Компенсация морального вреда

В приводимой в Приложении №2 таблице показаны определенные на 
основе предлагаемого метода размеры компенсации презюмируемого 
морального вреда для различных видов правонарушений. Поскольку не все 
их виды влекут уголовную ответственность, то размер компенсации 
презюмируемого морального вреда для не являющихся преступлением 
правонарушений, принимался равным размеру компенсации того же вреда 
для видов преступлений, влекущих, по мнения автора, сходную глубину 
страданий. Так, моральный вред при нарушении имущественных прав 
потребителей, а также причинении морального вреда незаконными 
действиями и решениями органов власти и управления, принимался 
соответствующим моральному вреду при уголовно наказуемом обмане 
потребителей.

Итоговый  размер компенсации может, как уменьшиться, так и 
увеличится по сравнению с размером компенсации презюмируемого 
морального вреда, образуя, таким образом, размер компенсации 
действительного морального вреда. При этом размер компенсации 
действительного морального вреда не должен превышать размер 
компенсации презюмируемого морального вреда более чем в четыре раза, 
что позволяет зафиксировать применительно к отдельным видам 
правонарушений максимальный уровень ее размера. Размер компенсации 
действительного морального вреда может отклоняться в сторону уменьшения 
от размера компенсации презюмируемого морального вреда неограниченно, 
вплоть до полного отказа в его компенсации. Такой подход по мнению 
автора, представляется оправданным: с одной стороны, он устанавливает 
определенные ориентиры и пределы для правоприменителя, оставляя вместе 
с тем достаточную свободу для судебного усмотрения и учета особенностей 
конкретного дела в установленных пределах; с другой стороны, позволяет 
учитывать, что человеческая психика имеет определенный «пороговый» 
уровень реагирования страданиями на негативные внешние воздействия при 
превышении которого, дальнейшего увеличения степени страданий не происходит.

Для учета  степени вины потерпевшего и имущественного положения 
гражданина - причинителя вреда при определении размера компенсации 
действительного морального вреда, Эрделевский рекомендует применение 
следующей формулы D= d×fv×j×c×(1-fs)³⁷. В этой формуле приняты следующие 
обозначения: D - размер компенсации действительного морального вреда; fv - 
степень вины причинителя вреда; при этом 0 < fv < 1; j - коэффициент 
индивидуальных особенностей потерпевшего, при этом 0 < j < 2; с - 
коэффициент учета заслуживающих внимания фактических обстоятельств, 
при этом 0 < с < 2; fs - степень вины потерпевшего, при этом 0 < fs < 1.

Как видно  из приведенной формулы, максимальный размер 
компенсации действительного морального вреда равен четырехкратному 
размеру компенсации презюмируемого морального вреда.

При использовании  формулы делаются следующие допущения 
относительно степени вины причинителя вреда: 1) fv = 0,25 при наличии 
грубой неосторожности; 2) fv = 0,75 при наличии косвенного умысла; 3) 
fv = 0,5 при наличии прямого умысла.

Поскольку вина потерпевшего учитывается в целях  снижения 
размера компенсации только при наличии в его действиях грубой 
неосторожности, ее значение можно принимать равным 0,5 (fs = 0,5). Эти 
допущения могут быть использованы, если суд не найдет оснований для 
применения иных значений этих критериев в установленных пределах. 
Степень вины потерпевшего fs при наличии любого вида умысла 
потерпевшего должна приниматься равной 1, что тождественно отказу в 
компенсации морального вреда (п. 1 ст. 1083 ГК РФ).

Что касается критериев учета индивидуальных особенностей 
потерпевшего и обстоятельств причинения морального вреда, то эти 
критерии проявляют наибольшую зависимость от вида правонарушения. 
Некоторые из этих особенностей и обстоятельств являются общими для всех 
видов правонарушений (так, добровольная компенсация правонарушителем причиненного морального вреда или совершение им иных действий, 
направленных на сглаживание причиненных страданий, всегда должно 
повлечь существенное снижение коэффициента учета фактических 
обстоятельств «с» и, соответственно, размера компенсации действительного 
морального вреда); но, как правило, каждому виду правонарушений 
свойственны характерные именно для этого вида особенности и 
обстоятельства.

