Особенности перевода специфической военной лексики c английского языка на русский (на примере полевого устава американской армии)

А. Мартине считает, что  экономия усилий вообще лежит в основе эволюции языка. "Постоянное противоречие между потребностями общения человека и его стремлением свести к минимуму свои умственные и физические усилия может рассматриваться в качестве движущей силы языковых изменений. Здесь, как и в ряде других случаев, поведение человека подчинено закону наименьшего усилия, в соответствии с которым человек растрачивает свои силы лишь в той степени, в какой это необходимо для достижения определенной цели" [Мартине 1963, 532-533]. Тем не менее, объяснение аббревиации экономией усилий не является полным: аббревиация, прежде всего, связана с основной - коммуникативной - функцией языка и обеспечивает потребности общения не за счет "экономии усилий", а за счет конденсирования информации в коммуникативных целях, за счет повышения информационной ценности определенных элементов формального языкового материала.

Высказывались и другие причины возникновения сокращений, так, И. В. Арнольд утверждает, что "в английском языке сокращения распространены главным образом как форма ассимиляции заимствованных слов, благодаря которой данные иностранные слова приближаются по своему звуковому облику к исконно английским с их характерной односложностью" [Арнольд 1969, 76]. Л. А. Шеляховская считает, что "одной из основных причин возникновения аббревиатур является избыточность информации" [Шеляховская 1962, 19], и этот подход мы считаем наиболее подходящим к тебе данного исследования. Таким образом, аббревиация заключается в обеспечении передачи максимального количества информации (смыслового содержания) при минимальном использовании материальной оболочки языка (звуковой оболочки и графической формы), то есть в повышении эффективности коммуникативной функции языка. Рассмотрим далее, что представляет собой процесс аббревиации и его конечный результат.

Определения сокращений и принципы их классификации многочисленны  и неоднородны, поскольку до настоящего времени не выработано ни универсального определения, ни универсальной теории аббревиации: все работы, посвященные проблеме сокращений, не охватывают ее полностью и, рассматривая разный круг проблем, дают разное толкование самого термина. В целом в лингвистике отмечаются различные подходы к рассмотрению как аббревиатурного процесса, так и результирующих единиц, поскольку среди ученых нет единства в выявлении основных признаков сокращенных единиц. Так, О.Д. Мешков исходит из значения самого термина: "Под общим названием "сокращение" кроются многочисленные и различные процессы и результаты, общим для которых является то, что слово так или иначе сокращается, становится короче по сравнению со своими прототипами" [Мешков 1976, 15]. В.В.Борисов понимает под аббревиатурой букву или короткое сочетание букв, имеющих алфавитное сходство с исходным словом или выражением и используемых вместо этого слова или выражения для краткости [Борисов 1972, 130].

В.Г. Гак, рассматривает  сокращения (усечения) в русском  языке как формальный признак конверсии, во французском - как способ создания новой стилистической окраски [Гак 1983, 235]. Это мнение разделяет ряд исследователей, подчеркивающих, что сокращенные слова отличаются от несокращенных своим эмоциональным зарядом и стилистической направленностью.

Во многих исследованиях  процессов аббревиации сокращение определяется как специфическое  средство словообразования, служащее для создания структурно-семантических  и стилистических вариантов слов (то есть сокращения не рассматриваются  как слова, когда впервые появляются при устном общении или на письме, но становятся ими в ходе языкового развития). Например, К.А. Ганшина придерживается мнения, что первоначально аббревиатура не увеличивает и не пополняет словарь, а просто уменьшает исходную языковую единицу, в то же время не отрицая возможности перехода сокращений в сферу обычного употребления и считая, что аббревиатура может стать отдельным самостоятельным словом в ходе языкового развития [Ганшина 1977].

Несмотря на то, что  аббревиация не всегда упоминается в ряду продуктивных способов словообразования даже европейских языков, в то же время не отрицается и сам факт ее наличия и распространения в языке [Гак 1983]. В процессе сокращения образуются полноправные коммуникативные единицы со всеми качествами слов. Говорящему, употребляющему сокращение, выражение его мысли представляется достаточно точным, как если бы он использовал полную форму или старую форму плюс суффикс или префикс. Новое образование является новой формой, даже если с исторической точки зрения оно может или должно быть рассмотрено как сокращение. Подобная идея выражена в работах Д.И. Алексеева. "Аббревиация - сложное, многогранное явление, уходящее своими корнями в глубокое прошлое. Но прежде всего аббревиация - это способ создания номинаций для тех понятий и реалий, которые были первоначально обозначены описательно, с помощью атрибутивных словосочетаний" [Алексеев 1977, 204].

