Отчуждение Гегеля

Исследователи отмечают, что специфика антропологии немецкого мыслителя в том, что к проблеме человека он подходит через фундаментальную онтологию (учение о бытии). Немецкий мыслитель относится к Человеку как к бесконечно внутренне глубокому и сложному, как к абсолюту или самому миру. Отсюда выходит, что для того чтобы понять (объяснить) сущность человека, необходимо понять (объяснить) сущность мира и абсолюта. «В этой связи, - отмечает Александров, - антропология расширяет свои привычные пределы и простирается на все социально-историческое пространство, на весь смысловой универсум. Антропология превращается в онтологию»⁵.

Эту специфику  учения Гегеля обозначают многие зарубежные и отечественные философы. Еще Гадамер отмечал, что человек у Гегеля мыслится «через разлитую действительность духа». Гадамеру не нравится, что для Гегеля философия должна овладеть «истиной во всем ее объеме, в масштабе ее исторического развертывания». «Действительно, со стороны Гегеля было дерзостью претендовать на то, что его философия объемлет вершинную тайну христианского учения, над которой, заостряясь, утончаясь и углубляясь, билась мысль теологов и философов в течение многих столетий, и что она собрала в форме понятия всю его истину»⁶.

Известный современный исследователь немецкого  мыслителя Н.В. Мотрошилова указывает, напротив, включенность антропологической проблемы во всю гегелевскую систему: «У Гегеля все антропологические проблемы утрачивают самостоятельность, так как включаются в контекст всей системы».⁷ Но ведь без фундаментальной онтологии антропологическая проблема и не может существовать. Скорей, это один из сильных моментов системы Гегеля.

Философия человека Гегеля неразрывно связана  с такими темами, как сознание, свобода, природа, социальные отношения, отчуждение, история, религия и т. д. Вне их философия человека не может состояться так же, как и остальные темы органически связаны в трудах немецкого мыслителя друг с другом.

Отчуждение  природы выражается в том, что  последствия воздействия на нее  человека не предсказуемы, часто прямо  противоположны ожидаемым, природа  человека «наказывает», она ему «мстит». Социальные корни дисгармонии с  природой и социогенные причины многих стихийных бедствий далеко не всегда  осознаются, по чувство чуждости природы на уровне  социальной психики закрепляется при капитализме настолько, что люди действия враждебных им социальных сил воспринимают как действие чуждых им сил природы.

Представитель русского зарубежья Н. О. Лосский, анализируя подходы русских мыслителей к немецкой классической философии, отмечает, что «наиболее правильное истолкование гегелевской системы дано в книге И.А. Ильина «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека», в которой Ильин доказал ложность широко распространенного представления о философии Гегеля как о системе абстрактного панлогизма»⁸. До сих пор исследователи Гегеля обращаются к этой работе Ильина. Многие ученые полагали, что интерес Гегеля к человековедению, как и вся его философия в целом, вырос из религиозных исканий мыслителя. Подобная точка зрения принадлежит Дильтею; в русской философии данной позиции придерживался уже упоминавшийся И. А. Ильин, высказывавший, в частности, идею о том, что гегелевская философия является синтезом двух начал: греческой мысли и христианской любви⁹.

Антропология  Гегеля в конечном итоге сводится к тому, что человек, имея такую  сущность, как дух, становится родственным  Богу. Ведь Бог суть дух и человек  суть дух, поэтому человек родственен божеству. Эта точка зрения не изменилась у Гегеля в течение всей жизни  и стала определяющей чертой всей антропологии мыслителя, что, собственно, противоречит христианскому учению о Боге и человеке. В Библии есть прямое указание на сотворение человека Богом по образу и по подобию своему. Тогда как Единородным Его Сыном был лишь Христос. Согласно Библии, Иисус Христос был рожден перед тем, как что-либо было сотворено - задолго до того, как Бог послал Его в мир. «Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя». Бог дает нам знать, что между Ним и Его Сыном существуют близкие, родственные отношения Отца и Сына. Апостол Павел также называет Христа «премудростью Божьей», говоря: «...Христа, Божию силу и Божию премудрость...».

Но  для Гегеля совершенной формой знания Абсолюта является не религия, а философия, поэтому он рассматривает все  христианские догматы рационально, в чисто философских понятиях. Это приводит к тому, что знание о Боге лишается сокровенного смысла. Бог открывается людям только Ему известным способом через  пророков, которых Он избрал Себе. Рациональное же познание лишает христианские догматы  религиозно-таинственного содержания. Догмат Троицы Гегель истолковывал как  символическое выражение диалектического  развития Абсолютной идеи по принципу триады. Естественным следствием рационализма Гегеля является упразднение религии  и провозглашение философии совершенной  формой познания Абсолюта.

