Проблемы правового нигилизма идеи в современной России

г) улучшение правоприменительной практики;

д) теоретическая работа в этом направлении, и др.

Все это, в принципе, представляет собой не что иное, как процесс  улучшения состояния правовой культуры общества, ее обогащения.

В литературе справедливо  отмечается, что «от правового нигилизма надо отличать конструктивную критику права, с одной стороны, а с другой - стремиться избегать юридического фетишизма, то есть возведения в абсолют роли права и других правовых средств» (Н.Л. Гранат).

В одном ряду с правовым нигилизмом находится прямо противоположное явление - правовой идеализм или романтизм, одним словом, преувеличение реальных регулятивных возможностей правовой формы. Это явление сопровождает человеческую цивилизацию практически на всем пути ее развития. Так, еще Платон наивно считал, что главным средством осуществления его замыслов строительства идеального государства будут идеальные законы, принимаемые мудрыми правителями. В эпоху Просвещения считалось достаточным, уничтожив старые законы, принять новые, и царство разума будет достигнуто. Удивительно, что еще и сегодня многие люди и даже политики ошибочно возлагают на закон слишком большие надежды в деле переустройства нашего общества. Думается, что лишь достаточный политический и правовой опыт может развеять иллюзии правового идеализма.

Существуют и другие виды деформаций правосознания:

· правовой фетишизм - это  преувеличение, абсолютизация роли и значения правового регулирования  в жизни общества;

· перерождение правосознания  – это такая форма его деформации, которая проявляется в осознанном игнорировании и отрицании закона и сопровождается наличием у носителей умысла на совершение правонарушений. Перерожденное правосознание проявляется в различных формах и, прежде всего, в виде умышленных нарушений законов и иных нормативно-правовых актов, сопровождающихся совершением преступлений и иных правонарушений.

Перерожденческое правосознание  основано на сознательном отрицании  закона по мотивам корысти, жестокости, алчности и т.п. Основной формой перерождения правосознания индивидов является совершение ими различных преступлений.

Количество совершаемых  в РФ преступлений – лучший показатель деформации правосознания.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Понятие и формы выражения правового нигилизма

2.1. Нигилизм как общесоциальное явление

 

Современное правосознание  российских граждан крайне неустойчиво. В нем множество как устаревших стереотипов, так и новейших веяний и тенденций. Оно незрело, противоречиво, отражает характер нашего времени, умонастроения  и позиции различных слоев населения. Пожалуй, наиболее примечательными его чертами являются правовой нигилизм и правовой идеализм.

В первом случае законы откровенно игнорируются, нарушаются, не исполняются, их не ценят, не уважают; во втором, напротив, им придается значение некой чудодейственной  силы, способной одним махом разрешить  все наболевшие проблемы. Массовое сознание требует принятия все новых и новых законов чуть ли не по каждому вопросу. Указанные крайности — следствие многих причин, без преодоления которых идея правового государства неосуществима.                                             

Нигилизм (в переводе с лат. — ничто) вообще выражает отрицательное отношение субъекта (группы, класса) к определенным  ценностям, нормам, взглядам, идеалам, отдельным, а подчас и всем сторонам человеческого бытия. Нигилизм как течение общественной жизни зародился давно, но наибольшее распространение получил в прошлом столетии, главным образом в Западной Европе и в России. Он был связан с такими философами леворадикального населения, как Ф. Якоби, П. Прудон, Ф. Ницше, М. Штирнер и др. Нигилизм многолик, он может быть нравственным, правовым, политическим, идеологическим, религиозным и т.д., в зависимости от того, какие ценности отрицаются, о какой сфере знаний и социальной практике идет речь — культуре, науке, этике, политике, экономике. Между ними много нюансов и  взаимопереходов. Каждая из разновидностей этого течения имеет свою историю.

Общей (родовой) чертой всех форм нигилизма является отрицание, но не всякое отрицание есть нигилизм. Отрицание шире, оно присуще человеческому  сознанию. Поэтому далеко не всех, кто  что-либо отрицает, считать нигилистами. В противном случае сам термин «нигилизм» свой смысл и растворяется в более объемном понятии отрицание.

