Реформы Александра 2

 Православная Церковь  XIX в.- инструмент государственной  политики, институт, тесно интегрированный  с государственными структурами.  Синод и "око государево" в нем - обер-прокурор - выполняли роль передаточного звена в исполнении высочайшей воли.

 Отношения внутри  Церкви, а также ее отношения  с обществом и государством  регулировались специальной отраслью  права - церковным правом. Его  составными частями были каноническое, догматическое право, равно как и гражданское законодательство, касавшееся Церкви. В церковно-административном отношении Россия делилась на церковные округа - епархии, границы которых, как правило, совпадали с губернскими. К началу реформ их насчитывалось 57, а православного населения - более 52 млн. человек. На местах управление осуществлялось через епархиальных архиереев и духовные консистории. Каждая епархия состояла из благочинии, включавших до тридцати приходских церквей. Церковь сохраняла свой суд, имела широкую сеть духовно-учебных заведений для подготовки сыновей духовенства и священно- и церковнослужителей. Обучение начиналось в духовных училищах и продолжалось в семинариях. Затем самые одаренные могли поступить в одну из четырех духовных академий. Но учеба была оторвана от жизни. Зачастую выпускники не знали даже порядка отправления церковной службы и доучивались уже в приходских церквах, смущаясь под лукавыми взглядами прихожан.

 Жизнью прихода  руководили церковные причты  при помощи церковных старост, избранных прихожанами. Обычно этой общественной должности доискивались самые состоятельные граждане, желавшие увеличить свой авторитет. Дело в том, что в обязанности старост входило заведование церковным имуществом, сбор пожертвований на благоустройство храма, составление отчета о свечных деньгах. За ревностное служение староста мог рассчитывать на награждение специальной медалью от высочайшего имени, что и было предметом особого вожделения старост из податных сословий.

 Закон подразделял  духовенство на белое (т. е. служащее в миру) и черное (монашествующее). Внутри каждой из групп существовала строгая иерархия. К белому духовенству относились главные священники и протопресвитеры, иереи, протодиаконы, диаконы, иподиаконы и причетники. Черное духовенство включало митрополитов, архиепископов, епископов, архимандритов, игуменов, смотрителей, игумений и настоятельниц женских монастырей, ризничего Московского синодального дома и рядовых монашествующих. Одной из особенностей в отношениях этих групп было то, что все высшие должности по церковному управлению, исключая Военное ведомство, занимали только монашествующие. Такое неравенство вызывало глухое недовольство части белого духовенства, которое по численности намного превосходило черное. Так, в 1861 г. насчитывалось 50 394 служащих в церквах и 12 349 заштатных священно- и церковнослужителей, тогда как черное духовенство, включая архиереев, состояло из 8 649 монашествующих и 12 548 послушников и послушниц.

 По специфике служения  белое духовенство можно разделить на следующие группы:

- приходское сельское - самая многочисленная и наиболее  общественно значимая категория;

- приходское городское;

- военное;

- причты монастырских  и архиерейских домовых церквей;

 — причты церквей  при российских посольствах; 

- придворное.

 К эпохе реформ  духовное сословие было наиболее  обособлено от других слоев  общества. Если, например, дворянином стать можно было по выслуге на государственной службе или, заслужив один из российских орденов, то перейти из мирян в духовные было очень и очень сложно. Ведь помимо своего желания человек должен был получить согласие многих инстанций, да к тому же выдержать испытание на знание порядка богослужения, совершения таинств, церковного пения, чтения молитв и т. п. Иными словами, если кандидат претендовал на место в причте, он должен был получить специальное образование. Но по закону 1808 г. в духовных учебных заведениях кроме сыновей духовенства свободно могли обучаться только дети дворян. Однако в дворянской среде переход в духовное сословие, а тем более в приходское духовенство был, мягко говоря, не популярен. В XIX в. имели место случаи пострижения дворян в монашество, но в приходское духовенство не вступил ни один.

 С другой стороны,  дети приходского духовенства  не имели права свободно избирать  род службы. От 'рождения им была  уготована одна судьба: служение  церкви. Закон обязывал отцов  отдавать детей в духовные учебные заведения. Таким образом, там, где совершенно необходимо призвание, зачастую оказывались люди случайные. Как это отражалось на составе и авторитете духовенства, догадаться нетрудно.

