Рыцарская субкультура в эпоху Средневековья

Рыцарская субкультура в эпоху Средневековья

Рыцарское сословие:

Средневековое общество было четко  разделено по ранжиру на сословия. Каждое из них выполняло свое предназначение. Духовенству надлежало обеспечивать всем общение с Богом. Крестьянам – работать на всех. Рыцарству –  за всех воевать и править всеми.

И «однощитный» рыцарь, у которого не было ничего, кроме старого оружия и верного коня, и барон-землевладелец, и сам король все они принадлежали к этому почетному сословию. Но равны друг другу не были. Если расставить рыцарей по иерархической лестнице, то есть по их положению в сословии, важности титула, – получится такая картина…

На самом верху, конечно, король, первый рыцарь королевства. Ступенькой ниже – герцог, или князь. По знатности, древности рода они если и уступают королю, то совсем немногим – это  потомки древних племенных вождей и старейшин. По наследству от предков  им достались обширные впадения –  герцогства.

Другое дело – графство. Изначально оно не от предков – от короля. Графом у франков назывался наместник  короля в провинции. В пограничных  провинциях – марках – правил маркграф, или маркиз. Порой он обладал даже большей властью, чем граф.

Во времена Франкского королевства  графу полагался заместитель, который  выполнял обязанности наместника в  его отсутствие, – виконт.

Рангом ниже – барон. Он получал  в управление и владение землю  – бенефиций – от короля или  другого, более титулованного, чем  сам рыцаря. Баронами иногда называют всех рыцарей-землевладельцев.

Барон, в свою очередь, давал небольшие  бенефиции другим рыцарям. Они ставили  на этой земле замки и превращались в шатлэнов, то есть владельцев замка.

И в самом низу иерархии – простые  рыцари, не имеющие ни замков, ни земли. Их удел – служить у баронов  и шатлэнов за жалованье.

Получая от короля или землевладельца жалованье или землю, рыцарь становился его слугой – вассалом, а тот  – сеньором, то есть господином.

Вассал давал клятву хранить  верность сеньору, оказывать ему  помощь в борьбе с врагами, являться во всеоружии по первому зову. Сеньор же обещал не обременять вассала службой  более 40 дней в году, защищать от врагов, а если рыцарь погибнет в бою –  заботиться о его семье. Он вручал стоящему на коленях рыцарю меч или  символизирующую его палочку  – как знак власти над отданной в бенефиций вассалу землей.

Каждый рыцарь был чьим-то вассалом или сеньором. Только король не имел сеньора в своей стране. Герцоги  и графы считались вассалами  короля, но он не мог вмешиваться  в дела их впадений или требовать  службу от их вассалов. Действовал нерушимый  принцип: «Вассал моего вассала  – не мой вассал». Единственным исключением  была Англия, где каждый рыцарь одновременно являлся вассалом и барона, и короля.

Итак, рыцарь – человек, стоящий  между «свободным» и «несвободным». Рыцарство стало подлинным феноменом  Средневековья именно благодаря  совершенно особому промежуточному общественному статусу. Рыцарь не является полностью свободным человеком, поскольку выполняет приказы  своего господина – будь то король, командующий министериалом, или  сеньор, отдающий приказ вассалу. Но рыцарь служит господину по доброй воле, самостоятельно принеся клятву вассальной верности. В силу своих обязанностей он носит  оружие, и это отличает его не только от зависимых людей, но и от, многих свободных.

Но еще более интересно деление  по другому признаку. «Воин –  безусловно, не особа духовного звания, поскольку его профессия –  военное дело. Но в средние века рыцарей не относили и к мирскому люду. При всем стремлении средневекового у сознания поделить весь мир на две части (Бог и Дьявол, мирское и небесное, церковь и миряне) воины выпадают из этой стройной и не лишенной внутренней логики системы». Как раз такое деление и помогает уяснить сущность рыцарства в Средние века.

Рыцарское воспитание:

«Истинное рыцарство являлось путем  мистического единения души с Богом, для которого было необходимо, по словам М. Экхарта, «отрешиться от самого себя», – то есть человек должен был отказаться от любой собственной воли, которая отделяла бы его от Бога, с тем, чтобы стать орудием истинности и справедливости. Путь рыцаря – это путь внутренней трансформации, основанный на служении «Богу, женщине и королю», проявлении сострадания и милосердия и руководстве во всех предприятиях долгом чести».

Так как же становились рыцарями? В раннее Средневековье рыцарем  мог стать каждый, кто получал  во владение землю, жил на доходы от нее и мог нести военную  службу. Нередко выходили в рыцари и особо отличившиеся слуги крупных  сеньоров. Большое количество простых  воинов возвели в рыцарское достоинство  после Первого Крестового похода. В боях с сарацинами погибло столь много рыцарей, что пришлось восполнить потери таким образом – иначе образованные после завоевания Ближнего Востока государства крестоносцев были бы населены сплошь министериалами и кнехтами.

