Вина как признак преступления в уголовном праве Англии, США, Франции и Германии

Другой степенью умысла французские  юристы считают неопределенный умысел. Он имеет место тогда, когда лицо хотело причинить вред правоохраняемому объекту, но не отдавало себе отчета о точном размере такого вреда (в российском уголовном праве этот вид умысла называется еще неконкретизированным). В случаях, когда был причинен самый большой вред, лицо будет нести за него ответственность, поскольку ущерб предвиделся и наступившие последствия — это то, чего и желал преступник.

При неумышленной вине поведение  исполнителя является сознательным и желаемым, но он не стремится ни к какому вредному последствию. Исполнитель вменяемых в вину действий совершил «ошибку», например, превысив скорость, без желания причинить вредные последствия (телесные повреждения по неосторожности или смерть по неосторожности). Само по себе действие не всегда является неумышленным, тогда как причинение последствий является таковым. Неосторожные преступные деяния, какой бы вред они ни причинили, являются, согласно УК Франции, проступками.

Иногда во французской  юридической литературе предлагается ввести «промежуточную» между умыслом  и неосторожностью форму вины: «непростительную неосторожность» (imprudence impardonnable). Эта форма вины имела бы место тогда, когда лицо сознательно идет на риск, опасный для другого, при этом недеясь, что не причинит ущерба.

Действующий УК ФРГ упоминает  две формы вины: умысел и неосторожность, однако не раскрывает содержания этих понятий. В германских доктринальных  источниках по уголовному праву умысел характеризуется тем, что лицо сознает  соответствие совершаемых им действий составу, предусмотренному законом, и  желает этого, либо допускает (мирится  с таким положением). Сознание противоправности германские юристы не включают в понятие  умысла, поскольку такое сознание, по их мнению, — самостоятельный  элемент вины. При этом противоправность означает запрещенность деяния не только нормами уголовного права, но и нормами  других отраслей права. Умысел должен относиться только к признакам состава  закона, описанным в конкретной норме. Если у действующего умышленно лица отсутствует сознание противоправности, то следует различать, действовало  ли лицо без вины, не зная о противоправности своего деяния, или оно могло избежать незнания противоправности. В первом случае речь идет о ненаказуемости лица, а во втором — только об ошибке в запрете, которой можно было избежать. В последнем случае лицо будет отвечать за совершение умышленного  деяния, наказание за которое в определенных случаях может быть смягчено¹⁰. Изложенная теория вины получила поддержку и на практике.

Представители другой теории — «теории умысла» — позитивной предпосылкой умысла считают знание лица о том, что он своим деянием  нарушает правовой запрет, то есть осознание  противоправности. Это ведет к  тому, что при отсутствии осознания  всегда исключается умысел, и лицо не может быть наказано за совершение умышленного деяния. Наказуемость возможна только в том случае, если деяние лица соответствует признакам состава  закона, предусматривающего уголовную  ответственность за неосторожное преступное деяние.

Современное германское уголовное  право ориентируется на два основных вида умысла: прямой и косвенный.

Прямой умысел считается  обычным видом, при этом различают  две его разновидности: а) когда  лицо знает о своем деянии и  его результате и непосредственно  желает как того, так и другого, и б) когда лицо просто знает или точно предвидит, что оно выполняет состав. Во втором случае считается, что тот, кто знает или точно предвидит результат и все-таки действует, не может утверждать, что не хотел его наступления.

Косвенный умысел имеет место  тогда, когда лицо непосредственно  не желает совершения деяния или наступления  его результата, но считает это  возможным и мирится с этим.

Неосторожность как форма  вины характеризуется в германском уголовном праве следующим образом: лицо не предвидит, что его деяние соответствует составу закона, хотя могло это предвидеть, в силу чего могло сознавать и противоправность своего поведения. При этом в теории выделяются две разновидности неосторожности: а) неосознанная неосторожность (когда  лицо вообще не предвидит, что преступный результат может наступить) и 6) осознанная неосторожность (когда лицо допускает, что преступный результат может наступить, но полагает, что этого не случится).

