Сталинские репрессии в рамках Качирского района Павлодарской области

     Искренней любовью дышат строки стихотворения Вячеслава Владимировича, посвященные отцу и другим жертвам беззакония советской власти. [38,45] 

 

           Год 1937. Июнь

Улицей Маркса он рано ушел,

Его увели и  он не пришел.

Участь плохая постигла его,

Многих тогда, не его одного.

Людей уводили  как скот со двора,

Завоет собака, а следом беда.

Люди боялись  стука в окно,

Свет прикрывали, накинув пальто.

Сосед до соседа боялся ходить,

Было опасно знакомства водить.

Детей не пускали  к соседям играть,

Где мужа забрали, осталась лишь мать.

Выли собаки ночью к беде,

Обыски шли  почти в каждой избе.

Искали чего и сейчас не  пойму,

К утру уводили  мужчину в тюрьму.

Мать оставалась с кучей ребят

Испуганно дети на маму глядят.

Они не поймут своим  детским умом,

Какое несчастье  свалилось в их дом.

Мать постарела, стала болеть,

Лицом побледнела, как желтая медь.

В думы о муже ушла с головой,

И кажется ей, он давно не живой.

Каждую ночь ей мерещились сны,

Видит его, он на гребне волны.

Бьётся о  скалы, а ветер ревет,

Он окровавлен, на помощь зовет.

Другая волна, накрыв с головой,

Уносит обратно  в пучину с собой.

Жизнь убита  и труп на плаву,

Брошен волною в морскую траву.

Море штормит, гуляет волна,

Встала разбитой с постели она.

Тихое утро. Детишки  все спят,

Только и  слышно носами сопят.

Мать рядом  подсела и стала будить,

Чтоб сон  рассказать, на беду поделить.

Плакали вместе за гибель отца,

День был  испорчен у всех до конца.

Годы летели, дни и часы,

Много ушло и  воды, и росы.

Были морозы, хлестало дождем,

Мать говорила: «Еще подождем».

Он не вернулся, она все ждала,

 Так не  дождавшись его, умерла.

Время как дождь  смывает следы,

 По чьей-то ошибке – столько беды.

Её не исправить  и боль не уйдет,

Пока наш  отец в нашем сердце живет.

          21. 02. 1994 г.

 

    Долгие годы правды о своем дедушке допытывалась Галина Владиславовна, которая так и не узнала, где он похоронен. И где похоронены такие же как он жертвы сталинизма. На этот вопрос ей никто не смог ответить. «Когда мы узнаем всю правду до конца? Ведь еще жив бывший начальник тюрьмы, который в 1937 году состоял в этой должности! И их гражданский долг – помочь ответить нашему обществу на последний вопрос: где погребены наши деды? Ведь даже у собаки есть могила, а это люди!» - эти строки, полные боли и гнева, написаны внучкой Галиной Владиславовной в день его памяти 15 августа 1990 года. [39,57]

   Несмотря на все беды и невзгоды, выпавшие на их долю, дети Владимира Ивановича не потеряли человеческий облик, а сумели преодолеть все горести и добиться желанной правды – оправдания доброго отцовского имени.

   В эту легенду трудно поверить: Оскенбаев Базыкен Восточно-Казахстанской области. Его сын Каримхан Базыкенович, согласно похоронке от 18 апреля 1945 года погиб недалеко от Берлина и похоронен в г. Лебус, а на самом деле живет в г. Павлодаре, вырастил семерых детей, почти всем дал высшее образование, успел отметить золотую свадьбу со своей верной супругой Куляш. За годы он получил немало орденов и медалей за участие на полях сражений в годы Великой Отечественной войны. 

     Истина в деле с отцом и сыном открылась в ходе подготовки Книги Памяти о погибших в годы Великой Отечественной войны и Книги Скорби о репрессированных в годы политических репрессий. Внучка Оскенбаева Базыкена Бахыт Каримхановна обратилась с запросом в Государственный архив Павлодарской области, где ей сообщили правду об истинной причине смерти ее дедушки. В семейном архиве Оскенбаевых сохранилась единственная фотография Базыкена и «Личный листок ответственного работника», из которого можно проследить жизненный путь этого замечательного человека.[40,34]

