Похищение человека и его отличие от захвата заложника

       2.2 Захват заложника как уголовно-наказуемое деяние,  

               предусмотренного  ст. 206 УК РФ

В российское уголовное за­конодательство норма о захвате заложника пришла из международ­ного права, в соответствии с которым оно классифицировалось как преступление международного характера. Это преступление нарушает общественную безопасность, ставит под угрозу жизнь и здоровье нередко значительного числа лиц, ог­раничивает личную свободу и нарушает безопасность и неприкосно­венность человека, закрепленные во Всеобщей декларации прав че­ловека, в Международном пакте о гражданских и политических правах и гарантированные статьей 22 Конституции РФ.

Объективная сторона этого вида преступлений определяется в диспозиции статьи 206 УК РФ в форме активных действий – за­хват или удержание лица в качестве заложника. В русском языке слова «захват», «захватить» означают «силой овладеть кем-либо, чем-нибудь», а «удержание», «удержать» - «сдержав, остановить или заставить остаться». В этом смысле основной неотъемлемой характеристикой захвата и удержания является их насильственный ха­рактер. Поэтому в уголовно-правовом смысле под захватом следует понимать незаконное насильственное ограничение свободы передви­жения человека, а под удержанием – незаконное насильственное воспрепятствование в оставлении лицом определенного места нахож­дения. Такой подход не исключает возможности ограничения физи­ческой свободы на первоначальном этапе тайно, без применения на­силия или путем обмана. Однако для признания содеянного захватом заложника необходимо, чтобы состоялся сам захват или удержание заложника. О состоявшемся захвате заложника можно говорить толь­ко тогда, когда заложник, окружающие лица осознают факт незакон­ного ограничения свободы передвижения и вынуждены подчиниться виновным под влиянием применения насилия или угрозы его приме­нения. Захват чаще всего сопряжен с перемещением заложника в другое место, а для удержания, наоборот, характерно оставление за­ложника там, где он находился до начала соответствующих неправо­мерных действий. Захват может сопровождаться последующим удер­жанием потерпевшего, но может быть и без него. В свою очередь, удержание как самостоятельный альтернативный элемент деяния не обязательно должно быть следствием захвата.

При совершении простого захвата возможно применение как психического, так и физического насилия. Однако пределы такого насилия по своему характеру ограничены, и оно не может выходить за пределы насилия, не опасного для жизни или здоровья. Психическое насилие – это угроза применения любого по характеру наси­лия.

В диспозиции части 1 ст. 206 УК РФ характер угрозы не опреде­ляется, что вполне обоснованно, поскольку важно не столько то, ка­ким насилием угрожает виновный, как то, насколько может данная угроза повлиять на потерпевшего или на иных лиц. Поэтому психи­ческое насилие при захвате заложника может выражаться не только в угрозе причинения вреда здоровью или смерти, изнасилования или совершения мучительных действий, не повлекших причинение вреда здоровью, но и в угрозе уничтожения или повреждения имущества, разглашения каких-либо сведений, огласки которых потер­певший не желает, воспрепятствования занятию какой-либо дея­тельностью и т.п.

Формы выражения угрозы могут быть различными: словесно (в том числе и в неопределенном виде – типа «пострадаешь, плохо будет»), в демонстрации предметов, которые могут быть использованы для реализации высказанной угрозы, в показе действия едких, ядовитых или легковоспламеняющихся веществ и т.д.

Вместе с тем во всех случаях угроза (психическое насилие) долж­на быть реальной и осуществимой, поскольку только в этих случаях она может выступать как средство, парализующее возможное сопро­тивление заложника или иных лиц. Адресатом угрозы могут быть как сами заложники, так и иные лица (друзья или родственники залож­ника, посторонние или должностные лица), а также одновременно и те, и другие.

Захват или удержание заложника для виновного является одним из промежуточных, но обязательных этапов в достижении поставлен­ной цели. При захвате одним из признаков этого преступления явля­ется возможность предъявления каких-либо требований государству, организации или гражданину (см. Приложение А). Однако по смыслу закона реальное предъявление таких требований не входит в число обязательных ус­ловий. В некоторых случаях захват может и не сопровождаться таки­ми требованиями, например, когда преступление было пресечено и ви­новные не успели их предъявить. Законодатель говорит о цели предъ­явления требований, но это не значит, что требование обязательно должно быть предъявлено.