 Место в причте, а значит, и доля доходов зависели  от того, какую образовательную ступень окончил кандидат. Священником, а тем более протоиереем мог стать только закончивший курс семинарии или академии. Помимо умственных способностей немаловажную роль играло при получении образования материальное благосостояние родителей. Нередко продолжение учебы зависело от того, мог ли отец содержать в семинарии сына, выделяя ему деньги на питание и квартиру. И это отнюдь не риторическое положение: редко в семье насчитывалось менее четырех детей. Неудивительно, что в иные годы обучались сразу двое, а то и трое сыновей, что для множества семей являлось тяжким бременем. Но в данном случае цель оправдывала средства: "кончить курс", "быть кончалым" стало мечтой, управлявшей помыслами подрастающего поколения духовенства на протяжении всего XIX в.

 Замкнутость духовенства  привела к неуправляемому росту  численности сословия, появлению  без местных, что создавало  дополнительные хлопоты самим  властям. 

 Приходское духовенство  имело довольно серьезные льготы: оно не платило личных податей, было свободно от рекрутской повинности, постоя и поземельного налога , ему разрешалось приобретать недвижимость в селе и в городе, В начале XIX в. священников и диаконов, а затем и их семьи освободили от телесных наказаний. В 1862 г. действие закона распространилось и на причетников.

 Однако реальное  положение причтов зависело во  многом от взаимоотношений с  прихожанами, материального благосостояния  последних, от симпатий и антипатий помещиков, если церковь находилась в помещичьем селении и других житейских обстоятельств. Одних приношений и платке за требы в абсолютном большинстве приходов для обеспечения духовенства было недостаточно. Поэтому сельское духовенство повсеместно вело такое же хозяйство, как и прихожане: пахало землю, косило сено, разводило скот. Но если крестьянин посвящал хозяйству все свое время, то духовенство такой возможности не имело. Ведь оно должно было отправлять службы в церкви, крестить и отпевать, в любое время прийти напутствовать умирающего, в общем, постоянно совершать много такого, что не укладывалось ни в какие расписания. О том, чтобы духовенство могло полностью прокормиться с земли, речи быть не могло. Отсюда - бедность основной массы сельского духовенства, которая весьма угнетала представителей этого сословия. Правда, с 1842 г. правительство начало выплачивать из казны жалованье. Но, во-первых, оно было невелико и даже не рассчитано на сколько-нибудь прочное обеспечение

 причтов; а во-вторых, из-за недостатка средств даже  в канун реформы эта мера  распространялась на половину церквей.

 Проблема материального  обеспечения сельских причтов  давно занимала правительство,  а с подготовкой отмены крепостного  права приобрела острый характер. Дело в том, что бедность  ставила духовенство в зависимое  от прихожан положение, часто  порождала вымогательство большей платы за требы. Все это приводило к нежелательным явлениям во взаимоотношениях с паствой, вызывало конфликты и, что самое главное, унижало авторитет церковнослужителей в народе, а значит, и степень воздействия духовенства на него.

 Нельзя, наконец, не обратить внимания и на самооценку, психологическое состояние духовенства. С одной стороны, по правам и образованности оно считало себя выше простолюдинов и достойным лучшей участи, нежели унижение за кусок хлеба, стремилось к общению с дворянами - помещиками и чиновниками. С другой - испытывало чувство горечи и разочарования от жизненных реалий, в том числе от того, что ни для дворян и чиновников, ни для крестьян и мещан оно не было "своим".

 С отменой крепостного  права замкнутость духовного сословия не могла более сохраняться. В условиях, когда все население России обрело личную свободу, ограничение гражданских прав духовенства выглядело как нонсенс.

 Изложенное объясняет,  почему духовенство так оживилось,  когда подготовка реформы 1861 г. приняла необратимый характер. Появилась реальная надежда, что вслед за решением крестьянского вопроса правительство и общество обратят внимание и на его нужды. Отражением умонастроений духовенства и общества сначала стали заграничные публикации, поскольку в России до 1863 г. Открытое обсуждение проблем Церкви ее служителями было запрещено.

 Широкий резонанс  скандального характера вызвала  первая же крупная публикация  под заглавием "Описание сельского  духовенства", вышедшая в Париже  в 1858 г. Как вскоре стало известно, ее автором был калязинский священник Иван Беллюстин, а издана она при содействии историка М. П. Погодина.