Таким образом, психическое  отношение лица к содеянному сводится к сознанию фактических внешних  признаков преступного деяния. Сознание противоправности, не будучи включенным ни в умысел, ни в неосторожность, по сути становится самостоятельным признаком вины наряду с умыслом и неосторожностью. Такая точка зрения поддерживается большинством германских юристов и судебной практикой. О том, что противоправность — самостоятельный признак вины, свидетельствует и содержание приведенного выше § 17 УК ФРГ.

Вместе с тем, указание ряда авторов на сознание противоправности как признак вины, одновременно с  умыслом и неосторожностью, означает искусственное разделение интеллектуального  момента субъективной стороны на два элемента, поскольку он предполагает При умысле как осознание фактических объективных признаков деяния, так и осознание его противоправности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Понятие невменяемости  в уголовном праве Англии, США,  Франции и Германии

Одной из важных предпосылок  привлечения к уголовной ответственности  является уголовная дееспособность лица (вменяемость). В силу презумпции того, что большинство людей способно осознавать значение своих действий и руководить ими, уголовное право  зарубежных государств основное внимание уделяет определению тех факторов, которые исключают или уменьшают  вменяемость.

В УК североамериканских штатов включены нормы о невменяемости. Так, согласно § 30.05. УК штата Нью-Йорк «лицо не несет уголовной ответственности  за поведение, если во время его осуществления  оно вследствие психической болезни  или неполноценности лишено в  существенной степени способности  знать или оценивать: а) характер и последствия такого поведения; либо б) что такое поведение было неправильным». Таким образом, в англо-американском праве выделяется два критерия невменяемости — психологический и медицинский. По вопросу о психологическом признаке в англо-американском праве существуют самые разные точки зрения. До сих пор в Англии, США и ряде других стран общего права понятие невменяемости нередко определяется так, как это было сделано еще в так называемых правилах Макнатена более 150 лет назад (1843 г.). Они названы именем некоего Макнатена, который, страдая манией преследования, задумал убить своего «преследователя» — премьер-министра Англии Пила, но по ошибке убил его секретаря Драммонда. Суд оправдал Макнатена как невменяемого. Однако это дело получило большой резонанс и стало предметом обсуждения Палаты лордов. Лорды поставили ряд конкретных вопросов перед 15 авторитетными судьями, входившими в состав одной из комиссий, готовившей очередную реформу английского уголовного права. Не рассматривая материалы дела, судьи в абстрактной форме дали заключение по этим вопросам, которое и стало называться правилами Макнатена, хотя никто не санкционировал их как нормативный акт.

Суть этих правил состоит  в следующем: лицо, страдающее душевным заболеванием или дефектом психики, не привлекается к уголовной ответственности, если оно лишено способности знать «природу и качество» совершаемого деяния и то, что это деяние является вредным. Для своего времени эти правила были достаточно прогрессивными. Однако недостатком правил было то, что акцент в них делался на интеллектуальный признак юридического критерия (способность осознавать), а волевой признак (способность руководить своими действиями) упускался из виду.

В некоторых североамериканских штатах правила Макнатена были дополнены доктриной «непреодолимого импульса». Суть концепции состоит в том, что лицо под воздействием непреодолимого импульса (нечто вроде непреодолимой силы), который вызван психическим заболеванием или дефектом психики, не может контролировать свои действия, хотя и сознает, что поступает «неправильно». Доктрина «непреодолимого импульса» была использована, например, по делу Дж. Хинкли, который совершил покушение на убийство бывшего президента США Р.Рейгана. Признание его невменяемым было встречено резкой критикой со стороны американских юристов, поскольку эта доктрина, «позволяя людям, страдающим отсутствием контроля над собой, избежать уголовной ответственности, тем самым чрезмерно ограничивает превентивные цели уголовного закона»¹¹

Медицинский критерий невменяемости  также не получил своего четкого  определения и закрепления в  англо-американском уголовном праве. Судебная практика Англии и США к  душевному заболеванию относит  достаточно разнообразные формы  психических заболеваний и отклонений: амнезию, автоматизм, слабоумие, алкоголизм, фугизм, идиотизм, манию, мономанию (паранойю), сексуальную психопатию, сомнамбулизм и пр. Отсутствие четкого общего понятия болезненного состояния психики приводит к тому, что нередко в судах при рассмотрении конкретных дел в качестве основания для постановки вопроса о невменяемости выдвигаются такие формы душевных расстройств, которые заведомо нельзя считать болезненными. В зависимости от ловкости адвоката, его красноречия эти расстройства могут быть признаны болезненными, а их носители невменяемыми.

