Лекции по "Философии"

Дидро не дал ответов на поставленные вопросы, но вот вопросов он ставил множество, точно фиксируя в них трудность объяснения сути дела. Нет никакой трудности в  том, чтобы ответить на вопрос, что  образуется из соединения живой и  мертвой молекул — живая или  мертвая, ибо для него вся материя  — живая, Дидро видит неразрешимость (с позиций механицизма) этой проблемы. "В геометрии реальная величина, прибавленная к мнимой, дает мнимое целое, а в природе будет ли целое живым или мертвым, если молекула живой материи соединится с мертвой"? — спрашивает Дидро. Благодаря подобным вопросам он и  смог очертить границы механистического материализма.

Гольбах Поль Анри (1723 – 21 июня 1789) – франц. философ-материалист  и атеист, один из идеологов революционной  французской буржуазии 18 в. Род. в г. Эдесхейме в Пфальце, воспитывался и провел свою жизнь в Париже. Г. был деятельным сотрудником "Энциклопедии".

Во Франции 18 в. "философская  революция служила введением  к политическому перевороту". Г. был одним из основных деятелей этой идейной подготовки революции. Он теоретически обосновывал необходимость  замены феодальных порядков новым, "естественным" и "разумным" общественным строем, который в действительности оказался буржуазным обществом.

Г. был крупнейшим систематизатором мировоззрения франц. материалистов 18 в. Он утверждал первичность и  несотворимость материального мира, природы, существующей независимо от человеческого. сознания, бесконечной во времени и пространстве. Материя, по Г., есть совокупность всех существующих тел; ее простейшими, элементарными, частицами являются неизменные и неделимые атомы, основные свойства которых – протяженность, вес, фигура, непроницаемость, движение. Все формы движения Г. сводил к механическому перемещению. Этот метафизический, механистический характер материализма Г. и его единомышленников объясняется состоянием естествознания в 18 в., когда из наук были развиты гл. обр. механика и математика, и классовой ограниченностью буржуазной идеологии. Материя и движение, по Г., нераздельны. Составляя неотъемлемое, коренное свойство материи, ее атрибут, движение столь же несотворимо, неуничтожаемо и бесконечно, как и материя. Г. отрицал всеобщую одушевленность материи, считая, что чувствительность присуща лишь определенным образом организованным формам материи. Используя данные современного ему естествознания, Г. создал свой главный труд – "Систему природы..." ("Système de la nature...", v. l–2, 1770), явившийся, по словам современников, "библией материализма". Г. писал: "Вселенная, это колоссальное соединение всего существующего, представляет нам повсюду лишь материю и движение; ее совокупность раскрывает перед нами лишь необъятную и непрерывную цепь причин и следствий;... идея природы заключает в себе необходимым образом идею движения. Но, спросят нас, откуда эта природа получила свое движение? Мы ответим, что от себя самой, ибо она есть великое целое, вне которого ничто не может существовать. Мы скажем, что движение – это способ существования, вытекающий необходимым образом из сущности материи; что материя движется благодаря собственной своей энергии".

Г. признавал наличие объективных  закономерностей материального  мира, считая, что в основе их лежит  постоянная и нерушимая связь  причин с их действиями. Человек  является частью природы и поэтому  подчинен ее законам. Свободу воли Г. отрицал, считая поведение людей  причинно обусловленным. Познание, по Г., является отражением действительности; ощущения и понятия рассматриваются как образы предметов..

По Гольбаху, основу всех процессов природы составляет материя. Материя вечно движется. Движение — способ существования материи. При этом движение он понимал, подобно  Толанду, как самодвижение, т.е. движение под воздействием внутренних причин. Абсолютного покоя нет, он относителен. Сущность природы заключается в том, чтобы действовать. Над всеми связями причин и действий в природе господствует строжайшая необходимость. Положение о необходимости П. Гольбах распространяет и на человека, и на возникновение всех его ощущений и представлений. Однако его учение о необходимости и причинности основано на механическом материализме. О существовании особой закономерности и необходимости, порождаемой возникновением общества, французские материалисты и не подозревали.

Так как в природе все  необходимо, то из этого тезиса П. Гольбах  выводит отрицание случайности  и приходит к фатализму. Из теории всеобщего детерминизма Гольбаха вытекает и отрицание порядка и беспорядка в природе. Идеи порядка и беспорядка субъективны и представляют собой  лишь нашу оценку необходимой и объективной  ситуации.

