Особенности самоактуализации студентов с разным отношением к смерти

В танатопсихологии (психологии смерти) можно выделить несколько основных направления изучения смерти и аспектов, связанных с ней:

• изучение влияния осознания  факта собственной смертности и  конечности на личность человека (Р. Мэй, Г. Фейфел, В. Франкл, И. Ялом и др.);

• разработку методов  работы с терминальными больными, психологического сопровождения и  приготовления к смерти (Ф.Е. Василюк, А.В. Гнездилов, Д.В. Желатеиев, Э. Кюблер-Росс, С. Сандерс и др.);

• изучение переживаний  предсмертных состояний при временной (клинической, обратимой) смерти (С. Гроф, Р. Моуди, Л. Уотсон и др.).

В трудах 3.Фрейда, К.Г. Юнга, Э. Эриксона, О. Ранка, Э. Фромма, Р. Мэя, В. Франкла, Г. Фейфела, И. Ялома, Ф. Перлза категории смерти отводится существенное место. Трактовка и интерпретация этого феномена в трудах каждого из авторов различна, однако анализ работ позволяет выделить две основные концепции в рассмотрении вопроса смерти, характерных для всей психологии. Первая концепция заключается в том, что смерть рассматривается в контексте всей жизни человека как определяющая ее ход или оказывающая существенное влияния на нее. Второе направление рассмотрения смерти затрагивает такой ее аспект как страх и тревогу смерти как детерминанту поведения человека и диагностический критерий отношений человека к себе самому и окружающему миру. В рамках первого направления смерть в свою очередь также рассматривается с двух основных позиций. Во-первых, смерть считается неотъемлемой частью человеческого существования, существующая параллельно с жизнью человека. Смерть - это экзистенциальный феномен присущий человеку по факту того, что он человек. Во-вторых, особенно ярко это представлено в трудах психологов-экзистенциалистов, смерть считается фактором развития личности. Вторя одному из своих идейных философских предшественников М. Хайдеггеру, они рассматривают смерть как шанс, выпавший человеку, для изменения и развития.

Столкновение со смертью, способствующее осознанию собственной  конечности, предоставляет возможности  для личностного изменения, о  чем свидетельствует опыт людей, оказавшихся в ситуации реальной угрозы жизни (несчастные случаи, катастрофы, неизлечимая болезнь). По данным психологов, работающих с такой категорией людей (С. Гроф, Э. Кюблер-Росс, Дж. Хэллифакс, И. Ялом и др.), эти личностные изменения затрагивают смысложгоненные и ценностные ориентации человека, влияющие на его жизненные перспективы. Американский психолог И. Ялом пишет: «Смерть - это событие столь грандиозной важности, что при правильном отношении конфронтация с ней может привести к изменению жизненной перспективы и явиться стимулом к аутентичному погружению в жизнь» [53].

Самим фактом осознания  собственной конечности значение этого  феномена для человека не исчерпывается. Исследователи, изучающие влияние  факта возможной смерти на жизнь человека, отмечают, что благодаря опознаванию ограниченности и собственной конечности человек оказывается в ситуации, способствующей его дальнейшему развитию. Сознание смерти содержит в себе когнитивно-эмоциональный компонент, отражающий как представление человека об этом феномене (его личную концепцию смерти), так и эмоциональное отношение к факту собственной конечности Такое психологическое значение смерти как фактора развития возможно за счет эмоционального восприятия этой категории в сознании человека – за счет страха смерти [52].

Отмечается, что страх смерти может проявляться на двух уровнях. На первом уровне страх смерти проявляется как неосознаваемый глубокий пласт психологической жизни человека как биологического существа, связанный с врожденным инстинктом самосохранения и выживанием. На этом уровне могут проявляться глубоко бессознательная травма рождения по О. Ранку и страх смерти как ее следствие и фрейдистский инстинкт смерти. Это уровень «собственно страха смерти», о котором писали И. Ялом, Р. Кастенбаум, Ж. Хорон, L. Goodman и др. Второй уровень – это более молодой пласт, связанный с социальными условиями и характеристиками личного пространства человека. Многие авторы (Э Фромм, В.Ю. Баскаков и др.) отмечают, что для современной культуры характерен чрезмерно возросший и подавленный страх смерти. Здесь имеется в виду либо прорыв защиты от страха смерти первого уровня, либо изменение социальной ситуации, приводящее к возрастанию страха смерти второго уровня [53].