Следовательно, нигилистическое  отрицание и диалект отрицание  — разные вещи. В историческом плане  нельзя, мер, безоговорочно негативно, с позиций голого отрицания, оценивать различные освободительные движения и их идеологов, так как это объективные закономерные процессы. Тем более если речь идет об эволюционном развитии.

Когда нигилизм становится естественным (объективным) отрицанием старого, консервативного, реакционного, он перестает быть нигилизмом. К примеру, отрицание многих мрачных страниц из нашего недавнего прошлого, прежде всего в государственной и политико-правовой сфере жизни общества, справедливо и оправданно, так как представляло собой неизбежный процесс обновления. Это нельзя квалифицировать как нигилизм.

Позитивный заряд несет  в себе конструктивная критика недостатков, порочных или отживших порядков, несовершенства тех или иных институтов, действующих  законов, политико-правовой системы — вообще отрицательных явлений действительности. В этом смысле вполне естественным было, например, диссидентском  движение в СССР в 50—70-х гг.

Однако в целом нигилизм, в традиционном его понимании, воспринимается в большинстве случаев как  явление социально вредное, особенно в наше время. Тем более что нередко нигилизм принимает разрушительные формы. В крайних своих проявлениях он смыкается с различными анархическими, лево-праворадикальными устремлениями, максимализмом, политическим экстремизмом. Нигилизм — стереотип мышления любого радикалиста, даже если он этого не осознает.

Характерным признаком  нигилизма является не объект отрицания, который может быть определителем его конкретного вида, а интенсивность, категоричность и бескомпромиссность этого отрицания — с преобладанием субъективного, чаще всего индивидуального начала. Здесь проявляется явно преувеличенное сомнение в известных ценностях и принципах. При этом, как правило, избираются наихудшие способа действия, граничащие с антиобщественным поведением, нарушением моральных, политических и правовых норм. Плюс — «отсутствие какой-либо позитивности или по крайней мере ее зыбкость, аморфность»¹².

Социальный нигилизм особенно распространился у нас  в период перестройки и гласности. Он возник на волне охватившего всю страну всеобщего негативизма, когда многое (если не все) переценивалось, переосмысливалось, осуждалось и отвергалось. С одной стороны, была видна очистительная функция нигилизма, а с другой — его побочные последствия, издержки, ибо сплошной поток негатива сметал на своем пути и позитивные начала.

Зацикленность на обличительстве, уничижительной критике формировала  у людей и всего общества комплекс неполноценности, синдром вины за прошлое, задавались призывы к всеобщему  покаянию.

В то же время значительные слои населения резко осуждали "танцы на гробах", выступали против забвения памяти и заветов предков, устоявшихся традиций. На потерю меры обращали внимание даже многие зарубежные деятели³. Между тем сведение счетов с прошлым особого успеха не принесло, а, напротив, вызывало лишь раздражение у значительной части граждан.

Сегодня нигилизм выражается в неприятии определенными слоями общества курса реформ, нового уклада жизни и новых ("рыночных") ценностей, недовольство переменами, социальные протесты против "шоковых" методов осуществляемых преобразований; несогласие с теми или иными политическими решениями и акциями, неприязнь или даже вражда по отношению к государственным институтам и структурам власти, их лидерам; отрицание несвойственных российскому менталитету "западных" образцов поведения, нравственных ориентиров; противодействие официальным лозунгам и установкам; "левый" и "правый" экстремизм, национализм, взаимный поиск "врагов".   

2.2. Понятие и источники правового нигилизма

 

Правовой нигилизм — разновидность социального нигилизма как родового понятия. Сущность его — в общем негативно-отрицательном, неуважительном отношении к праву, законам, нормативному порядку, а с точки зрения корней, причин — в юридическом невежестве, косности, отсталости, правовой невоспитанности основой массы населения. Подобные антиправовые установки и стереотипы есть «элемент, черта, свойство общественного сознания и национальной психологии... отличительная особенность культуры, традиций, образа жизни»¹³. Речь идет о невостребованности права обществом.