Уцелевшим прирожденным сеньорам не очень дорого обходилось это снисходительное  великодушие: с появлением новых  государств они и сами повышали свой ранг, а наличие новых земель позволяло  плодить даже баронов без ущерба для себя.

Но уже в XII веке в рыцарское  сословие не допускали людей из низов. Так, во Франции в 1137 году король Людовик VI издал указ, по которому у всех посвященных в рыцари простолюдинов  торжественно – на навозной куче –  отбивали шпоры. С той поры рыцарского звания мог быть удостоен только сын  рыцаря. Но прежде чем заслужить  это, следовало пройти нелегкую школу  рыцарского воспитания.

«Начиналась она, когда мальчику исполнялось  семь лет: отец отдавал сына своему сеньору, и мальчик становился дамуазо – учеником рыцаря. Первые семь лет он нес службу пажа. Жил среди челяди сеньора, прислуживал ему за столом, чистил его коня и при этом набирался опыта, познавал премудрости рыцарской жизни. За годы обучения дамуазо должен был овладеть семью рыцарскими искусствами: верховой ездой, плаванием, стрельбой из пука, кулачным боем, соколиной охотой, сложением стихов и игрой в шахматы. Только преуспев в этих семи искусствах, можно было стать полноправным членом рыцарского общества».

Паж своего рода послушник, задачей  которого было заставить «замолчать свои мысли и эмоциональные голоса, чтобы они не искажали реальной картины  окружающего мира». При успешном прохождении этого этапа пажа посвящали в оруженосцы специальным  символическим обрядом, в котором  ему впервые вручался боевой меч  – продолжение его самого, орудие его воли и высшего духа. Оруженосец вступал на путь борьбы, где он должен был, прежде всего, победить силы хаоса  внутри самого себя и внутернне измениться, чтобы обрести целостность и чистоту.

И тут мне становиться непонятным тот факт, что вовсе не обязательным считалось умение читать и писать. «Зачем оно отважному воину? Многие рыцари даже гордились своей неграмотностью. Им вполне хватало прочих достоинств, присущих собственно рыцарю, а не какому-нибудь стряпчему или писцу, больше ни на что не способному»!

Обряд посвящения в рыцари:

Знаком утверждения победы оруженосца над самим собой становился обряд  посвящения в рыцари. Обряд посвящения в воины пришел в средневековую  Европу от древних германцев. С давних времен у них был принят этот ритуал: юноше, достигшему зрелости, вручали  оружие торжественно, в присутствии  старейшин племени и воинов. Обычно обряд совершал вождь племени отец будущего воина или кто-то из старших родственников. Позже ритуал посвящения перешел к франкам. Известно, например, что в 791 году Карп Великий опоясал мечом своего сына Людовика. Впоследствии это событие обставлялось все более пышно. Посвящение происходило, когда дамуазо достигал совершеннолетия – 21 года. Само торжество приурочивали к церковным праздникам Пасхи-то есть весной – или пятидесятницы – в начале лета. К нему готовился как сам посвящаемый, так и вся его семья. Накануне юноша нес «ночную стражу» – проводил ночь в церкви алтаря в сосредоточении и молитве.

Этот поэтический обычай проводить  целую ночь под сводами храма  развился и господствовал во Франции  и с древних времен имел место  при судебных поединках, при единоборстве обидчика с обиженным. «Так, водной латинской хронике, оканчивающейся на 1029 г., рассказывается о подобном поединке. При этом сообщается, что победитель отправился пешком поблагодарить одного святого, именно в тот храм, в котором провёл всю ночь, предшествующую поединку. Потом обычай этот приурочился к обряду посвящения в рыцари».

Утром юноша стоял обедню. Перед  церковной службой ему надлежало  возложить меч на алтарь. Это означало, что будущий рыцарь отдает свое оружие на служение Богу. Священник освящал  меч и давал юноше причастие. Затем посвящаемый принимал ванну, и его облачали в особые одежду из полотна и шелка.

Сначала надевали белую рубаху, а  поверх нее – алое сюрко: длинную безрукавку. На ноги коричневые чулки. И сама одежда, и расцветка ее – все было обусловлено устойчивой символикой. Белый цвет олицетворял чистоту юноши, алый – цвет крови, которую рыцарь прольёт за веру и добро, коричневый – цвет земли, в которую возвращается каждый смертный, исполнив свой жизненный путь.

Главная часть посвящения – опоясывание  рыцарским поясом и вручение меча. Обряд совершал сеньор будущего рыцаря либо его самый уважаемый родственник. Сыновей крупных баронов –  вассалов короля – обычно посвящал сам король.

Старые рыцари подвязывали юноше  золоченые шпоры, которые, так же как и меч, мог носить только рыцарь. Простолюдины за это просто карались.

