Социология преступности

Р. Мертон отмечает, что наиболее распространенным видом преступлений в среде «белых воротничков» является мошенничество.

Процветание мошенничества в аномичном обществе возможно в силу достаточной терпимости граждан, правоохранительных органов, судебной системы.

Для верхних слоев общества - характерна взаимосвязь «вполне нравственных деловых стремлений с их безнравственной практической реализацией».

Р. Мертон констатирует, что история крупных американских состояний переполнена весьма сомнительными инновациями.

Преступность в этом слое раскрыть очень сложно.

Вполне уважаемые члены общества очень часто с помощью ложных показаний и обмана уходят от наказания.

Таким образом, дифференцированный подход к анализу преступности в различных социальных слоях и группах - одно из направлений в исследовании социологии девиантного и делинквентного поведения.

Следующим направлением в социологии преступности является теория дифференциальной ассоциации или связи индивида с преступной средой (Э. Сатерленд).

Взаимодействуя с членами преступной группы, индивид:

-         усваивает негативное отношение к нормам права и закону,

-         определяет для себя мотивы преступного поведения,

-         определяет для себя технику совершения преступления,

-         определяет для себя формы групповой и индивидуальной самозащиты.

В социологии преступности немаловажное значение имеет и конфликтологическая теория.

Социальные конфликты могут:

-         выступать источником преступного поведения людей,

-         быть фоном, на котором развивается девиантность и делинквентность,

-         но могут служить направлением в расследовании конкретных преступлений.

Так, Т. Селлин считает, что к нарушению юридических норм, обычаев и правил приводит конфликт между кодексами двух или нескольких культур.

Это происходит в тех случаях, когда нормы права одной культурной группы переходят в другую группу.

Такие конфликты могут лежать в основе обманов, насилий, убийств из чувства мести, коррупции и т.д.

2. Специфика социологического анализа преступления

Юридическая картина мира хорошо изучена и описана юристами. В правовой науке разных стран можно найти формальное определение преступления как деяния, запрещенного законом. Однако юридический анализ преступления сегодня оказывается уже недостаточным. Правовед видит преступное поведение лишь в границах действующей юридической системы, законодательства конкретной страны.

В сложившейся ситуации трудно объяснить, почему, например, деяние, считающееся преступлением в одной стране, не квалифицируется как таковое в другой. Содержание преступления таким образом «прячется» за тип и форму конкретно-исторической системы законодательства.

Интерпретация вины, общественной опасности, противоправности во многих странах и типах обществ существенно различаются. Перечень составов «юридического» преступления оказываются отданными на «усмотрение законодателя». Законодатель же практически находится «вне критики», реализуя волю класса или группы, стоящей у власти.

Своеобразие социологического взгляда на юридическую жизнь проявляется тогда, когда исследуется теневая, неурегулированная законом, сторона юридической материи. Социолог как бы «заглядывает» за официальную «законодательную ширму» явления преступления. Поэтому для выявления генетических начал преступления нельзя оставаться только на почве закона. Сущность преступления находится вне права.

Для современного этапа развития «социологии преступления» характерна потребность ее размежевания в первую очередь криминологией как наукой и учебной дисциплиной.

Криминология изучает преступность как совокупность деяний, запрещенных законом (под страхом наказания), которые совершены на данной территории и в определенное время, при определенных условиях.

В чем же заключается специфика социологического анализа преступности?

Выделим четыре основных аспекта социологического анализа преступности:

I. в социологии присутствует многомерный подход к исследованию преступления;

II.                социологию интересует не только социальная опасность, но и позитивная роль преступления в общественной жизни;

III.             социология преступления изучают «фактические преступления» в отличие от «юридической» преступности.

IV.             социология преступления занимается исследованиями субкультуры преступного мира.

I. Многомерный подход к исследованию преступления

Социолога в отличие от юристов, криминологов интересует преступление с иных позиций.

Он исследует преступление как:

-         «социальную боль» общества,

-         стремление одних подражать другим,

-         результат влияния окружающей среды на индивида,

-         разновидность действия, совершенного один раз в жизни,

-         вид отклоняющегося поведения,

-         образ жизни,

-         способ достижения богатства и власти,

-         форму протеста

-         форму насилия.

Многомерное видение преступление включает и рассмотрение преступления с позиций потерпевшего:

-         как оно им воспринимается,

-         как оно им переживается,

-         почему потерпевший берется решать самостоятельно проблему своей защиты.

Многомерный взгляд на преступление подводит к тем гносеологическим границам, за которыми открывается теневая сторона этого феномена. Это происходит тогда, когда преступление как зло переходит в свою противоположность и рассматривается как добро. Как писал немецкий философ Фридрих Шеллинг: «Добро и зло - одно и то же, лишь рассматриваемое с разных сторон». Отсюда вытекает следующая особенность социологического анализа преступности.

II. Исследование позитивной роли преступления в общественной жизни

Социологию интересует не только социальная опасность, но и позитивная роль преступления в общественной жизни. В этом отношении интересна работа Э. Дюркгейма «Норма и патология». Автор далеко не оправдывал зло, которое несет в себе преступление Но он обратил внимание на положительную сторону преступления, т.е. на другую сторону медали, называемой преступлением. Э. Дюркгейм подметил следующее:

1. Преступление усиливает остроту переживаний человека. Это, в свою очередь, способствует формированию более сложной и совершенной структуры общественного сознания.

