Древняя Месопотамия

Масштабы изменений, произошедших за время правления Петра огромны. Значительно выросла территория страны, которая после многих веков  борьбы получила выход к морю и  ликвидировала состояние политической и экономической изоляции, вышла  на международную арену, заняла видное место в системе международных  отношений и превратилась в великую  европейскую державу. В России в  это время возникла мануфактурная  промышленность, в которой особое значение приобрела мощная металлургия. Коренным образом изменился характер и размеры внутренней и внешней  торговли и объём экономических  связей с другими странами. Были созданы мощная регулярная армия  и флот, сделан огромный шаг в  развитии культуры и просвещения. Был  нанесён сильный удар духовной диктатуре  церкви в культуре, просвещении и  других областях жизни страны. Осуществлялась ломка старого рутинного патриархального  быта.

Все эти изменения происходили  в условиях вступления феодально-крепостнических  отношений в стадию разложения и  зарождения в их недрах новых буржуазных отношений. Направленная на ликвидацию технико-экономической и культурной отсталости страны, на ускорение и развитие, они имели огромное прогрессивное значение.

Очевидно, также и сопротивление, которое вызвала каждая из реформ, недовольство ими со стороны самых  различных социальных сил и слоев: боярства - тем, что его оттеснили  “худородные”, и тем, что перестало  существовать “самодержавие с Боярской думой”; дворянства - постоянной и тяжёлой  службой; церкви - утратой самостоятельной  политической роли и господствующего  положения в культуре и просвещении, изъятием государством значительной части  её доходов; купцов и посадского люда - ростом налогов, повинностей и служб; народных масс - усилением крепостнического гнёта и тем, что реформы осуществлялись за их счёт. К этому добавлялось общее недовольство новшествами, которые разрушали укоренившиеся традиции и средневековую косность патриархального быта и уклада жизни.

Их осуществление было в немалой  степени связано с деятельностью  и личностью Петра Первого, - пожалуй, самого крупного государственного деятеля  дореволюционной России, с его  исключительной целеустремлённостью, энергией смелостью, с которой он ломал рутинные порядки и преодолевал  бесчисленные трудности, Выдающийся политик, военный деятель и дипломат, он умел правильно оценивать обстановку, выделять главное, делать правильные выводы из ошибок и неудач, из изменения  внутри- и внешнеполитической обстановки.

Обладавший широкими знаниями, проявлявший  большой интерес к литературе, истории, праву, искусству, ремёслам и  естественным наукам, он прекрасно  знал военное дело, кораблестроение, кораблевождение и артиллерию. Пушкинские строки “то академик, то герой, то мореплаватель, то плотник” метко выразили всю  многогранность кипучей деятельности Петра I. Он умел подбирать деятельных и энергичных поклонников в каждой из отраслей и сфер государственной деятельности. В числе “птенцов гнезда Петрова” были такие крупные государственные и военные деятели своего времени, как А.Д. Меньшиков, В.П. Шереметьев, Ф.М. Апраксин, А.А. Сенявин, Б.А. Куракин, Феофан Прокопович, В.Н. Татищев.

Но все изменения и реформы  осуществлялись на крепостнической  основе, крепостническими методами, и  были направлены на сохранение и укрепление феодально-абсолютистского строя, сословной  структуры общества, сословных прав и привилегий господствующего класса. Они сопровождались распространением крепостнических отношений на новые  территории и новые категории  населения, на новые сферы экономической  жизни, насаждением наиболее грубых и тяжёлых форм крепостничества, распространением деспотизма и произвола  царя, чиновничье-бюрократического аппарата и помещиков. Это тормозило формирование капиталистических отношений в  стране, экономическое и культурное развитие народа и не позволяло ликвидировать  технико-экономическую и культурную отсталость нации. Негативная сторона  изменений и преобразований была органически связана и с деятельностью  самого Петра I, для которого была характерна крайняя жестокость, произвол, обоснование  и осуществление принципов ничем  не ограниченного самодержавного произвола.

