Положение белорусской деревни после отмены крепостного права

Большое увеличение стоимости мелкой земельной собственности  привело к концентрации ее с целью  перепродажи в руках неземледельческих  слоев населения — купцов, почетных граждан, мещан. Так, к 1891 г. в Минской  губ. из 219,7 тыс. дес. земли, распроданной княгиней М. Л. Гогенлоэ, крестьянами по сословной принадлежности было приобретено только 17,8 тыс. дес., т. е. 8,1%. Основная масса земли — 147 тыс. дес. (71,9%) оказалась в руках перекупщиков-спекулянтов, перепродававших ее по более высоким ценам. Характерно, что и крестьяне, купившие землю без посредничества последних, заплатили за нее вдвое дороже крупных покупателей. Перекупщики быстро обогащались. На рубеже XX в. в Могилевской губ. они получали от перепродажи угодий доход в размере до 100—200% первоначальной цены земли. Крестьянам часто предлагались истощенные или неокультуренные земли — перелоги, выгоны, заболоченные и заросшие сенокосы, нодлесные земельные участки, засоренные поломом и повалом от хищнических лесных порубок, и т. п.

Высокие цены на землю  обусловливали и высокие платежи  по банковским ссудам. В 1895—1902 гг. в 5 западных губерниях заемщики Крестьянского  поземельного банка ежегодно вносили  по ссудам в расчете на десятину приобретенной земли в среднем 1 р. 38 к., или 3,6% ее покупной цены. Минская  и Могилевская губернии относились к числу 14 губерний европейской части  страны, включая Королевство Польское, где этот показатель являлся особенно высоким—свыше 4%.

Положение белорусской деревни после отмены крепостного права - Страница 17

В такой обстановке, как показано в разделе, посвященном  разложению крестьянства, подавляющее  большинство крестьян были лишены возможности  покупки земли при посредничестве Крестьянского банка. Поэтому роль Крестьянского банка в покупке  земли крестьянами не следует  переоценивать. К началу XX и. площадь  земель, приобретенных крестьянством 5 западных губерний с его помощью, составляла лишь 10,1% по отношению к надельным. Крестьяне обращались к кредиту под залог купленной земли также в частных акционерных земельных банках, но роль их по сравнению с Крестьянским банком была намного скромнее. Значительная часть крестьян приобретала землю на собственные средства. Именно из этой прослойки крестьянства, как показано ниже, вышли владельцы целых имений, а нередко и латифундий.[14; с. 119]

До 1894 г. крестьянская частная поземельная собственность  возрастала и благодаря досрочному выкупу и выделу надельной земли  на основании ст. 165 "Положения  о выкупе". Крестьяне старались как можно раньше освободиться от сословно-полукрепостнических выкупных платежей, стать владельцами надельных участков. Кроме того, на востоке Белоруссии при общинной форме землевладения зажиточные хозяева, захватившие лучшие общинные земли, стремились к досрочному выкупу их из опасения поземельных переделов. Крестьянские общества, "мир" относились к этим стремлениям очень недружелюбно, препятствуя выделу выкупленных земель.

В конце XIX в. покупка  земли крестьянами по-прежнему сдерживалась поземельной политикой царского правительства. С середины 80-х годов  по распоряжению виленского генерал-губернатора И. С. Каханова крестьянам католического вероисповедания разрешалось иметь на двор не более 60 дес., включая надельную землю. Для приобретения земельной собственности таким крестьянам всякий раз требовалось разрешение администрации Западного края. 27 января 1901 г. зто ограничение было подтверждено законом. Оно сохранялось до 1905 г. Приобретение земли "лицами польского происхождениям через подставных покупателей в нарушение закона от 10 декабря 1865 г. привело к изданию нового законоположения. Указом от 1 ноября 1886 г. все свидетельства на покупку имений в западных губерниях, выданные до 27 декабря 1884 г., были аннулированы. Новые свидетельства выдавались по усмотрению генерал-губернатора и губернаторов Западного края. Всем крестьянам названного региона, включая православных, для покупки земли также необходимо было письменное разрешение губернатора—специальное свидетельство о благонадежности. Крестьянам западных губерний из числа бывших однодворцев, граждан, разорившейся шляхты и вообще крестьянам-католикам часто отказывали в выдаче таких документов. Не разрешали покупать землю даже некоторым крестьянам католического вероисповедания, переведенным царизмом в православие. Со второй половины 80-х годов приобретение земли крестьянским населением затруднялось и в связи с запрещением товариществам покупать земельные участки величиной свыше 200 дес. Правда, это предписание зачастую не соблюдалось.

В начале XX в. (1905 г.) земли, купленные белорусскими крестьянами (с учетом частных личных владений до 100 дес.), составляли 17,8% всего крестьянского землевладения. Удельный вес их был наиболее высоким в Могилевской (25,2%), Минской и белорусских уездах Витебской (по 17%) губерний. В белорусских уездах Гродненской и Виленскои губернии он заметно ниже — соответственно 12,9 и 8,6% [13; с. 79-80].