 В короткий срок  книга сделалась известна многим, поскольку Церковь в связи  с предстоящей отменой крепостного  права уже находилась в фокусе общественного внимания.

"Описание" вызвало  разноречивые толки и сильное  беспокойство в иерархии. Многие  из читавших книгу признали  изложенное в ней вполне справедливым  и поддержали автора. Среди них  были даже архиереи. Однако официальная  оценка была негативной. Члены Синода однозначно осудили И. Беллюстина. "Говорят, эту книгу представляли митрополиту и другим духовным властям. Они разгневались и назвали все это клеветою. Один Бажанов был другого мнения",- отметил в своем дневнике литератор А. В. Никитенко .

 Таким образом,  задолго до открытия Главного  присутствия, которое занялось  подготовкой проекта реформы,  в Церкви и обществе началось  несанкционированное обсуждение  самых острых проблем ее жизни.  Впоследствии оно перешло и  на страницы церковной периодики.

 Интерес к сочинению  И. Беллюстина не был случайным  и сиюминутным. Православная Церковь  занимала слишком важное место,  чтобы остаться вне поля зрения  различных общественных и политических  сил в то время, когда решение  громадного по значимости для  будущего страны вопроса - о крепостном праве - перешло в практическую плоскость. При разноречивости суждений все, кроме революционных демократов, сходились на том, что Православная Церковь - необходимая часть общества и будущее России без нее немыслимо. Но она испытывает затруднения и нуждается в помощи. В том, как ей помочь, мнения расходились. Большая часть полагала, что раз православие - религия государственная, то нужна именно государственная поддержка. Чаще всего называли выдачу жалованья от казны. Другие предлагали установить небольшой обязательный налог в пользу Церкви. Третьи - выделить причтам землю. На имя Александра II стали поступать проекты реформы Церкви, содержавшие самый широкий спектр предложений относительно изменения разных сторон ее жизни. Понимание необходимости реформы росло и в среде высшего политического руководства, с той лишь разницей, что царь и его окружение проявляли живейшую заинтересованность в укреплении позиций православия в западных епархиях. Там Церковь использовалась как важнейший инструмент русификации.

"Отцом" церковной  реформы было суждено стать  министру внутренних дел П.  А. Валуеву. Его имя получило  широкую известность, когда, потрясенный  позорной капитуляцией России  в Крымской войне, он написал  небольшую записку "Дума русского во второй половине 1855 года".

 Хорошо знавшие  П. А. Валуева единодушно отмечали, что одной из существенных  черт его личности была религиозность,  усилившаяся к концу жизни.  Он постоянно интересовался происходящим  в Церкви, был знаком и переписывался со многими иерархами. Неудивительно, что один из разделов "Думы" посвящен проблемам конфессиональной политики. Позднее также свои соображения в 1858 г.  он изложил в записке "Ряд мыслей по поводу крестьянского вопроса".

 Став министром  внутренних дел, П.А. Валуев в самом начале своей деятельности предложил императору реформировать государственную Церковь. Подробнее обоснование реформы было сделано им несколько позднее. 18 августа 1861 г. Он направил царю "новую записку по вопросу о преобразовании, или улучшении, как обыкновенно говориться, быта духовенства".

 Вскоре Валуев составил  проект реформы, который вобрал  в себя не только его собственные  идеи, но также и многое из  предлагавшегося ранее другими.  По приказанию императора в  ноябре 1861 г. он отправился в Москву, чтобы проконсультироваться по проекту у высшего церковного авторитета того времени - митрополита Московского и Коломенского Филарета.

 В первоначальном  варианте реформ ставились цели:

- "сблизить духовное  сословие с другими частями  населения, возвысить в собственных глазах его положение в составе гражданского общества, а уменьшая его численность, вместе с тем обеспечить более щедрою рукою его материальные нужды";

- позволить свободный  выход из сословия, открыть доступ  в него другим слоям населения;

- сократить число  служащего духовенства (но в  законодательном порядке предоставить  детям духовенства определённые  льготы и привилегии;

- преобразование духовных  учебных заведений для повышения  уровня подготовки священнослужителей;

- вовлечение архиереев в управление государством посредством участия нескольких членов Синода в заседаниях Государственного совета;

- разработкой реформы  и воплощением её в жизнь  должен был заняться особый  правительственный комитет, созданный  на таких же основаниях, как  Главный комитет по крестьянскому вопросу.