Некоторые особенности и виды легализации денежных средств и другого имущества, приобретенных незаконным путем

К первой группе относятся  руководители предприятий, учреждений, организаций, ответственные работники  банков и иных кредитных организаций.

Отличительная черта данной категории субъектов заключается  в том, что эти лица обладают высоким  уровнем профессионализма в банковской (финансовой) сфере. Это позволяет  им не просто давать советы или рекомендации, но и, опираясь на свои знания и опыт, фактически организовывать весь процесс  легализации преступных доходов. Обычно они имеют опыт работы в банковских, бухгалтерских, предпринимательских  сферах, имеют одно или несколько  образований (как правило, экономическое  или юридическое), хорошо ориентируются  в действующем законодательстве. Именно они становятся сторонами  по сделкам и финансовым операциям. Вместе с тем наделенные правами  управления людьми и распоряжения денежными  средствами, руководители разного уровня обладают возможностью путем дачи подчиненным  соответствующих указаний реализовывать  операции по легализации преступных доходов, формально лично не участвуя в процессе совершения преступления. К данной категории можно отнести  руководителей предприятий, председателей  правления банков и иных кредитных  организаций, их заместителей. Вторая группа представлена рядовыми работниками, а также лицами, не являющимися  стороной по сделкам, но в силу требований закона обязанных совершать определенные действия для придания сделке установленной  законом формы (нотариусы, работники  регистрационных органов). Их можно  назвать «вспомогательным звеном». Несмотря на незначительность занимаемого  ими положения, такие работники  также играют заметную роль в осуществлении  преступной деятельности по легализации. В частности, о не последней роли нотариусов в легализации преступных доходов можно судить исходя из содержащегося  разъяснения Пленума Верховного суда РФ в отношении нотариусов, который определил, что использование  нотариусом своих служебных полномочий квалифицируется как пособничество. Поскольку при отмывании самой рискованной деятельностью является ввод активов в легальный оборот (большую роль в легализации криминальных доходов играют банки [14]), то обычно рядовые работники банков просто незаменимы в процессе реализации преступного умысла. Некоторые банковские служащие могут играть роль пособников, не участвуя лично в финансовых операциях по легализации преступных доходов. Речь идет о тех лицах, которые действуют от имени и по поручению владельца имущества, полученного преступным путем. Например, менеджеры банков по работе с клиентами могут представить владельца «грязных» денег в качестве добропорядочного клиента. Следующую группу лиц, с помощью которых может совершаться легализация, составляют так называемые «преступники-интеллектуалы», использующие возможности компьютерной техники для введения денежных средств, полученных преступным путем, в гражданский оборот. Для этой категории лиц, участвующих в легализации, характерны высокий профессионализм и, как правило, отсутствие уголовного прошлого[15].

К специфической категории  такого рода преступников следует отнести  лиц, участвующих в легализации  с помощью использования компьютерных банковских систем. Чаще всего указанные  лица не только владеют специальными навыками в использовании ЭВМ, их устройств, но и могут пользоваться паролями и ключами банковских программ, применять свои специальные знания для фальсификации программ путем  изменения первоначально правильных выходных данных. К данной категории  относятся оперативные работники  банков, программисты и операторы  компьютерных систем. Легализации также  могут способствовать иные лица, участие  которых нельзя исключать. К данной категории можно причислить депутатов  и высокопоставленных чиновников различных  ведомств, без поддержки которых  легализация в ряде случаев (особенно, когда речь идет о легализации  крупных сумм денег) была бы невозможна.

Последних, члены ФАТФ называют «влиятельные политические лица» - это  термин, используемый в отношении  людей, на которых возложены или  были возложены в прошлом важные государственные функции в конкретной стране. К этой категории относятся, например, главы государств или правительств, влиятельные политические и правительственные  чиновники, члены судов или военного командования, руководители государственных  корпораций высшего ранга и ключевые деятели политических партий. В силу особого статуса влиятельных  политических лиц (политического в  своей стране или, возможно, дипломатического - при работе за рубежом) финансовые организации часто предоставляют  влиятельным политическим лицам  определенную свободу действий при  осуществлении финансовых операций как ими самостоятельно, так и  третьими лицами от их имени.

