Конфликтный потенциал экологического фактора

Захватив западный берег  реки Иордан, Израиль стал вести  борьбу уже не за «поверхностную»  воду, а, во-первых, за ее подземные запасы; во-вторых, за оптимизацию использования  уже существующих водных ресурсов; в-третьих, за внутреннюю стабильность в пределах государства.

Необходимо отметить, что с 90-х годов мировым сообществом  было предпринято ряд мер по переносу акцента с потенциала «гидроконфликта» на потенциал «гидрокооперации». Этому  способствовали ряд событий: объем  используемых странами Ближнего Востока гидрологических ресурсов приблизился к пределу;  продолжающаяся несколько лет засуха, которая привела к значительному сокращению водных ресурсов и потребовала от государств изменения гидрополитики (нормирование потребляемой воды, сокращение используемой воды в сельском хозяйстве и т.п.); события геополитического характера (крах Советского Союза, операция «Буря в пустыне») которые привели к перестройке политических союзов на Ближнем Востоке и сделали возможным первые открытые мирные переговоры между арабами и израильтянами 30 октября 1991 года в Мадриде. На них обсуждались региональные проблемы, которые включали: экологию, энергию, экономическое сотрудничество, сокращение оружия, водные ресурсы. Импульс, полученный на этих переговорах, получил развитие в ряде международных семинаров и конференций которые проводились  в США, Канаде, Европе, на Ближнем Востоке. Но старые нерешенные территориальные проблемы явились и здесь камнем преткновения в разрешении экологических проблем вообще и водной в частности.

Во многих районах Африки нехватка воды так же стала частью повседневной жизни. Многие водные ресурсы используются двумя или более государствами. К таким водным ресурсам можно отнести реки Нил, Вольта, Замбези, Нигер. Конфликты возникают в связи со строительством дамб, по причине неравного распределения запасов воды. Растущий спрос на водные ресурсы делает конфликты практически неизбежными. Ситуацию усугубляют неэффективное управление ресурсами и неадекватные механизмы решения конфликтов, которые отличали историю многих африканских правительств. 

Нил – одна из важнейших водных артерий Африки. Она обеспечивает водой десять африканских государств. Египет, например, зависит от вод  Нила, не имея других водных источников. Сильная зависимость от вод Нила и расположение в нижнем течении, заставляют Египет стремиться к контролю над всем течением реки Нил, не исключая и применения военной силы для поддержания такого контроля. Если Судан, Эфиопия и Уганда, игнорируя межгосударственные соглашения, начнут реализовывать различные речные проекты, увеличивая свою долю потребления нильской воды, то Египет вынужден будет для обеспечения своей безопасности прибегнуть к военному способу решения проблемы⁶³.

Египет за последнее время неоднократно угрожал применением военной силы, чтобы удержать за собой большую долю вод Нила. Некоторые из его вооруженных частей подготовлены для войны в джунглях, в местах, которые расположены южнее границ Египта. Другими словами, там, где Нил берет свое начало. Попытки любой из девяти стран Нильского бассейна увеличить объемы своего потребления воды, ведущего к снижению возможности Египта удовлетворять свои водные потребности, подталкивает к военному конфликту. Для Египта нет другого выбора. Его сельское хозяйство и удовлетворение бытовых нужд растущего населения зависят от вод Нила. Асуанская плотина  увеличила эту зависимость от стран, расположенных выше по течению Нила. Сокращение уровня воды в озере Насер означает сокращение выработки электроэнергии, жизненно необходимой для экономического развития страны.

Если Эфиопия, например, решит строить  дамбу или использовать для своих  нужд больше воды, то это с большой  вероятностью приведет к войне с  Египтом. Рост в Эфиопии численности населения и ряд разрушительных засух склоняет ее для обеспечения своей продовольственной безопасности развивать орошаемое земледелие. Она выступает за то, что каждый должен иметь право использовать собственные природные ресурсы по своему усмотрению, не ориентируясь на других. Эфиопия упрекает Египет за Асуанскую плотину, требующей огромных объемов нильской воды, и считает, что такое неравенство в распределении воды не может дальше продолжаться. Только одна вещь сейчас сдерживает Эфиопию от развития орошаемого сельского хозяйства в крупном масштабе – это угроза военных действий, которые Египет будет рассматривать как акт самозащиты.

