Для удобства изложения автору реферата пришлось последовать примеру С.Э. Крапивинского и четко и резко разграничить две функции социальной философии — мировоззренческую и методологическую. В действительности же они взаимопереходят, взаимопроникают. С одной стороны метод включен в мировоззрение, ибо наше знание об окружающем социальном мире в самых существенных моментах будет неполным, если отвлечься от универсальной взаимосвязи и развития в нем. С другой стороны, мировоззренческие принципы (и прежде всего принципы объективности законов общественного развития, принцип первичности общественного бытия) входят в состав философского метода.

      Кроме рассмотренных выше основных функций, которые выполняет только философия, необходимо учитывать ее огромное значение и в реализации чрезвычайно важных общенаучных функций — гуманистической и общекультурной. Разумеется, и эти функции философия выполняет специфическим, только ей присущим способом — способом философской рефлексии. Подчеркнем также, что неспецифичность гуманистической и общекультурной функций отнюдь не означают их меньшей внутри-философской, междисциплинарной и общественной значимости по сравнению со специфическими.

       Гуманистическая функция философии направлена на воспитание личности в духе гуманизма, гуманизма реального, научно обосновывающего пути освобождения человека, его дальнейшего совершенствования.

       Собственно  философия и началась с обдумывания  смысла человеческой жизни и заявила  об этом знаменитым античным афоризмом о Человеке как мере всех вещей. Сократ и Платон, философы эпохи Возрождения, Ф.Бэкон и Гоббс, Спиноза, французские материалисты XVIII в., представители классической немецкой философии, Маркс и Энгельс, русские философы «серебряного века», экзистенциалисты — все они в фокус своего мировоззрения ставят человека как чувствующего, мыслящего и творящего субъекта. Каждый из классиков философии, развивая учение о человеке, по-новому высвечивал и проявлял какую-то важную для нас грань: то ли отношение человека к природе, то ли биологическую первоприроду человека, то ли зависимость человека от социальной среды и т.д.

      В сумме своей это классическое наследие предстает перед нами как  попытка всесторонне решить проблему «Человек и окружающий мир», ответить на три исчерпывающих эту проблему вопроса, которые Кант в «Критике чистого разума» сформулировал так: 1. Что я могу знать? 2 Что я должен делать? 3. На что я могу надеяться?

      И Кант был абсолютно прав, утверждая, что в этих трех вопросах объединяются «все интересы моего разума (и спекулятивные и практические).

      Общекультурную  функцию философия тоже выполняла  с момента своего зарождения, и  если сужался предмет философии, то с общекультурной функцией философии происходило скорей всего обратное: ее роль в жизни общества непрерывно возрастала. Уже Цицерон с полным правом заявлял, что «культура духа есть философия».

      Тем более это справедливо для  нашего времени. Без преувеличения можно сказать, что философия является сегодня важнейшим элементом духовной культуры человечества. «Мне представляется, — писал видный физик ФРГ, лауреат Нобелевской премии, Макс Лауэ, — что все науки должны группироваться вокруг философии как их общего центра и что служение ей является их собственной целью. Так и только так можно сохранить единство научной культуры против неудержимо прогрессирующей специализации наук. Без этого единства вся культура была бы обречена на гибель».

      «Итак, если ставим перед собой вопрос «Что мне дает философия? Что мне дает ее изучение?», нельзя сбрасывать сосчетов ее общекультурную функцию. Никогда  не считался культурным человек, философски необразованный и неподготовленный. Тем более это относится ко времени, в котором мы живем. С другой стороны, в порядке, так сказать, обратной связи, заметим, что по отношению человека к философии можно судить и об его общей и его профессиональной культуре. И если он, подобно фонвизинскому Митрофанушке, вопрошает «А на что мне философия?», тогда его «культурный» уровень вполне очевиден».

      Рассмотрев  функции социальной философии, попытаемся вернуться к аристотелевской  характеристике философии как самой бесполезной и одновременно самой прекрасной науки.

      Да, она бесполезна в плане узко утилитарном, прагматическом, ибо философия не может научить выпечке пирогов, плавке металла, сапожному ремеслу и т.д. Более того — она не может подменить собой ни одну из конкретных наук, решая за них их специфические проблемы. Из истории философии известно, насколько бесплодными оказались многовековые попытки рассматривать философию в качестве «науки наук», втискивающей все остальные науки в прокрустово ложе общих схем и заменяющей собой эти науки. И только обретя свои специфические функции, философия перестает быть бесполезной: она дает конкретным наукам то, что они сами синтезировать не могут — мировоззрение и методологию, общегуманистический смысл и культурологическую значимость.

      «Что  же касается «прекрасности» философии, то она слита воедино с ее полезностью  в указанном высоком смысле. Действительно, что может быть прекраснее, чем приобщение к ценностям духовным, к пониманию смысла жизни, своего места в мире, своих взаимоотношений с другими людьми?! И реализуется это прекрасное прежде всего в гуманистической и общекультурной функциях философии, всегда являющейся духовной квинтэссенцией своей эпохи». 

4.Философия  и наука. Специфика философского знания.  

     Проблема "философия и наука" - это, прежде всего, вопрос о научности или  истинности самой философии. Надо сказать, что ответ на вопрос "наука  ли философия?" зависит от того, как  мы понимаем науку и как оцениваем саму философию. Науку, как правило, отождествляют с системой истинного знания, но это явное преувеличение.

