Специфика ситуации в России и внешние угрозы в экологической сфере

Именно с этой целью  западные государства выступают  за расширение основ формирования международного экологического права за счет подключения  к этому процессу наряду с суверенными  государствами международных организаций, включая неправительственные объединения, локальных сообществ и даже отдельных граждан. Утверждается, что международные организации, вырабатывающие решения на основе экосистемного подхода и опирающиеся на региональные и глобальные структуры, обеспечивают восполнение вакуума там, где очевидна потребность в действиях от имени мирового сообщества и там, где существует дефицит возможностей принудительного урегулирования экологического конфликта или спора.

Предполагается, что международные  организации могли бы взять на себя коллективный надзор и контроль деятельности, связанной с использованием всеобщего достояния. В число  функций таких организаций предлагается включить сбор данных и информации, облегчение мониторинга и инспекции  со стороны независимых экспертов, получение от государств докладов об осуществлении ими экологической  политики и обзор их действий по исполнению экологических обязательств.

Подчеркивается, что система  независимых проверок, коллективных обзоров, взаимной отчетности и гласности  с участием неправительственных  организаций может, зачастую, побудить государства к более строгому соблюдению своих обязательств, чем  угроза какой-либо межправительственной акции. На практике такая система  международного контроля станет легализированной формой промышленного и экономического шпионажа, границы которого будут  постоянно расширяться.

Опасность подобной перспективы  усугубляется сложностью проведения грани  между объективно необходимой вовлеченностью мирового сообщества в деятельность конкретных государств в интересах  обеспечения глобальной экологической  безопасности и тем уровнем вмешательства, который ставит под угрозу интересы национальной безопасности. Эта сложность  зачастую увеличивается в тех  случаях, когда свои интересы государство  отстаивает, являясь источником экологического ущерба.

Именно эта политическая уязвимость государства, наносящего экологический  ущерб соседним странам или всему  мировому сообществу, используется рядом  ученых для обоснования того, что  концепция государственного суверенитета устарела и является тем препятствием на пути решения глобальной проблемы, которое должно быть либо нейтрализовано, либо устранено. Категория государственного суверенитета в этих исследованиях  соотносится с тем периодом, когда  традиционная концепция национальной безопасности означала лишь военную  безопасность, угроза которой исходила от "врага", расположенного в четко  определенных пространственных границах.

В сегодняшних условиях трактовка  суверенитета в территориальных  категориях ставится под сомнение. Трансграничный характер экологических  проблем и экологическая проницаемость политических грраниц приводят, как утверждается, к слому этих границ, к тому, что государства более не могут контролировать ситуацию на своей территории. В этом же ключе оценивается и тот факт, что источник экологического ущерба может располагаться и зачастую находится не за пределами государства, а на его собственной территории и приводится в действие субъектом самого государства.

Альтернативу урегулированию международных экологических проблем  на основе концепции государственного суверенитета одни специалисты видят  в переходе от территориальной к  функциональной концепции государственного суверенитета, которая допускает  возможность надгосударственного  регулирования поведения стран  в интересах обеспечения глобального  равновесия. Другие выступают напрямую за создание системы глобального экологического управления, трактуемого как неизбежный практический ответ на угрозы, которые иным способом блокировать невозможно. Важным шагом в этом направлении они считают Венскую конвенцию и Монреальский протокол о сохранении озонового слоя. В этом же контексте оцениваются те международные соглашения последних десятилетий, в соответствии с которыми государства переступили международным организациям полномочия принимать решения, имеющие серьезное значение для внутригосударственной жизни. Особо отмечается значение Гаагской декларации (1989 г.), подписанной главами 17-и государств. В документе подчеркивается, что такие глобальные проблемы как истощение озона и потепление климата требует создания новой организации в рамках ООН. Эта организация должна иметь право принимать решения даже в случае отсутствия единогласия и налагать штрафы за нарушение международных соглашений. По мнению американских ученых, декларация имеет революционный характер, ибо идет дальше традиционной концепции международного права, основанного на понятии договора между суверенными государствами, которые не несут обязательств по международному соглашению без их четко выраженного согласия.

