Философия позитивизма

  Авенариус призывает вернуться к «естественному понятию мира», которое искажено, поскольку на наше понятие о мире воздействует наш опыт, под которым понимается все: от идей и индивидуального восприятия образов предметов до различных исторически сложившихся представлений, верований, знаний, конкретного жизненного опыта, различающегося у людей из различных социальных слоев. Критика призвана очистить понятие о мире от разночтений, от философских спекуляций и получить универсальную концепцию мира, значимую для всех.

  Авенариус считает, что существуют только разные виды биологической зависимости индивида от среды, но нет никакого реального различия между физическим и психическим, между вещью и мыслью. А отсюда следует вывод: нет никакой двойной природы мира и споры о первенстве материального или идеального начала бесплодны, поскольку между материей и духом нет реальной разницы, а все наши представления о внешнем опыте обусловлены лишь устройством нашей нервной системы.

  Мах распространяет на человека и человеческое познание учение Дарвина о борьбе за существование и естественном отборе. Отсюда вытекает необходимость приспособления организма к фактам, что ведет, в свою очередь, к экономии мышления в познании. С этим принципом связано представление о том, что наука должна описывать наблюдаемые явления. Объяснительная же часть научного знания в виде гипотез и абстрактных понятий необходима в качестве своеобразных строительных лесов на начальном этапе познания фактов, которые затем становятся излишними. Вся наука состоит из описаний взаимозависимостей и классификаций, что является в то же время принципом экономии усилий, следовательно, сущность науки заключается в экономии мышления. Принцип наименьшей затраты сил, экономии мышления – основной принцип, которым должна руководствоваться наука.                  

  Махисты считают, что задача философии состоит  не в построении «синтетической»  системы, воплощающей общие выводы всех наук, а в создании теории научного познания (в этом второе направление позитивизма сходно с влиятельными в западной буржуазной философии конца XIX— начала XX в. неокантианскими направлениями). Вторая историческая форма позитивизма, таким образом, отличается от первой не только пониманием характера конкретных проблем, подлежащих философскому рассмотрению, но и определением самого предмета философии.

  Разумеется, между этими формами имеется  и определенное сходство. В рассуждениях махистов и эмпириокритиков можно без труда обнаружить идеи, которые почти без изменения заимствованы из работ Г. Спенсера и других позитивистов XIX в. (в том числе и некоторые элементы естественнонаучного и вульгарного материализма). Принципиальное сходство обеих форм позитивизма заключается в стремлении лишить науку мировоззренческого значения и доказать чуждость науке всей традиционной философской проблематики. Махисты осуществляют это стремление более последовательно, чем Конт и Спенсер, продвигаясь все дальше по пути субъективного идеализма. Анализируя традиционные философские проблемы, махисты переформулировали их таким образом, чтобы наглядно продемонстрировать абсурдность всех предлагаемых в философии решений. Выдвигая тезис о «нейтральном» характере «элементов мира», эмпириокритицизм претендовал на преодоление «метафизической» противоположности материализма и идеализма, а в действительности занимал позиции субъективно-идеалистического феноменализма.

  Эмпириокритики  уделяли философской проблематике гораздо больше внимания, чем позитивисты XIX в., и в то же время они усилили «антиметафизическую» направленность позитивизма (ряд утверждений самого Конта и Спенсера махисты уже прямо называют «метафизическими»). Махизм характеризуется расширением эмпиризма и феноменализма и более последовательным проведением идеала «описательной» науки. 

  На  решительный поворот в развитии естествознания, который произошел на рубеже XIX—XX вв., позитивизм ответил усилением негативного характера своей концепции. Если представители первой его формы не только ратовали за избавление науки от «метафизики», но и внесли положительный вклад в познание в виде обобщения результатов научного исследования, то махисты видели основное назначение философии как теории познания в элиминации из науки всех «метафизических фикций» (к числу таковых они относят не только причинность, но и молекулярно-кинетическую теорию строения материи).

  Тем не менее и на стадии махизма сохраняется  связь позитивизма с реальными  вопросами, существующими в науке. Проблема связи абстрактных понятий  теории с эмпирическими данными встает всякий раз, когда в науке происходит ломка основных категорий, когда возникает потребность возвратиться к вопросу о том, насколько обоснованы в опытных данных возводимые наукой логические построения. Такая потребность остро ощущалась в науке на рубеже XIX—XX вв. в связи с революцией в естествознании. Определенную роль в развернувшемся в этот период обсуждении логического характера основных теоретических понятий классической физики сыграли и работы Э. Маха, который дал в своей «Механике» критику представлений Ньютона об абсолютности пространства и времени и попытался раскрыть логическое содержание понятий массы, системы отсчета и т. д.

  Последовательно проводимый махистами курс на феноменалистические, описательные теории резко противоречил главным тенденциям в развитии естествознания XX в., успехи которого были достигнуты как раз потому, что оно отказалось от махистских рекомендаций. Произвести теоретический синтез с помощью позитивистских рецептов, избегая всех и всяких мировоззренческих (в терминологии позитивизма «метафизических») проблем, оказывалось невозможным.

