Отмена крепостного права

Развитие капитализма  в сельском хозяйстве происходило  в обстановке борьбы двух направлений  аграрного капитализма — прусского  и американского. Царизм и помещики стремились двинуть Россию по прусскому  путем развития капитализма. Крестьяне считали лучшим американский путь развития. Реформа 1861 г., проведенная помещиками, представляла собой первый шаг буржуазного развития сельского хозяйства по прусскому пути. Вторым шагом явилась проводившаяся в начале 20 в. столыпинская аграрная реформа [14, c. 194].

Основные процессы и  направления развития аграрного  капитализма были общими для всей России, однако в различных районах  страны имелись свои социально-экономические  особенности. Отметим некоторые  из них, характерные для сельского  хозяйства Беларуси.

Преобладание крупного помещичьего землевладения, среди  которого господствовало латифундиальное. По данным за 1877 г., частновладельческая  земля в Беларуси составляла 55,3% всей земельной площади, в то время как в 49 губерниях Европейской России — 24%. Наибольшую площадь частновладельческая земля занимала в Минской губернии—60,7% всей площади. Дворянское землевладение резко преобладала в частном землевладении. В 1877 г. доля дворянства в частном личном землевладении Белоруссии была большей, чем в целом по Европейской России (91% против 79,9%). В 1905 г. дворянству Беларуси принадлежало 80,2% площади частного землевладения, в то время как в Европейской части России—61,9%. В целом помещичье землевладение характеризовалось господством латифундий (имения размером более 500 дес.). В 1877 г. на их долю приходилось 84,3% частного землевладения Беларуси, а в 1905 г.—77% [9, c. 254].

Наличие сервитутного права  и связанных с ним отношений  между помещиками и крестьянами. Представляя собой пережиток  крепостной эпохи, сервитута к началу 20 в. имели распространение в некоторых белорусских, литовских и украинских губерниях. Другие губернии России их не знали. В сервитутном, т. е. совместном пользовании помещиков и крестьян находились пастбищные, лесные, сенокосные, рыболовные и другие угодья. Сервитуты охватывали довольно значительное число помещичьих и крестьянских хозяйств. В Западном крае (Минская, Гродненская, Витебская, Виленская губернии) они охватывали не менее 31% всех имений и 55% крестьянских хозяйств (около 130 тыс. дворов). Если взять только современную территорию Беларуси, то число крестьянских дворов, пользовавшихся сервитутами, составит более 88 тысяч. Из 35 уездов, вошедших в современную территорию Белоруссии, сервитуты существовали в 20 уездах. Широкое распространение сервитутов, особенно в Минской и Гродненской губерниях (в первой ими было охвачено более 49 тыс., в 5 белорусских уездах второй — около 22 тыс. дворов), накладывало печать на развитие помещичьего и крестьянского хозяйства, обостряло классовые противоречия в деревне, задерживало капитализацию помещичьих и крестьянских хозяйств [1, c. 231].

Наличие обширного польского  помещичьего землевладения. Если к  началу марта 1864 г. в 4 западных губерниях (Виленской, Гродненской, Минской и  Витебской) насчитывалось 1428 землевладельцев непольского происхождения, которым принадлежало 1576 имений и 1843 484 дес. земли, то польских помещиков было 10266 юридических лиц, владевших 10796 имениями и 6 798 372 дес. земли. Другими словами, польских землевладельцев было в 7 раз больше, чем непольских, а их земельная площадь - почти в 3,7 раза превышала непольское помещичье землевладение. Однако в результате политики русификации, проводившейся царизмом, польское землевладение сокращалось. По данным на 1 сентября 1869 г., здесь насчитывалось 9499 польских землевладельцев с 10074 имениями и 5946960 дес. земли против 2443 непольских, владевших 2457 имениями и 2734 01,4 дст. земли. Число польских владельцев превышало и 3,8 раз число непольских, а площадь их земли была больше в 2,1 раза. В 1869 г. по сравнению с 1864 г. польское землевладение сократилось на 851,4 тыс. дес. В дальнейшем сокращение продолжалось, однако еще и в начале 20 в. здесь имелось значительное по размерам польское землевладение. Правда, многие из польских землевладельцев, не говоря уже о шляхте, постепенно сливались с местным населением и впоследствии вошли в состав образующейся белорусской нации. Однако значительная часть землевладельцев польского происхождения еще долго выделялась среди белорусского населения. Это накладывало своеобразный отпечаток на общественные и политические отношения и оказывало влияние на аграрные отношения [2, c. 34].

Исключительное разнообразие форм поземельных отношений в  деревне, большая разнородность  состава крестьянского населения  после реформы 1861 г. Наряду с разрядами  помещичьих, государственных, дворовых крестьян здесь существовали такие  категории сельского населения, как старообрядцы, однодворцы, чиншевики, шляхта, вольные люди, панцырные бояре, православные арендаторы, огородники, бобыли. Они составляли значительную часть деревни. Существование этих категорий, будучи пережитком крепостничества, отрицательно влияло на развитие крестьянского хозяйства. Наличие экономических, юридических и социальных перегородок между различными группами населения задерживало процесс их слияния с общей массой крестьянства, тормозило капиталистическую перестройку земледелия, осложняло социальные и экономические отношения [9, c. 231].

