Интелектуальный капитал в РФ

В США налоговый кредит на НИОКР позволяет вернуть из уже уплаченного налога сумму, равную до 20% приращения расходов на НИОКР в текущем году. Эта льгота применяется только к НИОКР, проводящихся на территории США. Налоговый кредит оказывает мощное стимулирующее воздействие на эффективное проведение компаниями долгосрочных исследований, критически важных для новой экономики. Налоговые кредиты имеют позитивное влияние на ранних стадиях развития фирм и особенно эффективны в малом бизнесе.

Для стимулирования бизнеса и создания доверия к политике правительства Обама предложил превратить  налоговый кредит на НИОКР в постоянную налоговую льготу.

Страны, которые стремятся догнать лидеров научно-технического прогресса (Китай, Индия, Бразилия, Южная Корея и другие), применяют более льготные формулы расчета налогового кредита на основе текущих объемов инвестирования НИОКР компаниями. Это позволяет им в значительно больших объемах возвращать компаниям средства, инвестированные в исследования. Налоговые субсидии составляют во Франции 0,425 затрат бизнеса на НИОКР, в Испании - 0,349, в Канаде - 0,326, в Индии - 0,269, в Бразилии - 0,254, в Великобритании - 0,179, в Японии - 0,159, в Южной Корее - 0,158, в Китае - 0,138.

В ряде стран активно применяются налоговые инструменты, поощряющие вложения граждан, в том числе т.н. бизнес-ангелов, в высокотехнологичные проекты. Так, в США лицам, инвестирующим в венчурные предприятия с капиталом менее 1 млн. долл., разрешается учитывать потери от таких вложений при расчете подоходного налога. Во Франции, Бельгии и Канаде действуют налоговые схемы, стимулирующие вложения граждан в венчурные фонды. В Великобритании индивидуальные инвесторы могут получить частичное возмещение налогов в счет затрат на НИОКР. Кроме того, потери от инвестиций в инновационные компании могут зачитываться в уменьшение подоходного налога и налога на доходы на капитал.

«Налоговые расходы» на НИОКР в ряде стран (Канада, Австралия, Ирландия, Голландия, Бельгия, и др.) превышают бюджетные ассигнования.

 

 Человеческий потенциал

 

Многолетнее недофинансирование науки имеет далеко идущие негативные последствия, способствуя деградации человеческого капитала в России.

Расходы на НИОКР на душу населения в странах ОЭСР составляет около 700 долл., а в США, Японии, Израиле и Финляндии – примерно 1,1 тыс. долл. При этом расходы частного сектора в странах ОЭСР составляют около 450 долл., а в США – примерно 750 долл., в Японии – 870 долл. В России подушевые расходы на НИОКР не превышают 140 долл. по паритету покупательной способности. При этом расходы частного сектора – всего лишь около 40 долл. (еще 15 долл. составляют расходы из зарубежных источников). По государственным расходам на НИОКР на душу населения (86 долл.) Россия отстает от лидеров в 4-5 раз, а по частным расходам (40 долл.) – в 15-20 раз. Даже Китай с его огромным населением по уровню подушевых расходов частного сектора на НИОКР уже почти в полтора раза опережает Россию!!!

Чрезвычайно негативную роль играет такой показатель, как крайне низкий уровень затрат на одного научного исследователя. По этому показателю Россия в 3 раза отстает от среднемирового показателя. Мы особенно уступаем развитым странам – в 5 раз меньше, чем в США и Германии, в 4 раза – Великобритании, Франции и Японии. Особенно низкими являются расходы на 1 российского исследователя в общественных и гуманитарных науках.

Стоимость основных средств и разработок в расчете на 1 исследователя в России составляет менее 5 тыс. долл., поскольку на протяжении многих лет закупки машин и оборудования для НИОКР ведутся «по остаточному принципу». Всего 25 млрд. рублей – меньше 6% всех расходов на НИОКР выделяется на закупку оборудования. Стоимость основных средств исследований и разработок в расчете на 1 исследователя с 1995 г. в постоянных ценах снизилась примерно на 30%, а стоимость машин и оборудования в расчете на 1 исследователя – почти на 25%.

