Влияние семейного воспитания на культуру ребенка дошкольного возраста

Воспитание и  потребность смысла жизни. Большие проблемы возникают в общении с ребенком, если воспитание стало единственной деятельностью, реализующей потребность смысла жизни. Потребность смысла жизни проанализированная польским психологом К.Обуховским, характеризует поведение взрослого человека. Без удовлетворения этой потребности человек не может нормально функционировать, не может мобилизировать все свои способности в максимальной степени. Удовлетворение такой способности связанно с обоснованием для себя смысла своего бытия, с ясным, практически приемлемым и заслуживающим одобрения самого человека направлением его действий. Значит ли это, что человек всегда осознает общий смысл своих действий, своей жизни? Очевидно нет, однако каждый стремиться в случае необходимости найти смысл своей жизни.

Удовлетворением потребности смысла жизни может стать забота о ребенке. Мать, отец или бабушка могут считать, что смысл их существования является уход за физическим состоянием и воспитанием ребенка. Они не всегда могут это осознавать, полагая, что цель их жизни в другом, однако счастливыми они чувствуют себя только тогда, когда они нужны. Если ребенок, вырастая, уходит от них, они часто начинают понимать, что «жизнь потеряла всякий смысл». Ярким примером тому служит мама, не желающая терять положение «опекунши», которая собственноручно моет пятнадцатилетнего парня, завязывает ему шнурки на ботинках, так как «он это всегда плохо делает», выполняет за него школьные задания, «чтобы ребенок не переутомился». В результате он получает требуемое чувство своей необходимости, а каждое проявление самостоятельности сына преследует с поразительным упорством. Вред такого самопожертвования для ребенка очевиден.

Воспитание и  потребность достижения. У некоторых  родителей воспитание ребенка побуждается  так называемой мотивацией достижения. Цель воспитания состоит в том, чтобы добиться того, что не удалось родителям из за отсутствия необходимых условий, или же потому, что сами они не были достаточно способными и настойчивыми. Отец хотел стать врачом, но ему это не удалось, пусть же ребенок осуществит отцовскую мечту. Мать мечтала играть на фортепьяно, но условий для этого не было, и теперь ребенку нужно интенсивно учиться музыке.

Подобное родительское поведение неосознанно для самих  родителей приобретает элементы эгоизма: «Мы хотим сформировать ребенка по своему подобию, ведь он продолжатель нашей жизни...»

Ребенок лишается необходимой независимости, искажается восприятие присущих ему задатков, сформированных личностных качеств. Обычно не принимаются во внимание возможности, интересы, способности ребенка, которые отличны от тех, что связанны с запрограммированными целями. Ребенок становится перед выбором. Он может втиснуть себя в рамки чуждых ему родительских идеалов только ради того, чтобы обеспечить любовь и чувство удовлетворенности родителей. В этом случае он пойдет ложным путем, не соответствующим его личности и способностям, который часто заканчивается полным фиаско. Но ребенок может и восстать против чуждых ему требований, вызывая тем самым разочарование родителей из за несбывшихся надежд, и в результате возникают глубокие конфликты в отношениях между ребенком и родителями.

Воспитание как  реализация определенной системы. Организацию  воспитания в семье по определенной системе можно считать вариантом  реализации потребности достижения.

Встречаются семьи, где цели воспитания как бы отодвигаются от самого ребенка и направляются не столько на него самого, сколько  на реализацию признаваемой родителями системы воспитания. Это обычно очень  компетентные, эрудированные родители, которые уделяют своим детям немало времени и хлопот. Познакомившись с какой-либо воспитательной системой в силу разных причин доверившись ей, родители педантично и целеустремленно приступают к ее неустанной реализации.

Можно проследить даже историю формирования таких воспитательных целей, возникающих не редко как дань определенной моде на воспитание. Некоторые родители следуют идеям воспитательных положений семьи Никитиных, отстаивающих необходимость раннего интеллектуального обучения, или призыву: «Плавать, прежде чем ходить»; в иных семьях царит атмосфера сплошного всепрощения и вседозволенности, что, по мнению родителей, осуществляет споковскую модель воспитания.

Несомненно, у  каждой из этих воспитательных систем есть свои ценные находки, немало полезного  и важного. Здесь речь идет лишь о том, что некоторые родители следуют тем или иным идеям и методам воспитания слишком послушно, без достаточной критики, забывая о том, что не ребенок для воспитания, а воспитание для ребенка. Интересно, что родители, следующие воспитанию по типу «реализации системы», внутренне похожи, их объединяет одна общая особенность - относительная невнимательность к индивидуальности психического мира своего ребенка. Характерно, что в сочинениях на тему «Портрет моего ребенка» такие родители незаметно для самих себя не столько описывают характер, вкусы, привычки своих детей, сколько подробно излагают то, как они воспитывают ребенка.