Среди многообразия пережиточных форм поземельных отношений следует  выделить чиншевое право. Чиншевые отношения  между помещиками . и крестьянами  представляли собой особый вид зависимой  феодальной собственности, при которой чиншевик (крестьянин или другое лицо) имел право потомственно и бессрочно владеть землей или другим имуществом на условиях выплаты постоянного оброка (чинша) и различных платежей и повинностей, установленных обычаем или законом. При этом чиншевик мог продать, заложить, подарить или завещать чиншевую собственность другому владельцу, который после этого становился в зависимость от помещика. Чиншевое право было распространено в городах, местечках и сельской местности Беларуси, Литвы и Украины, в то время как в остальной России оно было почти неизвестно. В Беларуси и Литве существовали многие десятки тысяч сельских чиншевых владельцев. Здесь к 1902 г. особыми чиншевыми присутствиями, а также губернскими крестьянскими присутствиями были рассмотрены дела 100 тыс. чиншевиков. Чиншевое право усиливало влияние крепостнических отношений в сельском хозяйстве и отрицательно сказывалось на развитии капитализма [5, c. 45].              

Существование черты  еврейской оседлости. Установленная  Екатериной II в 1791 г. черта еврейской оседлости существовала вплоть до Октябрьской революции, Евреям дозволялось жить только в 15 губерниях Украины, Беларуси и Литвы (в том числе во всех белорусских). Согласно изданным царизмом правилам 3 мая 1882 г., евреям запрещалось вновь селиться за пределами городов и местечек. Новым царским указом 28 марта 1891 г. подтверждалось запрещение евреям переселяться из черты оседлости. Вместе с тем для них вводились земельные ограничения. Если до 1882 г. разрешалось приобретать в черте оседлости всякую домашнюю недвижимость, кроме населенных имений, то с этого времени устанавливалось запрещение для совершения купчих крепостей и закладных, заключения арендных договоров. Кроме того, в девяти западных губерниях (в том числе и белорусских) евреям было запрещено приобретать от помещиков и крестьян землю, покупать казенные или поизуитские имения. Возбранялось закладывать или передавать имения в аренду. Евреи могли быть лишь винокурами и арендаторами корчем, а также арендными содержателями или управителями мельниц, свеклосахарных, стекольных, винокуренных и других заводов, находившихся в имениях, заведывание которыми требовало технических знаний и капитала. Они не могли быть пайщиками или акционерами обществ или товариществ свеклосахарных заводов. Наконец, в западной 50-верстной пограничной полосе запрещалось приобретать и владеть недвижимым имуществом тем евреям, которые не были приписаны к местным обществам.

Если учесть, что, по данным за 1884 г., численность еврейского населения  составляла в 5 западных губерниях более 1 млн. человек из 5640 тыс. всего населения, или 17,8%, то становится понятным, что значительная масса людей была устранена из сельскохозяйственного производства, которое в то время являлось главной отраслью экономики. Это в свою очередь задерживало рост капиталистических производительных сил в земледелии. В городах белорусских и литовских губерний евреи составляли от 10 до 86%, в местечках и заштатных городах— от 30 до 90%, в селениях—от 1 до 5%'°. Следует однако учесть, что черта оседлости, установленная царизмом по требованию русских купцов с целью ослабления торговой конкуренции со стороны еврейского купечества, тяжело отразилась на положении трудящегося еврейского населения и мало затронула еврейскую буржуазию. Многие крупные представители последней быстро преодолели барьер черты оседлости и при поддержке русской буржуазии и царизма прочно обосновались в Москве и Петербурге. Об этом предпочитают умалчивать нынешние сионисты, которые всячески фальсифицируют историю. Они ставят знак равенства между еврейскими трудящимися и еврейскими эксплуататорами, демагогически вещают о "наиболее страдающей, богом наказуемой, но и богом избранной всемирной еврейской нации", сеют расизм и национализм, ведут бешеную борьбу против сил прогресса и социализма во всем мире [10, c. 329 ].

Аграрная перенаселенность деревни. Развитие капитализма при  сохранении пережитков крепостничества, рост населения, слабое развитие промышленности, отсталость сельского хозяйства  создавали огромный избыток рабочей  силы в белорусской деревне. В начале 90-х годов 19 в. в 5 губерниях насчитывалось 956,9 тыс. излишних рабочих рук в сельском хозяйстве, в том числе более 857 тыс. приходилось на территорию современной Белоруссии. Особенно велико было аграрное перенаселение в Витебской и Могилевской губерниях, что объяснялось более широким распространением в этих губерниях отработков. Аграрное перенаселение усиливалось под влиянием "черты оседлости", в пределах которой на территории 5 губерний в 1890 г. насчитывалось 472 тыс. безработных — евреев. Дешевизна рабочих рук давала возможность помещикам и капиталистам доводить эксплуатацию сельской и городской бедноты до крайней степени [5, c. 215].