Опираясь на положения  своих коллег-энциклопедистов, Клод Адриан Гельвеций (1715-1771) попытался  определить природу человеческого  ума и морали. Споры о материализме, считает Гельвеций, были бы гораздо  менее ожесточенными, если бы спорящие признали, что люди сами создали  материю, под которой следует  понимать лишь совокупность свойств, присущих телам. Поскольку природа состоит  из отдельных вещей, находящихся  в определенных отношениях с нами и друг с другом,  знание этих внешних  отношений и есть то, что называется человеческим умом или духом. Фактически все операции нашего ума сводятся к суждению, т.е. к сравнению наших  ощущений с нашими идеями и нахождению сходства или различия между ними. Судить – значит говорить о том, что я ощущаю, утверждает Гельвеций. Поскольку ощущения предметов бывают приятные и неприятные, суждения отдельных  лиц в конечном счете диктуются их личными интересами, за которыми стоят влечение к удовольствиям и отвращение от страданий. Из двух этих чувств, коренящихся в природе человека, родственной природе всех других живых существ, возникает себялюбие или эгоизм. Именно эгоизм, согласно Гельвецию, является первичным импульсом всех наших действий и, стало быть, основополагающим принципом человеческой морали.

Как физический мир подчинен закону движения, так мир моральный  подчинен закону эгоистического интереса. Движимые себялюбием, люди стремятся  только к собственному благу, т.е. к  счастью. Поскольку общество, по Гельвецию, есть лишь собрание отдельных лиц, это  стремление к счастью квалифицируется  либо как добродетель, если личный интерес  человека согласуется с интересами общества в целом, либо как преступление, если расходится с ними. Таким образом, эгоизм и стремление к счастью есть тот естественный источник нравственности, который в состоянии направить к общему благу страсти отдельных лиц без вмешательства религии и церкви. Для этого просвещенный государь должен только издать такие законы, которые смогли бы обеспечить совпадение личного и общественного интереса у наибольшего числа граждан. Этика – пустая наука, если она не сливается с политикой и законодательством. Но поскольку стремление к личному благу действует в человеке с необходимостью, говорить о свободе человеческой воли нельзя. “Добродетельный человек – не тот, кто жертвует своими привычками и самыми сильными страстями ради общего интереса, ибо такой человек невозможен, - утверждает Гельвеций, - а тот, чья сильная страсть до такой степени согласуется с общественным интересом, что он почти всегда принужден быть добродетельным.

18. Немецкая классическая философия

Философия Иммануила Канта

Немецкая философия второй половины XVIII — первой половины XIX вв., вошедшая в историю мировой философии  под названием классической, начинается с Иммануила Канта (1724 — 1804). Его философское творчество традиционно делят на два приода: докритический и критический.

В наиболее значимой работе докритического периода “Всеобщая  естественная история и теория неба” (1775) Кант сформулировал мысль, которая  позднее в западноевропейской науке  оформилась в некую “коллективную” теорию — гипотезу Канта-Лапласа. Это  была мысль о естественном происхождении  Вселенной под действием динамических сил из первоначальной газовой туманности. В этой же теории он развил идею о  целостности устройства мироздания, наличии в нем законов взаимосвязи  небесных тел, в совокупности своей  образующих единую систему. Такое предположение  позволило Канту сделать научное  предсказание о наличии в Солнечной  системе еще неоткрытых планет. В  век господства механицизма Кант одним из первых среди философов  попытался построить картину  подвижного, динамичного, эволюционного  мира.

Докритический период явился как бы подготовительным этапом к  критическому периоду — уже в  то время Кантом вынашивались бессмертные  идеи, вошедшие впоследствии в классику мировой философии и составившие, по оценке самого Канта, “коперникианский переворот” в философии. Основные идеи критического периода, помимо “Критики чистого разума” (1781) изложены в таких трудах, как “Критика практического разума” (1786), “Основы метафизики нравственности” (1785), “Критика способности суждения” (1790) и ряде других.

Кант показал, что если человек с его разумом начинает рассуждать о всеобщем, выходящем за пределы его конечного опыта, то он с неизбежностью впадает в противоречия.

Антиномичность разума означает, что противоречащие друг другу утверждения могут быть с равным успехом либо оба доказуемы, либо оба недоказуемы. Всеобщие утверждения о мире в целом, о Боге, о свободе Кант сформулировал в антиномичной форме тезисов и антитезисов в своей работе “Критика чистого разума” [4. C. 405 — 420].

