Образ революции в истории искусств 1917 - 1935 гг

В новых работах В. А. Серова: в цикле групповых композиций, посвященных Ленину и Октябрю,- "В Смольном" (1956 - 1957), "Ждут сигнала (Перед штурмом)", "Декрет о мире", "Декрет о земле" (все три 1957 года), "Вести из деревни" (1959) - можно видеть, что художник стремится к развернутой, как бы "портретной" характеристике каждого участника событий. И в этом сказалось общее всему нашему искусству послевоенного времени стремление - раскрывая судьбы классов, показать и отдельные человеческие судьбы.

Ленинское напутствие комсомолу в мирную жизнь: "Учиться, учиться и учиться" - тема большого полотна "Выступление В. И. Ленина на III съезде комсомола" (1950), исполненного Б. В. Иоган-соном и молодыми художниками В. В. Соколовым, Д. К. Тегиным, Н. П. Файдыш-Крандиевской и Н. Н. Чебаковым.

Мы видим Ленина-оратора не из аудитории, а из рядов президиума съезда, где сидит молодежь, на фоне зала, заполненного также молодежью. Жизненно, естественно каждое движение Ленина - и легкий наклон всей его фигуры в сторону аудитории, и поворот головы, и жест руки, спокойно напутствующей. Свет, сосредоточенный на лицах Ленина и его слушателей, перекличка красного в картине - лозунги, плакаты, знамена, красные косынки, красные нашивки - оживляют, согревают и облагораживают прозаический интерьер бывшего купеческого клуба, где происходит съезд. Живейшее внимание к ленинским словам организует всю эту массу молодого комсомольского народа. И это тоже .удалось передать художникам. Они добились большой цельности сложнейшей массовой композиции, большой живости изображения в полотне строго документальном.

С тех пор не прекращаются в нашей живописи попытки дать столь же живое изложение, если можно так сказать, и других исторических фактов, эпизодов, событий. Нельзя не упомянуть здесь графические композиции из цикла Е. А. Кибрика "В. И. Ленин в 1917 году". В живописи в этом ряду произведений должны быть названы картины О. Е. Скулме (Латвийская ССР) "В. И. Ленин на IV съезде социал-демократов Латышского края" (1952), А. Д. Шибнева (Белоруссия) "Первый Всебелорусский съезд Советов" (1958), украинского художника А. М. Лопухова "Арест Временного правительства" (1957).

Во многих созданных в последние годы картинах революционные события изображаются в том поэтическом преломлении, в каком сохранила их народная песня. Часто сами названия таких картин указывают на их родство с песней. Впервые стал заметен этот песенный склад в историко-революционной картине еще в годы войны, в таких полотнах, как "1919-й год" Ф. С. Шурпина и "Яблочко" А. П. Бубнова.

Особенно много своеобразных "песенных" картин у молодых художников. В таких картинах есть, действительно, мелодичность, есть настроение. Мы найдем это, например, в полотне украинского художника В. В. Шаталина "По долинам и по взгорьям" (1957, илл. 15) с немного васнецовскими степью и конями и написанными по-своему, более свободно, живыми фигурами всадников-партизан. См Приложение 16

 Назовем и посвященное прошлому Сибири, превращенной царизмом в край каторги и ссылки, полотно хабаровского живописца Г. С. Зорина "Сибирской дальней стороной" (1959-1960).

Можно выделить сейчас большую группу картин не таких "песенных", но в которых также видна забота художника о том, чтобы зритель прежде всего воспринимал произведение как живое, эмоциональное воспоминание о прошлом. В таких картинах порой нет детальности изображения: все в них передано словно сквозь призму времени.

Однако эти картины не похожи на те нервозные и неясные "восстания" и "митинги", какие появлялись иногда в 1920-х годах, настолько четко просматриваются тут основные черты эпохи и облика ее героев.

Таковы обрисованные лаконичным силуэтом в широком дверном проеме товарного вагона столь национально-характерные фигуры латышских стрелков из одноименной композиции художников Г. Клебаха и И. Зариня  см Приложение 17

 Такова и исполненная совершенно иным почерком картина Е. Е. Моисеенко "Красные пришли" (1961) - динамичная, написанная уверенно и как-то особенно вольно, широко. Как вихрь проносятся усталые всадники лунною ночью по улицам русского городка; соединение в них свободы и целеустремленности необычайно многозначительно. Это не воспоминание о каком-либо отдельном эпизоде, событии, это общий образ незабываемого времени.

Сходные поиски можно заметить и у графиков и скульпторов. Н. С. Гаев (Казахская ССР) посвятил серию своеобразных линогравюр дням борьбы за власть Советов в Казахстане и так и назвал ее "Воспоминания большевика" (1960).

С песенно-романтическими полотнами перекликается созданный скульптором Л. Н. Головницким взволнованный образ комсомольца ("Орленок", 1957).