Ближний Восток демонстрирует другой пример конфликта между государствами по поводу пресной воды. Турция связывает дальнейшее свое экономическое развитие с развитием юго-восточных территорий, которые ранее игнорировались турецким правительством. Развитие юго-восточных областей Турции неизбежно ведет к увеличению объемов потребляемой воды, извлекаемой из рек Евфрат и Тигр. Она требуется для орошения сельскохозяйственной земли, выработки электроэнергии на новых гидроэлектростанциях и для бытовых потребностей населения. К тому же юго-восточные области Турции  характеризовались  высоким уровнем безработицы, которая была вызвана санкциями ООН против Ирака, с которым население данных областей вело торговлю, обеспечивающую рабочие места и относительно высокие доходы.  Поэтому развитие юго-восточных территорий, которое невозможно без увеличения потребления водных ресурсов, должно остановить отток с этих территорий населения, который связан с высоким уровнем безработицы и политической нестабильностью. 

Проект развития юго-восточных  территорий является самым большим  проектом из проектов, когда-либо осуществляемых Турцией. Он зародился среди турецких политических лидеров в 50-е – 60-е годы XX века. В 80-е годы проект стал одним из приоритетных в развитии страны⁶⁴. Вместе с тем он вызвал недовольство со стороны Сирии и Ирака, которые расположены ниже по течению рек Тигр и Евфрат. Возникла новая потенциальная область конфликта. Эта ситуация стала угрожать хрупкой политической стабильности на Ближнем Востоке и усугублять поляризацию между Турцией и Израилем, с одной стороны, и Сирией, Ираном и Ираком, с другой стороны. 

Отношения между Турцией и Сирией, главным образом по вопросу вод  Евфрата, могут перейти к эскалации враждебности, что ведет к конфликту  с применением всех сил и ресурсов. В ближайшее время Турция планирует полностью использовать свою долю вод Евфрата, который является единственным надежным источником водных ресурсов для Сирии. Для нее вода Евфрата – это удовлетворение бытовых потребностей населения, продолжение реализации своих ирригационных программ и поддержание необходимого уровня воды в озере Ассад, от которого зависит объем производства электроэнергии.

Сирия, беспокоясь о своей зависимости от турецкого контроля над рекой Евфрат, стремилась осуществить действия, направленные на создание нестабильности в Турции. Она поддерживала курдов в их кампаниях против турецкого правительства. Турция была в результате вынуждена пойти на уступки в вопросе водных ресурсов взамен на прекращение сирийской помощи курдам⁶⁵. Тем не менее, вероятность вооруженного конфликта из-за водных ресурсов между этими государствами сохраняется.

Яркими примерами экополитического конфликта являются конфликт вокруг гидрокомплекса в Габчиково – Надьмараш (в который были втянуты Венгрия, Чехословакия, Австрия) и химического комбината в районе Джурджу – Русе (между Болгарией и Румынией). В основе данных конфликтов лежат трансграничные проблемы и стремление стран отстоять свои национальные интересы.

Желание быстрого обогащения за счет пригодной для жизни среды  обитания в границах одного государства приводит к возникновению эколого-экономического конфликта⁶⁶, который полностью разрешить без взаимопонимания, без понимания разных интересов субъектов – невозможно.

Итак, мы можем сделать вывод  о том, что экологический конфликт – это  одна из наиболее часто  встречающихся разновидностей конфликтов. Основной признак экологического конфликта – его предмет, в качестве которого выступает воздействие субъекта на природу, на окружающую среду в целом.

Политические конфликты, которые  возникают по поводу экологических проблем, можно разделить на три вида⁶⁷:

1. Псевдоэкологические;
2. Конфликты, вызванные противоречиями между экономической и экологической политическими парадигмами;
3. Экополитический конфликт.

Псевдоэкологический конфликт связан с конкурентной борьбой субъектов за ресурсы. По сути - это экономический конфликт с привлечением политических средств. Как правило, конфликты данного типа встречаются в международном пространстве, где субъектами выступают государства, отстаивающие или интересы национального бизнеса, или реализации собственных экологических стратегий  с целью создания политического имиджа.

