Врачебная тайна

Между тем, руководство лечебно-профилактических учреждений и иных лиц, профессионально  оказывающих медицинскую помощь или медицинские услуги, при получении  мотивированного адвокатского запроса  не осуществляет тщательного правового  анализа действующего законодательства в этой части, а, руководствуясь исчерпывающим  перечнем ч. 4 ст. 61 Основ, оставляет  адвокатский запрос без удовлетворения (в настоящей работе не рассматривается  вопрос повсеместных и массовых отказов  ЛПУ в предоставлении данных, касающихся состояния здоровья гражданина, самому гражданину или его законному  представителю: это явление столь  массовое, что его правовому регулированию  и ответственности, предусмотренной  законодательством за нарушение  права пациента на получение информации о состоянии своего здоровья, можно  посвятить отдельное исследование). Не секрет, что юрисконсульты ЛПУ, которые в силу наличия специального юридического образования в состоянии  осуществить такой правовой анализ, нередко выполняют не требования действующего законодательства и основанные на них законные требования лиц, обладающих адвокатским статусом, а вполне конкретную установку руководства ЛПУ на мотивированное обоснование заведомо незаконного отказа.

Неоднозначное урегулирование данного вопроса и отсутствие сколько-нибудь определённой практики использования адвокатских запросов в части предоставления сведений, составляющих врачебную тайну, вынудило адвокатов обратиться к профессиональному  адвокатскому сообществу - в региональные Адвокатские палаты - за разъяснением данного вопроса.

Так, Совет Адвокатской  палаты Санкт-Петербурга в своём  информационном письме № 91 от 16 февраля 2004 г. пояснил, что «принимая во внимание состязательность процесса, необходимость  соблюдения адвокатской тайны (включающей неразглашение врачебной тайны), предусмотренную статьёй 8 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», а также то, что Федеральный  Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» вступил в действие позднее Основ  законодательства Российской Федерации  об охране здоровья граждан и является фактически специальной нормой по отношению  к указанным Основам, адвокат, оказывающий  правовую помощь в качестве защитника  или представителя, должен быть отнесён  к категории лиц, имеющих право  на получение сведений, составляющих врачебную тайну».

Таким образом, можно считать, что в отдельно взятом регионе - Санкт-Петербурге - проблема незаконного препятствования  должностных лиц ЛПУ осуществления  профессиональной деятельности адвокатов  находится на этапе решения.

Однако необходимость  именно законодательного разъяснения  должностным лицам лечебно-профилактических учреждений права адвокатов на получение  в ответ на свои мотивированные запросы  справок, выписок из медицинских  документов и копий самих документов (и законодательного же принуждения  должностных лиц к предоставлению такой информации) привела к необходимости  внесения изменений в п. 3 ч. 4 ст. 61 Основ: подобный проект изменений в  Основы уже подготовлен и будет  внесён для рассмотрения и принятия в установленном порядке Президентом  Федеральной Адвокатской палаты.

Несмотря на весьма распространённые заведомо незаконные отказы в предоставлении сведений, составляющих врачебную тайну, лицам, законодательно наделённым правом на и получение, практика показывает, что разглашение врачебной тайны  является довольно распространённым явлением среди медицинского персонала. Так, анонимный опрос, проведённый среди  сотрудников городской многопрофильной  больницы Санкт-Петербурга в 2003 году, показал, что до 55 процентов врачей и свыше 70 процентов среднего медицинского персонала обсуждают в кругу  семьи, с коллегами и друзьями особенности течения заболевания  конкретных больных, не задумываясь  при этом о нарушении требований законодательства и принципов деонтологии. Кроме того, более трёх четвертей  опрошенного врачебного персонала  указали, что, при общении с родственниками больных они никогда не интересуются документами, подтверждающими родство, и охотно беседуют о диагнозе и  прогнозе заболевания с лицами, просто представившимися родственниками больного.

Между тем, отечественное  законодательство предусматривает  несколько видов юридической  ответственности за нарушение врачебной  тайны.

В первую очередь это ответственность, предусмотренная действующим гражданским  законодательством.

Так, ст. 150 Гражданского Кодекса  РФ (далее - ГК РФ) устанавливает, что  личная тайна относится к нематериальным (неимущественным) благам человека, неотчуждаемым  и непередаваемым иным способом. Статья же 151 ГК РФ определяет, что, если вследствие разглашения врачебной тайны  гражданину причинён моральный вред, то суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации  такого вреда. При этом следует учитывать, что под моральным вредом понимаются физические и нравственные страдания  гражданина, претерпеваемые им вследствие нарушения нематериальных благ или  личных неимущественных прав. Глава 59 ГК РФ конкретизирует положения статьи 151, и в ст. 1064 указывает, что вред, причинённый личности гражданина, подлежит возмещению в полном объёме.