Требования, которые могут предъявить захватчики, описаны в за­коне в общей форме: совершить какое-либо действие или воздержать­ся от совершения какого-либо действия (см. Приложение А). Между тем эти требования неразрывно связаны с решением вопроса о судьбе заложников, и их освобождение виновные обусловливают выполнением предъявленных требований (отказ от выполнения определенных обязательств, освобождение лица от должности или, наоборот, принятие на работу, освобождение арестованного или осужденного, требование выезда за границу, предоставления оружия, транспорта, денег, наркотиков и т.п.). Иное дело – случаи, когда требования носят правомерный характер. Стремление лица к защите своих законных прав и интере­сов сочетается в подобных случаях с нарушением установленного по­рядка защиты таких интересов. Поэтому такого рода действия следу­ет рассматривать в некоторых случаях как самоуправство с соответст­вующей квалификацией по статье 330 УК РФ.

Захват заложника по своей конструкции описывается в законе как формальный состав преступления. Поэтому он будет окончен с момента фактического ограничения свободы передвижения человека либо фактического воспрепятствования лицу в оставлении опреде­ленного места, независимо от того, были ли предъявлены какие-либо требования соответствующим субъектам и были ли они выполнены или нет. Продолжительность времени, в течение которого заложник был лишен возможности свободного передвижения или удерживался в определенном месте, на квалификацию содеянного как захвата за­ложника не влияет.

С субъективной стороны захват заложников характеризуется прямым умыслом и специальной целью, которая заключается в понуж­дении конкретных адресатов к выполнению или, наоборот, невыпол­нению определенного действия в соответствии с требованиями винов­ного (см. Приложение А). В этих условиях собственно захват заложников рассматривает­ся виновными не как самоцель, а как первый и необходимый этап в достижении генеральной, конечной цели. Поэтому применение пси­хического или физического насилия, ограничение свободы в отноше­нии заложника (заложников) осознаются виновными как побочное, но неизбежное и наиболее эффективное средство давления на опреде­ленного адресата. В зависимости от характера вреда, причиненного заложнику или иным лицам, содеянное квалифицируется по соответ­ствующей части статьи 206 УК РФ и в дополнительной квалифика­ции по статьям о преступлениях против личности не нуждается. Исключение составляет лишь умышленное причинение смерти, которое должно квалифицироваться также и по статье 105 УК РФ.

Мотивы, лежащие в основе действий виновных при захвате за­ложника, в отличие от цели деятельности на квалификацию влияния не оказывают.

Субъектом преступления является лицо, достигшее возраста 14 лет.

Существенное значение для стимулирования посткриминального поведения имеет примечание к статье 206, в соответствии с которым лицо при соблюдении определенных условий освобождается от уго­ловной ответственности. Условиями такого освобождения названы, во-первых, освобождение заложника и, во-вторых, отсутствие в действиях лица иного состава преступления. Освобождение заложника может быть как добровольным, так и по требованию властей, мотивы, которыми при этом руководствовалось виновное лицо, для квалифи­кации значения не имеют. Однако применение данного примечания невозможно в случаях, когда требования захватчиков удовлетворя­ются, ибо тогда их освобождение от уголовной ответственности становится не просто бессмысленным, а даже незаконным и несправедли­вым.

2.3 Отягчающие обстоятельства при захвате заложника (ст. 206 УК РФ)

      и при похищении человека (ст. 126 УК РФ)

Степень опасности рассматриваемых преступлений значительно повышается при наличии квалифицирующих обстоятельств.

Для квалификации похищения человека по ч. 2 ст. 126 УК РФ и захвата заложника по ч. 2 ст. 206 УК РФ должно быть установлено, помимо самого факта похищения или незаконного лишения свободы, соответствующее отягчающее обстоятельство. Диспозициями частей 2 ст.ст. 126, 206 УК РФ к отягчающим обстоятельствам совершения данных преступлений относятся совершение преступлений (см. Приложение А и Приложение Б):

-  группой лиц по предварительному сговору (п. «а»);

- с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (п. «в»);

-    с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п. «г»);

-    в отношении заведомо несовершеннолетнего (п. «д»);

-  в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. «е»);

-    в отношении двух или более лиц (п. «ж»);

-    из корыстных побуждений» (п. «з»).