Таким образом по мере развития капиталистических отношений земельная собственность белорусского крестьянства быстро увеличивалась и к началу XX в. достигла значительных размеров. В крестьянской среде преобладала покупка земли товариществами. Крестьянство приобретало преимущественно пахотные и лесные угодья. В конце XIX в. с основанием Крестьянского поземельного банка покупка земли крестьянами при его содействии возросла. Вместе с тем доля купчей земли в крестьянском землевладении большинства регионов Белоруссии оставалась невысокой. Приобретение ее крестьянством сдерживалось прежде всего медленной концентрацией капитала в крестьянском хозяйстве, быстрым, спекулятивным ростом цен на землю, ограничительной поземельной политикой царизма в Западном крае.

Положение белорусской деревни после отмены крепостного права - Страница 18

АРЕНДА

С отменой крепостного  права, когда бывшие крепостные получили возможность самостоятельно заключать  арендные контракты, крестьянская земельная  аренда в Белоруссии получила широкое  распространение. Малоземелье, чересполосность крестьянских надельных и помещичьих земель, отсутствие денежных средств для покупки земли заставляли деревенскую бедноту прибегать к аренде угодий, главным образом помещичьих. Еще больше аренда земли практиковалась зажиточно-кулацкой верхушкой деревни. С ростом товарно-денежных, капиталистических отношений в крестьянском хозяйстве состоятельные крестьяне, стесненные наделом, снимали различные угодья с предпринимательской целью, для получения прибыли. Кроме того, как показано выше, распространению крестьянской аренды в западных губерниях в немалой степени способствовало наличие исторически сложившейся значительной прослойки арендаторов-крестьян — чиншевиков, вольных людей 2-го разряда, единоверцев и старообрядцев, православных арендаторов, а также выходцев из однодворцев и разорившейся безземельной шляхты. Многие из них обладали наследственными или ограниченными определенным сроком арендными правами.

Степень развития поземельных  арендных отношений в деревне  определялась и состоянием помещичьего  хозяйства. Несмотря на преобладание капиталистической  системы его на западе и в центре Белоруссии и смешанной — на востоке, почти во всех имениях вольный  наем рабочей силы в разнообразных  формах тесно сочетался и переплетался с отработками окрестного крестьянского  населения. Они применялись повсеместно. Недостаток, а нередко и полное отсутствие оборотного капитала, собственного рабочего скота и орудий производства, агрономических знаний и опыта, привычка к эксплуатации дарового труда вчерашних  крепостных заставляли помещиков сдавать  землю крестьянам в аренду из доли урожая или с условием отработки  определенного числа дней со своим  инвентарем в хозяйстве владельца. Распространение земельной аренды ускорялось ограничением прав частного землевладения, особенно ограничительными законами по купле-продаже земельной  собственности "лиц польского  происхождения" , в западных губерниях, приведшими к сохранению значительного арендного фонда помещичьих земель. В том же направлении действовал также указ от 26 февраля 1880 г. о прекращении сборов на губернские земские повинности и содержание духовенства с арендных владений в Западном крае и о сложении недоимок по ним. В небольших размерах крестьянам здесь сдавали землю в аренду казна, городские и другие учреждения. Законом от 22 мая 1881 г. сельским обществам разрешалось брать в арендное содержание с торгов казенные земли независимо от их удаленности от места жительства крестьян. При аренде они получили право представлять вместо денежного залога мирские приговоры [11; с. 66].

Государственные крестьяне  арендовали казенную землю еще до реформы 1867 г. В частности, в Витебской  губ. к середине 60-х годов они снимали в казенных имениях (без поиезуитскнх "вторых" и конфискованных) 1470 дес. В начале 70-х годов XIX в. аренда пастбищ и сенокосов крестьянами отмечена в 57 волостях Белоруссии, составлявших седьмую часть обследованных волостей. В действительности же это число было гораздо большим. Как известно, официальные сводные статистические данные о крестьянских вненадельных арендах значительно преуменьшены. По сведениям Центрального статистического комитета, полученным от волостных правлений, крестьяне Белоруссии в 1881 г. арендовали 408,3 тыс. дес. вненадельной земли (включая пастбища), что составляло 7,3% к площади их наделов. На самом же деле, по подсчетам X. Ю. Бейлькина, они снимали 900 тыс. дес., т. е. 16% по отношению к надельной. К концу XIX в. в связи с дроблением крестьянских наделов, острым земельным голодом и обусловленной им запашкой надельных выгонов и даже сенокосов аренда земли крестьянами намного возросла. По материалам Комиссии "Центра", собранным через волостные правления в 1901 г., которые сильно занижены, площадь арендованной ими вненадельной земли в 5 западных губерниях составляла 495,4 тыс. дес., т. е. 6,3% к надельной. Если учесть пастбища, то величина крестьянской вненадельной аренды составляла не менее 2 млн. дес., что равнялось около 1/3 крестьянской надельной земли. В наибольших размерах она практиковалась в восточных уездах, в которых крестьяне особенно остро ощущали недостаток надельной земли и где отсутствовали сервитута. 
Крестьянская земельная аренда носила преимущественно полукрепостнический, отработочный характер. В Белоруссии крестьяне зачастую арендовали помещичьи пахотные, сенокосные и особенно пастбищные угодья под отработки. За них они обязаны были по первому требованию помещика отработать определенное число дней в его хозяйстве;. преимущественно в страдную пору года — на жатве и косьбе. В это время собственный хлеб крестьян нередко осыпался на корню. Иногда они вынуждены были арендовать помещичьи земли под отработки только для того, чтобы обеспечить доступ к своим надельным участкам.