    Оскенбаев Базыкен Оскенбаевич родился в 1872 году в Чидертинской волости Павлодарского уезда. После окончания 3-х классов начального городского училища он продолжил учебу в низшей сельхозшколе Павлодара, после окончания которой поступил в Омскую центральную фельдшерскую школу. После окончания школы в звании помощника лекаря он с 1899 года по 1909 год работает рудничным фельдшером на Экибастузских копях и фельдшером-надзирателем при приемном пункте в Зайсане, с 1909 по 1917 годы состоял в должности участкового фельдшера 2-го участка Зайсанского уезда. В последующем Базыкен Оскенбаевич служил членом правления культпросветительского общества «Тендык-заманы» и в уездной земской управе с 10 мая 1917 года по 20 декабря 1920 года. С 22 августа 1921 года до переезда в 1926 году в Павлодар служил на различных должностях в Семипалатинске и Зайсане. Он был назначен заведующим уездным отделом здравоохранения Павлодара, в связи с чем был заполнен «Личный листок ответственного работника» 18 февраля 1926 года. Оскенбаев Базыкен не избежал кампании по ликвидации баев-полуфеодалов, поскольку в  Павлодаре по ул. Фрунзе, 66 (ул. академика Маргулана) у него был рубленный деревянный дом, что уже было достаточно для причисления его к группе баев. Верный своей профессии, даже в ссылке он работает по специальности: фельдшером ИТД (исправительно-трудового дома) в Семипалатинске и даже в Томской области и на Турксибе. В 64-х летнем возрасте Базыкен Оскенбаев возвращается в Павлодар. Последним местом его работы является Трофимовская врачебная амбулатория Максимо-Горьковского района. Именно отсюда Б. Оскенбаев отправил документы для оформления пенсии с приложением подлинных документов, указав в препроводительном письме о составе семьи: жена, сын Мурадхан с 1913 г. р., Каримхан с 1920 г. р. И дочь Сарвара с 1923 г. р. Однако ответа на свое письмо он не получил. Этот пакет документов с отказом об оформлении пенсии «в связи с недостатком стажа» семья получила уже после ареста Базыкена Оскенбаева. [41,551]

    7 августа 1937 года Базыкен был арестован в Качирах, а 9 августа в их квартире в Трофимовке был произведен обыск сотрудником Максимо-Горьковского РО НКВД Дмитриевым в присутствии понятых: председателя сельсовета Барбашевой и секретаря Лукьянца. При обыске были изъяты: деньги в сумме 5080 руб., 3 книги на арабском языке (Коран); 8 штук серебряных монет с изображением Николая II, 12 штук фотографий. Из этой суммы 190 руб. было передано Трофимовскому сельсовету, которые Б. Оскенбаев брал для ремонта больницы. Протокол обыска был подписан супругой Оскенбаева.

     На другой день Каримхан по просьбе матери поехал в Качиры, но передачу отцу принять отказались. Он долго плакал, и дежурный смилостивился, взял продукты и одежду для арестованного. После этого семья Базыкена ничего о нем не знала, пока в 1957 году не получили подложное свидетельство о смерти с вымышленной причиной смерти. [42,553]

    Прошло почти шестьдесят лет, когда близкие Базыкена Оскенбаева узнали подлинную причину смерти мужа и отца. 20 августа 1997 года им было выдано подлинное свидетельство о смерти Качирским ЗАГСом, где указана подлинная причина смерти: «расстрелян 2 ноября 1937 года по приговору тройки УНКВД по Восточно-Казахстанской области».

Судьба этих двух жертв политических репрессий  схожа в одном: им пришлось умирать дважды. Такое в практике судебных органов советского руководства встречалось часто. Родным и близким людям сообщали, что осужденный получил «десять лет без права переписки». В таком случае отпадала необходимость предъявления документов о выдаче свидетельства о смерти, впрочем они себя этим и не утруждали. Обман родных был сделан уже много лет спустя после вынесения приговора о расстреле, для того чтобы убить еще теплившуюся надежду близких, что отец и муж жив.

Как должны были чувствовать себя жена и дети Владимира  Шарапова и Базыкена Оскенбаева, которым  пришлось дважды пережить чувство потери родного человека. При этом у них не было надежды на то, что они могут увидеть их могилу, дабы отдать дань памяти.  

 

 

3. Депортация немцев в Максимо-Горьковский район

 

      Маховик репрессий в годы сталинщины коснулся не только отдельных личностей, социальных групп и членов оппозиционных большевизму политических партий, но и целых народов, населявших различные регионы СССР.

     Прежде всего, следует сказать несколько слов о самом названии «спецпереселенцы», которого удостоились народы, депортированные в 30-40-е годы в северные и восточные регионы страны. Оно появилось в то время, когда Сталин и его окружение начали открытую охоту над своими политическими и классовыми противниками. Окончательно утвердился этот термин в годы коллективизации, когда тысячи представителей крестьянства были насильственно переселены из родных мест. То же самое относится и к различным социальным группам, не вписавшимся в сталинскую модель развития общества. Например, летом 1921 г., когда было очевидным наступление страшного голода, унесшего жизни свыше 2 млн. людей, проживавших в республике, в районах Центрального Казахстана были размещены 150 тысяч спецпереселенцев из внутренних областей России. Так в 30-е годы появилась целая категория населения, статус которой определяется однозначно – «спецпереселенцы» и «спецпоселенцы», со всеми вытекающими из этого ограничениями в правах. [43,118]

     Депортация представителей отдельных народов и национально-этнических групп во  внутренние районы СССР, в том числе и в Казахстан, началась в предвоенные годы. Причем целесообразность этой акции объяснялась обеспечением безопасности страны.