Воспитание как  формирование определенных качеств. Проблемы независимости обостряются и  в тех случаях, когда воспитание подчиняется мотиву формирования определенного желательного для родителей качества.

Под влияние  прошлого опыта, истории развития личности человека в его сознании могут  появляться так называемые сверхценные  идеи. Ими могут быть представления  о том или ином человеческом качестве как наиболее ценном, необходимом, помогающем в жизни. В этих случаях родитель строит свое воспитание так, чтобы ребенок был обязательно наделен этим «особо ценным» качеством. Например, родители уверенны в том, что их сын или дочь должны обязательно быть добрыми, эрудированными и смелыми.

В тех случаях, когда ценности родителей начинают вступать в противоречие либо с возрастными  особенностями развития ребенка, либо с присущими ему индивидуальными  особенностями, проблема независимости становится особенно очевидной.

Типичным и  ярким примером может служить  ситуация, когда увлечение спортом  приводит к тому, что супруги строят планы о совместных семейных походах, катании на яхтах, занятиях горными  лыжами, не замечая, что в их мечтах о будущем ребенке им видится все-таки мальчик. Рождается девочка. Но воспитание строится по заранее запрограммированному сверхценному образцу. Подчеркнутый мужской стиль одежды, обилие, несколько излишнее для девочки, спортивных упражнений, скептическое, насмешливое отношение к играм с куклами и даже шутливое, вроде бы ласковое прозвище Сорванец - тоже мужского рода. Все это может привести к отрицательным последствиям в психическом развитии и даже вызвать тяжелое заболевание у ребенка. Здесь двойная опасность. Во-первых, у девочки могут сформироваться черты противоположного пола, препятствующие правильной и своевременной половой идентификации, иными словами, может быть искажено осознание себя как будущей женщины. Во-вторых, навязывая ребенку не присущие ему самому качества, родители как будто убеждают его в том, что такой, какой он есть, ребенок не нужен, подчеркивают свое непринятие. А это самый неприемлемый, самый опасный для психического развития ребенка стиль отношения к нему.

Приходится встречаться  и с другим типом реализации сверхценных идеалов воспитания. В психологическую консультацию обратилась мама десятилетнего мальчика с жалобами на увеличивающееся заикание, которое возникло впервые у сына в пятилетнем возрасте. На занятиях с ребенком в игровой группе было обнаружено, что заикание - хотя и наиболее заметное, но частное, речевое, проявление более общей способности ребенка. У него сформировалась привычка к задержке любой ответной реакции. Оказалось, что действенный или речевой ответ на любой вопрос или поведение партнеров по игре мальчик давал после продолжительной паузы. Сомнений в трудности понимания вопроса или ситуации не было. Мальчик прекрасно учился, играл на скрипке, много читал, справлялся со всеми тестами на сообразительность. И все же в общении любой ответственный сигнал сопровождался задержкой. Постепенно выяснилось, что причина кроется в том, как мама реализовывала сознательно принятые, особо значимые для нее цели воспитания. Она исходила из достаточно привлекательных с точки зрения нравственности принципов о всеобщей доброте, всепрощении, невозможности причинить боль, о «непротивлении злу». С первых же дней жизни подобные принципы, которые для ребенка оборачивались всевозможными ограничениями его активности, сопровождали каждый шаг, каждое действие малыша.

В этом примере  нарушение поведения возникло как  следствие реализации сверхценных  родительских требований без учета  особенностей этапа развития, возрастных возможностей ребенка.

Как видно из приведенных примеров, предоставление ребенку той или иной меры независимости, более короткая или длинная дистанция, определяются теми мотивами, которые «осмысливают» воспитание.

Казалось, что, если единственным или основным мотивом  воспитания является потребность эмоционального контакта, или потребность достижения, или потребность смысла жизни, воспитание проводится на укороченной дистанции и ребенок ограничивается в своей самостоятельности. При реализации определенной системы воспитания, когда мотив воспитания как бы отодвигается о ребенка, дистанция может быть любой, это определяется уже не столько личностными установками родителей или особенностями детей, сколько рекомендациями избранной системы. Но проблема независимости отчетливо проявляется и здесь. Она выглядит как проблема несвободы ребенка в проявлении присущих ему индивидуальных качеств. Подобно этому регулирующие воспитание сверхценные мотивы родителей ограничивают свободу развития присущих ребенку задатков, усложняют развитие, нарушая его гармонию, а иногда и искажая его ход.

