Демографическое поведение крестьян XIX - начало XXвв

В первой половине XIX в. продолжался процесс сельскохозяйственного освоения южной полосы всей Сибири. Удобнейшими для хлебопашества были земли «в западной части Сибири от 57° и в восточной от 56° северной широты, т. е. пространство между нынешнею большой Сибирской дорогой и китайской границею», — к такому заключению пришел профессор Усов, обозревавший в 1852 г. Сибирь «в сельскохозяйственных видах». Практически же крестьяне уже давно убедились в этом, осваивая южную полосу края.32

На размещение притекавшего в Сибирь из Центральной России населения большое влияние оказывали тракты, вдоль которых по преимуществу и происходило его оседание. Размещение населения по территории Сибири было неравномерным. В начале XIX в. более трети населения Томской губернии заселяло узкую полосу вдоль основного Московско-Сибирского тракта. После перенесения в 1838 г. губернаторской резиденции из Тобольска в Омск основной Московско-Сибирский тракт стал проходить из Екатеринбурга через Тюмень, Ялуторовск, Ишим, Тюкалинск, Омск и далее на восток через Барабинскую степь на Томск, Красноярск, Иркутск; за Байкалом дороги шли на Кяхту и на Читу и Нерчинск. Именно в этом направлении в конце XIX в. прокладывалась транссибирская железнодорожная магистраль. Этот тракт, по которому осуществлялось основное грузовое движение, имел ряд ответвлений на север (к Тобольску) и юг, к станицам оборонительных линий и горнозаводским поселениям Алтайского горного округа. Точно такая же картина наблюдалась и в Восточной Сибири. Даже в ее северной части с конца XVIII в. и на протяжении первой половины XIX в. якутами и русскими переселенцами из более южных районов заселялась дорога между Якутском и Охотском. В Западной Сибири наиболее населенными были Ишимский, Курганский, Ялуторовский, Тобольский, Тюменский округа Тобольской губернии. Первые три округа были известны как хлебородные, последние два — как промысловые. Большая заселенность этих округов объсняется непосредственным соседством с Центральной Россией и наличием плодородных земель и богатых промыслов. В Томской губернии наиболее населенными были округа Томский, Бийский, Барнаульский и Кузнецкий. Сравнительно большая плотность населения в них определялась развитием горнозаводской промышленности и плодородностью земель, особенно в районах степного Алтая.

На протяжении первой половины XIX в. по мере усиления сибирского казачьего войска довольно интенсивно росло население станиц на укрепленных линиях по южной границе Западной Сибири и Алтая. Помимо причисления крестьян в состав казачества, последнее росло за счет ссыльных и различных выходцев из Казахстана. Если в 1825 г. общее число жителей казачьего сословия составляло около 37 тыс. человек, то в 1856 г. оно достигло 84 тыс.

После принятия русского подданства казахскими родами Северного Казахстана (Младшего, а затем Среднего жуза) в административный состав Сибири был включен так называемый Степной край, заселение которого, если не считать основания нескольких укрепленных форпостов в 20—40-х годах, относится уже к пореформенному времени.

По сравнению с губерниями центральной России плотность населения даже в южной части Сибири, не говоря уже о Крайнем Севере, оставалась незначительной. В наиболее населенных округах Тобольской губернии — Ишимском и Ялуторовском — в начале 40-х годов XIX в. на каждую квадратную версту приходилось не более 2—3 человек. В Восточной Сибири наиболее населенными были Ачинский, Красноярский и Минусинский округа Енисейской губернии, Иркутский, Верхнеудинский и Нерчинский округа Иркутской губернии. На севере Восточной Сибири на протяжении первой половины XIX в. не произошло сколько-нибудь заметных изменений в расселении местного населения. Только с 50-х годов XIX в. в связи с общим развитием предпринимательской деятельности увеличилось число русских переселенцев на север Якутии, да с конца XVIII в. вновь начал заселяться Анадырь, откуда русские ушли в 70-х годах XVIII в. после упразднения Анадырской крепости.

За счет переселения и естественного прироста население Сибири заметно возрастало. Если к 1795 г. насчитывалось 595 тыс. ревизских душ (около 1200 тыс. человек), то в 1820 г. — 1 693500 человек, а в 1852 г.— 2712000 человек; из этого числа на долю аборигенного населения приходилось лишь 583 тыс. человек. Большая часть населения, как и раньше, проживала в сельскохозяйственных районах Западной Сибири.

