Жизнь и труды Лейбница

Лейбниц, со свойственной ему  гениальностью, сумел увидеть слабое место такого доказательства. Согласно абсолютистскому воззрению, пространство должно отличаться от предметов, находящихся  внутри него. В этом случае пространство должно быть полностью однородно, как  абсолютная пустота. Но тогда как  мы можем пользоваться пространством  для определения положения посредством  координат? Такие координаты неизбежно будут воображаемыми - в действительности они не могут существовать в этой однородности, лишенной каких-либо признаков. Но если такие координаты являются воображаемыми, то получается, что мы используем их для измерения пространства субъективно. Таким образом, как мы можем знать, что эти координаты неподвижны? По отношению к чему они неподвижны?

В этих рассуждениях можно  увидеть в зародыше доказательство теории относительности Эйнштейна. Но вместо того чтобы, подобно Эйнштейну, развивать это доказательство в  контексте математики, Лейбниц предпочел  рассматривать его в контексте  метафизики. Это положение представляет собой исходную точку зрелой философии  Лейбница.

Развивая свое доказательство, Лейбниц пришел к замечательному выводу, что пространство не существует. (Он также использовал схожее доказательство по отношению ко времени, приходя  к аналогичному заключению.) Лейбниц  утверждал, что, поскольку не существует абсолютной системы координат, наши представления о пространстве и  времени являются только субъективными  предположениями. Если рассматривать  эти два понятия через призму рассуждений Лейбница, то получается, что существуют только вещи. Идея, что  одна вещь быстрее другой - той, что появляется позже - или находится ближе к нам, чем другая, полностью зависит от нашей относительной точки зрения. Другой человек, наблюдающий за тем же самым из другой точки, увидит эти вещи по-иному. Абсолютного пространства или времени нет: они просто не существуют. Только Бог способен увидеть вещи такими, какие они есть на самом деле - с полностью объективной точки зрения, свободной от времени и пространства.

Пока в философии Лейбница слышны отчетливые отголоски идеализма  Платона, в котором мир вокруг нас рассматривается как иллюзия, являющаяся отражением исходной реальности идеальных форм. Однако новая картезианская  философия доказала, что философская  истина может опираться не на невидимую  трансцендентальную реальность идей, а на разум. И хотя Лейбниц не мог  полностью согласиться с Декартом, он понимал, что невозможно вернуться  к ненаучному идеалистическому подходу  Платона. Взамен механистического видения  Декарта Лейбниц предложил динамическую картину мира, которая включала и  кинетическую энергию. В результате открытия Лейбницем исчисления уменьшающихся  до бесконечно малых величин значений он пришел к выводу, что все вещи в своей основе состоят из бесконечно малых частиц, у которых нет  таких атрибутов, как пространство и время. Эти частицы он в итоге  назвал монадами.

В начале 1670-х годов, когда  Лейбниц жил в Париже, он вывел  еще одно понятие, сыгравшее важную роль в его зрелой философии. Это  понятие называется принципом достаточного основания; он утверждает, что ничто  не может произойти, если на то нет  достаточной причины. Принцип смог стать одним из основных постулатов философии рационализма.

Но вдруг неожиданно из-под  ног Лейбница выбили опору: в 1673 году архиепископ Майнца умер. Лейбниц  остался без средств к существованию и отказался от попытки убедить Людовика XIV предпринять крестовый поход в Египет. Существуют, кстати, предположения, что этот план, возможно, оказал влияние на Наполеона, который предпринял удивительно похожую экспедицию в Египет более чем через сто лет. Известно, что Наполеон действительно видел планы Лейбница, когда оккупировал в 1803 году Ганновер, и документы Лейбница были также найдены в его архивах, однако это произошло позже провального похода в Африку.