Во французском и германском уголовном праве понятие невменяемости, в отличие от понятий преступления и вины, является понятием позитивно-правовым, т.е. сформулированным в действующем  законодательстве.

 Согласно французскому  уголовному праву, вменяемость  лица является необходимой предпосылкой  для признания его виновным. УК  Франции называет два критерия, обусловливающих признание лица  невменяемым: а) медицинский критерий  — наличие психического или  нервно-психического расстройства; б) психологический критерий —  отсутствие способности осознавать  или контролировать свои действия¹².

В § 20 действующего У К ФРГ содержится положение о том, что без вины действует тот, кто при совершении деяния, вследствие болезненного психического расстройства, глубокого расстройства сознания, слабоумия или другого тяжелого психического отклонения не способен сознавать противоправность деяния или действовать с сознанием его противоправности. Таким образом, в германском кодексе тоже называются два критерия невменяемости: а) медицинский — наличие болезненного психического расстройства, глубокого расстройства сознания, слабоумия или другого тяжелого психического отклонения и б) психологический — неспособность сознавать противоправность деяния или действовать с сознанием его противоправности. В этих положениях § 20 закрепляется одна из основных характеристик невменяемости по германскому уголовному праву: невменяемое лицо, совершая деяние, выполняет состав закона, но в силу указанных причин действует без вины.

Глубокое расстройство сознания может быть, например, в состоянии  гипноза, аффекта, наркотического опьянения  и на практике трактуется довольно произвольно. Спорной является также  проблема о значении опьянения для  уголовной ответственности. Общая  часть УК ФРГ не содержит норм, регулирующих данный вопрос. В связи с этим на практике в определенных законом  случаях применяется норма Особенной  части о состоянии полного  опьянения (§ 323а).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4. Понятие уменьшенной  (ограниченной) вменяемости в уголовном праве зарубежных стран

Современной психиатрией, как  известно, были открыты и исследованы  так называемые «пограничные состояния», т.е. такие психические расстройства, которые влекут у лица снижение способности  осознавать значение своих действий или контролировать их. Судебная практика зарубежных государств, сталкиваясь  с такими случаями, по-разному оценивала  эти обстоятельства: в некоторых  случаях она признавала подобные психические расстройства обстоятельствами, смягчающими ответственность, в  других — ответственность наступала  на общих основаниях, в третьих — лицо признавалось полностью невиновным.

Попытки учесть такие обстоятельства в уголовном праве привели  к появлению концепций об уменьшенной (или ограниченной) вменяемости.

 В настоящее время  нормы об уменьшенной вменяемости  прямо сформулированы в действующих  уголовных кодексах Франции и  ФРГ. Хотя в статутном праве  Англии и США нет норм, в  которых прямо бы говорилось  об уменьшенной вменяемости, однако  по английскому закону об убийстве 1957 г. ответственности не за  тяжкое, а за простое убийство  подлежит лицо, страдающее такой  ненормальностью умственного развития, которая существенно уменьшает  его ответственность за совершение  убийства. Тем самым в английское  право фактически было введено  понятие уменьшенной вменяемости,  хотя и в таком усеченном  виде. В некоторых североамериканских  штатах суды зачастую используют  концепцию уменьшенной вменяемости  в тех случаях, когда обвиняемый  представляет доказательства того, что он находился в таком  психическом состоянии, при котором  не мог совершить преступное  деяние, требующее специального  умысла, предумышленности и т.д.  Если доказательства принимаются и факт уменьшенной вменяемости считается установленным, преступление квалифицируется как менее тяжкое.

Психические расстройства, о которых говорилось выше, рассматривались  французскими судами в качестве обстоятельств, смягчающих ответственность. Однако лица, страдающие названными заболеваниями, будучи осуждены даже к небольшим  срокам тюремного заключения, попадали в обычную тюрьму, где не проводились никакие лечебные мероприятия и лицо заболевало еще тяжелее. В связи с введением института отсрочки исполнения наказания с помещением в режим испытания (1958 г.), судебная практика Франции пошла по пути применения этого вида отсрочки к указанным лицам, обусловливая отсрочку применением медицинских мер сроком до пяти лет.