Современные политические теории

¹ Braybrooke D. Three Tests for Democracy: Personal Rights? Human Welfare? And Collective Preference / NY: Random House, 1968. P. 39.

118

при рассмотрении частных вопросов. Права также  защищают нас от моральной неустойчивости, присущей природе человека. Пожалуй, можно сделать вывод, что в  мире, где действуют безупречно рациональные, знающие и беспристрастные наблюдатели, вообще не будет никаких прав. В реальном мире, полагают утилитаристы, могут возникнуть такие обстоятельства, при которых вообще следует отказаться от всяких прав, в противном случае последствия могут быть ужасными. Однако, по мнению Брейбрука, есть такой тип прав, от которых нельзя отказываться ни при каком условии. Он называет их неотчуждаемыми правами человека. Он пишет, что нельзя, например, ни при каких условиях отказываться от такого права, как право на честный и беспристрастный суд.

Неотчуждаемые права в утилитаристских рассуждениях имеют, в сущности, те же основания, что и другие права. Однако они отличаются от них в эмпирических обстоятельствах, когда мы можем отказаться от некоторых практик, если сочтем их нереалистичными. Неотчуждаемые права в этом смысле аналогичны основным законам природы. Не следует ожидать какой-либо их фальсификации со стороны эмпирических событий.

И Брандт, и Брейбрук стремились найти место для устоявшихся  представлений о правах и справедливости, вписав их в саму структуру утилитаризма. Действительно, права человека вообще стали предметом обсуждения именно потому, что приверженность справедливости и правам человека способствует увеличению общего блага для большего числа людей.

БЛАГО — одна из основных ценностных категорий, обозначающая исторически исходный, подтверждаемый житейским опытом факт удовлетворения извечных потребностей, ожиданий и желаний людей при условии соединения их устремлений и усилий.

Если бы права  человека не способствовали большему благу людей, они вскоре были бы уничтожены. По мнению названных авторов, теоретики прав человека правильно подчеркивают их значение, но они ошибаются, утверждая независимость этих прав. Права не служат обоснованию утилитаризма, это утилитаризм узаконивает права человека.

Уже понятно, что утилитаристские калькуляции по поводу политических событий должны быть довольно сложными. Если бы мы стали организовывать общество в соответствии с утилитаристскими рекомендациями, мы должны были бы иметь невероятное количество информации, что именно нравится людям, начиная с употребления пищи и кончая социальными институтами. Калькуляции утилитаристов настолько сложны, что они и сами, как правило, ограничиваются только общими

119

рассуждениями о возможных позитивных последствиях создания разнообразных структур. В результате и капитализм свободного предпринимательства (laissez-faire), и социализм получили одобрение со стороны утилитаристов. Многие теоретики объясняли это тем, что утилитаристская доктрина в целом имеет сильную склонность к равенству. Посмотрим, как же это происходит на практике.

Прежде всего, утилитаристы исходят из предпосылки  равенства ресурсов (материальных благ, доходов, денег) с точки зрения их снижающейся пользы — богатый человек получает меньше удовольствия от дополнительных доходов, нежели меньший. Далее, неравенство, само по себе, может продуцировать бесполезность, — вызывая зависть и возмущение, а также желания и устремления, которые невозможно удовлетворить. В то же время утилитаризм предполагает, что ресурсы будут накапливаться отнюдь не равно. Однако это не означает также, что больше должно быть дано тому, кто сможет распорядиться этими ресурсами с большей эффективностью, поскольку выявить таких людей крайне трудно. Кроме того, требование равенства ресурсов позднее легко может превратиться в требование равенства благосостояния, причем на том же основании, что де уравнительность тождественна максимизации.

Подобный эгалитаризм  может быть опровергнут. Часто утверждают, что мы можем увеличить производство ресурсов и, тем самым, увеличить пользу, предлагая стимулы для увеличения усилий, предприимчивости и т.д. Утилитаристские эгалитаристы, вслед за Марксом, могут сказать, что потребность в такого рода стимулах может снизиться, если удастся изменить самого человека (в результате ликвидации капитализма).

ЭГАЛИТАРИЗМ —  подход к политической или социальной теории, настаивающий на равенстве людей.

