Значение государственной дактилоскопической регистрации как важного элемента национальной безопасности

Опрос командиров воинских частей²⁴, направляемых в Чечню показывает, что командиры, зная о наличии Федерального закона «О государственной дактилоскопической регистрации в РФ», не могут обеспечить дактилоскопирование своих подчиненных из-за отсутствия квалифицированных дактилоскопов и средств дактилоскопирования. Но даже если решить данную задачу, то возникает вопрос, где должны храниться полученные отпечатки. Решение данной задачи должно быть многоаспектным и многоуровневым, так, экземпляр дактилокарты должен храниться в личном деле военнослужащего, но если другой экземпляр дактилокарты не будет поставлен на специальный учет, то данная мера будет мало эффективной. «Так, по свидетельству командиров, личные дела даже по специальным запросам приходят с опозданием, иногда при предположении о гибели военнослужащего, его безвестном исчезновении или дезертирстве их просто путают или теряют. Следовательно, должен быть организован централизованный банк данных, куда будут помешаться все дактилокарты и иные источники информации о военнослужащих МВД, МО, МЧС, ГРУ и т.д. Вопрос, при каком министерстве должен базироваться данный банк неслучаен»²⁵. По закону он концентрируется в ГИАЦ МВД, но как свидетельствует опрос представителей разного уровня силовых структур, они в подавляющем большинстве выступают против этого. Мы считаем, что в настоящее время должны создаваться децентрализованные учеты, как на законопослушных граждан, так и на служащих, в том числе и на военнослужащих, то есть лиц, подлежащих обязательному и добровольному дактилоскопированию. Центральный, федеральный учет на современном этапе развития отечественной государственности должен быть при ГИАЦ МВД, с дублированием по соответствующим министерствам, к которым принадлежат или приписаны категории дактилоскопируемых лиц. Дело в том, что в ГИАЦ МВД уже есть опыт работы с дактилокартами, с другой стороны, если банки данных будут разбросаны по различным министерствам и ведомствам, без их централизации, это только затруднит поиск, с целью оказания помощи гражданам, а также несет опасность утери дактоинформации. При этом, если нам необходимо идентифицировать гражданина, как живого, который не хочет или не может сообщить о себе установочных данных, так и предполагаемое тело (труп) законопослушного человека, то для поиска надо будет провести ненужную трудоемкую и дорогостоящую работу по направлению запросов в различные ИЦ министерств и ведомств, где могут находится отпечатки пальцев данного гражданина. И здесь возникает опасность отсутствия в других учреждения, кроме МВД профессиональных дактилоскопов и специалистов в области криминалистического отождествления человека. Далее могут возникнуть трудности после увольнения сотрудника в запас, особенно, если его дактилокарта будет уничтожена преждевременно и необоснованно, следовательно, дактилокарта разыскиваемого гражданина среди списка организаций, куда мы направляем свой запрос, будет отсутствовать. Еще один аргумент опрошенных - это секретность - не выдерживает критики, видимо, они забыли о том, что ГИАЦ выдает информацию о владельце отпечатков пальцев только по специальному запросу, а если говорить о компьютеризации, то необходимо учитывать, что перед нашими российскими хакерами не сможет устоять ни одна система защиты, и если им понадобиться какая-либо информация из любого ведомства, то они ее обязательно получат.

«Опрос среди военнослужащих и гражданского населения показывает, что более 65 процентов за то, чтобы их дактилокарты хранились в едином центре. Причем, как показывают наши опросы и беседы, военнослужащие выезжающие в «горячие точки» заинтересованы в том, чтобы их дактилоскопировали, многие из них изъявляли желание научиться дактилоскопировать себя и своих товарищей, при этом некоторые из них после наших встреч рассказывали о том, что специально оставляли окрашенные чернилами отпечатки пальцев в письмах к родным»²⁶.