Жители Сибири разделялись на два «состояния» — служилое (чиновники, духовенство, военные) и податное (крестьяне, ясашные, мещане, цеховые, купцы). Основную часть населения составляли государственные крестьяне; за ними следовали нерусские народы Сибири, крестьяне, приписанные к заводам, мещане и цеховые, ямщики, мастеровые при заводах. Количество помещичьих крестьян, как и прежде, было незначительно.

Сибирь по мере заселения и освоения русским народом и другими народами нашей страны превратилась в Закаменную (Зауральскую) Россию, одну из главных частей Русского государства, прямое продолжение российских земель на Восток. Народ, вложивший много труда в освоение новых земель, стал считать ее неотъемлемой частью своей родины. «Сибиряк на всем Востоке России чувствует себя как дома, знает все ее торговые пункты и деятельность свою стремится главнейше к ним направить.

По обычаям, по домашней жизни сибирский крестьянин тот же, что крестьянин Восточной   половины Европейской России».

Приток переселенцев способствовал развитию производительных сил, росту старых и образованию новых населенных пунктов. Переселенцы оказали положительное влияние на хозяйство народов Сибири. Но более широкое заселение Сибири, интенсивное и рациональное использование ее богатых ресурсов в интересах народного хозяйства тормозилось феодально-крепостническим строем. Крепостное положение крестьян лишало их свободы передвижения и, следовательно, препятствовало легальному переселению на сибирские земли. Переселение же государственных крестьян было ограничено необходимостью получить разрешение начальства, «очиститься» от всех недоимок по казенным податям и повинностям, а также от частных долгов и взысканий. Крайне отрицательно отражалась на переселении бюрократически-полицейская опека над крестьянством, взяточничество и произвол чиновников, расхищавших даже скудные средства, ассигнованные на переселение. Во всем сказывалось бесправие народа, «ибо крепостнические латифундии и господство кабалы в земледелии означают и соответственную политическую надстройку, господство черносотенного помещика в государстве, бесправие населения».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

 

В России на рубеже XIX-XX  вв.  крестьянская семья была одновременно хозяйственной, экономической единицей,  производящей своим трудом часть общественного продукта,  а также репродуктивной ячейкой.  Высокая рождаемость вплотную подходила к физиологическому пределу.  Репродуктивные ориентации сельского населения были нацелены на многодетность,  на большее число сыновей,  которые по достижении совершеннолетия получали надел земли.

Демографическое поведение крестьян в конце XIX -  начале XX  вв.  определялось взглядами на брак,  семью и детей,  отражавшими нормы обычного права,  морально-этические нормы;  своим происхождением и существованием они обязаны комплексу социально-экономических факторов.  Важнейшими из них были необеспеченность старости со стороны государства или общины,  высокая смертность детей и взрослых,  а также невозможность ведения крестьянского хозяйства вне семьи.  Нормы семейного права были категорическим императивом.  Несоблюдение их ставило земледельца вне сельского общества или он подвергался осуждению крестьянского "мира".

Материалы нашей работы, как нам представляется, свидетельствуют о наличии следующих признаков демографического перехода в Сибири: латентное снижение интенсивности брачности, явное сокращение общих коэффициентов смертности, увеличение естественного прироста населения до масштабов демографического взрыва. За пределами статьи остался анализ таких новых тенденций, как уменьшение людности семьи и семейного домохозяйства, упрощение их структуры, выравнивание количества мужчин и женщин в населении, повышение брачного возраста, увеличение количества повторных браков и т. п. Безусловно, специфика Сибири – интенсивно заселяемой аграрной окраины, экономической колонии, района преимущественного развития капитализма вширь накладывала свой отпечаток на характер и темпы стартового этапа демографической модернизации.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

 

 

