М.Е. Салтыков-Щедрин. Очерк жизни и творчества. Лирика Твардовского

Я знаю, никакой  моей вины               

В том, что  другие не пришли с войны.                    

В том, что  они, кто старше, кто моложе —    

Остались  там и не о том же речь,        

Что я их мог, но не сумел сберечь —                  

Речь не о - том, но все же, все же, все же...     

 За открытым  финалом стихотворения — целый  мир человеческих переживаний,  целая философия, которая могла  сформироваться у людей, чье  поколение вынесло столько страшных и жестоких испытаний, что каждый выживший ощущал это как чудо или награду, может быть, незаслуженную. Но особенно остро переживает поэт те этапы истории, которые перечеркнули жизнь его семьи, его родителей. В этом и позднее покаяние, и осознание личной вины, и высокое мужество художника. Этой теме посвящены такие произведения А. Твардовского, как поэма «По праву памяти», цикл стихов «Памяти матери». В этом цикле через судьбу матери человек передает судьбу целого поколения. Вековой уклад жизни оказывается разрушенным. Вместо привычного деревенского кладбища — неуютный погост в далеких краях, вместо переезда через реку, символа свадьбы, — «иные перевозы», когда людей с «земли родного края вдаль спровадила пора».    

 В поэме,  написанной в 1966—1969 годах и  опубликованной впервые в нашей стране в 1987 году, поэт размышляет о судьбе своего отца, о трагедии тех, кто с самого рождения был отмечен как «младенец вражеских кровей», «кулацкий сынок». Эти размышления обретают философское звучание, и вся поэма звучит предостережением:

Кто прячет прошлое ревниво,

Тот вряд ли с будущим в ладу...   

 Поэзия А. Твардовского  — это искусство в самом  высоком смысле слова. Она еще  ждет подлинного прочтения и  понимания.

Война —  жесточе нету слова. 
Война — печальней нету слова.  
Война — святее нету слова  
В тоске и славе этих лет.  
И на устах у нас иного  
Еще не может быть и нет

 С июня 1941 года Александр Твардовский начинает работу в редакции газеты Юго-Западного  фронта "Красная Армия". Он пишет  стихи, очерки, фельетоны, статьи, песни, заметки. К сожалению, тетрадка с записями Твардовского о первых месяцах работы пропала. Но остались строки, запечатлевшие первые дни войны, — самого страшного и горестного периода Великой Отечественной.  
 
 
 

 То  была печаль большая,  
Как брели мы на восток.  
Шли худые, шли босые  
В неизвестные края,  
Что там, где она, Россия,  
По какой рубеж своя?

 Памятником  тех лет стала книга "Василий  Теркин". Это книга о "Правде сущей, правде, прямо в душу бьющей". В одной из глав, "Переправа", поэт пишет о том, что "бой идет не ради славы — ради жизни на земле", вселяя в бойцов сознание святости и правоты их дела.

 Работая над поэмой, Твардовский ставил определенную цель: помочь фронтовику преодолеть трудности  войны, облегчить и хоть как-то скрасить его суровый быт, вселить чувство  веры в свои силы и возможности.

 Весной 1942 года Твардовский пишет стихотворение "Партизанам Смоленщины". Народ  воспринял его как весть об освобождении, первую искру надежды. Смоленщина — родина поэта, и можно  понять, чего стоили эти строки Твардовскому. Каждое слово — крик души, боль сердца:  

  
Я б вовеки грабителям  
Не простил бы твоим,  
Что они тебя видели  
Вражьим оком пустым; 
Что земли твоей на ноги  
Зацепили себе; 
Что руками погаными  
Прикоснулись к тебе; 
Что уродливым именем  
Заменили твое; 
Что в Днепре твоем вымыли  
Воровское тряпье...

 Поэма Твардовского "Дом у дороги" начинает печататься со 2 декабря 1943 года. После вступления, завершившегося грозной  строкой: "Гром грянул — началась война..." — следовала глава "Голощение". Строки этой главы напоминали давний плач-голощение, когда вся деревня Чернове огласилась воплями женщин. В главе "Беженцы" рассказано о бесконечном людском потоке, что "на восток от фронта гнал колеса". Глава "Гостинчик" повествует о тех же горестных воспоминаниях страшных дней отступления.

 Поэт  говорит о невозможности забыть те муки: "Нет, мать, сестра, жена, И все, кто боль изведал, Та боль не отмщена И не прошла с победой". Закончена была поэма уже после войны. И заканчивает ее поэт страстным призывом: "Не Забывать!"  
 

  
Прошла война, прошла страда,  
Но боль взывает к людям: 
Давайте, люди, никогда  
Об этом не забудем.

 В творчестве Твардовского военной поры очень примечательна детская  тема. С особой пристальностью вглядывается поэт в женские и детские судьбы, с невыразимой болью и с  нескрываемой печалью думает о них. Это и "жена командира, бежавшая из Минска с детьми в ночь первой жестокой бомбежки"; и "мальчик, везущий на саночках мать, тяжело раненную, когда шел бой за их деревню"; и "девочка с ребенком на руках у трупа матери". Великое множество строк в стихах и прозе написано о войне, но ничего пронзительнее, чем строки "Возмездия" Твардовского, читать не доводилось:  

  
И суд наш праведный суров,  
И места нет пощаде.  
И не у нас ее проси,  
Мы будем мертвых глуше.  
Проси у тех, чьи на Руси  
Сгубил безвинно души.  
Проси у девочки у той,  
Что, в дула ружей глядя,  
Спросила с детской простотой: 
— Чулочки тоже, дядя? —  
У той, худое тельце чье  
У края рва поставил.  
Проси пощады у нее,  
А мы щадить не вправе.

 В стихотворении "Я убит подо Ржевом" поэт выбирает форму написания от первого лица. Это наиболее соответствует идее стихотворения, воспевающего единство павших и живых. Монолог воина, с нарастающей эмоциональностью повествующего о собственной гибели "летом, в сорок втором", достигает наивысшего накала в таких строках:  

  
Нет, неправда. Задачи 
Той не выиграл враг! 
Нет же, нет! А иначе 
Даже мертвому — как?

 Погибший  солдат видит себя лишь "частицей народного целого", и его волнует  все, что свершилось потом, после  него. Он говорит:  

  
Я вам жить завещаю, —  
Что я больше могу?

 Эту высокую ответственность перед  памятью погибших, ответственность  за то, как человек распорядился своей судьбой, выкупленной у  Смерти ценой жизни другого, поэт ощущает очень остро. Не в этом ли исток той гражданской позиции, за верность которой кто-то из писателей назвал Твардовского "совестью послевоенной литературы".

 До конца  своих дней Александр Трифонович Твардовский пронес как бы чувство  смущения своей судьбой и судьбой  тех, кто вернулся живыми из страшной круговерти войны. Он писал:  

  
Я знаю, никакой моей вины, 
В том, что другие не пришли с войны, 
В том, что они — кто старше, кто моложе — 
Остались там, и не о том же речь, 
Что я их мог, но не сумел сберечь, —  
Речь не о том, но все же, все же, все же...

    Библиография

1.Большая литературная  энциклопедия/Красовский В.Е. и др. – М.: Филол. О-во «Слово» : ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2005 – 845с.: ил. 

2. Русская Литература: Популярная иллюстрированная энциклопедия / С.В. Стахорский. –М.: Дрофа-Плюс, 2007. – 608с.: ил. 

3. Энциклопедия литературных  произведений/Под редакцией В. Стахорского. – М.: Вагриус, 1998