Лейбниц оказался лицом к  лицу с проблемой, перед которой  оказывались бессильными многие лучшие умы человечества: как зарабатывать себе на жизнь? Он сразу же начал  посылать рекомендательные письма королевским  дворам всей Германии: желают ли они  воспользоваться уникальной возможностью и нанять к себе на службу гения? Тем временем, чтобы заработать немного  наличных денег, он приступил к изготовлению новаторской вычислительной машины, где ему удалось преодолеть те трудности, с которыми столкнулась  более ранняя модель, сконструированная  Паскалем. К сожалению, при изготовлении аппарата Лейбниц отошел от своих грандиозных замыслов. Его основная потребность заключалась в том, чтобы сконструировать прибыльную с коммерческой точки зрения машину в кратчайшие сроки; в противном же случае ему, вероятно, удалось бы изготовить первый в мире компьютер почти на 150 лет раньше Бэббиджа (в свою очередь, почти на 150 лет опередившего свое время). Как мы увидели, он уже изобрел двоичную математику - основу машинного вычисления. Он также написал труд, где в общих чертах описал сильно повлиявшую на развитие теории компьютеров комбинаторную математику.

Лейбниц оставался в Париже до 1676 года, когда ему, наконец, предложили должность при дворе Иоганна  Фридриха, герцога Брауншвайга-Люнебурга, Целле и Ганновера. Неохотно Лейбниц был вынужден отправиться в Ганновер. Однако он сумел добраться до места своего назначения обходным путем, через Лондон, затем - Гаагу, где позаимствовал у Спинозы несколько интересных идей. До конца своих дней Лейбниц оставался работать при ганноверском дворе. Сначала он занимал должность библиотекаря и, с привычной для себя энергией, немедленно начал заниматься всем, чем угодно, кроме работы в библиотеке. Он был готов помогать своему господину в управлении герцогством. Он представлял герцогу нескончаемый поток различных планов: новую монетную политику, предложение об утилизации неиспользованного тепла дымоходов, проект соединения всех рек герцогства сетью каналов, инновационную схему фонтанов для дворцовых садов, национальную систему страхования (опередив свое время почти на 200 лет). Лейбниц также выступил с множеством других предложений для устройства на те должности, которые он мог бы успешно занять - глава совета по пересмотру образовательной системы в герцогстве, инспектор водного хозяйства, транспорта, монастырей и т.д. (можно предположить, получая зарплату со всех должностей одновременно). Лейбниц не был жадным человеком, однако если уж он решал чего-либо добиться - заработать денег или переделать систему канализаций дворца, - то он всегда предлагал массу новых идей.

Прошло немного времени  до того момента, когда терпение герцога  и его двора иссякло. Как, скажите, пожалуйста, могли они избавиться от этого нового библиотекаря? Наконец  было решено отправить его в горы Гарц посмотреть, сможет ли он разработать  новую систему насосов от затопления шахт герцогства. Странная работа для  библиотекаря, но, в конце концов, и сам библиотекарь был, конечно  же, очень странным.

Примерно в это же время  у Лейбница вновь проснулся интерес  к алхимии. Может показаться любопытным тот факт, что человек масштабного  и рационального ума был увлечен  лженаукой. Однако в те дни алхимия  была не такой уж ложной наукой. Экспериментальная  химия еще недостаточно развилась, чтобы стать самостоятельной, и  многие из ее методов принадлежали в основном алхимии, развившей их в течение столетий своей изотерической  практики. В XVII веке между химиками и алхимиками часто не было никаких  различий.

Но эти объяснения ни в  коем случае не снимают вину с Лейбница, интересовавшегося алхимией, главным  образом, в меркантильных целях. Если бы он смог отыскать философский  камень, если бы нашелся способ превращать неблагородные металлы в золото, Лейбниц смог бы обрести финансовую независимость! Тогда бы ему не пришлось тратить столько ценного времени  на исполнение служебных обязанностей в дворцовой библиотеке. В течение всего периода своего пребывания в Ганновере Лейбниц постоянно встречался со странствующими алхимиками, которые вызывались ко двору продемонстрировать ему свои знания. Он был настолько впечатлен одним из таких алхимиков по имени Джонатан Крафт, что даже согласился с ним сотрудничать, финансируя его эксперименты. Такой поступок был для Лейбница совершенно не характерен, поскольку он был известен своей скупостью. Когда кто-либо при дворе женился, и по правилам протокола Лейбниц должен был преподнести молодоженам свадебный подарок, он дарил им сделанную собственноручно брошюру, где излагались его философские афоризмы о супружеской жизни.