Одним из ключевых моментов здесь выступает пренебрежительное, высокомерное, снисходительно-скептическое восприятие права, оценка его не как  базовой, фундаментальной идеи, а  как второстепенного явления  в общей шкале человеческих ценностей, что, в свою очередь, характеризует меру цивилизованности общества, состояние его духа, умонастроений, социальных чувств, привычек.

Стойкое предубеждение, неверие в высокое предназначение, потенциал, возможности и даже необходимость права — таков морально-психологический генезис данного феномена. Наконец, отношение к праву может быть просто безразличным, отстраненным), что тоже свидетельствует о неразвитом правовом сознании людей.                                

Играет свою негативную роль и простое незнание права. Актуально звучат слова И. А. Ильина о том, что "народ, не знающий законов своей страны, ведет внеправовую жизнь или довольствуется... неустойчивыми зачатками права... Народу необходимо точно звать законы, это входит в состав правовой жизни. Поэт нелеп и опасен такой порядок, при котором народу недоступно знание права... Человеку, как существу духовному, невозможно ж на земле вне права"¹⁴.  Правовой нигилизм имеет в нашей стране благодатную почву. Как и раньше, мы живем в мире беззакония, которое подчас принимает характер национального бедствия и наносит обществу огромный и невосполнимый ущерб.

Корни же этого недуга уходят в далекое прошлое. В специальной  литературе отмечается, что юридические  доктрины в России отражали широкий диапазон взглядов — "от правового нигилизма до правового идеализма. Идея закона ассоциировалась скорее с главой государства, монархом, нежели с юридическими нормами. В  общественном сознании прочно утвердилось понимание права исключительно как приказа государственной власти"¹⁵. Представления о праве как указаниях "начальства" настойчиво культивировались в народе — то, что исходит сверху, от властей, то есть право.

Давно сказано: на Руси всегда правили люди, а не законы. Отсюда —наплевательское отношение к закону как свойство натуры русского обывателя. Расхожими стали слова А. Герцена о том, что жить в России и не

нарушать законов нельзя. "Русский, какого бы звания он ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; совершенно так же поступает и правительство. С этим созвучна и мысль М. Салтыкова-Щедрина о том, что суровость российских законов смягчается необязательностью их исполнения.

Известны отрицательные  суждения Л. Н. Толстого о праве, который  называл его "гадким обманом властей". Так что несоблюдение законов — устойчивая российская традиция.

Право скорее терпели  как необходимое декоративное украшение, формальный атрибут, фасад, свойственные всякому "благопристойному" государству. Ведь в сталинской Конституции и некоторых других актах того времени были внешне вполне демократические и гуманные нормы о правах и свободах личности, гарантиях я неприкосновенности, участия в общественных делах и т. д. Действовало социальное законодательство, право на труд, на отдых, образование.

Но в целом оно  считалось "неполноценной и даже ущербной нормой социальной регуляции, лишь на время и лишь в силу печальной  необходимости заимствованной у  прежних эксплуататорских эпох". Это было по сути лицемерное признание  права авторитарным режимом, который не очень-то и нуждался в нем.

Вместе с тем из права максимально выжимали его  карательные возможности и немало "преуспели" в этом. Командно-бюрократическая  система не только не боролась с  правовым нигилизмом, но по-своему опиралась  на него, ибо он прекрасно вписывался в эту систему. О правовом нигилизме даже не говорили, как будто бы его не существовало. В этой двойственности — корни рассматриваемого явления. С одной стороны, право — рудимент и помеха, с другой — оно с полной отдачей использовалось как инструментально-принудительное средств

В период сталинизма процветал  как правовой нигилизм, так и правовой тоталитаризм. Ведь колесо репрессий  крутилось в юридических формах, разыгрывались "театрализованные" процессы со всеми их атрибутами, скрупулезно соблюдались соответствуют нормы, инструкции. Право использовалось в качестве «дубинки»  с помощью которой, как известно, можно и нападать, и защищать.

Это значит, что право, в зависимости от того, в чьих оно руках, способно творить как  добро, так и зло. Это — "палка о двух концах". Еще И. Кант заметил: "Право может служить как средством ограничения произвола, так и средством попрания свободы человека"'. Новейшая история подтверждает эту истину.