Например, при  причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для 
жизни потерпевшего, одним из заслуживающих внимания обстоятельств 
является характер телесного повреждения (повреждение крупного 
кровеносного сосуда при своевременно оказанной медицинской помощи 
может не повлечь существенных болевых ощущений, а нравственные 
страдания могут выразиться в кратковременных переживаниях в виде страха 
за свою жизнь, испытанных до устранения непосредственной угрозы жизни). 
Эти обстоятельства должны быть учтены судом путем установления 
коэффициента «с» существенно меньшим единицы. В иных (достаточно 
редких) случаях может быть установлено, что у потерпевшего был низкий 
или высокий по сравнению с нормальным, уровень болевых реакций, что 
явится для суда основаниям для соответствующей корректировки размера 
компенсации действительного морального вреда путем установления 
коэффициента учета индивидуальных особенностей «j» соответственно 
меньшим или большем единицы.

При определении размера компенсации морального вреда, 
причиненного правонарушениями, умаляющими честь и достоинство 
личности, обстоятельствами, влияющими на величину коэффициента «с», 
являются: характер распространенных сведений, определяющий ту степень, в 
какой они могут признаваться позорящими; последствия, наступившее для 
потерпевшего в результате распространения таких сведений.

В целом, заслуживают  всяческой поддержки и одобрения  попытки 
ученых разработать единый для всех судов базисный уровень размера компенсации морального вреда и методику определения ее окончательного 
размера. На мой взгляд, весьма удачной представляется предложенная А. 
Эрделевским таблица размеров компенсации презюмируемого морального 
вреда. В целом, соглашаясь с предложенной методикой, хотелось бы 
отметить, что не совсем правильно определять размер компенсации 
презюмируемого морального вреда в случае привлечения невиновного к 
уголовной ответственности в 360 минимальных размеров оплаты труда, а 
осуждения невиновного - в 288. Лицо, которое явилось жертвой не только 
следственной (привлечение невиновного к уголовной ответственности), но и 
судебной (осуждения невиновного) ошибки, безусловно, испытывает более 
глубокие и длительные нравственные страдания и переживания. На этом 
основании, видимо, следует подвергнуть корректировке предлагаемые 
размеры компенсации презюмируемого морального вреда.

2.2. Проблема компенсации морального  вреда юридическому лицу

Институт  компенсации морального вреда для  российского права 
является сравнительно новым. Применение его в судебной практике 
вызывало и вызывает различного рода сложности и проблемы³⁸. Наиболее 
сложным является вопрос - кому именно моральный вред может быть 
причинен только: гражданину или также юридическому лицу?

Из определения  морального вреда, данного в ст. 151 ГК РФ, и условий 
его возмещения может быть сделан вывод, что, моральный вред может быть 
причинен только физическому лицу. Юридическому лицу физические или 
нравственные страдания вроде бы причинены быть не могут. Однако в ст. 
152 ГК РФ, предусматривающей защиту чести, достоинства, и деловой 
репутации гражданина, сказано, что правила о защите деловой репутации, 
соответственно, применяются и к защите деловой репутации юридического 
лица. А в числе этих правил предусмотрены не только возмещение убытков, 
но и компенсация морального вреда.³⁹ Опираясь на эти положения, Пленум 
Верховного Суда РФ в постановлении от 20 декабря 1994 года №10 в п. 5 дал 
следующее разъяснение: «Правила, регулирующие компенсацию морального 
вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию 
гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в 
отношении юридического лица (п.б ст. 7 Основ гражданского 
законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим 
после 3 августа 1992г., п.7 ст. 152 первой части Гражданского кодекса 
Российской Федерации по правоотношениям, возникшим после 1 января 
1995г.)».⁴⁰

Комментируя этот пункт постановления Пленума, заместитель 
Председателя Верховного Суда России В. Жуйков указал, что «приведенное 
разъяснение дано в связи с тем, что на практике возникли сомнения в 
возможности возмещения морального вреда юридическому лицу, поскольку оно не может испытывать физических или нравственных страданий»⁴¹ Такие 
сомнения в судебной практике, действительно, возникали и возникают, что 
видно из следующего примера.