Положение белорусской деревни после отмены крепостного права - Страница 19

Крестьяне Витебской  и Могилевской губерний весьма часто  прибегали к аренде под отработки  помещичьей пахотной земли, а еще  больше — выгонов, лугов, лесных угодий. Пастбища они почти всегда снимали  за условленную натуральную плату  с каждого двора. За все это  крестьяне отрабатывали в помещичьем хозяйстве, преимущественно на вывозке  удобрения, жатве, косьбе. На востоке  Белоруссии, в частности, широко были распространены отработки в форме  издольщины, при которой они собственным  инвентарем и рабочим скотом производили  полную, "круговую" обработку помещичьей земли (вспахать, забороновать, засеять, сжать, свезти в гумно) или выполняли  отдельные виды названных работ. Плату издольщики получали земельными угодьями для собственного посева или  деньгами. Заблаговременно (зимой) крестьянам выдавались задатки в натуральной  форме (хлеб, корма для скота, лесной материал, дрова и т. д.), что давало возможность значительно понижать оплату их рабочей силы.

Н западных и центральных  уездах отработки первого вида практиковались меньше, чем в восточных. Однако и здесь, несмотря на преобладание капиталистической системы, они применялись во множестве помещичьих хозяйств.[14; с. 125-126]

При отработках крестьяне  подвергались жестокой эксплуатации. Условия труда были исключительно  тяжелыми, рабочий день продолжался "от зари до зари". Помещики нередко  вводили непосильные нормы выработки, т. е. практиковали крепостническую  урочную систему. Наемная „ рабочая  сила при отработках всегда оплачивалась намного ниже ее рыночной стоимости. Например, в первой половине 60-х годов XIX в. в Могилевской губ. при сдельном капиталистическом найме полная обработка одной десятины (вывозка удобрений, вспашка, посев, уборка, молотьба) оценивалась в среднем в 14 р. 72 к., а при отработках—9 р. 14 к., т. е. на 38% ниже. В начале 70-х годов в Быховском уезде названной губернии полная, "круговая" обработка десятины земли стоила в среднем 5 р. 50 к., а полная обработка ее поденными наемными рабочими—6 р. 50 к. Во многих помещичьих хозяйствах Белоруссии эта разница была гораздо выше.

Еще чаще белорусское  крестьянство прибегало к краткосрочной (на одно лето) аренде пахотной земли  и сенокоса из доли урожая — издольщине. Аренда носила кабальный характер. Издольщик, обрабатывая помещичью  землю собственными орудиями и рабочим  скотом, получал от 1/5 до 2/3 урожая. Крестьяне-издольщики нередко даже обязывались свозить  солому в помещичью усадьбу или  скармливать ее на помещичьих полях. Иногда их заставляли содержать свой скот на скотном дворе помещика. Таким способом владельцы имений стремились обеспечить свое хозяйство  удобрением.

Во многих имениях  Витебской и Могилевской губерний с преобладанием отработочной системы  хозяйства в издольную аренду крестьянам мелкими участками сдавалась большая часть пахотной земли. Иногда они арендовали делые имения с условием оказания помещику, кроме того, различных хозяйственных услуг. Условия аренды были кабальными. Издольщик получал от помещика большей частью от 1/3 до 1/2 урожая. Помимо этого, широко была распространена издольная сдача крестьянам сенокосных угодий. Луга сдавались также преимущественно из половины или третьей части укоса. К издольному найму прибегали и помещичьи хозяйства Гродненской губ.

Разумеется, в зависимости  от формы аренды степень ее влияния  на развитие буржуазных поземельных  отношений была различной. Предпринимательская, капиталистическая аренда, которая, помимо земельной ренты, включает процент  на вложенный в землю капитал  и нередко часть заработной платы  сельскохозяйственных наемных рабочих, являлась формой капиталистического землепользования. Естественно, что такая аренда содействовала  формированию буржуазных поземельных  отношений намного больше, чем  натурально-отработочные формы арендного  землепользования. Эти формы, с одной  стороны, выступали в качестве пережитка  крепостничества в деревне, отражая  личную, кабальную зависимость мелкого  арендатора-крестьянина от владельца  земли как основного средства производства.