  Всесторонняя  научная критика махизма содержится в классической работе В. И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм». В. И. Ленин не только раскрыл глубокую связь махистской формы позитивизма с явлением кризиса естествознания на рубеже XX в., но и показал реакционную социальную роль эмпириокритицизма. Позитивистское отождествление науки с описанием непосредственно данного в общественных дисциплинах означает принятие существующих социальных отношений, сложившейся системы ценностей (в буржуазном обществе — буржуазной идеологической системы) в качестве чего-то непреложного, подлежащего не критике, а только констатации. На практике подобная позиция была защитой системы буржуазных общественных отношений. В труде «Материализм и эмпириокритицизм» разработаны основные принципы критики позитивизма вообще.

  Неопозитивизм, аналитическая философия. Третий этап в развитии позитивизма — неопозитивизм начинается с 20-х годов XX в. и продолжается до настоящего времени. Неопозитивизм часто называется на Западе аналитической философией. Традиционно термином «неопозитивизм» обозначается философское учение, уделяющее значительное внимание логико-лингвистическим аспектам познания явлений и процессов, логическому анализу языка науки. Поэтому неопозитивизм часто характеризуют как логический позитивизм. Первоначально термин «логический позитивизм» использовали для обозначения группы философов, ориентирующихся на науку и живущих в Вене, - так называемый Венский кружок, основанный в 1922 г. Морицем Шликом (1882-1936). Он включал в себя таких выдающихся философов, как Отто Нейрат (1882-1945), Рудольф Карнап (1891-1970) и др. Логический позитивизм, с одной стороны, явился ответом на проблемы науки в XX в., а с другой – представлял собой реакцию на возникновение в 20-30 гг. прошлого века идеологий тоталитарных и нацистских режимов (в СССР, Германии, Италии, Испании и т.д.) например, члены Венского кружка рассматривали фашизм как явление бессмысленное с научной точки зрения.

  В центре интересов представителей логического позитивизма оказывается проблема значения, эмпирической осмысленности научных утверждении. Логические позитивисты приходят к выводу о том, что предметом философии не может быть даже теория познания, которая имеет все еще слишком мировоззренческий, слишком содержательный характер. Философия вообще, по их мнению, не имеет предмета, потому что она не содержательная наука о какой-то реальности, а род деятельности, сводящейся к анализу естественных и искусственных языков,— деятельности, преследующей две цели: 1) элиминировать из науки все не имеющие смысла рассуждения и псевдопроблемы, возникающие в результате неправильного употребления языка, нарушения его логических правил, обусловленного прежде всего теми или иными идеологическими: запросами; 2) обеспечить построение идеальных логических моделей осмысленного рассуждения. Вопросы, озадачивавшие «метафизиков» (по существу, все философско-мировоззренческие проблемы), относятся неопозитивистами к числу псевдопроблем и объявляются лишенными научного смысла, а поэтому всякая попытка их решения также квалифицируется как лишенная смысла. Идеальным средством аналитической философской деятельности они считают разработанный в XX в. аппарат математической логики.

  К общим идеям неопозитивизма относится отрицание философии в качестве метафизики на основании того, что каждая конкретная часть реальности изучается той или иной наукой и отсутствует область, где приложимы идеи метафизики.

  Все предложения науки могут быть разделены на аналитические и  синтетические. Истинность аналитических определяется на основе законов логики. Синтетические – это такие предложения, истинность которых устанавливается чисто логическим путем, через соответствие опыту.

  Математику  и логику можно представить как  совокупность аналитических предложений. Естественные науки, такие как физика, химия, психология, содержат синтетические предложения. Философские же предложения не являются аналитическими, так как их нельзя построить, опираясь на одну логику, и не являются синтетическими, потому что их нельзя проверить на соответствие опыту. Поэтому они бессмысленны.

  Основным  принципом неопозитивизма является принцип верификации. Термин «верификация» (от латинского verus – истинный и facio – делаю) можно перевести как «подтверждение». Согласно ему научная достоверность синтетических предложений должна подтверждаться в эксперименте. Сложное синтетическое предложение должно быть сведено к элементарным предложениям, а последние сопоставляются с фактами (чувственными данными). Если мы можем сравнить предложение  с чувственными данными или указать метод, с помощью которого можно это сделать, то данное предложение верифицируемо (проверяемо).

  Неопозитивисты  для проверки истинности не предполагают обязательного проведения эксперимента, но требуют, чтобы предложение было верифицируемо в принципе, т.е. чтобы факты, которые его подтверждают, или были налицо, или могли быть получены. Все высказывания, которые нельзя проверить таким образом, лишены смысла.