1. Вишневский А. Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М., 1998. С. 112–157; Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII – начало XX в.). СПб., 1999. Т. 1. С. 209–211; Демографическая модернизация России, 1900–2000 / Под ред. А. Г. Вишневского. М., 2006. С. 9–17, 62–64 и др.
2. Волков Е.З. Динамика народонаселения СССР за 80 лет. М.-Л., 1930. -С. 19
3. Воробьев В. В. Формирование населения Восточной Сибири. Новосибирск, 1975; Горюшкин Л. М. К характеристике народонаселения Сибири периода империализма // Вопросы истории социально-экономической и культурной жизни Сибири. Новосибирск, 1975. С. 75–89; Пронин В. И. Население Сибири за 50 лет (1863–1913 гг.) // История СССР. 1981. № 4. С. 50–69 и др.
4. Воспроизводство населения в СССР / Под ред. А. Г. Вишневского, А. Г. Волкова. М., 1983. С. 250–251.
5. Воспроизводство населения в СССР. С. 61 (табл. 2.5).
6. Демографический энциклопедический словарь / Гл. ред. Д. И. Валентей. М., 1985. С. 348–349, 460–461.
7. Дмитриенко Н. М. Сибирский город Томск в XIX – первой трети XX в.: управление, экономика, население. Томск, 2000. С. 116 и др.
8. Зверев В. А. «Любо – так к венцу»: Брачность русского населения Сибири во второй половине XIX – начале XX в. // Православные традиции в народной культуре восточнославянского населения Западной Сибири в конце XIX – XX в. Новосибирск, 2005. С. 12–13.
9. Зверев В. А. Воспроизводство сибирского населения на начальном этапе демографического перехода в России // «Сибирь – мой край…»: Проблемы регион. истории и ист. образования. Новосибирск, 1999. С. 138 (табл. 3).
10. Зверев В. А. Воспроизводство сибирского населения… С. 133 (табл. 1).
11. Зверев В. А. Воспроизводство сибирского населения… С. 142 (табл. 5).
12. Зверев В. А. Продолжительность жизни сибиряков во второй половине XIX – начале XX в. (историография проблемы) // Проблемы аграрного и демографического развития Сибири. Новосибирск, 1997. С. 94–102.
13. Зверев В. А. Семейная и брачная структура: Конец XIX – начало XX в. // Население Западной Сибири в ХХ в. С. 55.
14. Кокоулин К. К. Естественное движение населения в Киренском уезде Иркутской губ.: (Брачность. Рождаемость. Смертность) // Известия / Рус. Геогр. о-во, Вост.-Сиб. отд. 1903. Т. 34, № 2. С. 144–146.
15. Крестьянство Сибири в эпоху капитализма / Отв. ред. Л. М. Горюшкин. Новосибирск, 1983. С. 183 (табл. 8). Здесь в тематических заголовках таблицы и ее столбцов неверно указано значение показателей – «%, на 100 чел. населения», вместо «‰, на 1000 чел.», что завышает реальные масштабы естественного движения населения в 10 раз.   
16. Миронов Б. Н. Социальная история России… С. 173.
17. Миронов Б. Н. Социальная история России… С. 179.
18. Миронов Б. Н. Социальная история России… С. 190–191.
19. Обзор Акмолинской обл. за… [1897–1904, 1906–1914 гг.] Омск, 1898–1915; Обзор Забайкальской обл. за… [1897–1908, 1910–1911 гг.] Чита, 1898–1909, 1914–1915; Обзор Иркутской губ. за… [1897–1914 гг.] Иркутск, 1898–1915; Обзор Тобольской губ. за… [1897–1908, 1910–1914 гг.] Тобольск, 1898–1909, 1912–1916; Обзор Томской губ. за… [1897–1912 гг.] Томск, 1898–1914; Статистический обзор Енисейской губ. за… [1897–1914 гг.] Красноярск, 1899–1915. «Ведомости о движении народонаселения» приложены к текстам обзоров.
20. Отчет Медицинского департамента Министерства внутренних дел за… [1891–1895 гг.] СПб.,1894–1898; Отчет о состоянии народного здравия и организации врачебной помощи в России за… [1896/1901–1914 гг.] СПб.; Пг., 1905–1916.
21. Подробнее см.: Зверев В. А. Начало и особенности демографического перехода в Сибири на рубеже XIX–XX вв. // Актуальные проблемы археологии, истории и культуры. Новосибирск, 2005. Т. 3. С. 22–26.
22. Пронин В. И. Городское и сельское население Сибири в конце XIX – начале XX в. // Город и деревня Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1984. С. 88–102; Зверев В. А. Особенности естественного движения городского и сельского населения Сибири (конец XIX – начало XX в.) // Город и деревня… С. 103–113; Население Западной Сибири в ХХ в. / Отв. ред. Н. Я. Гущин, В. А. Исупов. Новосибирск, 1997. С. 18–21, 38–40, 55–57, 67–69, 89–94, 105–110, 131–134, 150–153 и др.
23. Сагайдачный А. Н. Демографические процессы в деревне Западной Сибири во второй половине XIX – начале XX в. Новосибирск, 2000. С. 93–94.
24. Сагайдачный А. Н. Демографические процессы в Западной Сибири во второй половине XIX – начале XX в.: Автореф. дис. … д-ра ист. наук / Ин-т истории СО РАН. Новосибирск, 2000. 
25. Скубневский В. А., Гончаров Ю. М. Города Западной Сибири во второй половине XIX – начале XX в. Барнаул, 2003. Ч. 1. С. 123–124.
26. Скубневский В. А., Гончаров Ю. М. Города Западной Сибири… С. 158–160.