Грузинский  философ Горозия обращает внимание на отвлеченный характер системы Гегеля, но признает это за достоинство, отмечая, что «блестящие рассуждения Гегеля, посвященные вскрытию проблемы отчуждения, полностью проникнуты спекулятивным метафизическим характером; даже его гениальные замечания о труде не лишены этого налета абстрактной спекулятивности»¹⁰.

В гегелевской  системе отчуждение происходит на всех стадиях движения мирового духа. Гегель сводит это движение к трем этапам: идея и природа, природа и субъективный дух (человек), человек и «просвещенное  государство». Венцом государства становится философия, благодаря чему самоотчуждение прекращается, так как в философии Гегеля процесс отчуждения находит свое завершение и конец.

Для великого немецкого идеалиста сущностью человека является самосознание. И величайшим несчастьем для сознания человека оказывается отчуждение сущности в предметность, которая не обладает этим самосознанием. Решение проблемы преодоления отчуждения Гегель находит в снятии власти предметности над самосознанием. Теоретически это возможно. Но если мы проанализируем исторические события, произошедшие после жизни Гегеля, мы можем убедиться в обратном процессе. Проблема отчуждения стала глубже, она затронула большинство сфер социальной жизни человека и, в конечном итоге, отразилась на индивидуальной жизни многих людей.

В работе «Дух христианства и его судьба»  Гегель размышлял об отношении религии  к социальным противоречиям. По его  мнению, христианский принцип любви  не стал средством для преодоления  противоречий, потому что Евангельская идея всеобщей любви замкнулась внутри религиозных общин. Идея христианской любви оказалась нереализованной  в жизни, она нашла свое место  только в сознании, но не в жизни. Не будем спорить с Гегелем, только укажем на то, что реальная историческая жизнь христиан насчитывает огромное число подвижников, посвятивших  свою жизнь Богу и людям. Гегель же воспитывался в протестантской семье, а протестантизм не сохранил истину христианства в первозданном виде, отказавшись от большинства таинств  Церкви, без которых Ее просто нет. Христианство в его неповрежденном виде было ему незнакомо, а те социальные реалии, которые делили протестантизм  на большое количество течений и  направлений, каждое из которых утверждало, что именно оно является настоящей  Церковью Иисуса Христа, могли привести немецкого философа к подобному  восприятию религии и, как следствие, к рационализации христианских догматов.

Размышляя о том, что религия не решает социальных противоречий, Гегель пришел к выводу о необходимости создания синтеза  мышления и бытия. В работе «Фрагмент  системы» он заявляет, что религия  возвышает человека от конечной жизни  к бесконечной, но познание бесконечности  во всем конечном есть исключительная прерогатива философского мышления. Бога философ рассматривает как  Абсолютную идею, дух, единство понятия  и бытия. Продолжая эту мысль, Гегель указывает: «Это единство понятия  и бытия и составляет понятие  Бога. Это, разумеется, еще формальное определение Бога, которое на деле содержит лишь природу самого понятия». Сама живая природа, размышляет мыслитель, еще не может нам дать понятие  об истинном определении идеи Бога: «Бог есть нечто большее, чем живое, он есть Дух»¹¹.

Известный исследователь гегелевской философии  И. А. Ильин в своем труде «Аксиомы религиозного опыта» пишет о человеке так: «Но на самом деле земная жизнь  есть лишь подготовка к новому пути и к истинной свободе, и то, что  предстоит человеку посмертно, есть главная и существеннейшая часть  его бытия. Земная подготовка состоит  не только в очищении души от слепоты  и греха, но и в созерцании своей  малости и скудости. Созерцая свою скудость и малость, человек возрастает к созерцанию величия и обилия Божия». «Человек, ищущий совершенства, становится носителем и органом Царства Божия на земле; он уже достигает еще не достигнутого и готовит себя к его полному достижению в Божиих светлых «пространствах»»¹².

Именно  в этом смысл Христовых заповедей. Именно этим знанием дается человеку сила спокойно и радостно нести через жизнь основную трагедию религиозного опыта, ибо, вот он уже не испытывает эту «трагедию», как обреченность и муку, но как некое горное восхождение, в котором каждый шаг приближает, каждый вздох возносит, каждый взгляд открывает новую красоту и новый обетованный свет», - продолжает русский философ¹³.