Иногда герои историко-революционных полотен напоминают наших любимых литературных героев. Павка Корчагин появляется в картинах, изображающих комсомольские субботники, боевые подвиги комсомольцев, например у Л. М. Стиля в его "Комсомольцах" (1957), у Ю. Д. Абрамова и Н. А. Ращектаева в картине "На фронт" (1957). Героинями каких-то литературных произведений выглядят девушки, едущие в теплушке, на картине М. В. Клионского "Пути-дороги".

Попытки выразить поэзию великих дней, мобилизуя с этой целью определенные литературные ассоциации, представляют собой движение, как бы встречное тому, что происходит у художников-иллюстраторов.

Часто именно историко-революционная тема с ее широтой и общезначимостью вызывает в них желание создать произведение, независимое от текста, создать большое полотно. Об этой тенденции говорит исполненная несколько графично, как бы лишь с легкой подцветкой, но отличающаяся цельностью и благородной строгостью композиция Д. А. Шмаринова "Герои Севастопольского восстания 1905 года" (темпера, 1956).

Молодой график И. М. Селиванов (УССР) иллюстрирует книги о революции и гражданской войне и параллельно создает интересные серии станковых гравюр "Арсенальцы" и "Его величество рабочий класс" (1960).

Иллюстраторы и сатирики Кукрыниксы, как и прежде, пользуются иногда в целях обличения средствами живописи. Так появилось их широко известное, посвященное краху гитлеризма полотно "Конец" (1948).

Обратившись к истории революции в России, они показали трагикомический вариант крушения политического авантюризма в своей картине-шарже на Керенского ("Последний выход Керенского", 1957, илл. 17). Сжато и язвительно обрисована растерянность, царящая вокруг злополучного "Главковерха" в час его позорного бегства из Гатчинского дворца. В огромном простреленном пулей зеркале отражаются фигуры офицеров, мечущихся по ковру с разбросанными на нем бумагами; на этом фоне встает во всей своей нелепости длинная и какая-то шаткая фигура в женском платье: над пелеринкой сестры милосердия - мужской затылок со стрижкой бобриком, а в зеркале лицо, помятое, бледное, ставшее вдруг действительно совершенно бабьим. Ничтожность бездарной политической марионетки ясна, кажется, в эту минуту даже участвующему в этом маскараде и готовому сопровождать Керенского военному. Зеленоватые тона картины мутны, тусклы, как сама изображенная здесь персона. см Приложение 18

 В разнообразных творческих исканиях последних лет, проявившихся в историко-революционной картине, нужно выделить еще одну линию.

Сложный и интересный процесс формирования человека эпохи социализма начинается по существу в революционном прошлом. И вот внутренний, духовный рост труженика по мере того, как он становится политическим борцом, а затем свободным человеком-созидателем, и хотят проследить наши художники.

Подлинную увлеченность этой проблемой проявляют молодые живописцы.

Принимая как эстафету от старших художников историко-революционную тему и обращаясь к временам своих отцов и дедов, молодежь сумела добавить много волнующе интересного к тому, что было сказано нашим искусством о тех временах. Молодым художникам, кажется, особенно близок должен быть их молодой современник- советский человек, вступающий в жизнь в период развернутого строительства коммунизма. Но, зная этого современника, они понимают и его глубокое родство с теми, кто вынес на своих плечах всю тяжесть революционных битв с силами старого мира.

Сам этот ход творческой мысли ясно выражает картина украинского художника А. А. Хмельницкого "Юность отцов. Год 1905" (1957). Из рук смертельно раненного на баррикаде рабочего юноша принимает винтовку; вместе с боевым оружием наследует он и ненависть к врагам рабочего класса и жажду справедливости.

Осознание внутреннего родства между разными поколениями борцов за новый общественный строй помогает молодым художникам многое понять в прошлом. Художник Ю. Н.Тулин написал в 1957 году большую картину "Лена. 1912 год" (илл. 18). Демонстрация рабочих Ленских золотых приисков, участников мирной стачки, была расстреляна жандармерией. Эта чудовищная расправа с рабочими явилась моментом, с которого, как известно, начался новый революционный подъем в России. 
см Приложение 19

 Кладбище на берегу большой реки. Священник машет кадилом над стоящими на снегу гробами. Мы не видим весь этот уходящий в глубину картины ряд гробов - их было тогда 270! Трагедийность происходящего нам раскрывается прежде всего в изображенных здесь людях, потерявших товарищей, братьев, кормильцев - отцов и мужей. Перед нами люди, глубоко потрясенные, с глазами, потемневшими от тяжелой думы и душевной боли. В этих фигурах есть что-то от суриковской народной толпы. Вместе с тем наиболее выразительны как раз те образы, которые оказались у Тулина наиболее "своими". Это две женщины, что поставили мисочку с кутьей и тоненькой свечкой на гроб возле священника. Обе они, хотевшие, видно, соблюсти все обычаи, не могут слушать панихиды: молодая, упавшая на колени, с бессильно повисшими руками, охвачена отчаянием и гневом; старая ушла в свои мысли, вся выпрямилась и, кажется, вот-вот выйдет вперед, прервет обряд и скажет свое собственное правдивое слово над гробом сына.