     Первым в военное время испытало ужасы депортации немецкое население Поволжья. Как свидетельствуют сегодня документы и публикации, общественно-политическая обстановка в Поволжье  не отличалась от тогдашней ситуации в других районах страны. Многие немцы добровольцами вступали в ряды советской армии и показали чудеса храбрости на фронте. Правда многим из них пришлось сменить свои фамилии и имена на славянские, чтобы их не осудили во время боевых действий. Их родные и близкие, оставшиеся дома, осуждали действия фашистской Германии, горячо сочувствовали советской власти и желали скорейшего окончания войны. Однако 28 августа 1941 года был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР № 21-60 «О переселении немцев, проживающих в районе Поволжья». Приведем отрывок из его содержания: «По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, заселенных немцами Поволжья. О наличии такого большого количества диверсантов и шпионов среди немцев Поволжья никто из немцев, проживающих в районах Поволжья, советским властям не сообщал, следовательно, немецкое население района Поволжья скрывает в своей среде врагов советского народа и Советской власти. В случае если произойдут диверсионные акты, затеянные по указу из Германии немецкими диверсантами и шпионами в республике немцев Поволжья и прилегающих районах, и случится кровопролитие, Советское правительство по законам военного времени будет вынуждено принять карательные меры против всего немецкого населения Поволжья. Во избежание таких нежелательных явлений и для предупреждения серьезных кровопролитий Президиум Верховного Совета СССР признал необходимым переселить все немецкое население, проживающее в районах Поволжья, в другие районы с тем, чтобы переселяемые были наделены землей и чтобы им была оказана государственная помощь по устройству в новых районах». Поистине отеческая забота не правда ли? Обвинить в измене и предательстве немецкое население от мала до велика, возложив на них коллективную ответственность за преступления нацистской Германии. На основании соответствующих постановлений СНК СССР и ЦК ВКП (б) с 3 сентября по 28 октября 1941 г. немецкое население Поволжья было полностью вывезено в районы Сибири и Казахстана. Однако карательные акции в отношении немцев этим не ограничились. В тот же период и несколько позже было выселено немецкое население из всех областей и краев, прилегающих к прифронтовой зоне. Депортации были подвергнуты и те, кто находился на фронте и в армии.

     Всего в течение 1941-1942 годов было депортировано 1 209 430 немцев, 349 700 из них - в Казахстан. Расселение их происходило на территории всех областей, кроме Западно-Казахстанской. Это было мотивировано близостью области к Сталинградскому фронту. В условиях нехватки материальных и продовольственных ресурсов это резко обострило обстановку в республике. Все спецпереселенцы остро нуждались в продовольственном и материальном обеспечении, хотя бы сносных жилищно-бытовых условиях. Разрядка достигалась универсальной в ту пору мерой – многие депортированные граждане отправлялись в рабочие колонны и трудовую армию.[44, 56]

Для организованного приема, размещения и хозустройство переселенцев-немцев в Качирском районе был проведен ряд мероприятий, о чем свидетельствует постановление Максимо-Горьковского районного совета депутатов трудящихся и бюро райкома КП (б) К от 4 сентября 1941 года. Руководящий орган района обязывал председателей сельских исполкомов, секретарей первичных парторганизаций и секретарей партбюро совхозов в суточный срок наметить количество хозяйств, размещающих переселенцев-немцев, и представить исполкому райсовета план вселения в колхозы и совхозы переселенцев, немедленно приступить к подготовке для переселенцев необходимого количества жилых домов, надворных построек. Кроме того в их обязанность вменялось в десятидневный срок обеспечить достройку домов начатого переселенческого строительства. Председателям райплана и райпотребсоюза были даны указания направить все фондовые материалы(лес, пиломатериалы, изготовленные детали и другой инвентарь) направить в колхозы. Председателям сельисполкомов и колхозов было предложено выделить специально людей из состава членов правления для приема, разгрузки и отправки переселенцев до колхозов. Перевозка переселенцев производилась транспортом тех колхозов и совхозов, в которые производилось переселение.

    Местные органы власти принимали все меры, чтобы облегчить положение спецпереселенцев. Так, в 1945 году в одной из докладных в Совнарком СССР председатель правительства Казахской ССР Н. Ундасынов и секретарь ЦК КП (б) К Ж. Шаяхметов писали: «В основном состав немецкого населения состоит из женщин и детей. В связи с этим многие семьи из-за отсутствия в их составе трудоспособных членов не обеспечивают себя продуктами питания от урожая до урожая за счет выработанных трудодней. Местные органы власти принимают все от них зависящие меры, чтобы осуществить трудовое и хозяйственное устройство немецкого населения». [45,59]

    Для организованного приема немецких спецпереселенцев в Павлодарской области были приняты следующие меры: по всем районам области была утверждена квота спецпереселенцев, руководству района были указания по подготовке жилищ для них и подвод для доставления к последующему месту жительства. В постановлении Павлодарского облисполкома и бюро обкома КП (б) К от 3 ноября 1941 г. «О приеме и расселении эвакуированного населения и переселенцев-немцев» четко указано: «В каждом колхозе и совхозе подготовить квартиры за счет уплотнения рабочих, служащих и колхозников, взяв на учет каждую квартиру. Немедленно отремонтировать все дома в пустующих и населенных поселках.… Возложить персональную ответственность за прием, расселение и хозустройство эвакуированного населения и переселенцев-немцев на председателей райисполкомов, секретарей РК КП (б) К по кадрам». [46,78]