     Во-первых, основания любой науки (той же математики - символа научной строгости) являются весьма неопределенными, по сути постулативными: только принимаемыми в качестве истинных, но не доказанных в этом своем качестве.

     Во-вторых, и на "верхних этажах" науки есть свои "неоднородности": теории, содержащие противоречия, недоказанные теоремы, чисто гипотетические построения, спекулятивные прогнозы, парадоксы, жестко конкурирующие друг с другом идеи и концепции и прочие не строго научные образования. 
      В-третьих, наука - это общественный институт, т.е. социальное пространственно-временное многообразие, заполненное людьми, их исследовательскими и иными ролями, в которых находится место всему, вплоть до заблуждений, предрассудков и слухов. 
      В-четвертых, принято думать, что наука увеличивает нашу уверенность в собственных силах. Что ж, она действительно делает это, но только, подчеркнем, в очень узком спектре, определяемым логикой и эмпирически удостоверяемым знанием. При этом сразу же обозначаются границы и выявляются пределы - знаний и индуцируемой ими уверенности.

       Наука безжалостно расправляется  с часто дорогими нам убеждениями  и утешительными видимостями.  Именно с ее помощью мы лишились  всякой надежды на вечный двигатель,  на философский камень, на молниеносную  переделку человека и общества. Таким образом, наука с успехом  разрушает иллюзии, видимости,  мнимости - словом, наше всезнание,  часто запаздывая - и надолго - с постройкой нового здания  на месте разрушенного, в котором  мы чувствовали себя вполне уверенно.

     Вообще  связь между философией и наукой довольно странная: как только что-то созревает для действительно  научного, доказательного освещения, оно  тотчас же выпадает из философии. Куда? В ту или иную конкретную, специальную  науку. Философия, таким образом, выступает  в качестве прагипотезы (первой, изначальной  гипотезы) человеческого познания. Ее работа всегда пионерская, первопроходческая. Это первый и потому, наверно, такой  несовершенный познавательный зондаж мира.

     Исторически данная тенденция просматривается  достаточно четко. Когда-то, скажем, психология была частью философии, философской  дисциплиной. Но как только у нее (психологии) появились свои конкретно-эмпирические методы исследования, да и категориальный аппарат стал более совершенным, она стала вполне самостоятельной  наукой, "суверенизировалась" не только содержательно, но и организационно. Аналогичная ситуация и с логикой. Традиционная, аристотелевская, логика - область традиционно философского исследования. Современная, или символическая, логика - это уже, или прежде всего, раздел математики, математическая дисциплина (с философскими вопросами логики). 

     Странной  рассматриваемая связь является еще и потому, что она неоднозначна: различными философскими школами и  направлениями она представляется по-разному. Одни, как, например, экзистенциалисты, занимают откровенно антинаучную позицию. Для Хайдеггера, в частности, "измерение  ценности философии идеей науки  есть уже фатальнейшее принижение ее подлиннейшего существа".

       Другие же, например, позитивисты, прямо-таки преклоняются перед наукой, ее нормами и идеалами. Ныне такая позиция называется также сциентизмом. 
     Разумно и оправданно настаивать на союзе философии и науки, союзе, при котором философия критически (и с мировоззренческой целью) обобщает достижения и выводы конкретных наук, обогащая, расширяя и углубляя вместе с тем их логико-методологическую и социально-аксиологическую культуру.

     Слишком резкие противопоставления философии  и науки ни к чему хорошему не приводили и не приведут. Можно  и поспорить тут с Н.А.Бердяевым, настаивающим на том, что "философия ни в коем смысле не есть наука и ни в каком смысле не должна быть научной". Пусть философия и не наука, но научной (ориентирующейся на науку, ее достижения, ее "гносеологические уроки") она может быть вполне. Не будет отступлением от истины сказать, что философия - это особая наука. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение

      Исходным, не претендующим на строго научную  обоснованность и всесторонность, определением философии может быть такое: философия—это система теоретически связанных и принявших форму убеждения представлений о сущности и общих закономерностях развития природы, общества и человеческого мышления, об отношениях человека к окружающему его миру, к людям и самому себе.

      Таким образом, уже на уровне определения  предмета философии выявляются основные, первичные ее качества: всеобщность 'по содержанию и замыслу; личностность, предстающая как фундаментальная  и так или иначе фиксируемая  коррелятивность содержания философии  и ее субъекта, точнее, глубинных  пластов его бытия; «экстремистски-тоталитарная»  природа философии, стремящейся  охватить «последние» основания  или законы развития всего и вся, «начала» и «концы» бытия мира и человека; рефлективность, проистекающая  одновременно из «предельного» характера  философских вопросов и ответов  и из конкретно-личностной сущности философии как мировоззрения, системы  убеждений и принципов поведения  человека. 
 
 
 
 
 
 

Список  использованной литературы.

1. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. – М., 1991.
2. Шуртаков К.П. Мировоззрение и методы его формирования. – Казань, 1989.
3. Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2 – томах, М., 1994.
4. Спиркин А.Г. Философия: Учебник. – М.: Гардарика, 1998. – 816 с.                      
5. Несмеенов Е. Е.  «Основы философии в вопросах и ответах», М., 1997.
6. Кукушкина Е.И., Логунова Е.Б. Мировоззрение, понятие, практика. – М., 1989.