Значительность этого момента гражданского, политического прозрения трудового народа удалось уловить молодому художнику, и в этом его удача по сравнению со многими прежними попытками решения подобных трагических тем.

Есть нечто симпатичное и в картинах Л. С. Котлярова "На фронт", В. И. Ленивцева "Первый спектакль". Композиция Л. С. Котлярова "На фронт" (1957, илл. 19) переносит нас вновь в эпоху гражданской войны. Кто помнит то время, тот знает, какими, порой совсем не военными, темпами тянули старые паровозы тяжелые составы на фронт. И вот тихим вечером, мимо сторожки с красноватым глазком-окошком, ползет воинский поезд с тяжело отдувающимся паровозом. На платформе возле пушки матросы и красноармейцы. Кто наигрывает на гитаре, кто курит, кто смотрит в открытую степь. И в том, как томятся они вынужденным бездельем, с какой нежностью и тоской провожают глазами сонные равнины, видим мы, что по-новому дорогой становится для них родная земля. см Приложение 20

 Еще на выставках АХРР не раз изображалась в картинах красноармейская самодеятельность. В полотне "Первый спектакль" (1959 - 1960, илл. 20) Ленивцев использовал такой сюжет по-новому, и этим и привлекает его не очень мастеровитая, не совсем собранная картина. Ленивцев сосредоточивает наше внимание не столько на самом факте устройства любительского спектакля в боевой красноармейской части, сколько на том, ради чего это было нужно. Перед нами зрители - разнонациональная народная масса. И вся эта масса так и тянется к свету художественной правды. Люди здесь на холоде, снегу, перед наскоро сколоченными подмостками словно нравственно согреваются и растут . см Приложение 21

Заглянуть глубоко в души людей, тех рядовых революции, которых мы видим на многих полотнах, сумели и художники А. П. и С. П. Ткачевы в своей картине "Между боями" (1958-1960, см. цветную вклейку)

В сельской школе, неловко усевшись за партой, пока отдыхают в углу винтовки, взрослые мужчины неловко водят карандашом по бумаге; у стены на скамье молодой парень держит перед собой раскрытую книжку и читает; нелегкое это дело - складывать буквы в слова, это стоит ему огромных усилий, глаза его не подымаются от страниц, беззвучно шевелятся губы. Рядом тихо, чтоб дать им время справиться с заданным уроком, сидит, подперев голову рукой, худенькая задумчивая учительница.

Перед нами идет самозабвенная борьба за то, чтобы вырваться из тьмы невежества, и мы ощущаем себя свидетелями чего-то подлинно прекрасного.

Не теряя ничего из той жизненной, социальной, исторической правды, которая была завоевана нашим искусством в изображении народных масс в революции, здесь художники с такой полнотой показали внутреннее обновление обездоленного прежде человека, что исчез всякий налет будничности, прозаичности из этой простой сценки.

Гамма красок здесь очень скромна, но отнюдь не бедна. Мягкий свет скользит по лицам, таким живым и теплым; высокой чистой нотой звенит в картине красное -- переплет книжки, карандаш, звезда на шапке молодого красноармейца.

Непосредственная связь военного и мирного этапов истории молодой советской России отражена в картине "Первая комсомольская ячейка на селе" (1958) украинского художника В. А. Чеканюка.

Четверо комсомольцев идут по улице украинского села, и три пары глаз провожают их недружелюбным взглядом. Эти трое односельчане и сверстники комсомольцев, только это молодежь позажиточнее. Уже не то время, когда бедный стыдился своей бедности и сгибался под ее гнетом, а богач выставлял свое богатство напоказ. И как будто ненароком присели у дороги два парня в высоких шапках из смушек и в добротных сапогах - один из них с гармошкой, и остановилась возле них румяная, чернобровая красавица. Однако сидят они очень уж основательно, неподвижно и, конечно, намеренно поджидают комсомольцев.

Комсомольцы идут гордо. Впереди задиристый подросток. Он шагает, прикрепив красный бантик к борту пальто явно с чужого плеча. У него бледное, болезненное лицо, а взгляд " и горячий, и хмурый: все это следы тяжелого детства, с нуждой, недоеданием, непосильной работой, а может быть, и побоями.

Юноша в шинели, с рукой на перевязи прошел школу гражданской войны, школу Красной Армии. Он знает, куда идти и куда вести за собой комсомольцев. Не отрывает от него глаз следующая за ним девушка в коротеньком кожушке и светлом платочке. Робкая, трепетная, в нем находит она опору и идет, не опуская головы. А сзади еще один паренек, одетый так же, как те двое с гармоникой, как видно, положено в селе одеваться удалому хлопцу. Он, пожалуй, и не из очень бедной семьи, но дружба, а может быть, и любовь связывает его с комсомольцами.