Правовой статус следователя в уголовном судопроизводстве

Таким образом, в данном разделе важно отметить, что, несмотря на пробелы, и весьма существенные, нашего уголовно-процессуального законодательства, большинство вопросов о следователе, как то понятие «следователь», его процессуально-правовой статус, выполняемые в уголовном процессе функции и некоторые др., отвечают требованиям современной правоприменительной практики. Вместе с тем, большая заслуга в этом российских процессуалистов, которыми принимаются принципиальные и необходимые усилия для того, чтобы основополагающие и наиболее важные аспекты деятельности следователя не оставались «белым пятном на карте» отечественного уголовного процесса.

2.2. Актуальные проблемы процессуальной самостоятельности следователя

Затрагивая вопрос о процессуальной  самостоятельности следователя, прежде всего, хочется особо подчеркнуть, что данная проблема является наиболее актуальной, причем, как в науке, так и на практике.         

 По сравнению с УПК РСФСР, вновь принятый УПК РФ, вступивший в силу с 1 июля 2002 года, в значительной степени ограничивает процессуальную самостоятельность следователя, однако следует признать, что вступивший Федеральный закон от 5.06.2007 г. № 87-ФЗ, вернул следователю ряд полномочий, расширяющих его самостоятельность (далее, об этом будет сказано более подробно). Положение о Следственном комитете РФ, утверждённое Указом Президента РФ от 14.01.2011 г. № 38, добавило Следователю самостоятельности и независимости от других силовых и государственных органов власти38.

Нормы УПК РФ, действовавшие до вступления в силу изменений, предусматривали необходимость координировать свои действия, в большинстве процессуальных случаев, с прокурором, в том числе путем получения от него санкции или согласия на производство соответствующих следственных или процессуальных действий, а также на принятие процессуальных решений по уголовному делу, если этого требовали нормы УПК РФ. В настоящее время, что явилось результатом принятия указанного выше Федерального закона, такая ситуация координально изменилась.

Важность обеспечения самостоятельности следователя большинством авторов не ставиться под сомнение. Более того, очень модной в последнее время стала тема о воссоздании института «судебного следователя», который должен, по мнению некоторых ученых, стать действительно независимым и процессуально самостоятельным органом предварительного расследования39.        

  Полагаем, этого же мнения придерживается и ряд авторов, это глубоко ошибочный подход к пониманию роли следователя, а также направлению реформирования правового статуса и процессуального положения следователя и его деятельности в российском  уголовном  судопроизводстве. 

Так, в данном направлении нельзя не согласиться с обоснованными доводами А.З. Хажнагоева о том, что, в нашем уголовном процессе уже состоялся институт судебного контроля. Воссоздание института судебных следователей, означало бы его ликвидацию40.

Судебный следователь – это искусственный заменитель судебной власти на стадии предварительного расследования. Он подменяет подлинное разделение властей, систему сдержек и противовесов в сфере отправления уголовного правосудия, состязательность сторон верой в «хорошего судебного следователя». Однако с чего взяли некоторые наши ученые, что новый судебный следователь станет лучше своего предшественника по Судебным уставам 20 ноября 1864 г.?

Следователю совсем не нужны  атрибуты судебной власти, поскольку  не справится он одновременно  с функцией судебного контроля  и органа предварительного расследования.  Опыт уже показал это41. Кроме того, наделение следователя судейскими полномочиями, в том числе правом на применение мер процессуального принуждения, было бы шагом назад по сравнению с уже достигнутым уровнем состязательности в уголовном судопроизводстве. Мы слишком далеко ушли за последние 100 лет от той формы предварительного следствия, хозяином которой является судебный следователь. Поэтому надо думать о том, как, наконец, довести до ума преобразования в этом направлении и прекратить маниловские мечтания о прекрасном «судебном следователе», с появлением которого чудесным образом разрешатся все беды нашего предварительного расследования. Будем исходить из реалий позитивного права и логики развития тех идей, которые уже сложены в УПК РФ. Первое – это то, что закон отнес следователя к числу государственных органов уголовного преследования, стороне обвинения (п. 47 ст. 5 УПК РФ). Второе – он последовательно расширяет процессуальную независимость следователя от надзирающего прокурора.