Следует учитывать также  следующее - нередко исковые заявления, содержащие требования о компенсации  морального вреда, причинённого вследствие разглашения врачебной тайны, адресованы к медицинскому учреждению (предприятию). Объясняется это тем, что случаи, когда исковые требования основываются исключительно на факте нарушения  врачебной тайны, единичны: чаще всего  такие исковые требования заявляются вместе с другими (как правило, о  возмещении вреда, причинённого здоровью, или о защите прав потребителей), которые и являются основными.

Действительно, согласно ст. 1068 ГК РФ, юридическое лицо возмещает  вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей, независимо от того, выполнял ли работник работу на основании трудового договора (контракта) или по гражданско-правовому договору, при этом, согласно ст. 1081 ГК РФ, лицо, возместившее вред, причинённый другим лицом (работником-врачом), имеет право  обратного требования (регресса) к  этому лицу (врачу) в размере выплаченного возмещения.

Однако действующее законодательство в качестве субъекта ответственности  за разглашение врачебной тайны  указывает не медицинское учреждение, предприятие, организацию, а именно медицинского работника, обязанного в  силу ст. 61 Основ сохранять в тайне  сведения, составляющие врачебную тайну, и, в нарушение указанной нормы, такие сведения разгласившего.

Особо следует отметить, что  именно понимает законодательство и  судебная практика под разглашением врачебной тайны. Руководствуясь принципом  аналогии права[6], можно утверждать, что разглашение врачебной тайны  имеет место при опубликовании  сведений, составляющих врачебную тайну, в печати, трансляцию по радио и  телевидеопрограммам, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, изложение в судебных характеристиках (бес специального судебного запроса или однозначно сформулированного судом требования в ходе судебного разбирательства дела), публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в любой, в том числе устной, форме нескольким или хотя бы одному лицу.

Безусловно, наибольшую общественную опасность имеет разглашение  врачебной тайны неограниченному  кругу лиц через средства массовой информации (журналы, газеты, телевидение  и радио). Несмотря на кажущуюся редкость разглашения врачебной тайны  именно таким способом, следует отметить, что такие случаи, действительно, встречаются нечасто, однако, как  правило, наносят лицам, в отношении  которых такие сведения разглашены, существенный моральный вред, имеют большой общественный резонанс и серьёзную судебную перспективу. Так, в производстве Ленинского суда Адмиралтейского района Санкт-Петербурга находится гражданское дело по иску отца малолетнего ребёнка, подробные сведения о состоянии здоровья которого, факте обращения за медицинской помощью, диагнозе и прогнозе заболевания были намеренно, без согласия родителей ребёнка, сообщены заведующим отделением больницы, в котором находился ребёнок, корреспонденту одной из телевизионных программ, которая вышла в вечерний эфир ОАО «Первый канал», в результате чего сведения, составляющие врачебную тайну, стали известны неограниченному кругу лиц - аудитории программы. В приведённом примере особенно примечательно то, что врач сообщил корреспонденту сведения, составляющие врачебную тайну, не в личной доверительной беседе с последним, а именно для записи своего выступления, тем самым предполагая возможную доступность сообщённых им сведений неограниченному кругу лиц. Сумма исковых требований превышает ежемесячную заработную плату врача в шестьдесят раз.

Помимо гражданско-правовой, законодательство устанавливает и  уголовную ответственность за разглашение  врачебной тайны. Примечательно, что  ст. 137 Уголовного Кодекса РФ (далее - УК РФ), непосредственно касающаяся врачебной тайны, помещена законодателем  в главу «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина», что ещё раз  подтверждает особую защиту врачебной  тайны со стороны закона.

Действующий УК РФ предусматривает  ответственность за распространение  сведений о частной жизни лица, составляющих его личную тайну, без  его согласия либо распространение  этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или в средствах массовой информации, если эти деяния совершены из корыстной  или иной личной заинтересованности и причинили вред правам и законным интересам граждан. Так, совершение этого деяния лицом с использованием своего служебного положения (а ответственность  за разглашение врачебной тайны  лежит на лицах, которым она стала  доступна именно в силу служебного положения) влечёт уголовное наказание  в виде штрафа в размере от пятисот  до восьмисот минимальных размеров оплаты труда или в размере  заработной платы или иного дохода осуждённого за период от пяти до восьми месяцев, либо лишение права занимать определённые должности или заниматься медицинской деятельностью на срок от двух до пяти лет, либо арестом на срок от четырёх до шести месяцев.