2. Преступление разрушает мораль. Однако сила воздействия морали и не должна быть чрезмерной. В противном случае никто не осмелится критиковать ее, и мораль легко примет застывшую форму.

3. В преступлении индивид получает возможность выразить себя. Это не зависит от того, о ком идет речь: или о человеке, чьи мечты опережают время, или о преступнике, который стоит ниже уровня современного общества.

4. Преступность показывает наличие путей, открытых для перемен. В ряде случаев она прямо готовит эти перемены. Преступление есть прелюдия реформ.

5. Там, где существует преступление, коллективные чувства обладают достаточной гибкостью, готовы принять новую форму.

Преступление - это предчувствие морали будущего.

Такой социологический подход помогает распознать сущность преступления в сложной диалектике добра и зла, в единстве положительных и отрицательных черт.

Преступление для определенной категории людей является эффективным средством получения материальных благ и влияния. Оно резко сокращает обычные временные рамки в достижении карьеры, успеха, уменьшает усилия для реализации целей законным путем.

Преступление играет ключевую роль в механизме отбора сильных личностей. Эти, своего рода «социальные монстры», подрывают исторически-конкретную форму существующего общественного строя отдельной страны. Они приходят к господству, устанавливают иной порядок жизни.

Пик негативной роли преступности приходится на период стабильного развития социальных систем. Позитивный его эффект становится очевидным в моменты перехода к принципиально иному типу общества, к другой правовой доктрине, к смене систем законодательства.

III. Изучение «фактических преступлений»

Специфика социологии преступления состоит и в том, что ею изучаются «фактические преступления» в отличие от «юридической» преступности.

«Фактическое» преступление представляет собой насильственные деяния индивидов, которые обрекают людей на нужду и бедствия, психические и физические страдания или преждевременную смерть, но в действующей правовой системе не значатся.

Наличное законодательство всегда закрепляет угодный господствующей группе (классу) правовой порядок, формальный социальный статус официально признаваемых общественных страт. Новые формирующиеся классы в виде господствующих индивидов не могут возникнуть и утвердиться иначе, как путем «фактических преступлений», т. е. форм насилия, не урегулированных законом.

Отличительной чертой «фактических преступлений» является то, что они всегда служили и служат средством «первоначального классообразования».

Действующим лицом в фактическом преступлении выступает индивид, который фактически пользуется и владеет материальными благами, финансовыми средствами, людьми и т.п., т. е. руководитель-доминант. Неформальные отношения (т.е. не урегулированные законом) наделяют таких индивидов новыми функциями, свойствами, формируя их «особую социальность». «Особая социальность» руководителей-доминантов заявляет о себе, когда они совершают следующие «фактические преступления»:

а) анонимное насилие;

б) репрессии;

в) насилия в «теневой экономике»;

г) насильственное переселение людей.

Анонимное насилие

Примеры анонимного насилия. Судья, прокурор, следователь по своему усмотрению освобождает от ответственности либо смягчает наказание преступникам, имеющим покровителей. Жесткое закрепление тенденции увеличения охвата преступностью индивидов из трудящихся слоев. Около 80% осужденных (в разных странах) - это рабочие, исполнители. Манипулирование законом о статусе депутата, когда юридическая неприкосновенность используется для того, чтобы увести от ответственности руководителей, совершивших уголовные преступления. Психическое и физическое насилие - пытки, применяемые руководителями-доминантами в местах лишения свободы (в армии) в отношении осужденных (солдат) в случае, если эти действия не отрегулированы законом.

Репрессии

Репрессии характерны для произвола руководителей высокого ранга. Они служат методом утверждения их личного господства в условиях, когда есть возможность прикрываться авторитетом государства. Репрессивное насилие скрывается, выводится из-под опеки демократического суда, действующей юриспруденции. Оно нередко осуществляется случайными людьми, а не юристами-профессионалами. Можно выделить следующие общие признаки репрессий как «фактических преступлений»:

-                     невиновность жертв,

-                     расправа с людьми на основе ложного доноса, произвольного тайного указания,

-                     образование специальных групп расправы, не предусмотренных законом, принятым демократическим путем,

-                     создание особого режима содержания репрессированных,

-                     изощренность физических расправ с репрессированными,

-                     кандидат в репрессированные всегда представляет явную или потенциальную угрозу индивидуальному господству руководителя достаточно высокого ранга,

-                     негласная реабилитация репрессированных,

-                     сокрытие (или отсутствие) документов, отражающих судьбы репрессированных,

-                     юридическая индифферентность к виновникам репрессий.

Репрессии следует квалифицировать как фактические политические преступления, потому что они

-   прикрываются авторитетом господствующей политической идеологии,

-   оправдываются стереотипами практической политики,

-   осуществляются на основе субъективного произвола преимущественно известных политических деятелей,

-   осуществляются под крылом государства,

-   подкрепляются весом должности

-   подкрепляются расплывчатостью формулировок о компетенции должности.

Репрессии есть фактические политические преступления по

-   субъектам,

-   результатам,

-   способам их совершения,

-   возможности избежать юридического наказания.

При этом их не надо путать с юридической политической преступностью.

Насилие в «теневой экономике

Под теневой экономикой чаще всего понимают:

-         корыстные, в первую очередь экономические преступления,

-         запрещенные законом формы производственной деятельности,