Еще одним аспектом проблемы процессуальной самостоятельности следователя является так часто встречающийся в юридической литературе вопрос, который по нашему мнению ставит следователя в ложное и явно не процессуальное положение. Нередко бывает, что следователя вызывают в суд в качестве свидетеля в связи с пояснениями обвиняемого об условиях проведения тех или иных следственных действий. Вряд ли это правильно. Во всяком случае, уж никак не соответствует положению и статусу следователя. При этом следует отметить, что вопросы такого характера ставят как ученые, опровергающие идею о судебном следователе, о чем было сказано выше, так и учеными, которые такую идею, о воссоздании института судебных следователей, находят вполне логичной, обоснованной и требующей осуществления, претворения в жизнь.  

С доводами, которые приводят  ученые в обоснование идеи  о необходимости воссоздания института судебных следователей, в кое-то мере нельзя не согласиться. Ведь действительно, следователь, по нашему мнению, это во многом должность равнозначная должности судьи. Без доброкачественных, полных, объективных, на основании и в соответствии с законом собранных материалов суд не сможет осуществлять правосудие и принять законное, обоснованное и справедливое решение. Такие материалы дает суду именно следователь в результате проведенного предварительного следствия. Но если посмотреть на положение судьи и следователя, то в глаза бросается явно несоответствие их обеспеченности в выполнении обязанностей. У судьи помощник, администратор, секретарь судебного заседания, исполнение его решений и безопасность обеспечивают приставы. А у следователя? Полагаем, что нет надобности говорить об общеизвестном. Почему такое несоответствие?

Решения судьи обязательны для  исполнения. А решения следователя? Как и кем они обеспечиваются?

Пункт 3 части 2 статьи 38 УПК РФ  предусматривает, что следователь  уполномочен самостоятельно направлять  ход расследования, принимать  решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда в соответствии с УПК РФ требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа. То есть, следователь самостоятелен и независим. Руководитель следственного органа осуществляет общий контроль за деятельностью следователя, что вытекает из положений статьи 39 УПК РФ. Это правильно. Но почему только в некоторых случаях несогласие следователя с его указаниями приостанавливает их исполнение до рассмотрения вышестоящим руководителем следственного органа? Руководитель следственного органа дает указания о проведении тех или иных следственных действий, а следователь не согласен. Но кто лучше знает дело и отвечает за него? Следователь! Так почему же его несогласие не приостанавливает указания до решения вышестоящего руководителя следственного органа?

Получается, что в этих случаях  следователь не самостоятелен в принятии решений о производстве процессуальных действий, как об этом говорит пункт третий части второй статьи 38 УПК РФ.

Однако следует признать, что законодатель все же предусмотрел случаи, когда руководитель следственного органа не может ограничить самостоятельность следователя при принятии процессуальных решений о производстве наиболее важных следственных действий по уголовному делу (ч. 3 ст. 39 УПК РФ). Согласно указанной норме обжалование указаний (имеется в виду руководителя следственного органа) не приостанавливает их исполнения, за исключением случаев, когда указания касаются изъятия уголовного дела и передачи его другому следователю, привлечения лица в качестве обвиняемого, квалификации преступления, объема обвинения, избрания меры пресечения, производства следственных действий, которые допускаются только по судебному решению, а также направления дела в суд или его прекращения.

До вступления в силу Федерального закона от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ, указанные выше положения ныне действующей ст. 39 УПК РФ, которые распространялись на случаи обжалования указаний прокурора - вышестоящему прокурору, указаний начальника следственного отдела - прокурору, были предусмотрены в ч. 3 ст. 38 и ч. 4 ст. 39 УПК РФ.

Кроме того, следует отметить положительную новеллу, закрепленную в п. 5 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, согласно которой следователь уполномочен обжаловать с согласия руководителя следственного органа и в порядке части четвертой статьи 221 УПК РФ решение прокурора, вынесенное в соответствии с п. 2 ч. 1 статьи 221 УПК РФ. Согласно указанным нормам, следователь уполномочен обжаловать решение прокурора о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного расследования, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков в соответствии с письменными указаниями надзирающего прокурора. Порядок обжалования уже был рассмотрен нами в предыдущем параграфе работы.

Вместе с тем, проведенные учеными статистические исследования, касающиеся фактов обжалования следователями решений прокурора, с которыми нам пришлось столкнуться в литературе при подготовке дипломной работы, свидетельствуют о следующем. В 2003-2004 г.г. учеными, сотрудниками кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД России, было опрошено более двухсот следователей ОВД Приволжского федерального округа по вопросу о том, использовались ли полномочия, предусмотренные ч. 3 ст. 38 УПК РФ, для обжалования действий (бездействий) или решений прокурора42. Как отмечают сами ученые, ни одного положительного ответа получено не было. Опросы прокурорских работников на этот счет подтвердили, что следователи действительно не пользовались правом на обжалование решений прокурора43. И представляется, что такая ситуация складывается в общем по России. По сути, что подтверждают результаты статистических исследований, норма, которая была предусмотрена в ч. 3 ст. 38 УПК РФ, являлась, да и, следует признать, в настоящее время является «мертвой».