Таким образом, при всей неполноте определений процесса сокращения обычно учитывают, что главной  особенностью аббревиатур является их тесная связь с исходной единицей (словом или словосочетанием). Данная позиция прослеживается в классификации сокращений с опорой на мотивирующую единицу (слово или словосочетание), чья структура и семантика влияют на тип аббревиатуры. Во многих работах термин аббревиация употребляется в двух значениях:

1) явление, связанное  с сокращенными записями речи - это графическая аббревиация,  а сами записи - графические сокращения, графические аббревиатуры или  просто аббревиатуры;

2) процесс, связанный с производством новых лексем, способ словообразования, в результате которого возникают (создаются) аббревиатуры различных видов, аббревиатурные лексемы, лексические сокращения, сокращенные и сложносокращенные слова. В этом случае в основу определения положен принцип, восходящий к форме и составу производной единицы. "Аббревиатуры, то есть сложносокращенные слова, образуются посредством сложения и выступают как композиты, правда, особого рода, поскольку при их образовании слагаются не полные основы, а сокращенные" [Шанский 1968, 281]. Данное положение - связь с прототипической основой, с производящей единицей - считается основным в понимании как аббревиации, так и аббревиатур, так как последние представляют собой сокращение словосочетаний или сложных слов. С точки зрения словообразовательной "этимологии" аббревиатуры - это сложные слова, поскольку они создаются путем сложения усеченных компонентов.

Так как слово  участвует в процессе аббревиации  непосредственно, а иногда - в качестве компонента более крупных аббревиируемых отрезков текста, оно удобно как единица анализа для измерений аббревиации [Алексеев 1977]. При этом обычно учитывают такие признаки слова, как номинативность, двусторонность, функциональность. Э.М. Береговская называет аббревиатуры структурно-стилистическими эквивалентами слов и словосочетаний, которые получают "преимущественное право циркуляции, в то время как развернутое наименование служит лишь средством толкования значения аббревиатуры" [Береговская 1986, 20]. Близкая к этому точка зрения заключается в том, что аббревиатурные знаки - это условные сокращенные словесные знаки опорных словосочетаний с той же предметной соотнесенностью, являющиеся их стилистическими синонимами. Аббревиация служит своего рода вторичным кодом, выполняя тем самым функцию представления, замещения одной языковой материальной формы другой.

Аббревиация как способ словообразования подразумевает под собой образование сложносокращенных слов (номинативных единиц). Интерес к специфике создания аббревиатур в разноструктурных языках и к особенностям их употребления в различных типах и жанрах речи обусловлен тем, что аббревиация оказывается одним из способов словопроизводства, наиболее полно отвечающим прагматическим установкам современности. Как справедливо отмечает Д. И. Алексеев, "аббревиатурный способ словообразования — самый субъективный, самый искусственный среди всех способов, известных языку. С этим связаны многочисленные особенности аббревиации: пробы и ошибки при создании названий, вариативность и окказиональность, интенсивность диахронических изменений, подверженность регламентации, слабая национальная закрепленность и свободная проницаемость и т. д., и т. п."

Р.И. Могилевский, изучая этот вопрос, рассматривал "внутреннюю форму" как лингвистическую категорию и сравнивал ее у обычного слова и аббревиатуры. При этом Р.И. Могилевский приводит различия, существующие между морфологической и семантической структурой обычного слова, имеющего традиционную форму, и аббревиатуры. Сама специфика аббревиатур проявляет тенденцию к устранению "внутренней формы". Известно, что аббревиатуры не имеют корня, аффиксов, т.е. таких грамматических элементов, которые характеризуют слово как особого рода языковую единицу. Следовательно, аббревиатура с формальной стороны не является обычным словом. Далее автор делает вывод о том, что в аббревиатурах за каждым звуком-буквой кроется значение целого слова, тогда как в обыкновенном слове каждый звук не обладает такой семантической самостоятельностью, и лишь определенное значение закрепляется в слове только за суммой всех звуков словесного комплекса [Могилевский 1966].

Единство формы и  содержания, т.е. связь между звучанием  и значением, играет немаловажную роль в решении проблемы аббревиации. Основным при этом является положение  о связи аббревиатур с явлениями действительности через соответствующие полные наименования. В.П. Волошин видел эту связь в том, что значение исходного словосочетания закрепляется не только за аббревиатурой в целом, но и за каждым ее компонентом – звуком или звукосочетанием, выделяемым в составе аббревиатуры. Соответствующие компоненты исходного словосочетания именуются при этом "расшифровкой". В результате аббревиатура может быть понятна только благодаря "расшифровке", за исключением особых случаев [Волошин 1967]. По этому поводу мы находим следующее заключение К.А. Левковской, которая указывает, что связь звучания со значением имеет у сложносокращенных слов совсем иной характер, чем у обычных слов языка: она осуществляется не непосредственно, а через соответствующую расшифровку [Левковская 2005]. Правда, при широком распространении сложносокращенного слова и более или менее длительном существовании его в языке может постепенно установиться и непосредственная связь между звучанием и значением, и аббревиатура начинает пониматься уже без расшифровки.

Проблема связи звучания и значения аббревиатур – одна из центральных, наиболее сложных и  спорных проблем в теории аббревиации. От ее решения зависит либо признание  аббревиатур полноценными словами, либо отнесение их к "лексико-семантическим вариантам" полных форм, которые не имеют собственного значения и не могут считаться словами в полном смысле.