Из всего сказанного можно сделать  вывод, что в мировоззрении населения произошло позитивное осмысление и оно в целом готово к процедуре дактилоскопирования, более того, его основная часть, изменила свое мнение о дактилоскопии и не считает ее унижением. Следовательно, дело остается только за организацией проведения данной процедуры, за созданием банка данных, а также за широкой пропагандой федерального закона от 25.07.98 г. № 128 «О государственной дактилоскопической регистрации в РФ». Здесь следует напомнить слова известного английского философа Б. Рассела «рекламное дело дает массу материала для психологии веры»²⁷. И, как нам представляется, первым должен пройти эту процедуру сам президент, глава правительства, чтобы на своем личном примере показать гражданам необходимость и полезность данного мероприятия, как это сделал Рузвельт в 30-х годах ХХ века в США. В перспективе мы считаем, что основной массив дактилоскопических источников на законопослушных граждан должен накапливаться в Федеральном центре розыска и идентификации человека, но об этом пока остается только мечтать²⁸. Об этом мечтал и основоположник советской криминалистики С.М. Потапов, делая доклад в 1925 г.  на всероссийском съезде административных и правоохранительных органов в лице руководящих работников с предложением решить вопрос о всеобщем дактилоскопировании россиян и помещении пальцевых отпечатков в основные документы, удостоверяющие личность. Для правомерности и целесообразности своей позиции он ссылался на всемирно известного европейского криминалиста Рейсса, который « в своих лекциях рекомендовал ввести оттиски пальцев в некоторых документах: паспортах, чеках. Из всех стран, представители которых состояли в числе слушателей Рейсса, только Бразилия приняла этот способ для паспортов»²⁹ Кроме того, для понимания важности дактилоскопической регистрации населения в РФ не последнее место должна занимать позиция философов, социологов, криминологов, криминалистов, антропологов, психологов и других ученых для теоретического объяснения и обоснования наличия в личных документах граждан отпечатков пальцев для идентификации и самоидентификации человека. В связи с чем мы предлагаем вашему вниманию частную эволюционную теорию для полноценного существования человека – идентификационно-удостоверительная безопасность, которая в свою очередь должна быть важным элементом теории сыска (розыска) и теории идентификации человека и ее тесной связи с другими теориями и учениями, суть предлагаемой теории мы изложим в следующем параграфе.

§ 2. Актуальные криминалистические и иные проблемы реализации ФЗ «О государственной дактилоскопической регистрации в РФ».

Проблема реализации государственной дактилоскопической регистрации мало исследуется в криминалистических, гражданско-правовых, социально-правовых, социально-экономических, административно-правовых, уголовно-правовых, нравственно - этических и иных работах (в том числе с позиций развития и совершения норм, позитивного и обычного права), о чем пишут отдельные ученые³⁰,. Например, известный специалистов области гражданского права и процесса И.А. Зенин при рассмотрении содержания правоспособности гражданина только отмечает возможность государственной дактилоскопической регистрации в установлении человека, гражданина и личности: «имя гражданина устанавливается при помощи надлежаще выданных документов (паспорт, свидетельство о рождении и т.п.), а в необходимых случаях путем проведения обязательной и добровольной государственной регистрации в соответствии с ФЗ от 25.07.1998 г., № 128 «О государственной дактилоскопической регистрации в РФ»³¹. В то же время в стратегии национальной безопасности РФ до 2020 г. значительное внимание уделяется «общественной безопасности»³², где надо полагать правоохранительная безопасность, в частности, тесно связана с социальной безопасностью, например, от безымянности, от неузнавания и т.п., которая как кстати и гражданско-правовая безопасность являются  родовым понятием к дактилоскопической безопасности как частного к целому в виде идентификационно-удостоверительной безопасности человека, личности и гражданина. Поэтому п.6. ст. 1 правового документа: Стратегия национальной безопасности РФ до 2020 г. нуждается в определенной редакции³³. Именно, такое, а не иное понимание должно согласовываться и быть тождественным по сути и с понятием - категорий «национальная безопасность». Так закон гласит: «национальная безопасность это - «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства»³⁴. Где кроме понятия «личность» должны присутствовать «человек» и «гражданина». При этом это связано с многогранными аспектами самой национальной безопасности. Например, по мнению немецких ученых положения национальной безопасности должны сочетаться и с соответствующей уголовной безопасностью и уголовной политикой, «которая включена в общий процесс государственной политики и отражает разного рода социальные изменения. На нее оказывают влияние также события за рубежом, национальные проблемы и общественное мнение в отношении тех или иных жизненно важных социальных проблем»³⁵. Например, следует отметить, что большинство паспортов и других удостоверительных документов в государствах мирового сообщества давно имеют не пальцевые отпечатки и фото владельца, где первыми как мы уже отмечали были государства и народы Востока³⁶. Для согласованности различных понятий безопасности и определения их сходства и различия в приведенном контексте мы с одной стороны отождествляем «национальная безопасность» и «национальная политика», с другой - «правоохранительная безопасность» с термином «уголовная безопасность и уголовная политика», что дает право говорить о единой, но разноуровневой системе безопасности, а потому должно изучаться их единство и близость понимания в том числе в зарубежного толкования. Мы считаем, что обозначенный подход может привести к необходимости принятия соответствующих новых и адекватных мер, в нашем случае, на базе оценки мирового опыта с целью не только расширения средств и методов идентификационно-удостоверительной безопасности человека, гражданин и личности не только с помощью дактилоскопических источников, но и их унификацию на основе общих мировых стандартов и правил. Насколько важна дактилоскопическая информация и ее взаимосвязь с наглядно физиономическим фотографическим средством в частности в удостоверении личности приведем два обстоятельства. Так, в Китае и в других странах Востока дактилоскопия для удостоверения личности, а затем и расследования преступлений была введена как минимум на 100 лет раньше, чем в Европе³⁷. Такие документы являются основой всех жизненных отношений и общений. И если их нет по каким-либо причинам, то это может быть трагедией для человека. Например, в Китае в 2003 году произошел казус: в полицейском участке до смерти был забит сокамерниками студент, который не имел с собой удостоверения личности»³⁸. Здесь можно говорить о завышенном восприятии социальной группой правовой социальной нормы³⁹.