Думаю, что девизом того времени  могли бы стать строчки Пушкина: “Мой друг, отчизне посвятим души прекрасные порывы!” Петр Великий не жалел  ни сил, ни здоровья во имя процветания  России, старался, чтобы его сподвижники  и весь российский народ следовал его примеру.

 

ЛИТЕРАТУРА

1. Энциклопедический словарь. Издание Брокгауза и Ефрона. Т. XVII Б, С.-Пб, 1858.

2. История СССР с древнейших времён до конца XVIII века. Под ред. Б.А.Рыбакова. М., Изд-во “Высшая школа”, 1975.

3. Соловьев С.М. “Чтения и рассказы по истории России”, М., Изд-во “Правда”, 1989.

4. Платонов С.Ф. “Учебник русской истории для средней школы. Курс систематический”, М., Изд-во “Звено”, 1994.

5. Ключевский В.О. “Исторические портреты”, М., Изд-во “Правда”, 1991.

6. Сыров С.Н. “Страницы истории”, М., Изд-во “Русский язык”, 1983.

7. Павленко Н.И. “Петр I и его время”, М., Изд-во “Просвещение”, 1989.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Что такое полюдье? Во что  и почему переросла эта система?

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СОДЕРЖАНИЕ:

1.ВВЕДЕНИЕ. …………        38

2. ЧТО ТАКОЕ – ПОЛЮДЬЕ. ЕГО ХАРАКТЕР И ФУНКЦИИ…  40

3. ВО ЧТО И ПОЧЕМУ  ПЕРЕРОСЛА ЭТА СИСТЕМА………………..    44

4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ ………         45

5. ЛИТЕРАТУРА…….          47

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Еще в VI – VIII вв., т.е. в эпоху массовых миграций, военных походов славян и нередких столкновений между племенными союзами, ведущие позиции стал занимать слой профессиональных воинов-дружинников  во главе с князем, в руках которого концентрировалась власть  в союзах племен.

      Основным источником  средств к существованию профессиональных воинов, естественно, была война. Следует заметить, что в ранних обществах основной целью ведения военных действий был, как правило, захват добычи, в том числе рабов. Гораздо реже речь шла о притязаниях на чужую территорию. Причиной этого, по наблюдению великого французского философа-антрополога Л. Леви-Брюля, было особое отношение к земле, на которой проживал другой этнос.

«В этом замкнутом мире, который  имеет свою причинность, свое время, несколько отличные от наших, - писал  Лю Леви-Брюль, - члены общества чувствуют себя связанными с другими существами или совокупностью существ, видимых и невидимых, которые живут с ними. Каждая общественная группа, в зависимости от того, является ли она кочевой или оседлой, занимает более или менее пространную территорию, границы которой обычно четко определены. Эта общественная группа не только хозяин данной территории, имеющий исключительное право охотиться на ней или собирать плоды. Территория принадлежит данной группе в мистическом значении слова: мистическое отношение связывает живых и мертвых членов группы с тайными силами всякого рода, населяющими территорию, с силами, которые, несомненно, не стерпели бы присутствия на ней другой группы. Точно так же, как в силу интимной сопричастности всякий предмет, бывший в непосредственном и постоянном соприкосновении с человеком, - одежда, украшения, оружие и скот - есть человек, отчего предметы часто после смерти человека не могут принадлежать никому другому, сопутствуют человеку в его новой жизни, точно так и часть земли, на которой живет человеческая группа, есть сама эта группа: она не могла бы жить нигде больше, и всякая другая группа, если бы она захотела завладеть этой территорией и утвердиться на ней, подвергла бы себя самым худшим опасностям. Вот почему мы видим между соседними племенами конфликты и войны по поводу набегов, нападений, нарушения границ, но не встречаем завоеваний в собственном смысле слова. Разрушают, истребляют враждебную группу, но не захватывают ее земли. Да и зачем завоевывать землю, ежели там неминуемо предстоит столкнуться с внушающей страх враждебностью духов всякого рода, животных и растительных видов, являющихся хозяевами этой территории, которые несомненно стали бы мстить за побежденных».

