Специалист как участник уголовного судопроизводства

Наличие и острота многочисленных сложных проблем при осуществлении  деятельности специалиста вызвали серьезные разногласия среди ученых: Горяновым Ю.И., Росинской Е.Р., Селиной Е.В., Смирновым В.А. и некоторыми другими авторами, однако этот вопрос нуждается в более детальных научных исследованиях.¹⁰

Споры возникли по целому ряду позиций: что следует  понимать под заключением специалиста, каково содержание его показаний, производит ли специалист какие-либо исследования, какова процессуальная форма заключения и процедура его получения. Несмотря на существование данной главы в уголовно-процессуальном законодательстве уже достаточно длительное время, до сих пор в науке уголовно-процессуального права не сформирована единая позиция по вопросу соотношения заключения специалиста и заключения эксперта.

Заключение  специалиста - это всего лишь письменное суждение, а суждение - это «форма мышления в логике, представляющая собой сочетание понятий, из которых одно определяется и раскрывается через другое»¹¹. Иначе говоря, суждение чисто мыслительный, умозрительный процесс, непременный атрибут модальной логики, представляющий собой одну из форм умозаключения.

Суждение как чисто мыслительный, умозрительный процесс не может формулироваться на основании каких-либо практических действий, т.е. исследований. Исходя из буквы закона, специалист не проводит никаких исследований материальных объектов: «Специалист разъясняет в своем заключении лишь вопросы, скрытые для понимания неспециалистов. Никаких исследований проводить самостоятельно он законом не уполномочен»¹²

К компетенции специалиста следует отнести решение простых диагностических и диагностико-классификационных задач, когда не требуются сложные лабораторные исследования, а к компетенции эксперта - решение сложных диагностических и идентификационных задач.

Законодатель не случайно предъявляет различные требования к форме двух видов доказательств. В отличие от заключения эксперта, которое в соответствии со ст. 204 УПК РФ имеет четкую форму, структуру  и содержание, заключение специалиста  не регламентируется УПК РФ. Из этого  можно сделать вывод о не идентичности содержательной стороны двух внешне схожих доказательств.

Характер содержания заключения специалиста, по нашему мнению, не требует  жесткой процессуальной формы, обеспечивающей его допустимость. В то же время  отсутствие вообще какой-либо регламентации  процедуры формирования заключения специалиста вряд ли можно считать  правильным.

По своему характеру выводы специалиста, как нам представляется, могут быть положительные и отрицательные, но только категорические. Поскольку  по законам логики суждение может  быть либо истинным, либо ложным, то выводы не могут быть вероятными. К тому же вероятные заключения не могут  использоваться в доказывании по делу и не имеют доказательственного  значения. Если при составлении заключения специалист установит обстоятельства, которые имеют значение для уголовного дела, но по поводу которых ему не были поставлены вопросы, то он вправе указать на них в своем заключении. Ответы или указания на некоторые вопросы, которые не были заданы специалисту в постановлении об истребовании заключения специалиста, - реализация права специалиста на инициативу, которым, по нашему мнению, должен быть дополнен статус этого участника процесса.

В том случае, когда специалисту  для ответа на поставленные перед  ним вопросы необходимо провести соответствующее исследование (экспертизу), он должен отказаться от дачи заключения, порекомендовав должностному лицу назначить  необходимую экспертизу.

Кроме того, из содержания ч. 3 ст. 80 УПК РФ неясно, какова процедура формирования вопросов специалисту и нет названия документа, в котором должны содержаться вопросы специалисту. По нашему мнению, вопросы специалисту в досудебном и судебном производстве могут быть сформулированы по аналогии с назначением экспертизы в постановлении (определении), выносимом следователем, дознавателем или судьей. Оно может выноситься по инициативе следователя или ходатайству стороны защиты.

Кроме этого, УПК РФ не устанавливает  соответствующей процедуры на то, в каком порядке сторонами  привлекается специалист. В этой связи  о том, каким образом защитник получил заключение специалиста, можно лишь догадываться. К тому же отнюдь не исключено, что следователь откажет в приобщении этого акта к делу, ввиду того что он составлен ненадлежащим лицом и, главное, без учета прав противоположной стороны, обеспечивающих объективность заключения, которыми она наделена при проведении экспертизы. Разрешив защитнику обращаться к специалисту, закон не дает необходимого процессуального инструментария для полноценного использования возможностей специалиста стороной защиты.