Еще одна проблема связана с тем, что некоторые  люди получают удовольствие, наблюдая страдания других. Если они принимают  прямую форму (как это бывает у расистов, сексистов и т.д.), тогда утилитаристы вынуждены включать и такого рода удовольствия в свои калькуляции. А это означает, что к некоторым людям придется относиться без учета необходимости равенства. Но тогда утилитаризм уже не может считаться эгалитаристским. Выход, по-видимому, заключается в необходимости воспитывать людей в таком духе, чтобы они перестали получать удовольствие от страданий других.

Таким образом, несмотря на все оговорки и условия, утилитаризм все же может считаться эгалитаристской теорией и требование максимизировать благосостояние, в конце концов, обнаруживает тенденцию к уравниванию благосостоянии. Разумеется, будут какие-то исключения.

120

Наконец, мы подходим к тому, что считается главной  слабостью утилитаризма, — к его неспособности предложить справедливую социальную практику и институты. Утилитаризм определяет высшую ценность несколько редукционистски. Никто не будет отрицать, что удовольствие — вещь хорошая, жизнь без удовольствий вряд ли может считаться хорошей жизнью.

РЕДУКЦИЯ —  сведение конкретного бытия человеческих индивидов (как, впрочем, и любых  предметов, входящих в состав социального  бытия) к неким общим свойствам, абстракциям.

Но какое  удовольствие? Разве к нашей жизни  не имеют отношения такие человеческие качества как умение рационально мыслить, познавать мир, строить социальные отношения, властвовать и т.д.?

Возьмем, например, человека, размышляющего о том, стоит  ли ему начать употреблять героин? Он рассуждает следующим образом: если я начну употреблять героин, то сокращу свою жизнь, словлю кайф, возможно, безболезненно умру от передозировки. Для многих утилитаристов такой человек — кандидат на хорошую жизнь. Однако, вспомним Аристотеля, который говорил, что хорошая жизнь — это полная жизнь, наполненная «здоровыми» видами деятельности, в которой удовольствие является только частью. Утилитаризм не различает такие нюансы, для него удовольствие — высшая ценность, вне зависимости от последствий. Политическая теория, в основе которой лежит принцип удовольствия, обречена на структурный крах.

Таким образом, есть серьезные основания сомневаться  в утилитаристской теории блага. Если теорию дополнить и развить, то под сомнение подпадает и принцип максимизации пользы. Именно это и вызвало серьезную критику утилитаризма.

В то же время, в  утилитаризме есть некоторая доля истины. По-видимому, в обществах, называемых либеральными демократиями, как считается, уровень удовольствия может быть выше, чем в других. Однако проблема заключается в том, что утилитаризм не в состоянии узаконить и обосновать политические ценности либерализма, равно как и устройство обществ, которые приняли бы эти принципы и воплотили их в жизнь. Иными словами, весьма возможно, что в каких-то случаях утилитаризм приходит к правильным выводам, но предпосылки этих выводов неверны, а аргументы не убедительны. В конце концов, утилитаризм не в состоянии поддержать и обосновать либеральные идеалы — а это и есть главный аргумент против утилитаризма со стороны большинства либеральных теоретиков в современной политической науке.

121

Вопросы для самопроверки                                    N?

1.   Как  Вы понимаете понятие «польза»? Можно считать, что для Вас  «польза» — главная мотивация  в жизни? Знаете ли Вы кого-нибудь, кто придерживался в жизни утилитаристского расчета?

2.   Что  такое благо, общее благо?

3.   Сравните  утилитаристские теории Бентама  и Милля. Что Милль взял у  Бентама и от чего отказался?

4.   Что  такое утилитаризм действия? Приведите  примеры.

5.   Что  такое утилитаризм правила? Как он соотносится с теорией правового государства?

6.   Назовите  утилитаристские политические ценности.

7.   Какие  аргумента против утилитаризма  приводят представители либеральной политической мысли?

Дополнительная  литература

1.   Вольф Р. О философии. М., 1996. С. 99—114.

2.   История      философии.      Запад—Россия—Восток      /      Под      ред. Н.В.Мотрошиловой и А.М.Руткевича.  Кн. 2. Бентам. Милль. М., 1998.