В 1680 году старый герцог Ганноверский умер «в возрасте 64 лет, 2 месяцев, 2 дней и 3 часов», как отмечал Лейбниц  в своей переписке. Умершего герцога  сменил его брат, желавший заполучить титул «курфюрст Ганноверский». Чтобы обосновать свои притязания, он дал библиотекарю задание работать в архивах, чтобы тот составил генеалогическое древо и в  то же время написал историю семьи  нового герцога. Лейбниц уединился  в библиотеке и вышел оттуда через  некоторое время с революционным  трактатом об исчислении бесконечно малых величин. Нет свидетельств реакции на этот труд при дворе, но когда он был опубликован в  Европе, то произвел фурор. Ньютон заявил, что открыл исчисление бесконечно малых  величин задолго до этого, а Лейбниц  украл идею из его неопубликованных работ, которые ему показывали в  Лондоне. Тут же развернулась острая дискуссия, лучшие умы Европы занимали сторону одного из ученых и писали злые письма в научные журналы.

Действительно, Ньютон открыл исчисление бесконечно малых величин  первым, но Лейбниц открыл его независимо, до того, как увидел неопубликованные работы Ньютона. В течение всей жизни  Лейбницу приходилось участвовать  в спорах о плагиате.³ Он был настолько гениален, что у него не было нужды в плагиате, и по своему характеру он не мог использовать чужие идеи в собственной работе. Но бывали случаи, когда он видел в идеях других мыслителей далеко идущие следствия, не осознаваемые авторами. Тогда он приписывал авторство первоначальной идеи себе, потому что ему удалось найти ей лучшее применение. В случае с заимствованными идеями Спинозы дело обстояло именно так.

Политическая обстановка в Европе оставалась опасной. Со всех сторон непрочной федерации немецких государств, носившей имя Священной  Римской империи, угрожала опасность. Людовик XIV захватил Страсбург и  предъявлял свои претензии на большую  часть Эльзаса, на востоке бушевало восстание венгров, турки стояли под стенами Вены. Несмотря на все  несерьезные предложения, Лейбниц  оставался ученым, выдвигавшим убедительные идеи касательно искусства управления государством. Из Ганновера, где он жил, Лейбниц продолжал вести  переписку со все расширяющимся кругом его почитателей из членов королевских и аристократических семей, давая ряд мудрых политических советов. Эти предложения включали не только ряд решений проблем, характерных для того периода, но также и несколько более дальновидных планов. Одна из основных идей Лейбница заключалась в воссоединении католической и протестантской церкви. Он надеялся, что такое событие привело бы в конце концов к объединению Европы. В течение долгих лет он тщетно пытался заинтересовать в этом проекте Петра Великого, Людовика XIV и императора Священной Римской империи.

Но герцог Ганновера не оставлял желания стать курфюрстом Ганноверским. Он начал проявлять  интерес к тому, как же продвигается работа Лейбница над этим чрезвычайно  важным проектом, за что, собственно, Лейбницу и платили. Наконец, благодаря довольно скупым и запоздалым исследованиям, герцогу был присвоен титул курфюрста  Ганноверского. Во время последовавших  празднеств о том факте, что Лейбниц  выполнил свою работу с опозданием, предпочли тактично умолчать. А в 1698 году курфюрст умер, и престол  перешел к Георгу Людвигу.

Другим важнейшим достижением  Лейбница стал его вклад в развитие логики. Впервые со времен Аристотеля в этой науке был сделан такой  крупный шаг вперед. К сожалению, Лейбниц преклонялся перед Аристотелем, считая его одним из немногих ученых в истории, интеллектуально превосходивших его самого. Лейбниц признавал, что  большая часть средневековой  схоластики, которая опиралась на философию Аристотеля, к тому времени (спустя две тысячи лет) уже устарела. Но, возможно, он считал логику Аристотеля достойной преклонения. Каждый раз, когда его выводы коренным образом  расходились с заключениями Аристотеля, он не мог не полагать, что где-то в его доказательствах затаилась  какая-то ошибка. Другая, более правдоподобная точка зрения состоит в том, что  на самом деле он боялся оказаться  вовлеченным в публичную дискуссию. Логика Аристотеля оставалась официальным  учением Церкви, опровержение которого могло положить конец его дипломатической  карьере и нарушить его связи  с дворами Европы.

