Предмет философии. Аристотель о понятии мудрости

Гуманитаризация природы в современном мире часто сопровождается дегуманизацией социального бытия человека. Философия выявляет причины этого явления, которое получило название «отчуждение человека». Эта проблематика разрабатывалась в философии Гегеля, Фейербаха, Маркса, Фромма, Маркузе и других мыслителей в самых разнообразных аспектах. К. Маркс наиболее глубоко анализировал конкретно-исторические социальные причины отчуждения, связывая это явление с существованием частной собственности на средства производства. Это аспект отчуждения актуален и сегодня. Но появляются новые социальные факторы, порождающие «отчуждение родовой человеческой сущности в человеке». Это процесс современного научно-технического развития. В его рамках естественные для общения отношения «человек-человек» подменяются отношениями типа «человек-компьютер»; а понятия «знания», «мудрость», «опыт» подменяются понятием «информированность». Такие явления, как имплантация органов, клонирование, вживление чипов в мозг и тому подобное, разрушают и изменяют последний оплот естественности в человеке – его телесность. Названия опубликованных философских исследований на эту тему – «Постчеловеческая персонология», «Философия трансгуманизма» – говорят о глубокой тревоге мыслителей по поводу этих изменений. В данных работах авторы выразили озабоченность по поводу судьбы человека в современном мире, который, в силу нерациональности своей деятельности, готов пожертвовать самым главным звеном своего развития – человеком. Поэтому вопрос о сущности и специфике развития антропосоциосферы актуален, как никогда раньше.

Философская рефлексия по поводу современного бытия человечества находит своё выражение в терминах теории катастроф. Философы отмечают, что эквилибристика человечества на грани бытия и небытия с одной стороны, повышает ценность человеческой исторической деятельности; с другой стороны, повышается степень риска в любой индивидуальной и глобальной деятельности человека, т.к. он вступает в сферу негарантированности существования. Роль философской рефлексии над содеянным, действующим и задуманным в этих условиях бесценна, так как она становится основанием социально-гуманитарной экспертизы всех общественных проектов10.

В преувеличенном критицизме современных философов по отношению к философствованию предшествующих веков, безусловно, одно: философская мысль современности не может быть такой же, как в прошлом, так как любая мысль, особенно философская, динамична.

Нельзя философскую мысль – вследствие всеобщности и широты понятий – сводить к своего рода интеллектуальной игре. Её предназначение с самого начала формирования – постигать мир и, прежде всего, себя, человека, свою «душу», духовность. Стремление к ее интерпретации в игровом аспекте – напластования уже современной философии, обусловленные опять же влиянием вычисляющего мышления, для которого умозрительные философские построения бессмысленны11.

Кризис, охвативший современный мир, значительно изменяет отношение к философии, так как речь идет уже о самом существовании человечества, и человек как никогда нуждается в опоре и путеводных нитях12.

Перед учеными Всемирной федерации исследований будущего была поставлена задача системно изучить глобальные проблемы, с которыми столкнулась человеческая цивилизация на современном этапе ее развития, с тем чтобы определить перспективы развития человечества в XXI в. Предметом исследований этих ученых стала реальность настоящего, ибо настоящее – это не только итог всей предшествующей истории, но и колыбель будущего.

На рубеже XXI в. человечество для себя должно выбрать: совершить самоубийство или жить, не забывая, что природа и род человеческий имеют единое основание, а общество в целом представляет собой противоречивый, но целостный и взаимосвязанный мир.

Глобальные проблемы возникли не сами по себе. Они, как результат антропогенной деятельности, свидетельствуют, что у человека хватило ловкости «похитить огонь у богов», но не хватило мудрости, чтобы использовать его на благо. Техническое могущество без мудрости сделало человека предельно опасным существом, ибо он владеет силой, не имея представления о границах и возможностях ее применения. Похоже, что человек так до сих пор и не уяснил, что уничтожая природу, он уничтожает самого себя и вплотную подошел к дилемме: изменить свое поведение или исчезнуть с лица земли. Для того чтобы измениться, он должен обрести полную меру человеческого: стыда и совести, долга и сострадания, проникнуться «почтением к бытию», «благоговением перед жизнью»13.

Именно философия мирообъяснения нужна обществу в первую очередь, она в силу своей объективности и связи с частными науками может служить надежной мировоззренческой и методологической основой решения глобальных проблем современности.