В конце обряда новый рыцарь получал  от сеньора алапу – удар по шее или по щеке. Алапа – единственный удар, который рыцарь мог оставить безответным. Иногда удар рукой заменялся ударом по плечу клинком меча – естественно, плашмя. По-разному трактовали этот обычай. Сначала – как символ того, что, посвящая своего слугу в воины, сеньор дает ему свободу. Потом – как испытание смирения рыцаря перед сеньором.

Ритуал завершался демонстрацией  ловкости юного рыцаря. Чаще всего  это был комплекс обычных турнирных  упражнений. К примеру, следовало, не касаясь стремян, вскочить в седло  и на скаку поразить копьем расставленные  мишени. Празднество заканчивалось  пиром.

В идеале такая система воспитания должна была стать «настоящим путём  духовного поиска, где многочисленные испытания веры, преданности любви  и мужества приводили к полному  преображению человека».

В дальнейшем своем пути рыцарь должен был руководствоваться кодексом чести или рыцарским уставом, дававшим критерии Добра и зла, устанавливавшим  иерархию ценностей и нормы поведения, которые рыцарь клялся соблюдать. «И не было бесчестья страшнее, чем  нарушить долг чести или предать  идеалы рыцарского братства. И не было почёта выше, чем слыть «рыцарем без страха и упрека», прославившим имя бессчетными подвигами и  высокими достоинствами».

Рыцарские турниры:

Образ жизни рыцаря – это образ  жизни человека, полностью посвятившего себя воинскому делу. К концу XI –  началу XII века среди рыцарей было сравнительно немного тех, кто сам  работал на собственном поле: рыцари либо разорялись и пускались скитаться, либо богатели, приобретали крупные феоды, получали за службу в войске сеньора бенефиции и перепоручали хозяйственные дела своим зависимым людям. В военные обязанности рыцарей входило защищать честь и достоинство сюзерена, а главное – его землю от посягательств как со стороны соседних феодальных властителей в междоусобных войнах, так и войск других государств в случае внешнего нападения. В условиях междоусобицы грань между защитой собственных владений и захватом чужих земель была достаточно зыбкой, и поборник справедливости на словах нередко оказывался захватчиком на деле, не говоря уже об участия в завоевательных компаниях, организованных королевской властью, как например, многочисленные походы германских императоров в Италию, или самим папой римским, как крестовые походы.

В мирное время рыцарь, как правило, принимал участие в рыцарских  турнирах, которые впервые стали  устраиваться в IX веке.

В XII и XIII вв. турниры были чрезвычайно  опасны для участников, так как  проводились только на боевом оружии и в обычных, не усиленных доспехах (основным видом доспеха в то время  была кольчуга, которая плохо держала  колющий удар, особенно копейный). О  том, где, когда, по какому поводу будет  проводиться турнир, обычно заранее  оповещали гонцы – за две-три  недели (в особо торжественных  случаях – за несколько месяцев). Участники турнира разделялись  на две команды, как правило, по территориальному или национальному признаку. Часто  норманны и англичане объединялись против французов. Прочие одиночки, прибывшие  на турнир, либо присоединялись к уже  сложившимся группам, либо образовывали свою собственную.

Основной формой турнирных схваток  в XII в. были групповые бои (меле). Схватка обычно начиналась конно-копейной сшибкой. Основные цели конно-копейной сшибки заключались в том, чтобы выбить противника из седла или «преломить» свое копье о его щит. В первом случае демонстрировались сила и ловкость, и выбиралась большая дистанция. Во втором случае рыцарь показывал свое умение выдержать удар копья, не упав с лошади.

Для того чтобы рыцари не использовали турниры для сведения собственных  счетов, воины давали клятву, что  будут участвовать в турнирах только для совершенствования воинского  искусства.

«Участвуя в турнирах, рыцари преследовали две цели: продемонстрировать свою доблесть и подзаработать. Дело в  том, что победитель получал доспехи  и лошадь проигравшего. Их стоимость всегда была невероятно высокой – она составляла 30–50 голов скота. Более того, часто в плен брали и самого рыцаря в надежде получить за него выкуп. Уильям Маршалл, возглавивший впоследствии конную стражу короля, сколотил на турнирах целое состояние (за 10 месяцев 1177 г. он вместе с другим рыцарем пленил 103 соперников). Лишь в XIII в. этот обычай стал символическим: победитель получал только часть доспеха, например шпору или плюмаж со шлема».

«В конце XIII в. вводятся более безопасные турнирные правила – StatusArmarium. В середине этого столетия появляется и специальное притупленное турнирное оружие, получившее название оружие мира. Специальный список запретов определял последовательность применения разных видов оружия, а также части тела, по которым разрешалось (или запрещалось) наносить удары. Чаще всею запрещалось атаковать ноги противника и его правую руку, не прикрытую щитом. При попадании в какую-либо запретную зону рыцарю засчитывали штрафные очки, а если этот удар приводил к ране, то победа автоматически присуждалась раненому. Было также запрещено выступать группой против одного рыцаря (что нередко практиковалось раньше)».