Масонство в русских революциях

Наиболее реальным заговорщики  все же посчитали вариант с  захватом царского поезда на пути из Петербурга в Ставку и обратно. Были изучены  маршруты, выяснено, какие воинские части расположены вблизи этих путей, и остановились на некоторых железнодорожных  участках по соседству с расположением  гвардейских кавалерийских частей в Новгородской губернии, так называемых Аракчеевских казармах. Заговорщики  верили в то, что гвардейские офицеры, усвоившие отрицательное, критическое  отношение к правительственной  политике, к правительственной власти, гораздо болезненнее и острее, чем в простых армейских частях, станут их естественными единомышленниками. В целях исполнения третьего варианта к заговору был привлечен еще  один масон князь Д.Л. Вяземский, сын члена Государственного Совета, камер-юнкер, возглавлявший санитарный отряд Великого Князя Николая  Николаевича. Через Вяземского заговорщики  привлекли к делу ряд гвардейских  офицеров. Захват мыслился как боевая акция воинской части фронтового поезда. Схватив Царя, заговорщики  надеялись выудить у него отречение  с назначением Наследника в качестве преемника. Готовились соответствующие  манифесты, предполагалось все это  выполнить в ночное время, а утром  Россия и армия должны были узнать о двух актах, исходящих якобы  от самой Верховной власти, —  отречение и назначение Наследника. Хотя Гучков в тридцатые годы и утверждал, что речь о цареубийстве не шла, но трудно себе представить, что Государь мог добровольно отказаться от престола. По-видимому, предусматривались еще какие-то методы воздействия на Царя, с помощью которых заговорщики хотели получить отречение. Скорее всего предполагался заурядный рэкет — угроза жизни жены и детей, — негодяям было хорошо известно, как любил свою семью Царь! Как показали дальнейшие события, этот метод тоже был использован.

Предполагалась еще и высылка  Царя за границу. Тот же Гучков откровенничал в узком кругу сразу же после событий: «На 1 марта был назначен внутренний дворцовый переворот. Группа твердых людей должна была собраться в Питере и на перегоне между Царским Селом и столицей проникнуть в царский поезд, арестовать Царя и выслать его немедленно за границу. Согласие некоторых иностранных правительств было получено». Таким образом, в заговоре были замешаны и представители других государств, по-видимому, прежде всего Франции, и несомненно через масонские связи. О том, что готовится такая операция, знала также и германская сторона. Незадолго до февраля 1917 года болгарский посланник пытался выйти на контакт с русским правительством, чтобы предупредить его о готовящихся событиях. Со стороны германцев выход виделся в сепаратном мире. Однако для Царя, который держал свои обещания перед союзниками (не зная о той подлой игре, которую они вели с ним), сепаратный мир с Германией был неприемлем.

Существовал и еще один план заговора против Царя. Его разрабатывал масон  Г.Е. Львов. Предполагалось добиться отречения  Царя и посадить на Его трон Великого Князя Николая Николаевича, а  при нем сформировать правительство, в котором главную роль будут  играть Львов и Гучков. Переговоры об этом с Великим Князем вел его друг-масон А.И. Хатисов. Причем при переговорах присутствовали жена Великого Князя известная интриганка Анастасия Николаевна и генерал Янушкевич. К плану такого переворота княжеская чета отнеслась сочувственно, а если и были сомнения, то только в технике его осуществления — последует ли за заговорщиками армия и ее вожди, не вызовет ли это мятеж на фронте.

Самым кровожадным был так называемый «крымовский заговор». Генерал Крымов А.М., активный масон, предлагал осуществить убийство Царя на военном смотре в марте 1917 года.

Генералу Крымову, пользующемуся  репутацией решительного человека, отводилась большая роль и еще в одном  варианте заговора. Как рассказывал  масон Н.Д. Соколов, в феврале 1917 года в Петербурге в кабинете Родзянко было совещание лидеров Государственной  Думы с генералами, на котором присутствовали генералы Рузский и Крымов. На совещании  приняли решение, что откладывать  больше нельзя, что в апреле, когда  Царь будет ехать из Ставки, его  в районе, контролируемом командующим  фронтом Рузским, задержат и заставят отречься. Генералу Крымову отводилась в этом заговоре решающая роль, он был  намечен в генерал-губернаторы  Петербурга, чтобы решительно подавить всякое сопротивление со стороны  верноподданных Царя. Заговор этот не был чисто масонским, ибо в  нем участвовали не только масоны (например, Родзянко), хотя организующая роль здесь принадлежала тому же Гучкову. По сведениям Соколова, во главе этого варианта заговора стояли Гучков и Родзянко, с ними был связан Родзянко-сын, полковник Преображенского полка, который создал целую организацию из крупных офицеров, куда по некоторым данным входил даже Великий Князь Дмитрий Павлович.