Таким образом, на смену философии жизни в наши дни уже приходит биофилософия, и опять в контексте нового ответа на упрек относительно принципиальной ограниченности разума (включая и научный) в постижении глубинной сущности жизни, упрек, который стал лейтмотивом всех публикаций философов жизни, как, впрочем, и представителей прочих иррационалистических течений в XX столетии.

3 Аристотель о «мудрости» и предмете философии

Философия – одна из древнейших наук; она возникла в VI в. до Р.Х. в Великой Греции вместе с арифметикой, геометрией, теорией музыки и грамматикой под крылом сильной политической организации, известной нам как школа Пифагора. Но философия – не просто одна из наук. Ученик великого Платона знаменитый философ Аристотель говорил, что это – наука божественная, то есть та, «которой скорее всего мог бы обладать Бог». И далее Аристотель добавлял: «Все другие науки более необходимы, чем она, но лучше нет ни одной». Подчеркивая, что эта наука имеет дело с первыми причинами и началами, Аристотель называл ее первой философией, или мудростью».

Впрочем, те же греки не без основания философию противопоставляли мудрости. Доксографы говорят, что Пифагор первым назвал философию философией (то есть «любовью к мудрости», или «любомудрием», а себя – философом-«любомудром», поскольку мудрецом может быть только Бог, а человеку доступна не мудрость, а философия, то есть некое влечение к этой божественной мудрости14.

Особым типом «обмирщения» мудрости в эпоху высокой классики становится философия Аристотеля. Аристотель выделял последовательность прохождения человеком четырёх ступеней истины, где опыт (empeiria), искусство (techne) и знание (episteme) замыкала мудрость (sophia), или владение логосом. Первая мудрость – это наука о первопричинах, т. е. умозрительное и замкнутое на себя знание начал, необходимое в качестве основы для второй мудрости – научного познания. Такая мудрость, хотя и декларируется как божественная, уже не имеет в своём содержании и способе получения ничего сверхчеловеческого15.

Аристотель полагал, что ум – это самоцель природы; все сущее мечтает стать «умозаключенным», видя в уме свое назначение. Идеальное в корне преобразило, обогатило мир, выявив его сакральные и софийные измерения. В идеальном мир нашел своих родителей, родственников, друзей, учителей, почитателей, пророков. Но идеальное стало и оружием его врага – ничто, вынашивающего планы апокалипсического реванша.

Для Аристотеля мудрость присуща лишь космическому уму, который он отождествлял с богом и даже с теорией, называя её божественным блаженством. Но открывается этот ум в человеке лишь для самого себя, являясь началом всех наук, логики, целевой причиной вещей и знания. Но не всем, не всем людям, а лишь добродетельным, которые не только понимают мысли, но и сами их порождают. «Рабов по природе», только понимающих мысли, но не творящих их, космический ум не видит, не открывается им, не изменяет их социального статуса. Не люди имеют ум для себя, а ум имеет людей для своих целей. Людям же остаётся лишь любовь к мудрости в форме философии16.

Аристотель определяет философию еще более узко, чем его предшественники. Для него философия есть уже не любовь к мудрости, а мудрость без любви. Правда, он предполагает, что мудрость можно постичь умом, то есть в основном через анализ целого и синтез частей. Вся его «Метафизика» построена по принципу расчленения любых объектов изучения (в том числе и мудрости) на сущее как таковое и на привходящее (то есть случайное). Даже математику и физику он называет частями мудрости, так как они заняты изучением привходящего, то есть не количественных отношений, а линий, углов, через которые они.

Само же появление философии Аристотель выводит не из любви, а из удивления, то есть из чувства, но не из потребности. Удивление равнозначно недоумению, или незнанию, тупику ситуации, в которой мог оказаться человек. А поскольку у древнего грека тупиком было все его бытие, то философия определялась самой его жизнью, необходимостью познания ради

приспособления к природе, скрытым стремлением к полезному. Хотя Аристотель и говорит о философии как о свободном знании, «ибо она существует ради самой себя», на самом деле он лишь на свой интеллектуальный манер интерпретирует Сократа, так же как и Платона.

Однако у Аристотеля, как по форме, так и фактически философия перестает быть эстетическим созерцанием Истины и Блага, а становится интеллектуальным умозрением, результатом работы интеллекта. Аристотель – это своего рода Гегель античности. У Аристотеля философия стала наукой мудрости, причем логической наукой мудрости. Даже «Этика» у Аристотеля написана с помощью методов анализа и синтеза. Аналитико-синтетическим методом рассмотрены у него, например, такие категории, как «справедливость», «дружба» и др. От Аристотеля философия начала свой путь к средневековой схоластике17.