Преступление совершено группой лиц с предварительным сговором в случаях, когда он состоялся заранее, до начала совершения преступления. Это обеспечивает взаимную осведомленность о том, в совершении какого именно преступления предполагается участвовать и в какой роли, а также более высокий уровень согласованности. Время, прошедшее от достижения согласия до начала совершения преступле­ния, не влияет на определение формы соучастия. Сговор, как правило, касается целей совершения преступления, способа, места, времени, дележа прибыли. Способ сговора – путем непосредственного общения, передачи согласия через третьих лиц или с помощью средств связи – также не важен. Мотивы достижения соглашения могут быть различны­ми: корысть, ревность, самоутверждение и т.п.[1]

Насилие, опасное для жизни и здоровья, - это насилие, которое способно повлечь причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего; вреда средней тяжести либо легкого вреда, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности.

Применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п. «г» ч. 2), выражается в применении огнестрельного, холодного или газового оружия как для реального нанесения вреда здоровью потерпевшего или иных лиц, препятствующих похищению, так и для психического воздействия на этих лиц путем угрозы, выстрела в воздух, демонстрации оружия и т.п. К предметам, используемым в качестве оружия, относятся предметы, специально изготовленные или приспособленные для нанесения телесных повреждений, а также предметы хозяйственно-бытового назначения (топор, нож, молоток и др.). Применение предметов, имитирующих оружие, не является квалифицирующим признаком.[1]

Похищение несовершеннолетнего или незаконное лишение его свободы предполагает захват лица, не достигшего в этот момент 18-летнего возраста, при условии, что похититель достоверно знал, что похищает несовершеннолетнего.

Для применения п. «е» ч. 2 ст. 126, 206 УК РФ закон выдвигает обязательное условие – заведомую осведомленность виновного о том, что он похищает, лишает свободы, захватывает в качестве заложника беременную женщину. При этом для квалификации не имеет значения срок беременности, важна достоверная осведомленность об этом субъекта.

Похищение, лишение свободы, захват двух или более лиц квалифицируется по п. «ж» ч. 2 ст. 126 УК РФ, ч. 2 ст. 206 УК РФ в том случае, когда их похищение, лишение свободы, захват происходило одновременно и охватывалось единством умысла виновного.

Корыстные побуждения предполагают стремление получить материальную выгоду в результате похищения человека. О наличии корыстных побуждений свидетельствует требование от потерпевших или его близких денег, имущества или права на имущество, например, передачи документов на квартиру, дом, машину. Чаще всего похищение человека совершается по корыстным мотивам. Похищение из корыстных побуждений (п.«з» ч. 2) совершается с целью получения материальных выгод (вернуть долг, уплатить вознаграждение за последующее освобождение) или освобождения от материальных затрат (уничтожить договор займа, договорную расписку и т.п.).

Законодатель предусмотрел в ч.3 рассматриваемых статей особо квалифицирующие обстоятельства, к числу которых относятся деяния, предусмотренные ч. 1 и ч. 2 данной статьи, если они совершены организованной группой либо повлекли по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия. Понятие организованной группы дается в ст. 35 УК РФ, согласно которой такой группой признается устойчивая группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Устойчивость группы предполагает объединение для совершения, как правило, нескольких преступлений. Об устойчивости преступной группы могут свидетельствовать, кроме длительности существования, планирование совершения преступления, распределение ролей между членами группы, подготовка орудий преступления, обеспечение нераскрытия подготовленных преступлений и т.д.

К иным тяжким последствиям при похищении человека относятся причинение по неосторожности тяжкого вреда здоровью, самоубийство потерпевшего, наступление психического заболевания, материального ущерба в крупном размере и др.

Неосторожное же причинение смерти потерпевшему при похищении его не требует квалификации по совокупности, так как оно полностью охватывается диспозицией ч. 3 ст. 126 УК РФ (см. Приложение Б). Если же смерть потерпевшего наступила в результате причинения тяжкого вреда здоровью, действия виновного должны квалифицироваться по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 126 и ч. 4 ст. 111 УК РФ. Убийство похищаемого человека квалифицируется по совокупности п. «в» ч. 2 ст. 105 и ч. 3 ст. 126 УК РФ. Совокупность в указанных случаях необходима, поскольку субъект посягает на два объекта и совершает два совершенно разных юридически значимых действия.[1] Аналогичная ситуация при квалификации действий по ч. 3 ст. 206 УК РФ.