      По Л. Леви-Брюлю, чьи слова мы только что цитировали, мистическая связь

«между общественной группой и  почвой столь тесна и близка, что  не возникает даже и мысли об изъятии  земли из собственности определенного  племени. При таких условиях собственность  группы «священна», она неприкосновенна, и на деле ее не нарушают, поскольку  коллективные представления сохраняют  свою силу и власть».

      Однако было бы  неверно считать причиной военных  действий только стремление к  личному обогащению. Не будем  забывать, что войны в ранних  обществах были одной из важнейших  форм культурных контактов и  обменов. Именно благодаря военным  столкновениям народы зачастую  знакомились с важнейшими культурными  и научными достижениями соседей.  Но присутствовал и еще один  немаловажный момент - сакральный. Органическое  вплетение ритуалов и обрядов  в подготовку и осуществление  военных дел указывает на сакральную  во многом суть войн, наблюдаемых  в древности. Под ее знаком  проходили все войны первобытности,  в том числе и те, что уподобляются  «регулярному промыслу» по добыче  материальных ценностей: захвату  скота, рабов и сокровищ. Нельзя, конечно, вовсе отрицать материальных  мотивов военных предприятий,  затевавшихся первобытными людьми, особенно в эпоху варварства. Но если вспомнить, что богатство  и тогда имело не столько  утилитарное, сколько «трансцендентное»  значение, в котором преобладали  магико-религиозные и этические  моменты, то идеи сакральности, чести и славы зазвучат в войнах с еще большей силой. Вместе с тем богатства, добываемые в войнах, способствовали имущественному расслоению, нарушавшему традиционные устои равенства. И все же имущественные различия распределяли людей не по социальным или классовым группам, а по престижным нишам и позициям, создавая лишь предпосылки деления общества на классы. Следовательно, войн времен первобытнообщинного строя нет основания рассматривать как стимулятор классового переустройства архаичных обществ. Во всяком случае их воздействие на общественное развитие было двойственным и по-своему диалектичным: консолидирующим, а в отдаленной перспективе разлагающим. Столь же неоднозначной была роль в общественной жизни рабства и данничества - прямых порождений войны.

      В целом же на  первых порах дружина представляла  собой нечто вроде разбойничьей  шайки, несшей в себе, зародыш  государственности. В последнее  время такой взгляд на дружину  периода зарождения Древнерусского  государства разделяется очень  многими отечественными и зарубежными  исследователями. Так, в программной  статье, посвященной зарождению  деспотизма на Руси, В.Б. Корбин и А.Л. Юрганов писали:

«Русскую дружину, как ее рисует «Повесть временных лет», можно представить  себе и своеобразной военной общиной, и своеобразным казачьим войском, возглавляемым  атаманом. От общины идут отношения  равенства, находящие внешнее выражение  в дружинных пирах (ср. «братчины» в крестьянских общинах), от «казачества» - роль военной добычи как главного источника существования, который  функционировал как в прямом, так  и в превращенном виде, ибо дань - это и выкуп за несостоявшийся поход». Полюдье носило стихийный  характер, мало отличный порой от набегов  с целью взимания добычи. Истоки полюдья, очевидно, и восходят к таким  набегам, элементы которых сохранились  и в полюдье середины X в.