На данном уровне страх смерти гетерогенен, что свидетельствует об индивидуальном предмете страха смерти у каждого человека. Большинство зарубежных авторов, изучающих страх смерти, указывают на его комплексную природу и факторную структуру И. Ялом ссылается на исследование, проведенное Дж. Диггори и Д Ротман, в котором исследователи выдвинули гипотезу о том, что страх смерти составлен из нескольких отдельных страхов Диггори и Ротман опросили большую выборку из общей популяции, предлагая проранжировать по значимости несколько событий, сопутствующих смерти. Список распространенных страхов, связанных со смертью, выглядит так (все страхи указаны по мере уменьшения частоты встречаемости) [53].:

1. Моя смерть причинит  горе моим родным и близким;

2. Всем планам и  начинаниям придет конец;

3. Процесс умирания может быть мучительным;

4. Я не смогу ничего  ощущать;

5. Я не смогу заботиться о тех, кто зависит от меня;

6. Я боюсь, что будет  со мной, если окажется, что есть  жизнь после смерти,

7. Я боюсь, что будет  с моим телом после смерти.

И. Ялом, А.Б. Холмогорова, Э. Фромм, В.Ю. Баскаков, Д.М. Угринович, АП. Ксендзюк, АВ. Осницкий, Н.В. Власова отмечают, что смерть и умирание существует только в нашей жизни, так как без жизни смерти нет. Поэтому все то, чего бояться люди, говоря о страхе смерти, тоже находится только в этой жизни. Под страхом смерти имеется ввиду либо страх умирания, либо страх неизвестности, либо страх за близких, страх Божьего суда и др. За каждым из этих страхов можно увидеть отсутствие душевного покоя и внутреннего равновесия, которые являются не следствием этих страхов, а их причиной [52].

3. Теоретический анализ связи  отношения к смерти и самоактуализации  личности

У каждого человека страх  смерти проявляется индивидуально  и, так или иначе, связан с личностной самоактуализацией. Так, если для одного человека смысл и цель его жизни может заключаться в освоении таких ценностей, как уважение, карьера, известность, то смерть как реальная угроза жизни будет вызывать страх потери именно этих ценностей. Для другого человека значимость жизни может заключаться в обретении таких ценностей, как любовь, семья, дружба. Для третьего – в богатстве и жизненном комфорте. Следовательно, и страх утраты такой ценности будет актуализироваться при мыслях о смерти как внезапном, неконтролируемом событии, в результате которого данные ценности просто уходят вместе с жизнью, к которой они принадлежат. Осницкий и Власова отмечают, что человек в глубине своей души знает, почему он боится смерти, т.к. фактически он боится той жизни, которую уже прожил и которую проживает в данный момент. Авторы пишут: «Вопросы жизни и смерти человека, его здоровья и болезни замыкаются на экзистенциональную проблему поиска и реализации смысла жизни и выбора ценностных ориентации» [47].

Человеческая зрелость приносит с собой осознание границы, что является заметным шагом на пути самопознания. В некотором смысле готовность умереть проявляется как необходимое условие жизни. Мы не свободны в полной мере в своих действиях, пока мы управляемы неустранимой жаждой жить. В таком случае ежедневно рисковать жизнью, например: водить машину в городе, позволить себе заснуть, будучи охранником, – становится почти экстравагантной глупостью. Жизнь не станет полностью нашей, пока мы не научимся отрекаться от нее [Hocking W.E., The meaning of immorality in human expierence (New York: Harper, 1957)].

Клинические исследования показали, что многие воспринимают близкую смерть и смерть, отдаленную во времени, как два совершенно разных события. К тому же наличие лишь "внешней" угрозы оказывается недостаточным  основанием для того, чтобы предсказывать с какой бы то ни было степенью уверенности, как человек будет на нее реагировать. Для некоторых информация о том, что они должны умереть в ближайшем будущем, не является предельно стрессовой ситуацией. Структура характера человека – тип личности, к которому он принадлежит, – может иногда оказаться более значимой для определения реакции, чем угроза смерти сама по себе [50].

Смерть может иметь  разное значение для разных людей. Даже в довольно ограниченной культурной группе становится очевидной негомогенность психологических особенностей страха смерти. Смерть – это многоликий символ, специфическое значение которого зависит от натуры человека, его индивидуального пути развития и уровня его самоактуализации [50].

На уровне житейской психологии считается, что молодые люди часто гонят прочь любые мысли о смерти, в то время как пожилые люди, которые находятся ближе по времени к концу своего существования, постоянно озабочены мыслями о смерти. Justin (1988) отмечает, что большинство подростков никогда не обсуждают вопросы, связанные с умиранием, со своими семьями. Также часто молодые люди обычно характеризуются чувством собственного “бессмертия”, тогда как пожилые люди предположительно ближе к смерти [45].

Однако есть ряд исследований, иллюстрирующих повышенный интерес детей до 5 лет к вопросам, связанным со смертью и умиранием [53,42,44,46].