В связи с вышеуказанным возникает вопрос: какое доказательственное значение имеет заключение? По мнению отдельных ученых, с помощью него мы не сможем установить истинность или ложность того или иного знания. Сможем лишь привести содержание какого-либо необходимого знания: сведения, его составляющие, при этом сведения, истинность которых уже доказана ранее. Иначе говоря, данное доказательство не обладает свойством относимости. Однако для признания доказательства относящимся к делу не имеет значения, входят ли обстоятельства и факты, им устанавливаемые, в круг тех компонентов предмета доказывания, которые непосредственно предусмотрены ст. 73 УПК РФ, или они относятся к числу так называемых промежуточных фактов и обстоятельств, при помощи которых могут быть установлены основные компоненты предмета доказывания. Относимость к делу заключения специалиста не случайна, она определяется объективной связью доказательства с соответствующими фактами и обстоятельствами. В то же время предметом доказывания при значимости соответствующего факта должна быть его причинная связь с обстоятельствами уголовного дела. Другими словами, заключение специалиста будет доказывать не ранее известный факт, а его связь с конкретными обстоятельствами уголовного дела, значение его для уяснения этих обстоятельств. Так, например, при расследовании экономических преступлений специалист-бухгалтер дает пояснения по поводу отдельных обстоятельств финансово-хозяйственной деятельности организации, установленных в ходе предварительного расследования, разъяснения относительно наличия взаимосвязи между определенными хозяйственными операциями и документами, которыми они оформляются и т.п. При расследовании уголовных дел о поджогах специалист-электротехник может дать пояснения относительно технических и физических свойств электрических устройств и приспособлений, которые могли быть использованы для поджога.

Таким образом, становится очевидной  необходимость и целесообразность закрепления в качестве источника  доказательств заключения специалиста.

Что касается другого источника  доказательств - показаний специалиста, то и здесь не обошлось без вопросов. Часть 4 ст. 80 УПК РФ устанавливает  показания специалиста как сведения, сообщенные им на допросе, об обстоятельствах, требующих специальных знаний, а  также разъяснений своего мнения. Из этой формулировки можно заключить, что закон допускает допрос специалиста. В то же время УПК РФ не предусматривает  такого следственного действия, как  допрос специалиста. Законодательная  неопределенность в этом плане приводит в какой-то мере к бессодержательности  допроса специалиста. Следовательно, эта норма закона также нуждается  в уточнении.

В свою очередь, практика пытается найти выход из сложившейся ситуации путем допроса специалиста в  качестве свидетеля. Предпринимаются  попытки отождествления специалиста  со сведущим свидетелем, что, на наш  взгляд, неприемлемо. Специалист и свидетель - это разнородные участники уголовного процесса, обладающие не только разными  правами и обязанностями, но и  различным характером приобретенных  знаний. Поэтому допрос специалиста  является самостоятельным следственным действием, подлежащим безотлагательному  внесению в уголовно-процессуальное законодательство.

Перечисленные проблемы обусловливают  необходимость качественно нового научного подхода к теоретическим  основам использования специальных  знаний в уголовном процессе, исследованию процессуального положения специалиста, а также влекут за собой необходимость  законодательных новаций в регулировании порядка производства следственных действий с участием специалиста.

 3.3 Мнение специалиста опровергает заключение эксперта

Закон называет специалиста в числе иных участников уголовного судопроизводства, выполняющих  вспомогательные функции в процессе производства по делу. Эти лица не должны быть заинтересованы в окончательном  решении по нему, а значит, не должны представлять интересы какой-либо из сторон. Однако на практике нередки случаи их ввода в процесс по инициативе стороны обвинения или защиты. Правда, чаще всего к специалисту  за заключением обращаются защитники, поскольку следователь при необходимости  проведения исследования в той или  иной области знаний назначает экспертизу.

Что же касается стороны обвинения, то причиной обращения  к специалисту может быть инициатива потерпевшего, сомневающегося в справедливости выводов расследования. Он может  привлечь независимого специалиста  для оценки содержащихся в материалах дела заключений экспертов. Специалист, используя свои знания, помогает стороне  выразить сомнения в правильности их выводов. Это должно привести к назначению повторных экспертиз.

Анализ заключения эксперта специалистом описывается  различными учеными как самостоятельный  вид деятельности последнего¹³. Однако результат данной его работы ни в коем случае не формирует доказательства. Его содержание - оценка представленных ему сведений с точки зрения их обоснованности. По содержанию заключения эксперта в уголовном процессе допрашивается сам давший его эксперт. Консультация же специалиста помогает стороне создать свою версию происшедшего, высказать сомнения в обоснованности освещения его обстоятельств, другой стороной. Окончательную оценку доказательствам дает субъект доказывания (ст. 17, ч. 1 ст. 86, ст. ст. 87 и 88 УПК РФ).