Наконец существовал еще так  называемый морской план. О нем  говорил, в частности, Шульгин. Предполагалось пригласить Царицу на броненосец и  увезти ее в Англию. Возможно, что  заодно намечалось увезти туда и Царя.

Готовясь устранить Царя, либерально-масонское  подполье прорабатывает разные варианты его замены. Прежде всего велась речь о передаче власти Наследнику при регентстве Великого Князя Михаила  Александровича. Для некоторой части  масонов была предпочтительней фигура Великого Князя Николая Николаевича. Существовал даже вариант установления новой династии — предлагаются и  первые претенденты на престол —  Павел и Петр Долгоруковы-Рюриковичи, состоявшие в масонских ложах. Однако окончательно победила основная масонская  точка зрения — полная ликвидация русского исторического строя и  ликвидация монархии.

Обсуждение вопроса о захвате  власти в 1915…1916 годы прошло во всех масонских  ложах. Как пишет масон Кандауров,

«перед февральской  революцией Верховный Совет поручил  ложам составить список лиц, годных для новой администрации, и назначить  в Петрограде, на случай народных волнений, сборные места для членов лож. Все было в точности исполнено, и  революционным движением без  ведома руководимых руководили в  значительной степени члены лож  или им сочувствующие».

Убийство Распутина

В конце 1916 года механизм антирусской  революции был полностью подготовлен  к решительным действиям. Либерально-масонским  подпольем разработаны планы  устранения Царя, создано отрицательное  общественное мнение о законной русской  власти как неспособной и преступной, подготовлены люди для будущего революционного правительства. Заговорщики торопились, ибо предстоящее весной наступление  по всем прогнозам должно было закончиться  окончательной победой русского оружия, а следовательно еще большей  славой Русского Царя. Для них это  означало крушение планов захвата власти. Более того, глубина измены и предательства  пугала и самих заговорщиков. Как  Гучков, они понимали, что ими сделано достаточно, чтобы быть повешенными за государственную измену, что рано или поздно их планы будут раскрыты, что им придется понести заслуженное наказание. Многим деятелям либерально-масонского подполья, кроме ответственности за государственную измену, грозило уголовное преследование за разные постыдные поступки. Ожидались серьезные судебные разбирательства по делам о денежных махинациях и взяточничестве в Земгоре и военно-промышленных комитетах, в которых была замешаны Г.Е. Львов, А.И. Гучков, А.И. Коновалов, П.П. Рябушинский и множество других крупных «общественных деятелей». Судебная ответственность за клевету ожидала и П. Милюкова.

Торопились и представители  германо-большевистского альянса, одним  из главных координаторов которого был немецкий агент российский социал-демократ родом из Одессы, масон Парвус-Гельфанд. Для Германии антиправительственное восстание в России было единственным шансом остановить победоносное наступление русских. Германская разведка, посылая инструкции большевистским лидерам, настаивает на немедленной организации всеобщей политической забастовки, германский генштаб выделяет на нее огромные средства для раздачи рабочим бастующих предприятий, содержание большевистских функционеров и ведение подрывной агитации.

И либерально-масонское подполье, и германо-большевистский альянс как  бы наперегонки стремятся к исполнению своих преступных планов.

Первым решительным шагом против Царя становится убийство друга Царской  семьи Г.Е. Распутина. Зная его близость к Царской чете, заговорщики таким  образом хотели деморализовать Царя.

Последний раз Царь встретился с  Распутиным 2 декабря. Как рассказывает Вырубова, Григорий Ефимович ободрил Царя, сказав, что главное — не надо заключать мира, так как та страна победит, которая покажет больше стойкости и терпения. Когда Царская чета собралась уходить, Царь сказал, как всегда:

— Григорий, перекрести нас всех».

— «Сегодня Ты благослови меня», —  ответил Григорий Ефимович, что Государь и сделал.

Идейным руководителем и организатором  убийства был масон, кадет В.А. Маклаков. Заранее был разработан план и  выбрано место ликвидации трупа  и уничтожения вещей жертвы. В  преступлении принимали участие  представители всех общественных слоев, пораженных болезнью отторжения от России.

Представитель аристократической  черни, высших правящих слоев общества в силу западного воспитания и  жизненной ориентации безнадежно оторванных от русского народа, — князь Ф.Ф. Юсупов, по характеру слабонервный неженка, хлыщ и фат, которого Распутин лечил от психических расстройств. (Этот преступник, хотя и не участвовал в работе масонских лож, состоял  членом масонского общества «Маяк»).