Рассматривая прежде всего, криминалистическое, а также гражданско-правовое, социальное значение принятия ФЗ № 128 от 25. 07. 1998 г. выделим понятие - категорию, которую дает ст. 1: «государственная дактилоскопическая регистрация - деятельность, осуществляемая указанными в настоящем ФЗ органами исполнительной власти по получению, учету, хранению, классификации и выдаче дактилоскопической информации, установлению или подтверждению личности человека». В свою очередь в русском языке словосочетание «установление или подтверждение личности человека» предусматривает и удостоверительное визуальное отождествление человека. Однако, как мы отмечали выше это обстоятельство –удостоверительное дактилоскопическое вообще не нашло своего логического упоминания в ФЗ № 128. Более того обозначенная суть вопроса только частично согласуется с соответствующими принципами и положениями общей социологии, в том числе основами социологии для юристов – юридической социологией, а также позициями социологии права. Где «социология права – область науки, исследующая взаимоотношения права как социального института с социальной структурой и ее изменениями в целом, регулирующих различные сферы человеческой деятельности и организации их в системы ролей и статусов, образующих социальные системы»⁴⁰. Следователь, более правильно в ст. 1. ФЗ № 128 от 25.07.1998 г. должно быть записано: «…а также удостоверительному подтверждению имени человека, гражданина и личности». В нашем случае это надлежащие регулирование социально-правоохранительной гражданской и уголовно-правовой деятельности связанной с безымянностью и неузнаваемостью и обезличиванием человека и гражданина, и его личности, если он таковой является в обществе и государстве. Видимо поэтому в настоящее время мы имеем зашкалившее количество неопознанных трупов и лиц, которые ввиду  травмы и возраста не могут сообщить о себе установочных данных в стране, которого не было даже в СССР намного превышающего своей территорией современную Российскую Федерацию⁴¹.

И здесь возникает справедливый вопрос к криминалистам, юристам широкого профиля, социологам, экономистами другим ученым - почему государственная дактилоскопическая регистрация, имея преимущества и в диагностико-идентификационном отношении и материально-экономическом плане, в частности, перед регистрационным и иным фотографированием и уж тем более описанием и измерением, снятием слепков и масок, экспертным и иным портретированием, а также государственной геномной регистрацией не позволила остановить рост всех категорий разыскиваемых и устанавливаемых граждан?⁴². Тем более, что вместо дактилоскопии для различных категорий граждан и возрастных групп, в частности, детей предлагаются весьма и весьма дорогостоящие проекты, например: «отличительной чертой проекта является создание видео паспорта на каждого такого ребенка»⁴³. Необходимо разобраться в правилах, рекомендациях, положениях, инструкциях и руководствах, связанных с теорией и практикой идентификационно-удостоверительной безопасности человека, гражданина, личности, а также проанализировать и систематизировать различные высказывания и аргументы ученых и практиков по данному вопросу, то есть реализации указанного закона ФЗ № 128 от 25.07.1998 г. Так, мы считаем, что введение в пункт ж. ст. 9 последнего положения, которое мы выделим подчеркиванием: «граждане РФ, иностранные граждане и лица без гражданства, подозреваемые в совершении преступления, обвиняемые в совершении преступления, подвергнутые административному аресту, совершившие административное правонарушение, если установить их личность иным способом невозможно» не обязывает правоохранительные органы максимально полно и ответственно использовать средства дактилоскопической информации, и для защиты самого источника - возбудителя правовых отношений и законопослушных граждан, которым он может причинить (причинил) вред, а также не способствует правилу исследования и использования всех доказательств для установления судебной истины по делу. Поэтому последняя фраза нормы должна быть удалена⁴⁴. Далее в многовековых правилах на подготовку ориентировок, телефонограмм и публикаций с целью розыска или установления искомого лица, всегда учитывался прогресс в их совершенствовании, поэтому необходимо было ввести с момента вступления в силу закона на указанную категорию и, в частности, без вести пропавших помещение их дактилоскопической информации в вышеназванные сыскные документы. Если ее нет, то с обязательным объяснением исполнителей - по каким причинам она отсутствует. Если обнаружится, что причина это недобросовестное отношение официального лица к своим обязанностям, то оно должно быть наказано в дисциплинарном или административном порядке. Если мотив был криминальный, то ответственность должна быть уголовной. К сожалению, ни криминалисты, ни юристы других направлений, ни социологи, ни представители иных культурных знаний не уделяют должного внимания ни совершенствованию исследуемого закона, ни пропаганде и популяризации добровольного дактилоскопирования предусмотренного законом ФЗ № 128. А ведь еще Б.А. Кистяковский отмечал поразительное равнодушие нашего общества к закону и праву: «широкие слои общества совсем не интересуются его организацией и деятельностью… следствием становится особый взгляд на судебную власть: «судья» не есть у нас почетное звание, свидетельствующее о беспристрастности, бескорыстии, высоком служении только интересам права, как это бывает у других народов. У нас негарантированно существование нелицеприятного уголовного суда»⁴⁵.