Особую группу субъектов  преступления составляют лица, профессионально  занимающиеся легализацией. Наличие  данной категории лиц характерно для офшоров. Речь идет об использовании  для целей легализации услуг  специальных брокеров и агентов, занимающихся поиском лиц, намеривающихся легализовывать средства в данной офшорной зоне. Эти же лица часто выступают  в качестве посредников при открытии счетов, трастов и т.п. К услугам  специалистов, профессионально занимающихся легализацией, прибегают в целях  использования их контактов, опыта, знаний в области перевода денежных средств, а также местного законодательства.

Таким образом, формула интеллектуального  элемента прямого умысла при легализации  преступных приобретений может быть определена как такое состояние  сознания виновного, когда он знал или, по крайней мере, допускал с высочайшей степенью вероятности, что преобразуемые  им материальные ценности приобретены  уголовно-противоправным способом, и  не мог этого не допускать. Особое внимание заслуживает процесс определения  виновным целей деятельности. При  легализации основной целью действий виновного выступает стремление создать гражданско-правовые основания  для приобретения права собственности на денежные средства или иное имущество, приобретенное преступным путем.  

2. Отграничение преступлений, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК РФ, от смежных составов преступлений

В действующем уголовном  законодательстве России существует целый  ряд преступлений, имеющих между  собой определенное сходство, как  по объекту посягательства, так и  по другим элементам и признакам  состава преступления. Уголовно-правовым запретом, который конкурирует с  нормами ст. 174, 174.1 УК РФ, является ст. 175 УК РФ, предусматривающая ответственность  за заранее не обещанное приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем.

Преступление, предусмотренное  ст.175 УК РФ, может осуществляться в  двух формах:

1.  заранее не обещанное приобретение имущества, заведомо добытого преступным путем;

2.  сбыт такого имущества.

Приобретение - это возмездное или безвозмездное получение  имущества в любой форме (покупка, получение в дар, в обмен, в  счет долга, в порядке возмещения убытков и т.п.), в результате которого приобретший получает возможность  пользоваться и распоряжаться этим имуществом как своим собственным. Получение имущества только лишь на временное хранение не может рассматриваться  как его приобретение, точно так  же как передача имущества на хранение - его сбытом.

Сбыт - это возмездная или  безвозмездная передача имущества, его отчуждение любым способом (продажа, дарение, обмен, передача в счет уплаты долга, возмещения причиненных лицом  убытков и т п.).

В связи с этим для уяснения признаков состава легализации  представляется целесообразным рассмотреть  соотношение названного и сходного с ним преступления, предусмотренного ст. 175 УК РФ. Анализ содержания указанных норм свидетельствует об их схожести по ряду признаков. В связи с этим квалификация этих преступлений в следственной и судебной практике вызывает определенные сложности. По мнению В.Н. Зырянова, наличие в Уголовном кодексе ст. 174, 174.1 и 175 есть то препятствие, устранение которого переводит соответствующее деяние из плоскости прикосновенности к преступлению в плоскость соучастия в преступлении. Преступление, предусмотренное ст. 175 УК РФ, является, таким образом, формой прикосновенности к преступлению другого лица. Обязательным условием наступления ответственности по ст.175 УК РФ, так же как и за преступления, указанные в ст. 174, 174.1 УК РФ является наличие предшествующего преступления, в результате которого добыто имущество. Предметом приобретения или сбыта, может быть имущество, добытое в результате совершения деяний, образующих объективную сторону любого из преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, в то время как имущество, полученное в результате преступлений, предусмотренных ст. 193, 194, 198, 199, 199.1 и 199.2 УК РФ, не образует предмета легализации, за которую установлена уголовная ответственность. Преступлением в соответствии со ст.175 УК РФ признаются действия, когда источником приобретения имущества является преступный путь. Как может показаться на первый взгляд, в ст. 174 и 175 УК РФ законодатель определил критерии разграничения предусмотренных ими преступлений, указав на происхождение имущества, которое является предметом сделок. В частности, ст. 174 устанавливала уголовную ответственность за действия с имуществом, заведомо добытым незаконным путем, а ст. 175 УК - заведомо добытым преступным путем.

Общеизвестно, что добыть имущество незаконным путем - значит получить его в нарушение уголовного, гражданского, административного, банковского  и другого законодательства. В  данном случае речь идет не о каком-то отраслевом законе, а обо всем законодательстве РФ. Под имуществом, заведомо добытым  преступным путем, понимается имущество, полученное в результате совершения преступления, то есть в результате нарушения уголовного законодательства. Уголовное законодательство является структурным элементом законодательства РФ, и, следовательно, понятие «незаконный путь» шире, чем понятие «преступный путь». В то же время это не противоречивые понятия: «преступно» означает «незаконно», «незаконно» также может означать «преступно».