В любом случае Лейбниц  предпочел предать свои работы по логике забвению, спрятав их во вместительном  сундуке, где они и пролежали  в течение полутора веков. К тому времени некоторые (но не все) его  достижения в области логики уже  были открыты другими учеными.

В 1700 году Уильям, герцог Глостерский, наследник английского престола, умер. Его смерть создала весьма смутную возможность того, что  Георг Людвиг Ганноверский станет королем  Англии. Между Лондоном и Ганновером начались переговоры, и Георг Людвиг решил воспользоваться знаниями своего библиотекаря в области политики и генеалогии, которые так высоко оценивались королевскими дворами  всей Европы. В конце концов все завершилось успешно, и Георг Людвиг был утвержден наследником престола Англии. Лейбниц утверждал, что это во многом была и его заслуга, но проведенные позднее исследования выявили противоположную картину. Кажется, Лейбниц чуть не загубил дело, когда стало известно, что он вступил по своей инициативе в секретные переговоры через шотландского шпиона по имени Кер из Керсланда.

Лейбниц начал проводить  все больше и больше времени, посещая  близлежащие королевские дворы, где он мог получить различные  должности (на полный рабочий день и  полноценную оплату). Уже несколько  лет он был старшим библиотекарем  в знаменитом своим собранием книг Вольфенбюттеле, хотя, несмотря на его неоднократные предложения, ему не позволили воплотить в жизнь планы переустройства библиотеки. Также в результате его переписки с курфюрстом Софи Шарлоттой, будущей королевой Пруссии, в Берлине была основана Немецкая академия наук. Естественно, Лейбниц все устроил так, чтобы ее первым президентом был назначен именно он, даже несмотря на недостаточное жалованье. В 1711 году он встречался с Петром Великим, на которого философ произвел такое глубокое впечатление, что тот назначил его советником при своем дворе. Но, несмотря на то что Лейбниц занимал множество различных постов, он продолжал посвящать львиную долю своего времени вопросам, не имевшим никакого отношения к его должностным обязанностям. Это было удачным развитием событий, поскольку его работа о математике и логике имеет, кажется, гораздо большую историческую ценность, чем изобретение нового способа устройства дворцовых прудов.

В 1712 году Лейбниц отправился из Ганновера в Вену, где изложил  некоторые свои идеи императору. В  числе этих идей было предложение, заключающееся  в том, что император должен отречься от престола, ликвидировать тысячелетнюю империю и объединить ее с Россией  и Францией. Все, кроме Лейбница, были крайне удивлены, когда император  предпочел проигнорировать это  предложение, а сам Лейбниц был  удивлен, когда император не дал  ответа на просьбу предоставить ему  высокопоставленную должность в  имперской администрации. В это  время Лейбниц занимал различные  должности при пяти королевских  дворах, но, стоит отдать ему должное, он всегда считал, что его обязанности (если такое слово здесь уместно) в Ганновере имеют приоритет. В Ганновере сложилось похожее  впечатление, и герцог, на удивление, продолжал выплачивать своему постоянно  отсутствующему библиотекарю зарплату. К этому моменту Лейбниц работал  над историей Брауншвайгской династии уже более тридцати лет.⁴ Похоже, что за столь продолжительный период работы над книгой Лейбниц успел довести ее до «темных веков». Но Георг Людвиг, будущий король Англии, не пришел в восторг, когда узнал, что до момента его появления на исторической арене необходимо было осветить еще около тысячи лет. Из Ганновера в Вену пошли письма с угрозами, в которых герцог требовал, чтобы Лейбниц вернулся. В конце концов власти Ганновера пошли на крайние, жестокие меры -- они урезали Лейбницу зарплату. Но Лейбниц был слишком занят, занимаясь отправкой прошений в поиске дополнительной работы, пытаясь учредить Общество наук (догадайтесь, кто был бы его президентом), высказывая предложения о будущем устройстве Европы, изучая теорию языка и магнетизм в Сибири и так далее. Через два года, когда Лейбниц узнал, что королева Англии Анна умерла, он немедленно отправился через всю Европу обратно в Ганновер, готовый сопровождать своего господина в Англию, где, без сомнения, в новой королевской администрации было множество свободных вакансий.