 

 

 

 

1 Островский, И.В. Аграрная политика царизма в Сибири периода империализма / И.В. Островский. – Новосибирск, 1991.

2 Пронин В. И. Население Сибири за 50 лет (1863–1913 гг.) // История СССР. 1981. № 4. С. 50–69

3 Пронин В. И. Городское и сельское население Сибири в конце XIX – начале XX в. // Город и деревня Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1984. С. 88–102

4 Сагайдачный А. Н. Демографические процессы в Западной Сибири во второй половине XIX – начале XX в.: Автореф. дис. … д-ра ист. наук / Ин-т истории СО РАН. Новосибирск, 2000. 

5 Вишневский А. Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М., 1998. С. 112–157

6 Отчет Медицинского департамента Министерства внутренних дел за… [1891–1895 гг.] СПб.,1894–1898; Отчет о состоянии народного здравия и организации врачебной помощи в России за… [1896/1901–1914 гг.] СПб.; Пг., 1905–1916

7 Обзор Акмолинской обл. за… [1897–1904, 1906–1914 гг.] Омск, 1898–1915; Обзор Забайкальской обл. за… [1897–1908, 1910–1911 гг.] Чита, 1898–1909, 1914–1915; Обзор Иркутской губ. за… [1897–1914 гг.] Иркутск, 1898–1915; Обзор Тобольской губ. за… [1897–1908, 1910–1914 гг.] Тобольск, 1898–1909, 1912–1916; Обзор Томской губ. за… [1897–1912 гг.] Томск, 1898–1914; Статистический обзор Енисейской губ. за… [1897–1914 гг.] Красноярск, 1899–1915. «Ведомости о движении народонаселения» приложены к текстам обзоров.

8 Составлено по данным: Зверев В. А. Воспроизводство сибирского населения на начальном этапе демографического перехода в России // «Сибирь – мой край…»: Проблемы региональной истории и исторического образования. Новосибирск, 1999. С. 133, 138, 142; Он же. «Любо – так к венцу»: Брачность русского населения Сибири во второй половине XIX – начале XX в. // Православные традиции в народной культуре восточнославянского населения Западной Сибири в конце XIX – XX в. Новосибирск, 2005. С. 12.

9 Миронов Б. Н. Социальная история России… С. 173

10 Скубневский В. А., Гончаров Ю. М. Города Западной Сибири во второй половине XIX – начале XX в. Барнаул, 2003. Ч. 1. С. 123–124.

11 Зверев В. А. Семейная и брачная структура: Конец XIX – начало XX в. // Население Западной Сибири в ХХ в. С. 55.

12 Зверев В. А. «Любо – так к венцу»: Брачность русского населения Сибири во второй половине XIX – начале XX в. // Православные традиции в народной культуре восточнославянского населения Западной Сибири в конце XIX – XX в. Новосибирск, 2005. С. 12–13.

13 Миронов Б. Н. Социальная история России… С. 179.

14 Зверев В. А. Воспроизводство сибирского населения на начальном этапе демографического перехода в России // «Сибирь – мой край…»: Проблемы регион. истории и ист. образования. Новосибирск, 1999. С. 138 (табл. 3).

15 Крестьянство Сибири в эпоху капитализма / Отв. ред. Л. М. Горюшкин. Новосибирск, 1983. С. 183 (табл. 8). Здесь в тематических заголовках таблицы и ее столбцов неверно указано значение показателей – «%, на 100 чел. населения», вместо «‰, на 1000 чел.», что завышает реальные масштабы естественного движения населения в 10 раз.