5. Социальный компонент концепции  устойчивого развития и права человека

В основе концепции устойчивого  развития находятся три взаимосвязанные  сферы жизни общества - экономика, экология, социальные процессы. В системе  внутригосударственных и международных  отношений большая часть 20-го столетия прошла под знаком доминирования  экономики и далеко не приоритетной роли человеческого фактора.

Однако, в последнюю четверть века происходит отчетливый сдвиг в приоритетах. Проблема прав человека, поставленная в Декларации ООН 1948 г., вышла в середине 70-х гг. - по инициативе США и других стран Запада - в разряд актуальных и начала оказывать растущее воздействие на всю систему международных отношений.

С разработкой концепции  устойчивого развития вопрос о распределении  приоритетов в триаде экономико-социально-экологических  взаимодействий был поставлен с  новой остротой. Суть его сводится к тому, что во-первых, в фокусе развития находится человек, его ценности, стремления и условия существования и, во-вторых, развитие экономики и функционирование природных систем являются отнюдь не целью, но средством, обеспечивающим нормальные условия, достаточный уровень жизни и устойчивое развитие человека.

В исследованиях ООН именно устойчивое развитие человека (УРЧ) предлагается рассматривать в качестве стержневого  элемента концепции устойчивого  развития.

Человеческое развитие определяется как увеличение возможности выбора для личности. При этом, права человека трактуются как основа, призванная обеспечивать и такие возможности, и их рост.

Наряду с правом человека на устойчивое развитие одно из его  важнейших прав формулируется как  свобода выбора, которая отождествляется  с безопасностью человека (прежде всего свобода от страха и нужды).

Подобного рода "очеловечивание" концепции устойчивого развития представляет фундаментальный сдвиг  и в мировосприятии, и в подходе  государств и мирового сообщества к  управлению развитием общества, и  в последствиях для международных  отношений в 21 веке, которые не могут  не отразиться на характере и перспективах развития России.

В докладе программы развития ООН указывается на обязанность  государств обеспечивать для своих  граждан свободу выбора через  принятие мер по укреплению их личной, общественной, политической, экономической, экологической и медицинской  безопасности. При этом подчеркивается, что концепция безопасности должна измениться в направлении от безопасности государства к безопасности личности.

В ООН разработан интегральный индекс развития человека, включающий три показателя: продолжительность  жизни, уровень образования и  личный доход. Исходя из того, что в  перспективе могут быть разработаны  концепция устойчивого развития человека и социальный договор глобального  уровня на ее основе, авторы доклада  ООН полагают, что принятие этих документов будет способствовать достижению во всех государствах по крайней мере минимального уровня развития человека, который, по-видимому, должен быть задан.

В вопросе соотношения  концепции устойчивого развития и прав человека особое внимание западных ученых уделяется проблеме экологических  прав личности. В 1993-94 гг. группа экспертов  ООН в Женеве опубликовала проект Декларации принципов о правах человека и окружающей среде, в которой  было провозглашено универсальное  право личности на безопасную, здоровую и экологически благоприятную окружающую среду.

Тогда же Подкомиссия ООН  по предотвращению дискриминации и  защите меньшеств подготовила исследование по вопросу перекрытия вопросов прав человека и экологии и подчеркнула значение их объединения. Для ООН оба материала - наряду с рекомендациями других документов, касающихся устойчивого развития, - являются доводом и стимулом для разработки конвенции ООН по обеспечению экологических прав человека.

На сегодня в конституциях более чем 60 стран закреплена ответственность  государства за защиту окружающей среды. По мнению западных политиологов уже существует международный консенсус о праве каждого человека на свободу от экологической деградации. Более того, они полагают, что правительство любого государства может быть призвано к ответственности неправительственными организациями, если его экологическая и социальная политика становится необоснованной или несправедливой.

Предотвращение экологических  несправедливостей по их мнению, требует не только жестких национальных законов, но и предельно возможной интеграции гражданских свобод в политику устойчивого развития отдельных стран и мирового сообщества, а также выработку международного стандарта экологической справедливости ООН.