Для Аристотеля философия изучает высшие состояния вещей и людей, являясь наукой о главном, "главенствующей наукой", изучающей совершенные объекты – целевые причины. В философии представлено совершенное знание Ума и Теории; в них объект, субъект, цель и средство совпадают; в них встречаются божественная мудрость и ее понимание человеком как целевой причины. «Таким образом, все другие науки более необходимы, нежели она, но лучше нет ни одной. Эта наука единственно свободная, ибо она существует ради самой себя»18.

Движение мудрости к человеку проявляется в нём как жажда, любовь к истине, Софии. И тогда мудрость заключается только в одном: признать разум как то, что управляет всем при помощи всего. Мудрость есть софийный ум, охватывающий единым взором целевые, организующие, познавательные и созидающие силы мира. Мощь этого ума творит формы, законы, движения, стихии, существа, людей, идеи, духи, слова, царства, искусства. Аристотель называл целостный ум «формой форм», ибо он создает только формы, образы, меры, космос, но не саму материю. Именно софийный ум преодолевает несоизмеримость человеческого многознания и всезнания мудрости. Ведь философия нужна не только людям для решения своих проблем, но в ней нуждается и мир для своего самопознания. Сама мудрость сильнее, чем вещи, знания и лица, являющиеся ее носителями и орудиями. Именно поэтому философия была создана божеством, но посредством человеческого ума. И только при наличии в философии цельного софийного ума она может исцелять человек и мир. Нельзя всё знать, но можно и должно знать то, что может всё знать А таков ум!19

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Чтобы понять мир как целое, надо знать многое из самых разных областей научного знания, надо уметь синтезировать знание, например, физическое, со знанием биологическим, геологическим, химическим, космологическим. Надо уметь строить в результате этого синтеза единую естественнонаучную картину мира, в которую следует вписать жизнь общества и жизнь человека. Вот когда такая картина мира будет построена и в этой системе мироздания в качестве составной части будет присутствовать общество, а внутри общества составной частью, в свою очередь будет присутствовать человек и когда мы выделим человека как главное звено в этой большой системе, называемой космосом – вот тогда мы правильно поймем, что такое предмет философии.

Философия строит идеально-образную, логико-образную модель мира и выделяет движущие силы, с помощью которых мир, отражаемый в этой модели, может развиваться и гармонизироваться к какому-то высшему идеалу. Вот в этом и видится предмет философии и задачи философского знания.

Современные философы, занимаясь вопрошанием и разработкой новых понятий, не задаются вопросом: нужна ли миру философия, в которой нет единой гармонии? Возврат к истокам, к эстетически-чувственному созерцанию мира, обогащенному интеллектуально-смысловой парадигмой, – вот что нужно современной философии и современному человеку. Девизом философии должно стать: от целостного и гармоничного мировоззрения – к единому обществу и гармонично развитому целостному человеку. В этом и есть сущее, которое может и должна найти философия, взяв инициативу в понимании и формировании существенных ценностей мира на себя. В этом и состоит ее предназначение в жизни людей.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Басина Н. И, Ковалёва Н. А. Мудрость как социально-философская проблема // Вестник Донского государственного технического университета. – 2012. – № 2-2 (63). – С. 104-109.
2. Введение в философию: учеб. пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И. Т. и др. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Республика, 2003. – 623 с.
3. Ерахтин А. В. Предмет и научный статус философии // Философия и общество. – 2009. – № 1. – С. 33-43.
4. Зыкова Г. Н. Роль философии в современном гуманитарном познании // Амурский научный вестник. – 2012. – № 1. – С. 71-77.
5. Кожевников В. Н. Значение философии в современном мире // Вестник ЯГУ. – 2007. – № 4. – С. 105-110.
6. Мокин Б. И. Современная философия: «закат» или развитие? // Известия Саратовского университета. – 2010. – № 2. – С. 29-33.
7. Никифоров А. Л. Философия как система знаний: предмет и предметное поле // Личность. Культура. Общество. – 2004. – № 1 (21). – С. 326-340.
8. Рачин Е. И. Эволюция представлений о предмете философии // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Философские науки. – 2009. – № 1. – С. 87-100.
9. Философия для аспирантов: учебник / Под ред. И. И. Кального. 3-е изд., стер. – СПб.: Издательство «Лань», 2003. – 512 с.
10. Шичалин Ю. А. Предмет философии // Вестник ПСТГУ. – 2004. – № 3. – С. 5-28.
11. Шулевский М. Б. Философия и метафизика // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. – 2011. – № 4. – С. 15-26.