Кроме того, обозначенная ответственность лица должна быть и в случаях отсутствия пальцевых отпечатков или информации о них в следственных, регистрационных и иных документах при объявлении сыска на розыск  подозреваемого (обвиняемого) или на установление личности по неопознанным трупам, а также на « граждан РФ, иностранных граждан и лиц без гражданства, неспособных по состоянию здоровья или возрасту сообщить данные о своей личности»⁴⁶. Так как по своему статусу они относятся к категории повышенной опасности и следовательно соответствующие органы должны иметь о них исчерпывающую информацию, чтобы «идентифицировать личность человека»⁴⁷. Обозначенный предмет исследования может изучаться не только криминалистической, но и теории гражданского права и процесса, и даже теоретической социологией, а также эмпирической социологией, где «эмпирический уровень – это уровень фактов, мнений, личностных данных, их обобщений и формирования первичных теорий»⁴⁸.

Кроме того, из смысла положения п. 4 ч. 1, ст. 6, в котором предусматривается: «подтверждения личности граждан РФ (более правильно – подтверждение имени человека или его личности – наше доп. авт.), иностранных граждан и лиц без гражданства» необходимо было, исходя из исторического социально прогрессивного опыта и достижений цивилизации всем представителям исполнительной власти на нормативно — законодательной базе с 01.01.1999 г. решить вопрос о помещении пальцевых отпечатков в основные документы, удостоверяющие личность. Однако прошло почти 13 лет, как действует закон, однако в его развитии просматривается серьезный регресс. Поэтому в настоящее время только ставится вопрос о помещении пальцевых остатков в загранпаспорта⁴⁹. Хотя ряд ученых за это ратуют давно.

Нам представляется неразумным, когда в редакции ФЗ ст. 9 (обязательная государственная дактилоскопическая регистрация) выпадает такая категория госслужащих как представители органов правительской связи и информации⁵⁰, а также не включены представители прокуратуры, судебной власти и депутатского корпуса, в то же время обязательному дактилоскопированию в н. вр. будут подвергаться следователи и руководители подразделений следственного комитета. Возникает вопрос к криминалистам, представителям гражданского права и процесса, социологам и законодателю, в чем безусловно различие и неравенство данных социальных групп?

Поэтому из-за неадекватного смысла отдельных норм, их ограниченности и законодательной субъективности косности государственного и негосударственного просвещения, а именно СМИ, учеными, политиками и другими силами российского сообщества ставится непростая задача быть ориентированными на самую широкую пропаганду дактилоскопического просвещения, чтобы люди не были безымянными, чтобы их свободы и права не ущемлялись необоснованными задержаниями и преследованием, чтобы у нас в России исчезло понятие «безымянный» и «неизвестный» чтобы у нас не было «неизвестных могил человека, гражданина и уж тем более солдата – воина-защитника - героя. Как исключение, могут быть временные могилы для павших воинов, павших патриотов, павших героев, павших граждан, неизветсных людей, оказавшихся на территории России пока осуществится сбор диагностических данных и не будет проведена полная и безупречная идентификация их имен. При этом главное, чтобы обозначенная цель и задача в нормах закона реализовывалась обязательным помещением пальцевых отпечатков в документы, удостоверяющие личность, в идентификационные карточки, паспорта и многие другие гражданско-правовые документы вместе с подписью владельца, с его фотокарточкой в 3/4 поворота и в цветном изображении, а также биолого-медицинскими в том числе биометрическими и иными показателями на конкретных лица.