Обращает на себя внимание тот факт, что с предложениями  об укреплении международной справедливости Запад выступает в периоды  важных сдвигов в системе международных  отношений, когда возникает необходимость  подключить мировое сообщество к  воздействию на оппонентов (будь то социалистические страны в период холодной войны, либо развивающиеся государства, либо страны с переходной экономикой на современном этапе).

Так было во время закладки основ международной регламентации использования пространств и ресурсов внегосударственных областей (космос, глубоководное дно Мирового океана) в 60-70-е годы, в период острых дискуссий вокруг установления Нового международного экономического порядка в середине 70-х гг., а также во время разработки и принятия концепции устойчивого развития в 80-90-е годы. Как правило, дальше дискуссий дело не шло, но результаты своих инициатив Запад получил вполне конкретные.

В равной мере показательно, что несмотря на вопиющую несправедливость в характере и соотношении масштабов использования общего достояния человечества высокоразвитыми странами Запада и остальным миром, бывшие социалистические, а сегодня переходные государства никогда всерьез не попытались использовать этот факт для обеспечения своих национальных интересов, своей экологической и, в целом, общегосударственной безопасности.

6. Внешние угрозы устойчивому развитию

Перспектива разработки концепции  устойчивого развития человека и  международной конвенции на ее основе как инструмента осуществления  стратегии устойчивого развития откроет для мирового сообщества официальный канал вмешательства  во внутренние дела сувенирных государств, включая Россию, и наложения санкций  в случае неисполнения ими своих  обязательств по этой глобальной стратегии.

Наиболее реальным такое  неисполнение может оказаться в  части обеспечения для своих  граждан международно согласованного минимального индекса человеческого развития в предписываемые сроки.

Формализация процесса "гуманизации" и "очеловечивания" концепции и стратегии устойчивого развития может также пойти по пути экологизации прав человека. Вероятна перспектива разработки под эгидой ООН рамочной конвенции по правам человека на безопасную, здоровую и экологически благоприятную окружающую среду и последующей детализации как прав граждан, так и ответственности правительства за их обеспечение.

Как и в первом случае со стратегией устойчивого развития несоблюдение международного соглашения - вполне вероятное для России в  условиях чрезвычайно трудного вхождения  в рыночную экономику и отсутствия сформировавшихся экостабилизационных инфраструктур - чревато узаконенным вмешательством мирового сообщества в сбор информации об экономических и социальных причинах конкретных нарушений национальных обязательств, усилением международного контроля за предполагаемыми мерами выхода из кризисной ситуации и наложением санкций в случае сохранения ее неурегулированности.

Предложения международных  экспертов о необходимости интеграции гражданских свобод в политику мирового сообщества и перспектива разработки международного стандарта экосправедливости также чреваты серьезной угрозой внешнего вмешательства во внутренние дела РФ. Это может отразиться, во-первых, на провоцировании Западом претензий экологического характера со стороны российских неправительственных организаций и граждан к российскому государству и, во-вторых, в предъявлении к нему же международных исков гражданами или организациями других стран за нарушение их экологических прав в результате трансграничного воздействия.

Не говоря о экологических катастрофах чернобыльского масштаба, гораздо более мелкие экологические инциденты могут вполне стать основанием для таких исков. Только оплата адвокатам, отстаивающим интересы РФ в подобных судебных разбирательствах, может составить многомиллионные суммы.

7. Специфика ситуации в России и внешние угрозы в экологической сфере

Существует группа серьезных  внешних угроз в экологической  сфере, возникновение и перспектива  реализации которых обусловлены  во многом причинами внутригосударственного характера. В комплексе такого рода причин важнейшими являются следующие.

Во-первых, недостаточное  понимание на уровнях законодательной  и исполнительной властей императивного  характера перехода мирового сообщества на путь устойчивого развития и соответствия такого перехода национальным интересам  России, необратимости тех конвенционно и стратегически оформленных мер в этом направлении, которые уже осуществлены за последнее десятилетие.