Конечно, это всего лишь
одна из моделей культуры, причем достаточно
метафизическая, она может не устроить
многих культурологов. Но мы привели
ее только с одной целью: чтобы
утверждать, что в науках о культуре,
в отличие от культурфилософии, все
же можно говорить о культуре как
целостном объекте изучения. Для
таких объектов может быть указано
и своеобразное гносеологическое пространство
описания.
Характеристики культуры,
соответствующие основным способам
ее описания. Вместо того, чтобы сводить
в систему бесчисленные признаки
культуры, которые в настоящее
время вводятся в разных концепциях
культуры, укажем своеобразные категориальные
координаты, отвечающие основным способам
анализа и изучения культуры. Вот
как в этом случае выглядит "устройство"
культуры.
Культура может быть охарактеризована
как "кентавр-система", т.е. сложное
"естественно-искусственное" образование.
Она, с одной стороны, органическое
целое, напоминающее живой организм
(культура воспроизводит себя устойчивым
образом, ассимилирует и перерабатывает
материалы природы, реагирует на
инокультурные воздействия и
изменения природной среды), с
другой - представляет собой деятельность
людей, сообществ, их стремление поддержать
традиции, улучшить жизнь, внести порядок,
противостоять разрушительным тенденциям
и т.п. В этом втором значении восстанавливается
генетически исходное понимание культуры
как процесса культивирования. Этот же
аспект культуры подчеркивает Н.С. Злобин
в идее "динамической" концепции
культуры, согласно которой в основу определения
культуры "кладется творческая деятельность
человека и, следовательно, сам человек
- субъект этой деятельности".
Вторая характеристика культуры
задается противопоставлением двух
основных ее подсистем: "нормативно-семиотической"
(ее условно можно назвать "семиотическим
космосом культуры") и "материально-денотативной"
("природный космос культуры").
Всякая культура выступает как, культура
лишь в той мере, в какой она
воспроизводится устойчивым образом.
Необходимое условие воспроизводства
культуры - система норм, правил, языков,
представлений, ценностей, т.е. все то,
что в культуре существует. Эта
система и может быть названа
семиотическим космосом культуры. Природный
космос - это все то, что, с одной
стороны, обладает самостоятельным
бытием (природно-космическим, биологическим,
духовным), а с другой - осмыслено,
означено, представлено и нормировано
в семиотическом космосе.
Оппозиция природного и семиотического
космоса культуры может быть пояснена
на примере рождения и смерти человека.
Биологические процессы рождения и
смерти по-разному трактуют в разных
культурах. Так, в архаической культуре
они рассматриваются как метаморфозы
души (переход души из этого мира
в загробный - и обратно). В христианской
средневековой культуре рождение ребенка
- лишь необходимое условие настоящего
рождения человека в акте крещения;
соответственно смерть - только этап пути,
ведущий к Богу. В современной
же атеистически ориентированной культуре
биологические и сущностные представления
рождения и смерти сближаются или
диалектически объединяются в рамках
естественнонаучного мировоззрения.
Разные представления о рождении
и смерти поддерживаются практически
всей организацией жизни: ритуалами, обычаями,
традициями и т.п. Если рассмотреть
этот пример с точки зрения введенной
оппозиции, то к семиотическому космосу
нужно отнести культурные представления
о рождении и смерти, по-разному
осмысленные и практически организованные.
Нетрудно заметить, что любое явление
в культуре (еда, сон, деятельность,
взаимоотношения людей и т.п.)
одной своей стороной будет всегда
повернуто к семиотическому космосу
(поскольку оно в нем выражено,
представлено), а другой - к природному
(поскольку частично имеет в нем
самостоятельное бытие). Собственно
же культурное существование все
эти явления имеют одновременно
и в семиотическом, и в природном
космосе.
Введенная оппозиция тесно
связана (но не совпадает) как с ценностной,
так и с узкосемиотической
трактовкой культуры. "С культурой,
- пишет Н.З. Чавчавадзе, - мы имеем
дело только тогда, когда идеально-духовные
ценности, в самом прямом смысле
этих слов, реализуются, материализуются,
облекаются плотью, обретают временно-пространственно-протяженное
тело... Семиотическое исследование
культуры, подход к культуре как
к знаковой системе... вовсе не дань
моде. Во вполне определенном смысле культура
действительно есть знаковая система,
т.е. система "вещей", обладающих не
только (вернее, не столько) природно-физическими
параметрами, но и параметрами значения
смысла". Однако более правильно
понять культуру одновременно и как
нормативную, ценностно-семиотическую
систему, и как систему естественно-природную
(т.е. как единство семиотического и
природного космоса).
Третья характеристика культуры
может быть названа организмической.
В культуре разнообразные структуры
и процессы не просто сосуществуют,
они замкнуты друг на друга, являются
условиями одни для других и при
этом поддерживают или разрушают
друг друга. Культура представляет собой,
если можно применить здесь физическую
аналогию, равновесную устойчивую систему,
где в идеале все процессы должны
согласовываться между собой, укреплять,
поддерживать друг друга. Именно к третьей
характеристике относятся культурологические
проблемы поиска механизмов, обеспечивающих
устойчивость культуры.
Четвертая характеристика принадлежит
сфере социально-психологической. Культура
и человек в некотором роде
- одно целое: культура живет в людях,
их творчестве, активности, переживаниях;
люди, в свою очередь, живут в культуре.
Культура, с одной стороны, постоянно
погружает человека в противоречия
и ситуации, которые он должен разрешать,
с другой - предоставляет ему орудия
и средства (материальные и символические),
формы и способы ("Культура начинается
с правил", - говорит К. Леви-Стросс),
с помощью которых человек
противостоит этим противоречиям. Развитие
культуры и человека есть единый процесс
ассимиляции природы, развития средств,
орудий, форм и способов деятельности.
Культурная жизнь (жизнь культуры) -
это диалектическое разрешение (и
организация в устойчивых формах)
естественных природных процессов
и импульсов, осуществляемое путем
формирования знаковых систем, ценностей,
институциализации, социализации и
т.д.
Предложенные здесь характеристики
культуры, подчеркнем это еще раз,
задает собственно не объект, а лишь
особое категориальное пространство,
в котором культура как объект
может быть описана. В зависимости
от задействованных координат (характеристик
культур), а также способа их соотнесения
описание культуры, естественно, будет
различным. Наиболее парадоксальные представления
культуры, вероятно, относятся к
гуманитарно-ориентированной культурологии.
Здесь достаточно вспомнить известное
высказывание М. Бахтина о том, что
внутренней территории у культурной
области нет, она вся расположена
на границах, которые проходят повсюду
и через каждый ее момент. Если мыслить
культуру как объект, наподобие объектов
естественных наук, то понять это высказывание
М. Бахтина просто невозможно: культура,
так определенная, не может быть
помыслена, она: противоречива, просто
нонсенс. Однако если вспомнить подход
и концепцию М. Бахтина, его главные
идеи полифонического мышления и
диалога, то все станет на свое место,
и никак иначе, чем это сделал
Бахтин, культуру охарактеризовать будет
невозможно. Но точно так же обстоит
дело и с другими определениями
культуры: их трудно, а иногда и просто
невозможно понять сами по себе, как
характеризующие объект-культуру, и
эти определения становятся понятными
и осмысленными в контексте анализа
соответствующих способов изучения
и описания культуры. Короче говоря,
объективация культуры в той или
иной науке о культуре, то есть полагание
культуры как целостного объекта, должна
проверяться и обосновываться (когда
в этом возникает потребность) с
помощью соответствующей рефлексии
познавательных процедур и подходов,
присущих данной науке.