Ограничительная политика царизма в области поземельных  отношений. Ограничения в области землевладения были установлены не только для евреев, но и для помещиков-поляков, крестьян-литовцев и вообще для всех землевладельцев-католиков. Литовцам и всем католикам разрешалось покупать в одни руки не более 60 дес. земли, причем на каждую сделку требовалось согласие и утверждение губернских властей. Ограничительная политика царизма в области землевладения и связанное с ней реакционное, дискриминационное законодательство отрицательно влияли на мобилизацию земельной собственности, рост бессословного буржуазного землевладения, затрудняли концентрацию земельных богатств в руках сельской буржуазии, ставили преграды на пути прилива капиталов в сельское хозяйство [2, c. 67].

В тесной связи с отмеченными  выше особенностями находился процесс  более замедленной мобилизации земли. Мобилизация (т. е. неограниченная купля-продажа, свободное обращение земли на рынке) в Беларуси протекала более медленными темпами, чем в других районах России. По данным Святловского, в целом за 40 лет (1863—1901) в Западном районе ежегодно поступало на рынок в среднем 2,7% всей частновладельческой земли, в то время как в нечерноземной полосе — 3,1 %, черноземной—3 и по 45 губерниям Европейской России—3%. Распродажа дворянских земель шла быстрее в северном и центрально-промышленном районах, а более медленно—в Западном крае (куда входили белорусские губернии). Если в северном районе за 35-летие (1863—1897) ежегодно продавалось дворянской земли 4,4%, в центрально-промышленном—3,6%, то в западном—1,9%.

Следует отметить характерный  для Белоруссии сложный национальный переплет, накладывавший специфическую печать на все общественные и политические отношения. По подсчетам М. Бича, в 1897 г. из 390 тыс. наемных рабочих Белоруссии русские составляли 10,1%, белорусы—17,2, поляки—10,2, евреи—59,9, литовцы—0,8, латыши—1,3, украинцы—0,6%. Преобладание еврейских рабочих сложилось за счет мелкой, ремесленной промышленности и торговли, которые были широко распространены в городах и местечках. В фабричной же промышленности 75% пролетариата приходилось на долю белорусских, русских, украинских и польских рабочих. Остальные 25% составляли рабочие еврейской и других национальностей [13, c. 74].

Отмена крепостного права создала условия для развития капитализма как в городе, так и в деревне. Основным результатом этого развития в сельском хозяйстве явился процесс разложения крестьянства. Процесс этот мог бы протекать значительно быстрее, если бы, однако, остатки старого всячески не тормозили развитие капитализма.

Но как уже отмечалось выше реформа носила недемократический, продворянский характер. Главные пережитки – помещечье землевладение, состовлявшее в Беларуси в 1877 г. вместе с землями казны, церкви 61,1% всей земельной площади. Тяжелым бременем для крестьян стала оброчная система, чересполосица, многочисленные повинности и другие пережитки. Все они в совокупности тормозили капиталистическую эволюцию и несли с собой заряд глубоких противоречий. Однако реформа сохраняла большое количество феодально-крепостнических пережитков, что и характеризовало ее грабительский характер.

Малоземелье, различные  сохранившиеся формы крепостнической  кабалы определили крайне тяжелое положение  пореформенной деревни. Однако отмена крепостного права создала условия  для развития капитализма как  в городе, так и в деревне. Основным результатом этого развития в сельском хозяйстве явился процесс разложения крестьянства. Процесс этот мог бы протекать значительно быстрее, если бы, однако, остатки старого всячески не тормозили развитие капитализма.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

 

Реформа 1861г переломный момент в истории России, в том числе и Беларуси. Открылась новая эпоха – эпоха капитализма. После отмены крепостного права экономическое развитие продвинулось далеко вперед. За несколько десятилетий здесь произошли такие преобразования, на которые в ряде стран ушло несколько столетий. Это положение в полной мере относится и к Беларуси. Но в отличии от некоторых регионов России прогресс здесь коснулся только сельского хозяйства.

На рубеже 1850-1860-х годов слабость, неэффективность крепостнического строя становилась всё более очевидной. Чтобы предупредить социально-политический взрыв, правительство стало на путь коренного реформирования основных сфер общественной жизни - экономической, социально-правовой, военной и др. Начать реформы было решено с белорусских и литовских губерний.

В результате проведённой  реформы крестьяне получили право  свободного выбора, хотя первоначально  уровень свободы был минимален. Сформировалось крестьянское надельное землепользование. Правда некоторрые законодательные акты, ограничивали пользование ей. Но земельное пользование стало тем фундаментом, на котором вырос капитализм в крестьянском хозяйстве.