Рассматривая вопрос о принципиальном отличии аббревиатуры от словосочетания, Е.П. Волошин отмечает, что акронимы и звукобуквенные аббревиатуры – не сложносокращенные слова как структурно-семантическая разновидность сложных слов, а представляют собой монемы, т.е. простые, одноморфемные слова, не допускающие разложения своего морфологического состава в плане обычного для таких случаев анализа без привлечения экстралингвистических данных, к которым следует отнести использование в указанных целях исходного словосочетания. Хотя Е.П. Волошин не говорит прямо о характере связи звучания и значения аббревиатур, из самого факта признания их монемами можно сделать вывод о том, что эта связь имеет в них такой же характер, как и в простых, одноморфемных словах [Волошин 1967]. В.В. Борисов указывает, что в то же время непонятно, почему сопоставление аббревиатуры с исходным словосочетанием характеризуется Е.П. Волошиным как "привлечение экстралингвистических данных", поскольку ясно, что сопоставление различных лексических единиц является одним из приемов именно лингвистического анализа [Борисов 2006].

Следует подчеркнуть, что  в языке не всегда существуют две  формы: исходная, т.е. полное наименование и сокращенная, т.е. аббревиатура. Иногда наряду с сокращением не оказывается полной формы, так как в ряде случаев лексическое сокращение со временем может стать самостоятельным словом, т.е. основным способом выражения данного понятия. Признавая аббревиатуры лексическими единицами, мы должны признать в них и единство звучания и значения, причем значения связанного не с отдельными звуками (фонемами), из которых состоит данная аббревиатура, а с особым образом организованным звуковым комплексом, каковым является аббревиатура.

Таким образом, в общем  виде процесс образования сокращений (аббревиацию) можно определить как  замену какого-либо устойчивого языкового  выражения (слова, словосочетания) в  устной или письменной речи более коротким выражением на базе материала первого выражения и с сохранением общего смыслового содержания. Суть процесса аббревиации заключается в рационализации использования в коммуникативных целях материальных элементов языка, то есть его звуковой и графической оболочки.

Глава 2. Особенности перевода терминов, аббревиатур и сокращений в военных текстах

2.1 Типы терминов и способы  их перевода в полевом уставе  американской армии

В общем смысле к военной терминологии относятся все слова и сочетания, обозначающие военные понятия, т. е. понятия, непосредственно связанные с вооруженными силами, военным делом, войной и т. д. Кроме того, к военной лексике следует отнести научно-технические термины, употребляемые в связи с военными понятиями (например, track - гусеница танка или любой боевой машины, на гусеничном ходу). Проблемами терминологии, в частности, размытости границ употребления тех или иных терминов, как в приведенном примере, занимался А.И. Моисеев: "Все прочие признаки, обычно приписываемые терминам и терминологии в целом: точность значения, однозначность, системность, отсутствие синонимии и т. п. - не более как их тенденция или их желательные качества, или, наконец, требования к "хорошей" рационально построенной терминологии. Примеры недостаточной системности, нестрогости значений реальных терминов, их многозначности, омонимии и синонимии хорошо известны" [Моисеев 1971, 138].

В дальнейшем при определении военных  терминов мы будем опираться на труды  Б.Н. Головина, исследовавшего отличительные  особенности слов-терминов [Головин 1980, 4-11]. Перечислим наиболее важные из них: соотнесенность не с отдельным предметом, а с понятием; потребность в дефинировании; формирование индивидуальных, свойственных отдельным ученым понятий; соотнесенность значения термина со значениями других терминов в пределах соответствующей терминологической системы; соотнесенность с определенной профессиональной деятельностью и др. "Получается, таким образом, что в слове-термине на первый план выступает его объектное значение, субъектное же, оценочное, или вообще снято, или затушевано" [Головин 1980, 7]. З.И. Комарова предъявляет к термину следующие требования: однозначность, точность, краткость, системность, эмоционально-экспрессивная нейтральность, отсутствие модальной и стилистической функции, безразличие к контексту, конвенциональность, отсутствие синонимов и омонимов в пределах одной терминосистемы и др. [Комарова 1979]. Системность можно назвать одной из важнейших характеристик терминологической единицы. Понятие терминосистемы в языкознании, являясь и одним из фундаментальных понятий терминоведения, всегда подразумевает наличие составляющих ее частей, то есть определенной структуры входящих в нее компонентов. С точки зрения А.В. Суперанской, терминосистему следует рассматривать как сложный по характеру объект в направлении от составляющих его частей к целостности; а, говоря о структуре, – в направлении от целостности объекта к его частям и к характеру их взаимосвязей [Суперанская 2004, 115]. Терминологическая система представляет собой лингвистическую модель определенной специальной области, которая "существует наряду с логической моделью, представленной системой понятий и системой определений, воплощая логическую модель в систему словесных знаков" [Лейчик 1993, 23].