Одна из московских газет опубликовала 9 июня 1993г. 
корреспонденцию, в которой утверждалось, что из крупнейшего российского 
музея «пропало сто тысяч экспонатов». Через некоторое время в Савеловский 
межмуниципальный народный суд г. Москвы поступило «заявление о защите 
чести и достоинства музея». А в дополнительном исковом заявлении 
ставился вопрос о взыскании морального вреда причиненного публикацией.

При рассмотрении дела по существу народный суд установил, что в 
газетной публикации действительно содержался ряд неточностей и 
бездоказательных утверждений, а потому иск о «защите чести и достоинства 
музея» судом в основном был удовлетворен. Одновременно народный суд 
частично (в размере ЗО млн. рублей) удовлетворил иск, касавшийся 
возмещения морального вреда.

Редакция  газеты подала кассационную жалобу, в  которой ставился 
вопрос о невозможности взыскания каких-либо сумм в возмещение 
морального вреда, причиненного юридическому лицу. В частности, 
обращалось внимания на, по существу, полное отсутствие какой-либо 
мотивировки в решении суда как принципиальной возможности 
компенсации морального вреда, причиненного юридическому лицу.

По данному  поводу в судебном решении было записано буквально 
следующее:

«Согласно ст.7 п.б Основ гражданского законодательства Союза ССР 
и республик, применяемые на территории РФ с 3.08.92г., гражданин или 
юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, 
порочащие его честь и достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с 
опровержением таких сведений, требовать возмещения убытков и 
морального вреда, причиненного их распространением. Как полагает суд, нравственной обязанностью редакции являлось особо осторожное отношение к распространению подобной информации, которая умаляет не только престиж музея, но и Российской Федерации. С учетом всех указанных обстоятельств суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца в возмещение морального вреда 50 млн. рублей».

В заседании  судебной коллегии по гражданским делам  Московского 
городского суда судьей - докладчиком представителям истца был поставлен 
вопрос, в чем конкретно заключались физические или нравственные 
страдания, понесенные музеем в связи с публикацией в газете. 
Вразумительного ответа на него, вполне естественно, не последовало. 
Частично отменяя решение народного суда, коллегия указала следующее: 
«...решение суда в части взыскания морального ущерба в размере 50млн. руб. 
с редакции газеты в пользу истца подлежит отмене, поскольку противоречит 
требованиям ст. 7 ГК РФ, ст. 62 Закона РСФСР «О средствах массовой 
информации», которыми предусмотрено возмещение морального 
вреда, причиненного гражданину в результате распространения средством 
массовой информации не соответствующих действительности сведений, 
порочащих его честь и достоинство, а не юридическому лицу».

Судом ошибочно применена норма п. 6 ст. 7 Основ  гражданского 
законодательства Союза ССР и республик ... поскольку к правоотношениям, 
возникшим между сторонами по настоящему делу, применяются нормы 
законодательства Российской Федерации (ст. 7 ГК РФ и ст. 62 Закона РФ «О 
средствах массовой информации» от 27 декабря 1991г.).

В соответствии с п. 1 постановления Пленума Верховного Суда 
Российской Федерации от 22декабря 1992г. «О некоторых вопросах 
применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 
на территории Российской Федерации» не применяются положения Основ в 
части, противоречащей Конституции Российской Федерации и 
законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990года». На основании п. 4 ст. 305 ГПК РСФСР коллегия вынесла в 
указанной части новое решение, которым в иске музею было отказано.

В связи с  изложенным требует существенных уточнений  ссылка на 
п. 6 ст. 7 Основ гражданского законодательства, которая содержится в п.5 
постановления Пленума Верховного Суда России от 20 декабря 1994г. Как 
было указано выше, названая норма в соответствии с постановлениями 
Верховного Совета РФ от 14 июля 1992 г. и от 3 марта 1993 г. в период до 3 
августа 1992 г., в частности, не может применяться к обязательствам по 
возмещению морального вреда, если они возникли в связи с деятельностью 
средств массовой информации. Это противоречило бы ст.62 Закона «О 
средствах массовой информации» от 27 декабря 1991 г.

Что же касается положений п.7 ст. 152 ГК РФ, то они не могут 
применяться в отрыве от других положений ст. 152, а главное в отрыве от 
норм, сформулированных в ст. 151 ГК, специально посвященной 
компенсации морального вреда. Поэтому, толкуя названные нормы в 
системе, необходимо прийти к следующему выводу.