Цели воспитания. Будущие родители, конечно же, задумываются о том, как лучше сформулировать для самих себя цели работы по воспитанию своего ребенка. Ответ так же прост, как и сложен: цель и мотив воспитания ребенка - это счастливая, полноценная, творческая, полезная людям жизнь этого ребенка. На созидание такой жизни и должно быть направленно семейное воспитание.

Некоторые авторы пытались проследить, как связаны  черты характера родителей с  чертами характера ребенка. Они  полагали, что особенности характера  или поведения родителей прямо проецируются на поведение ребенка. Думали, что если мать проявляет склонность к тоске, подавленности, то и у ее детей будут заметны такие же способности. При более пристальном изучении этого вопроса все оказалось значительно сложнее. Связь личности родителей и воспитанных особенностей поведения ребенка не столь непосредственна. Многое зависит от типа нервной системы ребенка, от условий жизни семьи. Теперь психологам понятно, что одна и та же доминирующая черта личности или повеления родителя способна в зависимости от разных условий вызывать и самые разные формы реагирования, а в дальнейшем и устойчивого поведения ребенка. Например, резкая, вспыльчивая, деспотичная мать может вызвать в своем ребенке как аналогичные черты - грубость, несдержанность, так и прямо противоположные, а именно подавленность, робость.

Связь воспитания с другими видами деятельности, подчинение воспитания тем или иным мотивам, а так же место воспитания в  целостной личности человека - все  это и придает воспитанию каждого  родителя особый, неповторимый, индивидуальный характер.

Именно поэтому  будущим родителям, которые хотели бы воспитывать своего ребенка не стихийно, а сознательно, необходимо начать анализ воспитания своего ребенка  с анализа самих себя, с анализа  особенностей соей собственной личности.

Глава 4.

АСТРАХАНСКИЙ  ОБЛАСНОЙ

СОЦИАЛЬНО-РЕАБИЛИТАЦИОННЫЙ ЦЕНТР ДЛЯ ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ (С ПРИЮТОМ) В СИСТЕМЕ РЕАБИЛИТАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ДЕЗАДАПТИРОВАННЫХ ДЕТЕЙ.

Социальный кризис, безработица, рост детской беспризорности и социального сиротства создал необходимость обеспечения социальной реабилитации несовершеннолетних.

Одним из путей  решения данной проблемы является создание учреждений, ведущих целенаправленную работу по реабилитации социально-дезадаптированных  детей и подростков.

АОСРЦ для детей и подростков (с приютом) был открыт согласно постановления Главы Администрации Астраханской области №227 от 11.08.94.

Областной социально-реабилитационный Центр для детей и подростков (АОСРЦ) является научно-практическим, учебно-воспитательным учреждением государственной системы социальной защиты населения, объединяющим и координирующим деятельность социальных, медицнских, психолого-педагогических, правовых служб региона, занимающихся абилитацией и реабилитацией детей и семей, их воспитывающих.

АОСРЦ действует на основе строгого соблюдения Конвенции ООН о правах ребенка, Всемирной декларации об обеспечении выживания, защиты и развития детей. Контроль за деятельностью Центра осуществляет отдел по проблемам семьи, женщин и детей областного Департамента социальной защиты.

Центр имеет  статус государственно-общественного  органа опеки и попечительства, и  на время содержания детей несет  ответственность за их здоровье; имеет  право представлять интересы детей  в суде и перед третьими лицами, принимать меры по оздоровлению условий их семейного воспитания. В соответствии с интересами детей он оберегает их от посягательств и жестокого обращении со стороны родителей и других лиц, а в случае необходимости ходатайствует перед судом о лишении родителей родительских прав, о временной передаче детей в другие семьи, детские дома и школы-интернаты.

Учреждение дает приют детям и подросткам от 4-х  до 18 лет, оказавшихся в сложной  жизненной ситуации и нуждающихся  в социальной защите.

Это дети и подростки:

• покинутые и заблудившиеся;
• отказавшиеся жить в семье или учебно-воспитательном учреждении;
• оставшиеся без попечения, постоянного места жительства, без средств к существованию;
• возвратившиеся из спецшкол и нуждающиеся в социальной адаптации и поддержке;
• задержанные за бродяжничество;
• подвергавшиеся любым формам насилия;
• вынужденные на время болезни родителей оставить свой дом;
• из остронуждающихся семей с критически низким уровнем жизни.