Формулируя и решая  эти антиномии разума, Кант выявил особую категорию всеобщих понятий. Чистый, или теоретический, разум вырабатывает такие понятия, как “Бог”, “мир как целое”, “свобода” и др.

Антиномии разума решаются Кантом путем различения мира явлений и  мира вещей в себе. Кант предлагает метод двойственного рассмотрения, который он назвал экспериментальным  методом в философии. Каждый предмет  нужно рассматривать двойственно  — как элемент мира причинно-следственных связей, или мира явлений, как элемент  мира свободы, или мира вещей в  себе.

Согласно Канту, вещь в  себе, или абсолют, спонтанная сила, действующая в человеке, не может быть прямым объектом познания, поскольку человеческое познание не связано с задачей познания абсолюта. Человек познает не вещи в себе, а явления. Именно это утверждение Канта послужило поводом для обвинения его в агностицизме, т. е. в отрицании познаваемости мира.

Кант в “Критике чистого  разума” сформулировал свой знаменитый вопрос “Что я могу знать?” и  взял на себя труд обоснования средствами разума самих условий и возможностей человеческого познания.

В своей теории познания он разрешает проблему: как, исходя из субъективности, из человеческого сознания, можно прийти к объективному знанию. Кант делает предположение о том, что существует какая-то соразмерность  между сознанием и миром. Он связывает  размерность космических процессов  с бытием человека.

Прежде, чем познавать  что-то, нужно выявить условия  познания. В качестве условий познания у Канта выступают априорные  формы познания, т. е. не зависящие  ни от какого опыта, доопытные, или, точнее, сверхопытные формы, дающие возможность  понять мир. Понятность мира обеспечивается соответствием мыслительных структур, которыми располагает субъект, связям мира.

Знание представляет собой  синтез чувственности и рассудка. Кант определяет чувственность как  способность души созерцать предметы, способность же мыслить предмет  чувственного созерцания есть рассудок. “Эти две способности, — пишет  Кант, — не могут выполнять функции  друг друга. Рассудок ничего не может  созерцать, а чувства ничего не могут  мыслить. Только из соединения их может возникнуть знание” [4. C. 155].

Знание никогда не носит  хаотический характер, человеческий опыт структурируется на основе априорных  форм чувственности и априорных  форм рассудка. Всеобщими и необходимыми формами чувственности у Канта  выступают пространство и время, служащие формой организации и систематизации бесчисленных чувственных впечатлений. Без этих форм чувственного восприятия мира человек не смог бы ориентироваться  в нем.

Априорными формами рассудка выступают наиболее общие понятия  — категории (единства, множества, цельности, реальности, причинности др.), которые  представляют собой всеобщую и необходимую  форму мыслимости каких бы-то ни было предметов, их свойств и отношений. Таким образом, человек, познавая мир, конструирует его, строит порядок из хаоса своих чувственных впечатлений, подводит их под общие понятия, создает свою картину мира. Кант впервые в истории философии выявил специфику науки и научного знания как конструктивного и творческого создания человеческого разума.

Следует иметь в виду, что  Кант трактовал восприятие природы  на основе теоретического разума. Поэтому  его теория познания делится на три  части: чувства, рассудок, разум.

Учение Канта о границах познания было направлено не против науки, а против слепой веры в ее безграничные возможности, в способность решить любую проблему научными методами. “Поэтому, — пишет Кант, — мне пришлось ограничить знания, чтобы освободить место вере” [4. C. 95]. Критическая философия требовала осознания ограниченности человеческого знания, которое ограничено научно достоверным знанием, чтобы освободить место для чисто моральной ориентации в мире. Не наука и не религиозная вера, а “моральный закон внутри нас” служат у Канта основанием нравственности.

“Критика практического  разума” отвечала на второй фундаментальный  вопрос Канта: “Что я должен делать?”  Кант вводит различия между теоретическим  и практическим разумом. Это различие заключается в следующем. Если чистый, или теоретический разум “определяет” предмет мысли, то практический разум  призван “осуществлять”, т. е. производить  нравственный предмет и его понятие (нужно иметь в виду, что у  Канта термин “практический” имеет  особый смысл и означает не какую-то производящую деятельность, а просто поступок). Сфера деятельности практического  разума — сфера морали.

Как философ Кант осознавал, что мораль нельзя вывести из опыта, эмпирии. История человечества демонстрирует  великое многообразие норм поведения, часто несовместимых друг с другом: поступки, рассматриваемые как норма  в одном обществе, в другом подвергаются санкциям. Поэтому Кант пошел по другому пути: он философскими средствами обосновывает абсолютный характер морали.