и некоторых других странах. Для противостояния глобальному финансовому кризису Еврокомиссия вынуждена была объявить об общеевропейском плане стимулирования экономики, финансирование которого потребует около 200 млрд. евро. Мировой финансово-экономический кризис, по нашему мнению, стал своего рода испытанием на прочность не только экономики Евросоюза, но и испытанием всей его системы внутренних отношений. В январе 2013 г. Еврокомиссия пересмотрела прогноз по темпам роста экономики еврозоны на 2013 г. Если ранее европейский регулятор ожидал, что ВВП зоны евро в 2013 г. вырастет на 0,1%, то, согласно пересмотренному прогнозу, экономика Евросоюза в 2013 г. должна сократиться на 1,9%⁶.

Сегодня, экономику  Евросоюза отличают следующие тенденции:

– сохранение в  среднесрочной перспективе высокого уровня расходов общеевропейского бюджета на поддержку сельскохозяйственного сектора (до 40%). Попытка снизить их, предпринятая в 2005 г., надежно заблокирована Францией;

– качественное отставание в сфере исследований и высоких технологий. ЕС тратит на это меньше 2% ВВП (США и Япония порядка 3%). Затраты на развитие информационных и коммуникационных технологий составляют в Евросоюзе 6,93% ВВП (8,22% в США и 8,98% в Японии)⁷.

По мнению ряда исследователей, темпы экономического роста в 2013 г. в Германии и Франции составят 0,7%, что приблизительно будет равняться среднему показателю по Европе; в Италии и Великобритании ожидается рост в 0,5%, в Испании – 0,4%⁸.

Таким образом, несмотря на проделанные шаги в сфере экономической интеграции, существуют видимые различия в показателях роста экономики отдельных стран Евросоюза. По нашему мнению, структурные различия станут более очевидны по мере ускорения темпов роста экономики Европейского сообщества. Это, в свою очередь, потребует от отдельных государств определения своей собственной стратегии развития, направленной на развитие национальной экономики, от которой в полной мере зависит уровень жизни населения государства.

Исследование  показывает, что безусловным лидером Евросоюза по уровню жизни на селения является Люксембург. В 2012 г. ВВП на душу населения в стране составил 69 207 долларов, что является самым высоким показателем в мире. Самой малообеспеченной страной ЕС на сегодняшний день является Латвия, где ВВП на душу населения составляет 5 918 долларов.

Таким образом, уровень жизни в отдельных странах Европы в значительной мере отличается: существенны на сегодняшний день различия между старыми и новыми странами-членами Евросоюза, а также Севером и Югом. Так, например, покупательная способность в новых странах-членах ЕС почти на 55% ниже среднеевропейского уровня. Доля лиц, которые вынуждены отказывать себе в таких основных удобствах, как отопление, а также в новой одежде или отдыхе, значительно выше, чем в остальных странах Европы. Что касается доступа к медицинскому обслуживанию, то согласно опросу существует нехватка медицинского оборудования, в частности на Юге Европы (кроме Испании), а также в сельской местности. В новых странах-членах ЕС половина самых бедных жителей не могут себе позволить визит к врачу. В Западной Европе доля таких людей составляет 31%. Данная проблема также обостряется тенденцией старения европейского населения. Менее всего довольны своими условиями жизни люди в новых странах-членах ЕС, а также в Италии, Португалии и Греции. Больше всего удовлетворены условиями жизни жители северных стран Европы⁹.

Большое воздействие на уровень жизни оказывают ценовые различия в различных странах Евросоюза, влияющие на неравенство в потреблении. При единстве экономического пространства равных цен не получилось: для 17 стран цены выше всего на 3,7% по сравнению с 27 участниками. Хотя разрыв и маленький, однако, по нашему мнению, выравнивание уровней жизни будет одним из самых сложных испытаний в странах-участницах Евросоюза¹⁰.

Необходимо  также отметить, что расширение Евросоюза на Восток сопровождается не только появлением в его составе множества экономически отсталых регионов, но и увеличением числа государств с разительными внутренними контрастами. В “старых” членах ЕС, по мнению А. Кузнецова, межрегиональные различия обусловлены наличием нескольких макрорегионов с разной историей экономического развития (например, Западная и Восточная Германия), различной специализацией (например, Северная, Центральная и Южная Италия), иногда осложняемых еще и этнической неоднородностью. Так, в Бельгии на фоне процветающей столицы со смешанным населением (ВВП на душу населения составил 256% от среднего по ЕС) фламандская Фландрия заметно опережает по уровню экономического развития франкоязычную Валлонию (128% против 93% от среднего по ЕС). У регионов NUTS 2-го уровня разрыв становится почти двукратным (152,1% в провинции Антверпен против 84,5% в провинции Эно), у регионов NUTS 3-го уровня – уже трехкратным (166% в округе Антверпен против 53% в округе Тюэн). Причем не решенная в 1970–1980 г.г. проблема модернизации промышленного производства Валлонии привела сначала к обострению межэтнических противоречий и федерализации Бельгии, а по мере “консервации” контрастов вообще грозит существованию единого государства¹¹.