Представитель выродившейся части  династии Романовых — Великий  Князь Дмитрий Павлович, двуличный, подлый, раздираемый политическими  амбициями гомосексуалист, принимавший  участие в масонских сборищах.

Правый радикал, экстремист, позер  и краснобай, один из тех, кто своей  неумной, самодовольной деятельностью  дискредитировал русское патриотическое движение, — В.М. Пуришкевич (кстати, в молодости тоже состоял в  масонской ложе).

Преступники заманили Распутина во дворец Юсупова, неудачно пытались отравить, потом застрелили из пистолета, сначала  в спину, а затем куда попало, а  потом еще добивали гирей по голове. Зверски замученный Распутин был  брошен в прорубь возле Крестовского острова.

Похороны Распутина состоялись утром 21 декабря в полной тайне. Никто, кроме Царской четы с дочерьми, Вырубовой и еще двух-трех человек, на них не был. Почитателям Распутина прийти не разрешили. Царская семья тяжело переживала случившееся. Особенно удручало, что многие из ее окружения, даже близкие люди, радовались убийству. Особенно Царскую чету поразили перехваченные полицией телеграммы, которые родная сестра Царицы, Великая Княгиня Елизавета Федоровна послала убийцам Дмитрию Павловичу и Юсупову, поздравляя их с убийством и благодаря за него. «Эти постыдные телеграммы, — пишет Вырубова, — совсем убили Государыню — „она плакала горько и безутешно, и я ничем не могла успокоить ее“. Благословляя „патриотический акт“ убийц, Елизавета Федоровна поддалась общей социальной истерии, которая и опрокинула общество в 1917 году. Рукоплеща убийцам Распутина, Елизавета, по сути, рукоплескала убийцам своего мужа и своим будущим убийцам. Поддаваясь общему настроению нетерпимости, признавая убийство как способ решения социальных проблем, она, как и многие тогда, отступила от идеалов православия.

Да что говорить, если Царь и  Царица в известном смысле тоже поддались  этому настроению! Ведь убийцы остались без возмездия. Против них не было возбуждено дело, не было справедливого  разбирательства. Царь ограничился  высылкой Юсупова в свое имение и  переводом Дмитрия Павловича  на Кавказ. Даже малолетний царевич  Алексей был удивлен, почему Царь справедливо не наказал убийц. Вырубова пишет:

Их Величество не сразу решили сказать  ему об убийстве Распутина, когда  же потихоньку ему сообщили, Алексей  Николаевич расплакался, уткнув голову в руки. Затем, повернувшись к отцу, он воскликнул гневно: «Неужели, папа, ты их хорошенько не накажешь? Ведь убийцу Столыпина повесили!» Государь ничего не ответил ему.

На российское общество это произвело  огромное впечатление — в общественном сознании возникло «право» на безвозмездное  убийство — главный двигатель  будущей революции.

После убийства Распутина в масонских  ложах проходят заседания, на которых  обсуждаются направления антиправительственной  агитации. Новая волна клеветнических слухов, распускаемых либерально-масонским  подпольем, еще более усиливает  обвинение против Царицы в связи  ее с германскими шпионами, «передаче» немцам военных планов. Само убийство Распутина объявляется «справедливым  актом русских патриотов» против «шпионского гнезда темных сил». Центром  распространения этих слухов становятся квартиры масонов Коновалова и Керенского.

Либерально-масонское подполье пытается взять инициативу в рабочем движении в свои руки. На день открытия заседания  Государственной Думы 14 февраля 1917 года по инициативе руководителя Рабочей  группы гучковского ВПК масона Гвоздева, членов Думы масонов Н.С. Чхеидзе и А.Ф. Керенского, а также при поддержке Прогрессивного блока планируется проведение «мирной» рабочей демонстрации к Таврическому дворцу.

В ночь на 27 января 1917 года наряд полиции  во главе с жандармским полковником  произвел обыск в помещении Рабочей  группы Центрального Военно-промышленного  комитета, где обнаружен целый  ряд документов, подтверждающих подрывной  характер предстоящей рабочей демонстрации как подготовки к государственному перевороту. В ту же ночь были арестованы руководители Рабочей группы К.А. Гвоздев, Г.Е. Брейдо, Е.А. Гудков, Д.И. Емельянов, И.Т. Качалов, В.М. Шилин, Н.Я. Яковлев, Ф.Я. Яковлев и секретарь группы Б.О. Богданов.

В масонских кругах подполья переполох. 29 января с соблюдением предосторожностей  собралось масонское совещание «общественных деятелей». В общем, массовую демонстрацию у Государственной Думы либерально-масонскому подполью провести не удалось. Собралась небольшая толпа в несколько сот человек, которые тотчас же были разогнаны полицией. Неудачу демонстрации Керенский объяснил происками большевиков.