Здесь следует отметить, что  причинение вреда здоровью вследствие разглашения врачебной тайны  может повлечь одновременно и  уголовную, и гражданско-правовую ответственность.

Кроме того, ответственность  вследствие разглашения врачебной  тайны может наступить и в  соответствии со ст. 286 УК РФ - «Превышение  должностных полномочий»: совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение  прав и законных интересов гражданина, наказывается штрафом в размере  от ста до двухсот минимальных  размеров оплаты труда или в размере  заработной платы или иного дохода осуждённого за период от одного до двух месяцев, либо лишением права занимать определённые должности или заниматься медицинской деятельностью на срок до пяти лет, либо арестом на срок от четырёх до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до четырёх лет. Если это же деяние повлекло тяжкие последствия, то оно наказывается лишением свободы  на срок от трёх до десяти лет с лишением права занимать определённые должности  или заниматься медицинской деятельностью  на срок до трёх лет.

Особо следует отметить, что  вменено совершение деяния, предусмотренного ст. 286 УК РФ, может быть только должностному лицу государственного или муниципального медицинского учреждения, не санкционированно разгласившему сведения, составляющие врачебную тайну, так как здесь речь идёт о незаконном нарушении неприкосновенности должностной (служебной) тайны. В отношении врачебного и иного персонала государственных или муниципальных медицинских учреждений, не являющихся должностными лицами, а также в отношении должностных лиц и иных сотрудников частных или ведомственных медицинских предприятий (учреждений) уголовное преследование по данному составу преступления исключено.

Анализ судебной практики позволяет сделать вывод о  том, что значительная часть исковых  требований, предъявляемых к ЛПУ  и медицинскому персоналу, основываются, в том числе, и на разглашении  врачебным персоналом сведений, относящихся  к врачебной тайне. Более того, в подавляющем большинстве эти  факты находят подтверждение.

Наиболее частым нарушением права граждан на неразглашение  врачебной тайны является сообщение  сведений о факте обращения за медицинской помощью, а также  о диагнозе и прогнозе заболевания  врачебным и средним медицинским  персоналом в кругу коллег. Чаще всего это происходит в частных  беседах, поэтому ответственность  не наступает исключительно вследствие отсутствия огласки этого факта  и неведения самого больного относительно нарушения его прав. Следует отметить, что здесь речь идёт не о получении  лечащим врачом профессионального  совета, а именно о частных, дружеских  обсуждениях «интересных случаев  из практики» с людьми, к лечению  данного больного не имеющих никакого отношения.

Кроме того, нередко разглашение  врачебной тайны имеет место  в переписке с третьими лицами. Причём, если частная переписка врача  не поддаётся учёту и не является предметом анализа в настоящей  статье, то служебная переписка, к  сожалению, изобилует сведениями, в  которых, при надлежащем подходе, можно  усмотреть разглашение врачебной  тайны. Так, автор сам неоднократно наблюдал изложение и интерпретацию  сведений о диагнозе и лечении  заболевания с указанием личных данных пациента в переписке с  третьими лицами.

В подавляющем большинстве  такими «третьими лицами» выступают  страховые компании. В конструкции  взаимоотношений «медицинское учреждение - страховая компания - пациент» имеется  определенный правовой нюанс, не нашедший до сих пор законодательного разрешения.

Так, в соответствии со ст. 15 Федерального Закона «О медицинском  страховании граждан в Российской Федерации», страховая компания обязана  контролировать объём, сроки и качество медицинской помощи, а также защищать интересы застрахованных, в том числе  с использованием предоставленного ей права предъявления в судебном порядке исков к медицинским  учреждениям и (или) медицинским  работникам на материальное возмещение ущерба, причинённого застрахованному по их вине. В такого рода исках страховая компания имеет процессуальный статус представителя и, безусловно, пользуется всеми правами, предоставленными гражданско-процессуальным законодательством представителю истца.

Однако страховая компания - не адвокат. Упомянутый Федеральный  Закон не наделил страховую компанию правом направления запросов и получения  любых сведений для оказания правовой помощи своему клиенту (в этих отношениях истец-пациент по отношению к  страховой компании и именуется  по-другому: не «клиент», а «застрахованное  лицо»), равно как и не включил  страховые компании в число лиц, имеющих право на получение сведений, составляющих врачебную тайну (к  которым в действующей редакции Основ относятся органы дознания и следствия, прокуратура и суд). В сущности, из этого противоречия можно выйти тремя способами: инициировать судебный запрос после  принятия искового заявления к производству судом; получить сведения, составляющие врачебную тайну, с согласия самого пациента (действительно, если страховая  компания представляет его собственные  интересы, пациент не станет отказывать своему представителю); и, наконец, заключить  соглашение с лицом, обладающим статусом адвоката.