В “новых” странах  ЕС огромный разрыв в уровне развития отдельных регионов чаще всего лишен политической окраски и связан с гипертрофированным развитием столиц, особенно в малых государствах. Например, в Праге, образующей отдельный регион NUTS 2-го уровня, ВВП на душу населения в 2012 г. составил 92% от среднего по ЕС-27, что было лишь немногим меньше, чем у бельгийской Валлонии или Испании в целом. В то же время в Северо-Западной области Чехии этот показатель не достигал даже 35% от среднего по Евросоюзу.

Таким образом, региональная экономическая система Евросоюза, состоящая из ряда национальных хозяйств, превращающихся постепенно в единый комплекс с единым процессом воспроизводства, не может предотвратить различия в экономической структуре государств Евросоюза. Интеграция не в силах кардинально изменить положение в ряде проблемных сфер жизни европейского сообщества, т.к. в основе их лежат причины, имеющие отношение скорее к общей экономической конъюнктуре, нежели к общему рынку. Сегодня, несмотря на существенный прогресс отстающих стран Евросоюза, достигнутый за последние десятилетия, проблема сближения уровней развития государств-членов по-прежнему остается актуальной. Разные страны Евросоюза по-разному реагируют на условия интеграции и далеко не в одинаковой мере справляются с возникающими проблемами.

Проходивший в январе 2012 г. экстренный саммит Евросоюза еще раз убедительно продемонстрировал, что большинство руководителей Европы куда больше волнует состояние их собственных национальных экономик, чем судьба единого экономического пространства. Отметим, что мировой экономический кризис привел к росту напряженности в таких государствах, как Греция и Испания. По мнению Е. Шестакова, сбываются предсказания премьера Венгрии Ф. Дюрчаня: “континент может разделить уже “не железный, а золотой занавес”… Если подвести сухой остаток брюссельского саммита, то он выглядит так: единой программы помощи для Восточной Европы принято не будет. Ускоренного вступления государств-новичков ЕС в еврозону в ближайшем будущем также не предвидится”.

В дальнейшем, по нашему мнению, в большинстве стран Евросоюза будет наблюдаться поляризованное развитие. Иначе говоря, даст о себе знать теория кумулятивного роста: имеющиеся у отдельных территорий самые разные преимущества приведут к ускоренному преумножению их экономического потенциала на фоне отстающих регионов (при этом не исключаются и пространственная диффузия инвестиций и инноваций, и появление новых экономических центров). Для Евросоюза будут характерны не только контрасты между странами, но и дифференциация регионов.

В заключение необходимо отметить, что определенные противоречия в социальной и экономической сферах провоцируют так называемый конфликт идентичностей, который неизбежно приобретает политический характер. Швейцарский исследователь У. Альтерматт при этом отмечает: “Европейский Союз страдает от того, что экономика работает транснационально, брюссельская бюрократия – наднационально, а политика – в значительной степени национально-государственно. …Прогрессирующая гомогенизация европейской цивилизации наталкивается на встречное течение, которое в политической сфере усиливает желание вернуться к мнимым естественным обществам”.

Таким образом, исследование показывает, что современное состояние европейского интеграционного процесса, являющегося главным содержанием европейской политики, можно охарактеризовать как еще формирующееся. Достигнуты определенные успехи в сфере развития экономических и культурных отношений, однако существует ряд проблем, которые не позволяют Европейскому Союзу говорить об успешной общей интеграции и выработке генеральной политической стратегии развития.

1.2 Договорно-правовая база взаимоотношений Российской Федерации и Европейского Союза в экономической сфере

Анализируя  нормативно – правовую базу взаимоотношений  России и Европейского Союза, в первую очередь стоит обратиться к Соглашению о партнерстве и сотрудничестве, учреждающему партнерство между Европейскими сообществами и их государствами-членами и Российской Федерацией. Данное соглашение было подписано в 24 июня 1994 года на острове Корфу, хотя официально отношения между двумя этими сторонами были установлены еще в декабре 1991, то есть, как только перестал существовать Советский Союз.