      Действия князя,  возглавлявшего вооруженный отряд,  приезжавшего в чужую землю,  весьма напоминают хорошо знакомое  нам явление: группы рэкетиров,  устанавливающей свой контроль  над новой территорией. Не случайно  существует теория, согласно которой  государство появляется путем  институализации рэкета (Ч. Тилли). Согласно этой теории, основными признаками государства являются монопольные права на применение насилия и налогообложение. Одновременно следует отметить, что сама категория «владения» теми или иными землями реально могла воплощаться только в запрете (или, напротив, в разрешении) на пользование благами, получаемыми с данной территории. Взимание платежей с подвластных территорий существовало в форме дани и полюдья. Эти понятия в исторической литературе часто отождествляются.

 

ЧТО ТАКОЕ – ПОЛЮДЬЕ. ЕГО ХАРАКТЕР И ФУНКЦИИ.

Способом сбора дани было «полюдье» - круговой объезд князем и его дружиной подвластных земель. Б. А. Рыбаков  провел детальное историко-географическое исследование полюдья, исходя из того, что оно было круговым объездом киевского  князя и его дружины, охватывавшим территории «племенных союзов» древлян, дреговичей, кривичей и северян, в  ходе которого в специальные пункты – «становища» - свозится дань, собранная для Киева местными князьями. По мнению М.Б. Свердлова, «прочими славянами» были славяне новгородские, радимичи, уличи и тиверцы, а полюдье первой половины Х в. было не объездом киевским князем и его дружиной нескольких «племенных союзов», а разъездом князя и его приближенных с дружинами по разным «племенным союзам» внутри каждого из которых один из киевских дружинных отрядов собирал дань.

      Есть, однако, и иная  точка зрения, разделяющая дань  и полюдье как две различные  формы получения средств к существованию княжеской дружины. Как считает И.Я. Фроянов, «для нас не подлежит сомнению тот факт, что свободные общинники («люди») данью не облагались. На них возлагали кормления, они платили виры, продажи и, разумеется, полюдье. Дань же собиралась с несвободных, в частности со смердов, не принадлежащих «к главенствующей общности». Летописное известие о купленных Андреем Боголюбским слободах «з даньми» является ярким подтверждением уплаты дани зависимым людом. О крайней степени зависимости (близкой к рабству либо рабской) населения слобод можно судить по тому, что эти слободы куплены.

      Дань в таком  случае действительно рассматривается  как плата за несостоявшийся  набег.

Касаясь материальной грани данничества, следует сказать, что дань, взимаемая с «примученных» восточнославянских племен киевскими князьями в сообществе со своими дружинниками, выступала в качестве их заурядного корма, представляя, следовательно, потребительский интерес. В этом выражалась ее грабительская суть. Вместе с тем она была средством обогащения, приобретения сокровищ, которые имели прежде всего сакральное и престижное значение. Стало быть, за данью скрывались религиозные и этические побуждения, и с этой точки зрения она заключала в себе духовную ценность.

      Характер, присущий  данничеству в подобном понимании, происходит, когда народ, обращающий другой в свою зависимость, так отличен от него по народному или даже по породному характеру, по степени развития, образу жизни, что не может смешаться, слиться с обращаемым в зависимость. И, не желая даже расселиться по его земле, дабы лучше сохранить свои бытовые особенности, обращает его в рабство коллективное, оставляя при этом его внутреннюю жизнь более или менее свободною от своего влияния. Посему данничество бывает в весьма различной степени тягостно. Россия под игом татар, славянские государства под игом Турции представляют примеры этой формы зависимости. Действие данничества на народное самосознание очевидно, равно как и то, что если продолжительность его не превосходит известной меры, - народы, ему подвергшиеся, сохраняют всю способность к достижению гражданской свободы.

В отличие от него полюдье имеет  совсем иной характер.

На Руси XII в. рядовые свободные  люди составляли основную массу населения, находившегося с князьями преимущественно  в отношениях сотрудничества и партнерства, а не господства и подчинения. В этих условиях полюдье являлось одним из вознаграждений князю за исполнение им общественных функций и формой общения людей со своими правителем, которое было неотъемлемой и весьма существенной чертой социально-политического уклада Руси XI-XII вв.