Т.О. Новикова [46] в своем исследовании представлений подростков о смерти отмечает, что большинство детей полагает, что если человеку надоела жизнь или если он испытывает мучения и только смерть может от них избавить, то она — благо.

А также опрошенные школьники  осознают конечность своего существования: при этом около трети из них  заявляют о своем страхе смерти, объясняя свой страх тем, что их пугает неизвестность, другая треть боятся потерять близких и остаться в одиночестве, оказаться не защищенными перед жизнью, а для остальных смерть страшна потому, что им хочется жить [46].

О том, насколько озабочены  современные молодые люди вопросами  смерти, демонстрируют результаты исследования, которое было проведено в Таганрогском государственном радиотехническом университете Никулиной Д.С. и Шутовой Л.В, в результате которого было показано, что тема смерти является актуальной для современной молодежи [45, 52].

Так, среди всех предложенных тем, тема смерти была наиболее выбираемой среди студентов (42% выборов). Данные результаты лишь косвенно показали актуальность темы смерти для студентов. Для более  явных результатов среди данных испытуемых было проведено анкетирование. На вопрос анкеты «задумываетесь ли вы о том, что время вашей жизни ограничено смертью?» из всех испытуемых, принявших участие в исследовании, 63% (102 человека) испытуемых ответили, что задумываются, и только 37% (59 человек) ответили, что никогда не думали о смерти.

Среда вопросов анкеты был  вопрос, направленный на исследование наличия или отсутствия страха смерти в жизни молодого человека. Среди  всех испытуемых, принявших участие  в исследовании, 67% ответили, что  испытывают различные чувства беспокойства, когда думают о смерти, 33% испытуемых ответили, что смерти не боятся Той группе испытуемых, которые указывают на наличие страха смерти, было предложено проранжировать компоненты страха смерти из списка Дж. Диггори и Д. Ротман, а также добавить в этот список свой компонент, если такой имеется. В результате список Диггори и Ротман был дополнен еще двумя компонентами страха смерти, на которые указали наши испытуемые. Таким образом, в результате применения метода балльных оценок, Шутовой Л.В. была получена групповая шкала выраженности компонентов страха смерти у лиц юношеского возраста, учащихся ВУЗа:

I. Моя смерть причинит  горе моим родным и близким.

2 Я не смогу заботится  о тех, кто зависит от меня.

3. Всем планам и  начинаниям придет конец.

4. Я уже не смогу  ничего чувствовать.

5. Я уже не смогу  ничего ощущать.

6. Процесс умирания  может быть мучительным.

7. Я боюсь, что я  не смогу к смерти как следует  подготовиться.

8. Я боюсь, что я  никак не смогу проконтролировать  наступление смерти.

9. Я боюсь, что будет со мной, если окажется, что есть жизнь после смерти.

10. Я боюсь, что будет  с моим телом после смерти.

3. Особенности молодого возраста

Начало взрослого бытия  внутренне воспринимается как положительное  и ценностное чувство, исчезают сомнения и переживание временности юности; человек начинает осмысленно строить будущее, ориентируясь на всю возрастную перспективу в целом, а не только на овладение ценностями и целями ближайшего возрастного периода.

Смысл жизни — одна из основных категорий, которыми оперирует молодость. Под смыслом жизни имеется в виду внутренне мотивированное, индивидуальное значение для субъекта своих собственных действий, поступков, взятых как целое и переживаемых как истинное и ценностное. Обычно переживания, связанные со становлением и обретением индивидуальных смысложизненных ориентации, облекаются в формулу «быть самим собой», «самореализоваться» [48].

В эмоциональном плане  для молодого человека самопринятие — важнейшее условие самореализации. В молодости человек способен отнестись к себе реалистично и критично, принять минусы своего характера, внешности, недостаточную развитость каких-либо способностей и одновременно научиться использовать плюсы и выгодные стороны своей личности и характера, обратить их на пользу своему развитию [48].

Для молодости особое значение имеет выстраивание системы  личных нравственных, культурных, духовных ценностей — оно позволяет  острее и полнее чувствовать себя, свое «Я». Поэтому вера, мировоззрение, идеалы приобретают в молодости  устойчивую форму. И хотя большинство этих ценностей, конечно, не создается личностью, а усваивается как социально-культурный опыт, их понимание и принятие в качестве индивидуальных ценностей создают у молодого человека ощущение своего достоинства, «полноты жизни», чувство собственной значимости и принадлежности к ней («счастья жить»). Нужно отметить, что, вопреки бытующим мнениям, для молодости в целом характерно стремление к духовному, возвышенному, высокому, неординарному, но осмысляемому не сентиментально-романтически, как в юности, а реалистически — как возможность достичь, изменить, стать, «сделать себя» [48].