Стороны, как  правило, обращаются за заключением  к специалисту, чья компетентность в определенной области подтверждается соответствующим сертификатом. При  этом обязательно устанавливается  стаж его работы по данной специальности. Наряду с копией заключения эксперта сторона, как правило, представляет специалисту копии других документов, которые были ей вручены в ходе расследования. При этом заключение специалиста будет содержать не только критику выводов эксперта, но еще и исследование представленных ей материалов. Игнорирование таких заключений может привести к судебной ошибке.

Интересным  в этой связи представляется уголовное дело в отношении Б. и У., возбужденное по признакам преступлений, предусмотренных п. п. «в», «ж» ч. 2 ст. 105 и п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 126 УК РФ. Важную роль в исследовании обстоятельств совершенного преступления сыграло мнение специалиста, за заключением к которому обратилась сторона защиты.

В баре между  Б. и К. на почве ссоры возникла драка. Работники охраны предотвратили возникший конфликт и вывели К. через служебный выход на улицу. Там Б. и У в течение нескольких минут продолжали избивать К., нанося ему, лежащему на земле, удары руками и ногами по голове и различным частям тела. В это время к ним подъехала вызванная ими по телефону автомашина, принадлежащая предприятию, директором которого был Б. Водитель и охранник погрузили К. в грузовое отделение автомобиля и вывезли его в неустановленное место. Труп К. был обнаружен работниками полиции через два дня возле лесного массива у дороги.

Первичную и дополнительные экспертизы его трупа проводил эксперт судебно-медицинской экспертизы. Согласно его заключению причиной смерти стали сочетанная механическая травма головы, груди в виде кровоизлияния под мягкую мозговую оболочку, переломы костей лицевого скелета, двусторонние переломы ребер с кровоизлияниями в межреберные мышцы в области переломов, множественные кровоподтеки, ссадины в области лица, туловища и конечностей. Указанная травма осложнилась развитием жировой эмболии легких умеренной степени и травматического шока, которые и явились непосредственной причиной смерти.

Участвующие в производстве по делу защитники, получив копии заключений, обратились к известному специалисту в области судебной медицины, профессору с вопросами об обоснованности выводов эксперта относительно причин и давности наступления смерти К. С выводами эксперта профессор не согласился и отметил в своем заключении, что причиненные К. прижизненные повреждения не были опасными для жизни и не входят в существующий в современной медицинской науке перечень опасных для жизни повреждений и угрожающих жизни состояний. По этому признаку они не могут быть признаны тяжким вредом здоровью. Эти повреждения не могли причинить иные последствия, которые были бы основанием для отнесения их к тяжкому вреду здоровью. Вывод эксперта о том, что жировая эмболия легких и травматический шок явились непосредственной причиной смерти, специалист поставил под сомнение, постаравшись обосновать свою позицию. В частности, он утверждал, что смерть могла наступить от общего переохлаждения организма. Нотариально заверенное заключение было представлено в суде как доказательство стороны защиты, более того, был допрошен и сам специалист, который подтвердил и обосновал в судебном заседании свои выводы¹⁴. На вопрос стороны обвинения о том, как объяснить его участие в деле, профессор пояснил, что, видимо, его как специалиста «вычислили» защитники подсудимых по научным работам. Он дал принципиальное согласие на участие после предоставления ему не заверенных официально ксерокопий документов из уголовного дела и договоренности об оплате его труда.

По инициативе прокурора в этом же заседании  был допрошен и эксперт областной судебно-медицинской экспертизы. Он также подтвердил свои выводы, подвергнув сомнению, в свою очередь, выводы специалиста. Таким образом, в суде возникла ситуация соперничества не только между сторонами, но и между представителями прикладной медицины.

В приговоре  было отражено критическое отношение  суда к заключению и показаниям специалиста. Было оговорено и то, что при  составлении заключения специалист не был предупрежден об уголовной  ответственности за дачу заведомо ложного  заключения. В связи с этим суд  своим постановлением признал недопустимым доказательством его нотариально  заверенное заключение, а сам профессор  был отстранен от участия в  деле как специалист, поскольку он находился в материальной зависимости  от стороны защиты. В то же время  заключения и показания эксперта судебно-медицинской экспертизы в совокупности с другими доказательствами по делу легли в основу обвинительного приговора. Суд признал Б. и У. виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью группой лиц, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего), и назначил им наказание в виде лишения свободы.