Это не позволяет многим талантливым ученым вести научные исследования в России. Что касается зарплаты, то длительное время она отставала от средней заработной платы в стране и по-прежнему многократно уступает уровню доходов ученых в развитых государствах.

Все это привело к «утечке умов».  По некоторым оценкам, из страны уехали от 100 до 250 тыс. ученых. Ныне в российской науке занято 25 тыс. докторов наук, а только в США проживает более 16 тыс. докторов наук – выходцев из бывшего СССР. Конечно, необходимо остановить дальнейшую «утечку умов». Демографический кризис (меньше трети научных исследователей относятся к наиболее продуктивной возрастной группе 30-50 лет, а четверть докторов наук – старше 70 лет) может приобрести необратимый характер.

Можно ли переломить ситуацию за счет «варягов»? Сегодня предлагается давать «возвращенцам» гранты по 2 млн. рублей, а «настоящим» иностранцам» - 3 млн. долларов. А зарплаты тем ученым, кто все эти годы работал на Родине, оставить на мизерном уровне. Позиция министерства образования и науки выражена четко: «Для государства намного полезнее, если у профессора Преображенского будет комната под библиотеку, чем у Швондера помещение для нужд пролетариата».  Провозглашен лозунг: «Нам нужна новая «Немецкая слобода». Разве так можно вывести российскую науку из кризиса и восстановить престиж ученого в стране?

Показательно, что в России всего 1% опрошенных с уважением относится к профессии ученого, а в США – 56%.

Надо прежде всего создать нормальные условия на уровне мировых стандартов здесь, в России, для научной молодежи, чтобы остановить отъезд за рубеж и «внутреннюю  эмиграцию» молодых ученых в более престижные и высокооплачиваемые сферы нашей экономики. Иначе в стране исчезнет «критическая масса мозгов».

За последние годы численность аспирантов в России выросла в 2,5 раза – почти 150 тыс. человек. В 2008 г. в аспирантуру было принято почти 50 тыс. человек, а защитили кандидатские диссертации – около 9 тыс. человек. Это значит, что страна обладает существенным кадровым потенциалом для привлечения молодежи в науку. При создании нормальных условий для научных исследователей мы могли бы ежегодно привлекать в научный сектор 5 тыс. молодых ученых с кандидатской степенью. Необходима специальная программа, которая позволила бы повернуть вспять опасную тенденцию сокращения численности научных работников, сохранить преемственность научных школ, сохранить «связь времен». Но это требует принципиально иного подхода государства к финансированию науки в России

 

 

 

 Почему нет денег на науку

 

Ссылки на экономический кризис не могут оправдать сокращение расходов на НИОКР. Все ведущие страны мира поступают наоборот: именно в кризис увеличивают вложения в науку, так как уверены, что только она способна обеспечить им ведущие позиции в системе международных отношений.

Предполагается, что в 2010 году расходы США на НИОКР превысят 400 млрд. долл., расходы ЕС составят примерно 270 млрд. долл., расходы Японии и Китая – по 140 млрд. долл.

Утверждение о том, что у нашего государства нет денег на науку – это вымысел. В разгар финансового кризиса российские власти израсходовали на регулирование курса рубля свыше 200 млрд. долл. По предварительным оценкам в 2008-2009 гг. на антикризисные меры в пожарном порядке было выделено около 3 триллионов рублей или 100 млрд. долларов. При этом валютные запасы Российской Федерации на январь 2010 г. составляют почти 440 млрд. долл. По оценке Счетной палаты, бюджетный дефицит объясняется непрозрачными расходами на гособоронзаказ и правоохранительные ведомства. Только в 2009 году содержание раздутого государственного сектора обошлось в 2 триллиона рублей.