Таким образом, учет только происхождения имущества, участвующего в сделках, предусмотренных диспозициями анализируемых статей, не позволял с полной уверенностью говорить о  правильной квалификации содеянного. В связи с этим возникала и  возникает необходимость поиска иных критериев отграничения действующих  редакций рассматриваемых составов. Обратимся к законодательным  конструкциям указанных преступлений. Прежде всего, остановимся на характере  совершаемых виновными действий с денежными средствами и иным имуществом. Необходимо обратить внимание на то, что предметом преступления, предусмотренного ст. 175 УК РФ, является имущество, заведомо добытое преступным путем, в то время как предметом  легализации преступных приобретений могут быть материальные ценности (денежные средства или иное имущество), приобретенные  преступным путем. Это приводит к  мысли, что предметом деяния, запрещенного ст. 175 УК РФ, может быть только имущество, способом завладения которым было совершение преступления. К таковому могут относиться, например, материальные ценности, изъятые  путем кражи (ст. 158 УК РФ) или захваченные  путем бандитского нападения (ст. 209 УК), либо продукты животного или  растительного происхождения добытые  путем совершения незаконной охоты (ст. 256 УК РФ). Иначе говоря, это те предметы, для которых характерна только непосредственная связь с  основным преступлением. Предметом  же легализации преступных приобретений, в отличие от тождественного признака состава приобретения или сбыта  имущества, добытого преступным путем (ст. 175 УК РФ), могут быть и материальные ценности, приобретенные в зависимости  от фактических обстоятельств преступной деятельности, например, полученные в награду за совершение преступления, а также (если толковать расширительно нормативные характеристики предмета преступления, предусмотренного ст. 174, 174.1 УК РФ) денежные средства или иное имущество, удержанные в результате совершения преступления.

Что касается материальной характеристики предмета легализации  преступных приобретений, то таковым  могут являться денежные средства, а также, как выяснилось ранее, вещные права, соотносимые с имуществом или деньгами (например, безналичные  денежные средства во вкладах и на счетах в учреждениях финансово-кредитной  системы), что также отличает исследуемый  состав от приобретения или сбыта  имущества, добытого преступным путем. Предметом заранее не обещанных  приобретения или сбыта является только движимое имущество. Судебная практика свидетельствует о том, что таковым, как правило, выступают транспортные средства или запасные части к ним, бытовая аудио- и видеотехника, украшения, носильные вещи, то есть, прежде всего, предметы хищения.

Все сделки с использованием перечисленных предметов должны, таким образом, квалифицироваться  по ст. 174, 174.1 УК РФ.

Еще одним отличием приобретения или сбыта имущества, добытого преступным путем, от легализации преступных приобретений, является то, что названный вид  преступной деятельности, по смыслу закона, всегда является заранее не обещанным  исполнителю или иному соучастнику, от чего не возникает сомнений в  части отнесения его к одной  из форм прикосновенности. Осуществление  же действий, образующих объективную  сторону состава легализации  преступных приобретений, которые отличаются от так называемых «приобретательско-сбытовых»  сделок, может быть участниками основного  преступления и до его совершения, что не влияет на квалификацию содеянного по ст. 174, 174.1 УК РФ. В юридической  литературе под сбытом имущества  понимаются любые формы фактического отчуждения имущества в пользу другого  лица. Сбыт имущества, добытого заведомо преступным путем, осуществляется посредством действий, которые внешне соответствуют продаже, дарению, мене, предоставлению займа, кредита, использованию в качестве средства платежа и т. д. Таким образом, все формы сбыта соответствуют тем или иным видам многосторонних и односторонних гражданско-правовых сделок.

Так, Нижневартовским районным судом Ханты-Мансийского автономного  округа переквалифицированы с ч. 3 ст. 174 на ч. 3 ст. 33 и п. «а» ч. 2 ст. 175 УК РФ действия гр-н 3., В. и Б., обвиняемых органами предварительного следствия  в том, что они скупали у  водителей большегрузных машин  дизельное топливо, зная о том, что  оно краденое, а затем перепродавали  его по фиктивным накладным различным  фирмам и частным предпринимателям. При этом, исключая из обвинения  ст. 174 УК РФ, суд указал, что виновные преследовали цель удовлетворения своих  потребностей за счет чужой преступной деятельности, а не желание скрыть преступное происхождение приобретенного ими имущества.