122

Лекция 7

ДЕОНТОЛОГИЧЕСКИЙ  ЛИБЕРАЛИЗМ: ДЖОН РОУЛС

Возрождение политической теории в 70-е годы происходило в немалой степени в результате полемики с утилитаризмом. Или, иначе, нормативная политическая теория попыталась дать альтернативу всем типам телеологической этики. Под телеологической этикой здесь понимается любой тип морали, который судит о ценности человеческого поведения по тому, служит ли оно конкретной цели или, иначе, телосу. Хотя это вроде бы не тождественно человеческому счастью, тем не менее, утилитаризм является чисто телеологической теорией. К телеологическим можно отнести также и аристотелевскую идею о том, что люди (мужчины, не рабы и не иностранцы) реализуют свою рациональную природу, участвуя в качестве граждан в общественной жизни полиса. Ведущие политические мыслители, писавшие после 1870-х гг., такие как Джона Роулс, Роберт Нозик, Алан Гевирт, Рональд Дворкин и другие, настаивали на том, что телеологическая этика, будучи примененной к политической жизни, разрушает свободу. Почему? Теоретики дают на это следующий ответ:

во-первых, утилитаризм не принимает во внимание плюрализм человеческих целей, поскольку одну из этих целей — максимизацию счастья или пользы — они ставят выше всех других, а также рассматривают общее благо как совокупность пользы всего общества, не интересуясь отдельными индивидами;

во-вторых, телеологическая  этика отдает приоритет целям, а  не средствам. Например, они утверждают, что совокупные цели общества не должны ограничиваться индивидуальными правами человека. Утилитаризм, по существу, по многим позициям противостоит либерализму. Критики утилитаризма этого толка получили название деонтологи-ческих, или кантианских, либералов. Они противопоставляют деонто-логическую этику (этику прав и обязанностей), опирающуюся на учение Имманула Канта, телеологической этике (этике цели).

123

7.1. СОВРЕМЕННАЯ  ВЕРСИЯ

ОБЩЕСТВЕННОГО ДОГОВОРА

Как было показано выше, на протяжении нескольких десятилетий XX века позитивистское влияние существенно ограничивало исследование политических вопросов. Даже Бертран Рассел, написавший глубокую политико-философскую работу — «Власть», проводил четкую разделительную линию между этим исследованием и своими «подлинно философскими» работами. В сущности, вся политическая теория сводилась к негативной интерпретации, заключающейся в поисках концептуальных ошибок и методологических упущений у «классических» теоретиков политики. Разумеется, традиции политической мысли прошлых веков не были полностью изгнаны из университетов. Но преподавание политической теории еще не означает ее развития, поэтому она начала восприниматься как дисциплина, во многом тождественная истории политических учений.

Однако в целом применение теоретического анализа к наиболее фундаментальным проблемам и типам мышления оставалось открытой возможностью. Можно назвать практически единственный пример новаторской работы в этой области — книгу Дж.Пламенатца «Согласие, свобода и политическая обязанность», опубликованную в 1938 году¹. Лишь спустя двадцать с лишним лет вышел в свет еще один фундаментальный труд — «Социальные принципы и демократическое государство» С.Бенна и Р.Питерса, способствовавший возрождению интереса к политической теории². В 1965 году появилась еще одна заметная работа Р.Бэрри «Политический аргумент», по-видимому, первый, и по сей день наиболее яркий, пример применения аналитической философии к исследованию проблем политики³. Но лишь с публикацией в 1971 году книги Джона Роулса «Теория справедливости» можно сказать, что кризис был приостановлен, политическая теория обрела «второе дыхание» и быстро начала восстанавливать свою респектабельность как систематизированная академическая наука.

Нисколько ни умаляя личных заслуг Роулса в возрождении интереса в США к политической теории, скажем все же, что в основе этого лежала глубинная потребность осмысления практически значимых теоретических вопросов, поставленных на повестку дня самой политической жизнью.

¹ Plamenatz J.P. Consent, Freedom and Political Obligation. Oxford: Clarendon Press, 1938.

² Benn S.J., Peters R.S. Social Principles and the Democratic State. London: Allen and Unwin, 1959.

³ Barry B.M. Political Argument. London: Routledge, 1965.

124

Известный американский политический философ из Колумбийского  университета Брюс Аккерман писал:

«Проблема заключается в том, что мы должны думать о бюрократическом государстве... Люди были вынуждены в конце концов задуматься о новом явлении, которое возникло в Америке, — о бюрократическом государстве. Оно не существовало ранее, до Франклина Рузвельта, и ему не потребовалось много времени, чтобы утвердить себя. Так чего же мы пытаемся добиться с его помощью? От этой Проблемы никуда не уйти»⁴.