Конфликт экономической и экологической социальных (социально-политических) парадигм связан с конфликтами социальных сил, ориентированных на различные подходы в решении конкретных экологических проблем и имеющих разные представления об экологической целесообразности. Политический момент может проявляться в принятии решений, в столкновении внутри- и внешнепартийных интересов, конфликт между экологически настроенным субъектом и государством, политическим следствием которого может явиться трансформация государства (последний момент связывает конфликт парадигм с конфликтом экополитическим).

Экополитический конфликт, как и  псевдоэкологический конфликт, связан с борьбой за ресурсы. Отличительной чертой первого является то, что он напрямую связан с экологическим фактором как политическим (т.е. экологический фактор напрямую угрожает государственности, выступает как дестабилизирующее основание социально-политической динамики, затрагивает национальные интересы и т.п.).

Констатация существования экологических  конфликтов порождает необходимость специфического правового вмешательства со стороны заинтересованных сил (государственных структур, общества, групп граждан). Правовой способ предполагает:

• определение объекта охраны;
• установление мер юридической ответственности за экологические нарушения и возмещение причиненного вреда;
• определение мер и средств осуществления экологического контроля.

Помня о том, что отсутствие вооруженных  конфликтов является условием создания устойчивого общества и лежит в основе безопасности человека, необходимо говорить о роли неправительственных организаций и наднациональных структур в урегулировании ресурсных конфликтов как на национальном, так и межнациональном уровнях. В качестве примера можно вспомнить о деятельности Совета Безопасности ООН по урегулированию конфликтов в Либерии, Сьерра-Леоне, Анголе. Это связано с наложением эмбарго на торговлю незаконно добытыми ресурсами, на покупку оружия, оборудования, горючего на средства от продажи этих ресурсов.

Можно выделить несколько идеальных  вариантов разрешения противоречий в рамках функционирования экополитического процесса: «конфликт» и «консенсус».

Первый вариант связан с несимметричностью  возможностей реализации групповых  экоинтересов и базируется на возможности  преодоления или даже ликвидации определенной группы экоинтересов. В его рамках господствует ориентация на то, что те или иные блага есть дар, которым должен безгранично владеть тот или иной класс, социальный слой, группа.  Единственно реальной силой политического взаимоотношения в такой системе экологических отношений является насилие как по отношению к человеку, так и по отношению к природе. Оно рассматривается как самый эффективный метод разрешения всех проблем.

Второй вариант связан с выработкой и распространением механизма социального торга и негоциации, что дает глобальный эффект предохранения социальной системы перед вспышкой политически неконтролируемых социальных антагонизмов. Данный вариант базируется на признании существования различных экологических интересов и их носителей как естественного состояния. Субъекты экополитики не признают  насилие основным методом решения проблем. Согласие по принципиальным проблемам экологической политики достигается посредством совместного поиска, диалога, постепенного отбора оптимальных решений и наиболее   целесообразных форм экосоциальной ориентации. Реализация данного варианта позволит говорить о воплощении в жизнь принципа плюралистической политики, смысл которого заключается в стремлении не к ликвидации различных интересов, а к управлению ими на основе консенсуса.

Итак, во-первых, геополитическое пространство по своей сути неустойчиво и его функционирование сопряжено с многочисленными кризисами. В их основании лежат «вызовы истории», связанные, в основном, с глобальными проблемами и угрозами.

Во-вторых, на стабильность геополитического пространства (в широком смысле этого понятия) влияют многие факторы. В контексте данной главы был рассмотрен экологический фактор геополитики и проанализированы основные индикаторы этого фактора. 

В-третьих, было доказано, что индикаторы экологического фактора связаны с антропогенными, техногенными и природными воздействиями (возмущениями), способными произвести отрицательные изменения окружающей среды и здоровья человека.

В-четвертых, в рамках анализа экологического фактора  дестабилизации геополитического пространства рассмотрена сущность экологического стресса и выявлены его социально-политические последствия.

В-пятых, дана подробная  аналитическая характеристика конфликтного потенциала экологического фактора.