На этом фоне забота чиновников об «экономии», выразившаяся в сокращении бюджета Академии на 3,5 млрд. рублей, выглядит просто издевательством. В результате общие расходы на финансирование 30 программ фундаментальных исследований урезаны на 26%, а расходы на приобретение оборудования – почти на 40%. И это – при расходах федерального бюджета в 2010 году на уровне почти 10 трлн. рублей. Смета расходов на модернизацию страны на ближайшие 4 года превышает 30 трлн. рублей. Но на РАН решили сэкономить.

Конечно, в последние годы возросли расходы (в три раза) на вузовскую науку, долгое время прозябавшую. 5 лет назад выделили большие деньги на строительство технопарков (правда, ни один до сих пор не создан). Создается мощный научный центр на базе Курчатовского института, которому предоставлено внушительное финансирование. Но эти меры - не оправдание для зажима Российской академии наук и дорогостоящих попыток подменить ее «параллельными» структурами.

Глупо возлагать на РАН, главной сферой которой является фундаментальная наука, ответственность за медленное внедрение инноваций в экономику. К сожалению, в России доля всех затрат на фундаментальные исследования составляет всего 0,16% ВВП. В развитых странах расходы на фундаментальные исследования составляют 0,5-0,6% ВВП.

Россия – единственная страна в мире, где доля расходов на гражданскую науку (0,4% ВВП) меньше, чем на оборонные НИОКР (0,6% ВВП). Но и это не в состоянии обеспечить поддержание военно-стратегического баланса с США, Европой, Китаем. Деградация научно-технического комплекса привела к тому, что, несмотря на рост оборонного госзаказа, производство вооружений упало до минимального уровня. А производство нового поколения вооружений никак не удается наладить. ВПК не может стать оазисом технологического прогресса на фоне растущей примитивизации российской экономики в целом. Ведь в Соединенных Штатах уже несколько десятилетий идет перелив самых современных технологий из гражданского сектора в военный, а не наоборот.

В 2010 году в России сокращаются расходы на гражданскую науку. В США бюджетный запрос администрации Обамы предусматривает увеличение бюджета на гражданскую науку на 6,4% при сокращении расходов на НИОКР Пентагона.

Из-за бюрократических проволочек не было выполнено и решение о переходе на новую систему финансирования РАН, что крайне затрудняет проведение научных исследований. Сокращение в 2010 году государственных расходов на НИОКР в условиях, когда российский бизнес не проявляет стремления увеличивать частные расходы на эти цели, может нанести серьезнейший ущерб отечественной науке.

В то же время доступ к государственному бюджету получают разного рода аферисты. А Академию заставляют проводить экспертизу бредовых выдумок лжеученых, чьи прожекты всерьез воспринимают «наверху». При этом, когда РАН выступает против лженауки, ее открыто обвиняют в «мракобесии».

 

 

 

Представляется, что можно говорить о трех этапах

развития науки в России.

 

 На первом этапе задача заключается в том, чтобы довести уже в ближайшие годы расходы на НИОКР как минимум до 2% ВВП (1% за счет государственного финансирования и 1% за счет частных расходов). Россия может и должна в 2012 году выйти на показатель 50% от уровня лидеров по расходам на 1 исследователя  - порядка 50 млрд. долл. в год в ценах 2010 года.

Если это не будет сделано, то к концу нынешнего десятилетия произойдет окончательный развал российской науки, что лишит нашу страну каких-либо реальных перспектив на вхождение в группу мировых лидеров.

На втором этапе (до 2020 г.) расходы на НИОКР должны достигнуть 3% ВВП – 75% от уровня лидеров по расходам на 1 исследователя, чтобы обеспечить выход на средний уровень в размере 70-80 млрд. долл. в год в постоянных ценах.

На третьем этапе (середина XXI века) расходы России на НИОКР необходимо довести до  4-5% ВВП (100-120 млрд. долл. в год в постоянных ценах), что позволит войти в группу мировых лидеров по расходам на 1 исследователя.

Только в этом случае Россия сможет вернуться в число научных сверхдержав в XXI веке, стать одним из центров силы в многополярном мире.