Путь  многих русских мыслителей, таких  как П. Флоренский, С. Булгаков, И. Ильин  и многих других, это путь постижения истины - путь не только рационализма, но и молитвы, созерцания, обращения  к Богу. Это путь бесконечного совершенствования, покаяния, очищения, а, следовательно, постоянной духовной работы, борьбы. Поэтому  ту трагедию человечества, которую  Гегель называет отчуждением, невозможно снять одним актом освобождения от власти вещей. Тем не менее, причиной нашего возвращения к Гегелю является тот факт, что эта проблема впервые  была серьезно поставлена именно в  его трудах и нашла дальнейшее продолжение в истории философской  мысли.

3. Современный взгляд на проблему отчуждения

С позиции  современной социальной философии, отчуждение - это объективный социальный процесс, характеризующийся превращением (как деятельности человека, так  и её продуктов) в самостоятельную, довлеющую над ним, враждебную силу. Отчуждение порождено соответствующим  типом социальных взаимоотношений, при котором отношения между  людьми подменяются отношениями  между вещами. Неизбежное следствие  этого - фетишизация предметного  мира (деньги, власть, положение в  обществе). Отчуждение проявляется  в господстве овеществлённого труда  над живым трудом, в превращении  субъекта в объект манипуляции, в  отсутствии контроля производителя  над результатами труда. Можно выделить следующие формы отчуждения:

- отчуждение деятельности - опустошение и обеднение субъекта в процессе труда;

- отчуждение условий деятельности от деятельности - противостояние предпосылок труда субъекту труда;

- отчуждение результатов деятельности от субъекта деятельности;

- отчуждение теории от практики, порождающее отклонения в сознании и поведении членов общества;

- отчуждение социальных структур, институтов от трудящихся - противостояние государственной бюрократической машины рядовым членам общества.

Как экзистенциально-антропологический феномен, отчуждение применительно к человеческой субъективности проявляется в чувствах апатии, одиночества, равнодушия, атрофии высоких социальных и гуманитарных ценностей, восприятии явлений действительности как противостоящих и противодействующих личности.

Этот  ракурс отчуждения рассматривается  в экзистенциализме М Хайдеггер  считает в качестве главной причины  этого социального феномена то обстоятельство, что человек ведёт себя как  «господин сущего», а не как -«пастырь бытия». Согласно М. Хайдеггеру, налицо тенденция, при которой чем более действителен и реален (благодаря марксизму, мы стали иметь в виду под действительным и реальным только видимый, материальный мир) создаваемый человеком мир, тем менее действительным становится сам человек. Происходит негативное «растворение» человека в мире, человек спускается до вещно-товарных отношений, становясь рабом господствующих над ним общественных отношений. Сначала рабом своего отчужденного мышления, и как следствие первого, рабом вещей, других людей, обстоятельств. Человек теряет себя, теряет тайну, интерес к жизни, детскость, естественность и спонтанность. Отражая естественность и спонтанность как значимый по сей день фактор эволюции цивилизации наряду с естественным стремлением общества овладеть темпами и направленностью социальных изменений, степень человеческого отчуждения и само отчуждение выступают своеобычным индикатором, философским «термометром» контролируемости и гуманности развития человека и его истории. Масштаб этой проблемы, безусловно, глобален, но решается она глубоко имманентно, экзистенциально в душе, индивидуально в сознании каждого человека.

«Отчуждение - объективный социальный процесс  отторжения от человека продуктов его  собственной деятельности, которые  при господстве антагонистических  общественных отношений противостоят индивиду как враждебная сила, и  зачастую порабощают его», - читаем в  энциклопедическом словаре по политологии3. Это же определение в экзистенциально-антропологическом  плане можно перефразировать  следующим образом. Отчуждение - это  имманентный процесс отторжения от автора («в себе») субъекта («для себя») - ментально-духовного существа и  продуктов его (субъекта) деятельности (рассудочное мышление), которые  при господстве антагонистических  имманентных отношений противостоят автору («в себе») как враждебная сила и зачастую порабощают его. В философии  и психологии есть множество терминов, использующихся для обозначения понятия «человек». В данном контексте мы представляем человека, прежде всего, как совокупность автора («в себе») и субъекта («для себя»).

О социальном и экономическом отчуждении в  философской литературе было сказано  немало, и не зря - это действительно  очень важные проблемы. Но более  распространённым и опасным для  существования современной цивилизации  феноменом, на наш взгляд, выступает  самоотчуждение. Человек (в данном контексте субъект) незнакомец для самого себя - мы не знаем свой собственный ум, своих внутренних глубин, того, кто и что мы на самом деле. Вследствие этого человек отождествляется только с внешними и поверхностными аспектами самого себя, особенно с телом и ментально-духовными переживаниями. Человек считает себя «Я-эго» в оболочке кожи. Буддизм называет это ошибочным самоотождествлением с данными органов чувств. Современные психологи соглашаются с тем, что человек в прискорбной степени утратил контакт с самим собой.