Причиной  этому является то обстоятельство, что следователи не горят желанием воспользоваться предоставленным им правом отстаивать свою самостоятельность. Полномочия следователя и прокурора несопоставимы, чтобы следователь мог реально пытаться отстоять свою процессуальную независимость от прокурорской власти. Обычно, это происходит, когда следователь, решившись, например, уволиться с работы, может позволить себе пойти против прокурора.

Следует согласиться со словами  А.С. Александрова, что «…следователь, как и другие должностные лица публичных органов уголовного  преследования, являются «процессуальными слугами прокурора»44. Но это не унижение следователя. Это констатация сложившегося положения вещей, в котором, кстати, нет ничего трагического. В связи с этим хочется сказать об одном важном моменте, который появился с принятием нового УПК РФ (вступившего в силу с 01.07.2002г.) в отношениях между следователем и прокурором, существующих на досудебном производстве. Надзор за законностью в стадии предварительного расследования является для прокурора средством руководства уголовным преследованием. Надзирая за исполнением законов органами, осуществляющими дознание, предварительное следствие и оперативно-розыскную деятельность, а также законностью и обоснованностью принимаемых ими решений, прокурор выступает в качестве руководителя и организатора взаимодействия государственных органов уголовного преследования по подготовке материалов уголовного дела. Действительно, прокурор обязан руководить различными органами уголовного преследования, координировать их действия. Он – «хозяин» досудебного уголовного преследования. Правда следует признать, что до вступления в силу изменений 2014 года, которые отменили полномочия прокурора на самостоятельное осуществления предварительного расследования, надзор за исполнением законов органами публичного уголовного преследования во время досудебного производства по делу являлся для прокурора опосредованным способом осуществления уголовного преследования.

Не менее важным элементом процессуальной самостоятельности следователя является свобода оценки доказательств. Следователь оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью (ч. 1 ст. 17 УПК РФ). Он собирает доказательства, проверяет их и оценивает с позиций законности получения, их достоверности, допустимости, относимости и затем – достаточности. Как же это возможно, если следователь не может сам ознакомиться, полно ли и законно ли получены любые сведения (доказательствами, согласно ст. 74 УПК, являются любые сведения, на основе которых следователь устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию), в том числе и сведения, полученные при проведении оперативно-розыскной деятельности? Кроме того, необходимо обеспечить выполнение требований, указанных в ст. 89 УПК РФ. Иначе, сведения, полученные при осуществлении ОРД, заранее незаконны. Не является ли это какой-то презумпцией виновности оперативного работника, причем без каких-либо оснований? Представляется, что данный вопрос должен быть урегулирован законом более четко.

Подводя итоги исследований, проведенных в данном параграфе работы, следует отметить следующие важные положения.

Действительно, согласно УПК РФ  следователь – самостоятельная  процессуальная фигура с достаточно широкими полномочиями. Но вместе с тем, УПК РФ не определяет в должной степени процессуальное понятие и положение следователя. На следователя возложены многие обязанности, но он не наделен в полной мере должностными полномочиями в осуществлении их. Не определен в законе должным образом и правовой статус следователя независимо от того, в каком ведомстве находится тот или иной аппарат предварительного следствия. Исключение: процессуальные полномочия, которые определены одним законом для всех следователей – УПК РФ. Но, как мы полагаем, УПК РФ неполно определяет правовой статус следователя.

По сравнению с УПК РСФСР, вновь принятый УПК РФ в значительной степени ограничивает процессуальную самостоятельность следователя. Однако, приводя УПК РФ в соответствие с Конституцией РФ, законодателем было принято довольно значимое, с точки зрения правоприменительной практики, решение, о «возвращении» следователю ряда процессуальных полномочий, расширяющих его процессуальную самостоятельность в современном уголовном процессе.

Но, следует признать, что этого недостаточно для расширения как самих процессуальных полномочий следователя, так и придания следователю положения самостоятельной и независимой фигуры в уголовном процессе. Важность обеспечения процессуальной самостоятельности следователя не ставиться под сомнение, как большинством ученых и юристов-практиков, так и самим законодателем и в настоящее время является одной из самых актуальных проблем в науке и практике.