  Критики неопозитивизма указали, что невозможно свести любое научное положение к высказыванию об элементарном чувственном ощущении или восприятии. Например, невозможно верифицировать конкретные исторические события прошлого: их нельзя воспроизвести или повторить в опыте. Кроме того, оказалось, что сам принцип верификации не может быть верифицирован, так как многие истинные синтетические предложения достаточно общего характера невозможно проверить на соответствие конкретным фактам. Таким образом, принцип верификации, призванный бороться с метафизикой, сам оказался метафизическим.

  В рамках неопозитивизма также рассматривают  постпозитивизм, или критический  рационализм. Пост позитивизм возник как  определенная совокупность концепций, объединенных английским философом  и социологом Карлом Раймундом Поппером (1902-1994) под названием «критический рационализм». Видными представителями этого направления являются И.Лакатос (1922-1974), Т.Кун, П.Фейерабенд (1924-1994).

  Постпозитивисты считали, что никакое знание не может  быть абсолютно истинным. Со временем на смену одной научной теории всегда приходит новая, более совершенная, а то, что ранее считалось истинным, признается заблуждением. Поэтому задача философии как теории познания состоит в решении проблемы роста научного знания. Рост научного знания идет не плавно и постепенно через накопление, а скачками и прерывается кризисами.

  Поппер  заменил принцип верификации  принципом фальсификации. Если верифицируемость означает принципиальную возможность  проверяемости того или иного  положения, то фальсифицируемость научного высказывания означает возможность эмпирического (опытного) опровержения. То есть если какое-либо высказывание можно гипотетически опровергнуть, значит, оно сопоставимо с опытом и является научным.

  Принцип фальсификации оказался незаменимым  для устранения из науки метафизических высказываний и построений, но сильно ослабил критерии истинности.

  Американский  философ Томас Сэмюэл Кун (1922-1996) считал, что в развитии научного знания главную роль играет научное  сообщество, которое имеет определенные традиции, убеждения, ценностные установки и определенные образцы решения научных проблем и задач. Эти образцы Кун назвал парадигмами (или дисциплинарными матрицами). Парадигма позволяет определить спектр значимых научных проблем и возможные способы их решения, но приводит к игнорированию не согласующихся с ней фактов и теорий.

  В те или иные периоды развития науки  в научном сообществе господствуют определенные парадигмы. Но если внутри научного сообщества накапливается  достаточная «критическая» масса  новых теорий и убеждений, не вписывающихся в рамки старой парадигмы, то происходит научная революция, старая парадигма разрушается и заменяется новой. С точки зрения Куна, парадигмы не соизмеримы друг с другом и между ними нет логической преемственности. 

  Одним из родоначальников логического позитивизма стал английский философ, математик и политик Бертран Рассел (1872-1970). Наиболее серьезные и устойчивые его философские интересы были связаны с математикой и символической логикой. В эти области знания он внес фундаментальный вклад, определивший развитие аналитической философии. Он отмечал, что особенность современной науки заключается в том, что эмпирические исследования включают в себя математику и мощную логическую технику. Рассел считает, что вся математика родилась из символической логики и не существует математических понятий, которые нельзя было бы свести к логичеким. С другой стороны, он был убежден, что любая здравая философия также является логикой, что и позволяет ей использовать математику. Настоящая философия должна совпадать с наукой и не иметь ничего общего с метафизикой. Неизменно устойчивым оставалось также пристальное внимание Рассела к изучению природы познания. Следуя традиции Юма и Канта, Рассел различает два принципиально разных подхода к познанию: натуралистический, опирающийся на здравый смысл, и значительно более глубокий – философский, основанный на критическом отношении к результатам познания. Рассел характеризовал свои позиции как научный здравый смысл.  Считается бесспорным, что нами познана лишь бесконечно малая часть Вселенной, не ставится под сомнение и то, что, говоря о «познании», обычно предполагают различие познающего и познаваемого. Здравый смысл не противопоставляет сколько-нибудь резко науку и обыденное знание, знания и верования, поскольку признает: наука в основном говорит истину, к знанию мы движемся через мнение (полагание), различие же того и другого не столь уж принципиально и определяется лишь степенью правдоподобия. Рассел убежден, что логика глубоко связана с философией. Важнейшие логические открытия Рассела – теория описаний и теория логических типов. Главный предмет теории описаний – обозначающие выражения, обеспечивающие информативность выражений и связь языка с реальностью. В теории логических типов Рассел предложил четко разграничить классы понятий по степени их общности. В противоположность прежнему представлению о философской нейтральности формальной логики Рассел защищает положение об ее активной и даже основополагающей роли, разработав идею логического метода построения и обоснования философии. Логико-философские идеи Рассела стали программными для разработки концепций логического позитивизма. Девиз Рассела о логике как сущности философии был воспринят в Венском кружке и его филиалах весьма серьезно. Это недвусмысленно выразил Р.Карнап, выдвинувший кредо: «На место не поддающегося распутыванию комплекса проблем, который обычно называли философией, вступает логика науки».